Отец Убальдо: «Я стараюсь быть добрым»
Католический священник Убальдо Орланделли прилетел в Новосибирск в октябре 1991 года. Из родной Пармы, итальянского города, где он, будучи подростком, занимался спортом, основал и тренировал футбольную команду, Убальдо привез десяток чемоданов, набитых книгами. О жизни на родине и трудностях в чужой стране он рассказал в интервью Тайге.инфо.
Католический священник Убальдо Орланделли прилетел в Новосибирск в октябре 1991 года. Из родной Пармы, итальянского города, где он, будучи подростком, занимался спортом, основал и тренировал футбольную команду, Убальдо привез десяток чемоданов, набитых книгами по религиозной тематике. О жизни на родине и трудностях в чужой стране, а также планах на будущее Убальдо Орланделли рассказал в интервью корреспонденту Тайги. инфо за пару дней до своего отъезда обратно в Италию — там священник решил заняться здравоохранением.
Тайга.инфо: Убальдо, как прошло ваше детство? Чем вы занимались до приезда в Россию?
— Я вырос в Парме. Этот город известен в России, например, по рассказу Стендаля «Пармская обитель», по Джузеппе Верди, который там родился, по пармской ветчине и сыру «Пармезан» (смеется). Родители мои работали на лечебном курорте и построили там гостиницы для меня и моего старшего брата, чтобы мы, повзрослев, могли обеспечивать себя этим делом. Вообще, семья наша относится к среднему классу, а папа, я помню, всегда много трудился. Помимо обустройства гостиниц он занимался еще грузоперевозками и вел фермерское хозяйство.
Я же сам еще во время учебы в школе стал увлекаться спортом — легкой атлетикой. Много бегал, старался быть выносливым. Папа часто сердился, что я плохо учусь и провожу время не дома, а на тренировках, но спорт был для меня всем. Однажды на Новый год у нас собралась большая компания друзей, знакомых — около 150 человек. Хорошо накрытый стол, огромный зал для дискотеки, музыка… К концу праздника я остался единственным трезвым человеком среди гостей. Я подумал тогда — а где счастье в жизни? В чём оно? В Новый год должно начинаться что-то новое, но вместо того, чтобы надеяться на новое и менять свою жизнь, люди так много пьют, что кажется, будто они просто хотят забыть старое. И я твердо решил, что начну делать что-то новое в своей жизни.
Тайга.инфо: Чем это оказалось?
— Я решил стать тренером по легкой атлетике. Для старта у меня уже были все необходимые спортивные регалии. Но тренировать детей оказалось труднее, чем я думал, поскольку в этом виде спорта ты работаешь на индивидуальный результат. Нужна упёртость, нужно бегать, и бегать каждый день. Если сегодня ты пропустил тренировку, то на следующий день должен заниматься с удвоенной силой. Выдержки хватает не у всех. Я сам два года каждый день просыпался в пять утра и бегал по 15 километров. Неважно — дождь, холод, воскресенье, Рождество или Пасха. Я бегал, во-первых, чтобы не потерять результат предыдущей тренировки. А во-вторых, папа мне сказал, мол, сын, хочешь заниматься спортом — занимайся в нерабочее время. Для меня это — в пять утра. Конечно, порой приходилось очень трудно. А вообще мне было интересно с детьми. Для них тренер — как бог. Однажды пришли родители, которые жаловались, что ребенок не слушается их, но готов слушаться меня, своего учителя. «Скажите ему, чтобы он принял душ, — попросили они. — Если вы ему об этом скажете, он сделает!»
Если сегодня ты пропустил тренировку, то завтра должен заниматься с удвоенной силой. Выдержки хватает не у всех
Потом я решил построить небольшой стадион для тренировки и соревнований футболистов. Ходил с этой идеей в местную мэрию, к разным бизнесменам, но поддержки не получил и сделал все сам. Причем, стадион, главное и два тренировочных поля были ровно такими, какими должны быть, чтобы принимать команды Первой Лиги. Чтобы у нас, в курортной зоне, мог, например, «Ювентус» тренироваться или «Турино». Прекрасный стадион сделала и мэрия, но он был на 20 сантиметров меньше, чем нужно для Первой Лиги. А эти 20 сантиметров очень важны для спортсменов. Поэтому тренировались серьезные команды у нас. Среди тех, с кем я тренировался и кого учил сам, есть довольно известные спортсмены и тренеры. Один из них подготовил футбольную команду Милана, которая несколько лет подряд побеждала на крупном чемпионате страны; его потом взяли тренировать сборную Италии.
Тайга.инфо: Как вы стали священником?
