Валерий Панюшкин в Газете.Ру об инициативе Путина запретить работу иностранных банков в России

Причины доверчивости

Мы живем в стране, где на памяти одного моего поколения у всякого человека, имевшего хоть две копейки на банковском счете, деньги сгорали как минимум трижды.

Мы живем в стране, где массы самоорганизуются не с целью борьбы за какие-нибудь гражданские права, а, как правило, в общества обманутых вкладчиков.

Мы живем в стране, где подавляющее большинство населения, считая Америку врагом, а доллар дутой валютой, хранит тем не менее деньги наличными долларами дома, лишь бы не нести деньги в банк, потому что знаем мы эти банки.

Мы живем в стране, где чтобы объяснить, насколько человек богат, говорят: «У него счет в швейцарском банке».

В нашей стране страховые агенты завлекают клиентов сообщениями о том, что часть капитала у них в компании иностранного происхождения. Это значит, во всяком случае в массовом сознании, что страховая, случись чего, премия действительно будет выплачена.

Позапрошлой осенью, когда намечался в России очередной банковский кризис, появились частные люди, собиравшие с населения деньги и требовавшее доверия на том основании, что они частные люди, а не банк.

Я сам, когда мне потребовалось открыть банковский счет, открыл его в банке с иностранным названием. Ровно на этом же основании открыли счета в этом банке и многие мои знакомые. И мы все изрядно расстроились, когда выяснилось, что наш банк только притворяется иностранным, а на самом деле он совершенно российский.

Одним словом, мы живем в стране, где не верят отечественным банкам.

Но странным образом верят президенту.

Президент, например, говорит, что войну в Чечне начали чеченцы, и мы верим.

Президент говорит, что у нас свобода слова, мы верим и в свободу слова.

Президент говорит «честные выборы», мы верим в честные выборы, почему же нет.

Президент говорит, что мы в кольце врагов, и мы верим в кольцо врагов.

В среду, наконец, президент сказал абсолютно абсурдную, заранее опровергнутую денежными реформами, дефолтами, «чарами» и кризисами вещь. Он сказал, что хорошо будет, если иностранные банки в Россию не пускать.

И ему опять поверят.

Давайте выйдем на улицу и спросим сто человек, какой банк лучше – отечественный или иностранный. Давайте спросим об этом сто пятьдесят миллионов человек.

Давайте выйдем на улицу и спросим сто пятьдесят миллионов человек, есть ли, по их мнению, счета в иностранных банках у президента, у членов правительства, у чиновников президентской администрации.

Однако же сто пятьдесят миллионов человек не спрашивают президента, какого черта ему и его друзьям можно иметь счета в иностранных банках, а нам, простым смертным, нельзя иметь таких счетов.

Борьба с терроризмом? Борьба с отмыванием денег? А если ради борьбы с терроризмом завтра президент запретит нам не только класть свои деньги в иностранные банки, но и класть, например, свои тела на пляжах Кипра и Турции ради поддержания благосостояния российских курортов?

Почему, например, когда я пишу книжку про Ходорковского, все уверены, что мне заплатил за это Ходорковский, а когда президент говорит, что не пустит в Россию иностранных банкиров конкурировать тут с банкирами отечественными, никто не думает, что отечественные банкиры заплатили президенту за этакое счастье?

Почему про президента все продолжают думать, что он против олигархов, хотя он явно за олигархов, всячески им помогает и наказывает их, только если олигархи не слушаются?

Нет ответа. Я совершенно уверен, что российский народ настолько верит президенту, что в едином порыве согласится, что лучше ему, народу, держать деньги в банках, которые трижды его обманывали, нежели в банках, которые не обманывали его ни разу.

Так обманутая жена (или муж) вопреки очевидности верит в совершенную верность супруга (или супруги).

Раскрыть обман страшнее, чем быть обманутым в тысячный раз.

Валерий Панюшкин, Газета.Ру, 16 декабря