«Их оскорбили за государственный счет». Новые принципы финансирования искусства

13 Апр 2015, 13:03

События вокруг пострадавшего за «Тангейзер» Новосибирского театра оперы и балета сначала воспринимались как фарс, сейчас — как драма. Театральные деятели опасаются, что для защиты «традиционных ценностей» Минкульт введет финансовую цензуру. Материал журнала «Коммерсантъ-Деньги».

Тайга.инфо публикует заметку «Театр оперы и бюджета» со значительными сокращениями. С полной версией можно ознакомиться на сайте издания.

Закрытый сезон

Всю прошлую неделю новый директор Новосибирского государственного академического театра оперы и балета Владимир Кехман развлекал публику комментариями на тему уголовного дела о мошенничестве, связанного с фруктовой компанией JFC. В конце недели центральной темой вновь стала судьба театра. Его закрывают на ремонт — неожиданно, посреди сезона.

В конце прошлой недели Владимир Кехман рассказал, что нашел генерального партнера, который готов потратить 150 млн руб. на ремонт зала, оперных репетиционных классов и гримерок, реставрацию фойе, реконструкцию буфета и столовой для артистов. Учитывая, что десять лет назад Новосибирский театр пережил реконструкцию, которая обошлись более чем в 1,5 млрд руб. бюджетных денег, до конца сезона с новым ремонтом, наверное, можно было подождать.

Сроки работ еще не определены, но майские спектакли в НГАТОиБ уже точно не состоятся (коллективу театра обещаны отпускные и премиальные). Среди отмененных постановок — опера «Князь Игорь» режиссера Тимофея Кулябина. Это его «Тангейзер» раскрутил цепь событий, которая привела к увольнению прежнего директора театра Бориса Мездрича, руководившего им с 2011 года (а до этого — и в 2001-2008 гг.), и назначению одиозного «бананового короля».

29 марта после проведения общественных слушаний, Минкульт заявил об отставке Мездрича «за невыполнение указаний учредителя», которые, как позднее рассказал министр культуры Владимир Мединский, сводились к трем основным постулатам: «Первое — необходимо объяснять подобные постановки. Это же не экспериментальная сцена, а академический театр. Второе — попросили внести разумные изменения в сценографию, в те элементы, которые считаются наиболее провокативными и вызывают раздражение. И третье — принести извинения». В том же интервью министр сообщил, что некоторые противники постановки хотели большего: «Высказывали претензии к Минкультуры — почему постановка полностью профинансирована государством, требовали изъять эти деньги из бюджета театра в назидание другим».

В интервью журналу «Деньги» Борис Мездрич, однако, рассказал, что из идеологической плоскости в финансовую спор в личной беседе с ним перевел сам министр, пригрозивший сократить субсидии театру в следующем сезоне на сумму, в которую государству обошелся «Тангейзер». Бюджет постановки неизвестен — это является объектом инициированной министерством финансовой проверки. Владимир Мединский говорит, что театр не смог представить необходимые бумаги и что «сумма плавает от 12 до 35 млн руб.».

Борис Мездрич утверждает, что все документы у министерства есть, однако отказывается назвать сумму до того, как чиновники поделятся собственной версией. «Мой уход во всей этой истории — мелочь,— говорит собеседник „Денег“. — Я выиграл суды, получил поддержку со стороны громадного количества самых разных людей и горевать не собираюсь. Но мы качнули очень серьезную проблему. Если некоему кругу лиц не понравился спектакль, нам обещают сократить бюджетную часть финансирования. Финансовая цензура в чистом виде».

Росгостеатр

«Если государство тратит на постановку спектакля 30 млн руб., оно вправе узнать оценку зрителей и предъявить претензии руководству в том случае, если подавляющее число отзывов будут отрицательными», — заявила недавно Ирина Тарасова, директор департамента государственной поддержки искусства и народного творчества Минкульта. Именно этот департамент выделяет театрам субсидии, и, говоря об установлении «финансовой цензуры», Борис Мездрич имеет в виду, что такой подход станет системным.