— Я учился на повара — очень люблю готовить, потом служил карабинером, а потом встретил девушку. Я был с ней так безгранично счастлив, что решил — нам нужно венчаться в церкви. Подготовка к этому событию занимает примерно год. Вот во время подготовки у меня в церкви и спросили, не думал ли я стать священником. Лет в 11, было время, я хотел этого, но тогда родители выступили резко против. Помню, взял три футболки и сбежал из дома в семинарию, до которой от нас было девять километров. По дороге меня встретил знакомый нашей семьи, узнал, куда это я один иду, и рассказал моим родственникам. Приехал папа, забрал меня обратно. «Почему ты ушел, сын? Мы тебя не любим или делаем плохо?" — спросил он, когда мы возвращались. «Я просто захотел в семинарию», — ответил я. «Но почему?» — «Хочу помогать другим». — «Священники бедные, кому они могут помочь? А ты будешь работать дома, у тебя уже есть гостиница, ты — богатый. Помогай, кому захочешь и сколько захочешь», — сказал папа. Он, естественно, был убежден в своей точке зрения.
Мы тогда договорились, что до 18 лет я буду дома, а после, если захочу, пойду в семинарию. Когда настало это время и я сообщил о своем решении, папа покраснел, встал и сказал: «Ты плюёшь мне в лицо, на всё в моей жизни, на всё, что я сделал для тебя». Он ушёл и три года со мной не разговаривал — ни «доброго утра», ни «доброго вечера». А мама начала делать все те штучки, которые только мама и может делать. Она одна знает, куда сына можно ранить. Мне было очень больно, но я знал одно — мои родители хотят, чтобы я был счастлив, и я буду счастлив, если пойду по этому пути, а они рано или поздно меня поймут.
Но правило работало и наоборот: когда мне было что-то нужно, и я просил о помощи, приходили многие
Я хотел быть отшельником. Я хотел менять мир. А самая серьезная и эффективная сила для изменения мира — это молитва. Я хотел молиться всегда. Жить в пещере и молиться с утра до вечера, чтобы мир изменился: духовная сила в тысячу раз сильнее, чем материальная. Но мне сказали — прежде чем быть отшельником, нужно десять лет прожить в монастыре. Сначала — духовная семинария, а потом, если хочешь, будешь отшельником. И я начал этот путь. Поучился в семинарии, потом поступил в Папский университет и монастырь — оба в Риме. Но потом произошли какие-то странные вещи, Папа Римский закрыл этот монастырь, и мне пришлось уехать домой. Мама, конечно, обрадовалась — сын вернулся! Но радость ее была недолгой: мой духовный наставник основал новый орден — Братство св. Карла Борромео, в который я вступил. Там я стал дьяконом, а после — священником.
Тайга.инфо: Уже в 11 лет у вас было желание помогать другим людям. В это время дети, как правило, думают о другом. Они отдыхают, развлекаются, играют со сверстниками. Вас как-то иначе воспитывали?
— Это просто особенности моего характера. Помню, мама говорила: «Каждый час, проведенный тобой дома, это гора золота. Не зарплата, которую люди получают, когда идут на работу. А гора золота, которую ты получаешь за час дома. Ты это понимаешь»? Да, я это понимал. Но все равно не мог сидеть дома, старался помогать другим. У нас был приход, в котором постоянно нужно было что-то делать. Его настоятель знал, что если он не найдет подмогу, то всегда можно позвонить мне: я брошу свои дела и приду. Да вся округа про это знала. Но правило работало и наоборот: когда мне было что-то нужно, и я просил о помощи, приходили многие.
Тайга.инфо: Почему вы поехали именно в Новосибирск?
— В 1991 году я был увлечен мусульманской религией. Изучал их психологию, культуру, просил настоятеля отправить меня с миссией в арабские страны, но туда меня посылать не хотели и всячески отговаривали. Зато предложили поехать в Сибирь. Я тогда совсем ничего не знал про Новосибирск, знал только, где он расположен. Начал учить русский язык, правда, времени на это ушло мало — всего три месяца. Потом случайно в Риме в одном из книжных магазинов увидел книгу про Сибирь, автором которой был журналист-путешественник. Из нее узнал, что в Сибири тоже бывает лето (смеется), какие здесь были министры, как был открыт Берингов пролив между Аляской и Россией. В частности, как Беринг сам строил порты в местах, где приходилось останавливаться, выращивал там овощи, грузил их на корабль и двигался дальше. Все сам делал. Я думал, что и мне придется так же делать.
Тайга.инфо: Как ваши родители отнеслись к переезду в Новосибирск? Папа тоже потом несколько лет не разговаривал?
— К тому времени уже разговаривал. Папа сказал обо мне гостям, приехавшим на мое рукоположение: «Он живет плохо, но он счастлив. Что делать, пусть так!». Но все же к известиям о своем предстоящем отъезде, да не куда-то, а в далекую Сибирь, в Россию, я родителей готовил постепенно. Постоянно оставлял на столе книги, материалы про эти места, открывал атлас на странице, где расположен Новосибирск. Мама все спрашивала: «Что это за город такой странный, Новосибирск?» и шантажировала по-женски, как, опять же, может только мама: «Если ты будешь жить в Италии, я поеду с тобой и буду тебе готовить. А если уедешь за границу, то не буду». Она — отменный кулинар.
Тайга.инфо: Добрались до Сибири без приключений?
Друг в Москве накормил меня лазаньей, налил бокал «Кьянти», говорит: «Покушай хорошенько, потом ты это только вспоминать будешь»
— Я летел в Новосибирск через Москву. День 7 октября 1991 года я не забуду никогда. У меня с собой было с десяток чемоданов — в основном с книгами, литературой. Мне казалось, что в Новосибирске нет ничего религиозного, вот и набрал с собой. В Москве меня встретил друг, привез к себе, накормил лазаньей, налил бокал «Кьянти», говорит: «Покушай хорошенько, потому что потом ты это только вспоминать будешь». И на этой оптимистичной ноте увез в аэропорт «Домодедово». Самолет мой опаздывал на несколько часов, я остался ждать рейс. Нужно было каждый час ходить к представителям авиакомпании и спрашивать, когда вылет. Все иностранцы — из Таджикистана, Узбекистана и других стран ближнего зарубежья — ожидали рейсы в вип-зале. Там же был и я. И у меня единственного были чемоданы, на которые все смотрели с каким-то странным блеском в глазах. Мне казалось, что стоит отвернуться — их тут же украдут! Но поразило не это. Поразило, что люди в зале ожидания не только тут же спали и тут же кушали, но и тут же ходили в туалет — в уголочках помещения. И мужчины, и женщины. Запах стоял, естественно, не очень приятный. К тому же, было совершенно непонятно, когда мы все-таки вылетаем в Новосибирск. Я каждый час ходил спрашивать об этом, на меня в конце концов начали кричать. И еще очень хотелось спать. Я поставил чемоданы друг к дружке и лег прямо на них. Думаю: если будут красть — проснусь. Лег, начал молиться, чтобы Матерь Божья мне помогла, а то, боюсь, я до Новосибирска не доеду. Молюсь, молюсь, вдруг слышу — кто-то говорит по-итальянски. Вроде бы не во сне. Открываю глаза, а рядом два итальянца. Они — коммунисты старой закалки, ехали как раз в Новосибирск. Вот вместе с ними я и прилетел, а потом 16 лет прожил в доме на улице Кропоткина вместе с отцом Франческо и другими священниками нашего Братства св. Карла Борромео.
Тайга.инфо: Как пережили первую зиму?
— Непросто… Как-то раз нам на неделю во всем доме отключили отопление. На улице было минус 30, а в квартире — минус 15. На окнах толстенный — в три пальца — слой льда. Нет ни печки, ни обогревателя, один чайник — мы им грели весь дом. Чайником! (смеется). Мне еще повезло — у меня был теплый спальный мешок. Я надевал на себя все куртки, а сверху мешок. Так и ходил с утра до вечера.
Как-то ночью проснулся, а у меня простыня во рту, вся мокрая. Я во сне что-то вкусное ел, а на деле оказалось — простыни
Вообще, те времена были очень трудными, в магазинах практически ничего не продавали, а там, где продавали, приходилось стоять в огромной очереди. Поскольку я — бывший повар, то мне поручили всех кормить. И меня обучали так: идешь по улице и видишь очередь? Вставай в нее. Не думай, будто тебе не нужно то, что продают. Рано или поздно пригодится. Так я и жил. Однажды в тридцатиградусный мороз простоял три часа в очереди за молоком, а передо мной человек купил последнюю бутылочку. Я в тот момент спросил: «Господи, что ты хочешь? Почему ты так со мной поступаешь?» А потом понял — ничего он не хочет. Это просто испытание: проходишь его — проходи и остальные. Не проходишь — уезжай домой. Я за два месяца похудел на 28 килограмм. Остались кожа и кости. Как-то ночью проснулся, а у меня простыня во рту, вся мокрая. Я во сне что-то вкусное ел, а на деле оказалось — простыни.
Тайга.инфо: Чем вы стали заниматься в Новосибирске?
— Вообще наша пастырская работа подразумевала занятия с молодежью в католической церкви. Но меня отправили в село Половинное в Новосибирской области. Местный епископ мне еще не доверял, к тому же, я очень громко смеялся, если мне было весело. Вот он и отправил в приход, где и прихожан-то практически не было. Говорит — там есть бабушки и дедушки, придут к тебе десять человек — и то хорошо.