В поддержку этого подхода выступили и другие чиновники, в том числе из администрации президента. «Государство, которое через бюджетные субсидии, через различные гранты выделяет государственные деньги на производство кинематографической продукции, на постановки в театрах и так далее, вправе ожидать от творческих коллективов корректных постановок», — заявил, например, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Бюджет большинства государственных театров (а частных в России практически нет) на 70% составляют бюджетные деньги. С 2012 года подведомственные Минкульту федеральные учреждения переведены на финансирование через субсидии. Основание для их получения — выполнение государственного задания, которое включает постановку некоторого количества спектаклей (в том числе премьерных), привлечение в театр определенного количества зрителей и другие параметры. В 2012 году театры получили примерно 8 млрд руб. из почти 37 млрд руб., предназначенных для «обеспечения деятельности федеральных учреждений». Общий бюджет министерства тогда составил около 90 млрд руб. В Минкульте «Деньгам» сообщили, что в 2014 году при общем бюджете в 95 млрд руб. на субсидии театрам было потрачено 11,6 млрд руб. На этот год пока выделено 10,6 млрд. руб., но в течение года сумма будет увеличена.

Помимо субсидий на выполнение государственных заданий театры получают специальные гранты, которые, впрочем, могут тратить лишь на зарплаты творческих коллективов. В прошлом году постановлением правительства на это было выделено около 2,2 млрд руб. В списке крупнейших получателей грантов — Новосибирский театр оперы и балета (164,8 млн руб.) и Михайловский театр в Санкт-Петербурге (138,8 млн руб.), прежнее и новое место работы нынешнего директора НГАТОиБ Владимира Кехмана.

Еще одна статья — гранты, за счет которых частично или полностью финансируются постановки или фестивали. Например, Новосибирский театр оперы и балета в 2014 году получил из федерального бюджета 2 млн руб. на балет Прокофьева «Ромео и Джульетта» (общая стоимость постановки — почти 40 млн руб.). Аналогичный грант был использован и в работе над «Тангейзером». Поддержка бывает и более щедрой. В 2013-м тот же НГАТОиБ получил из бюджета Новосибирской области 40 млн руб. на производство балета «Щелкунчик» (общий бюджет постановки — 65 млн руб.).

«Удар был нанесен очень точно»

«25 лет назад страна изменилась, однако система взаимоотношений государства и культуры долго оставалась советской,— говорит Павел Руднев, театральный критик, помощник художественного руководителя МХТ имени А. П. Чехова по спецпроектам.— При этом было понятно, что содержание 700 театров государству не потянуть, и в 2000-е начались кое-какие позитивные изменения. Государство попыталось уйти от дотационных форм к проектным, появилось большое количество грантов, и театры, особенно провинциальные, „задышали“. Но либерализация нулевых закончилась, а самого главного мы сделать не успели — госмонополия на театральную деятельность так и не разрушена».

Любимый аргумент критиков «Тангейзера» — их оскорбили за государственный счет. Мол, если бы постановка шла в частном театре, претензий бы не было. Выселение московского «Театра.doc» из помещения, которое он занимал более десяти лет, заставляет в этом усомниться. Впрочем, частных театров, подобных «Театру.doc» или екатеринбургскому «Коляда-Театру», немного. Павел Руднев сетует на то, что в России, в отличие от США или Европы, нет налоговых или других преференций для меценатов (щедрые спонсоры есть лишь у главных сцен, таких как Большой, «Ленком» или «Современник»), что сами частные учреждения культуры тоже не получают поддержки в виде дешевой аренды или сниженных коммунальных платежей.

Появление в Новосибирске Владимира Кехмана выглядит вполне симптоматичным. В отличие от Бориса Мездрича, который обижается, когда его называют госслужащим, Кехман исходит из того, что «это все принадлежит государству, на это имеет право и выделяет деньги государство, и мы в первую очередь как служащие обязаны учитывать интересы государства».

Олег Хохолов, «Коммерсантъ-Деньги» № 14 от 13.04.2015