Местный епископ мне еще не доверял, к тому же, я очень громко смеялся, если мне было весело
Я собрал все свои чемоданы, евангелие, все вещи для литургии, послал в село телеграмму, мол, встречайте, и поехал. Правда, меня не хотели пускать в поезд, требовали доплатить за большой объем багажа. Я отказывался, спорил, говорил: «Вы 70 лет преследовали Слово Божье. У меня в этом чемодане только Новый Завет, который вы до сих пор запрещали. И после этого вы хотите, чтобы Слово Божье заплатило?» В общем, посадили меня в последний вагон. И в этом тоже было некоторое препятствие потому что, во-первых, возле последнего вагона нет платформы, мне уже в селе пришлось прыгать прямо в снег со всеми своими чемоданами. А, во-вторых, пока я шел к центру платформы, люди, встречавшие меня, уехали. Конечно, они видели, что какой-то парень молодой выпрыгнул далеко-далеко из поезда, но не думали, что это и есть священник, которого они ждут.
А я вышел на платформу — никого нет. И церкви в деревне нет. Думаю, куда идти? Начал было спрашивать, где здесь люди молятся? А мне один, другой отвечают: «Что? Вы откуда приехали? У нас Советский Союз, атеистическая страна, у нас никто не молится». Я расстроился. Тут какая-то бабушка надоумила, дескать, идите туда, в поле, там люди молятся! Я шел два часа по этой долине снега, по бездорожью. Вышел. Оказалось — вышел к лютеранам. Они мне подсказали, что католики — естественно — живут в противоположной стороне деревни. Снова два часа пути. Пришел, а там две бабушки. Обе расстроены — священник не приехал! Говорю им — я и есть тот священник! Сначала даже не поверили, начали проверять, не подослали ли меня к ним из КГБ, спрашивают: «Как ваши жена, дети? В Италии остались?» Я тогда им довольно резко — после четырех-то часов хождения по морозу — отвечаю: «Да какая жена и дети? Я католиков ищу, я священник, мы не женимся». И бабушка говорит: «Это наш, наш» (смеется). Потом мне объяснили, что если бы начал рассказывать про жену и детей — значит, точно из КГБ!
Тайга.инфо: И что, действительно было мало прихожан в этом селе?
— Какой там! У меня даже не было обеда, потому что всегда люди приходили. Одна бабушка из Казахстана неделю провела в пути, потому что знала, что я здесь работаю. Исповедалась, поблагодарила Бога, что смогла это сделать, и еще неделю — в пути обратно. Довольная и счастливая, как ребенок. Многие были такими. Все эти депортированные католики были счастливы. У меня на службу приходили по 200 человек. Тогда я решил, что надо строить церковь. Мне не верили, думали — я шучу, ведь недавно их преследовали за это. В общем, епископ послал меня в самую маленькую общину, но за год этот приход стал самым многочисленным.
Тайга.инфо: Почему, вы как думаете?
— Были очень активные бабушки, они мне помогали. Глава села так не помогал, прогонял меня, когда я к нему приходил. Пришлось сделать газету. Я привез с собой из Италии ноутбук «Макинтош», наверное, один из первых в Новосибирске в то время. Сделал газету, распечатал на принтере и послал во все официальные организации и представителям власти — губернатору, мэру, главе района, пожарным, в милицию, больницы. Тогда люди мало получали газет и внимание к прессе было повышенное. Собственно, в этом издании я и написал, что глава администрации Половинного мешает делать церковь в деревне, где половина населения — русские немцы. Он меня позвал и начал спрашивать, зачем я так написал. «Извините, это правда, — говорю я ему. — Если вы будете мне помогать, я об этом тоже напишу. А пока вы меня только прогоняете». «Ладно, — отвечает, — посмотрим».
Одна бабушка из Казахстана неделю провела в пути, потому что знала, что я здесь работаю. Исповедалась, поблагодарила Бога, что смогла это сделать, и еще неделю — в пути обратно
Для строительства церкви требовалось провести собрание жителей деревни. Все пришли в дом культуры, и я начал рассказывать, что нам нужно купить одно недостроенное здание, у которого уже утащили окна, батареи и начали растаскивать крышу. Вдруг встает ветеран, весь в медалях, и говорит: «Знаете, когда я был маленький, меня бабушка всегда водила в церковь. Но потом бабушка умерла, и в церковь я больше не ходил. А жил всё равно счастливо. Нам не нужна церковь». Потом встает другой, молодой, и говорит: «Конечно, нам не нужна церковь. Нам нужен медпункт». Встает третий. «Я не знаю, нужна ли церковь, — говорит он, — но если мы оставим всё, как есть, у нас ни медпункта не будет, ни церкви, а будет только разрушенное здание. Пусть иностранцы что-то сделают, будет у нас тут хотя бы один красивый дом». Вдруг из зала вопрос: «Надо решать, что нам сегодня важней — лечиться или молиться?» И я помню, как одна женщина буквально выпрыгнула на сцену, как будто катапультировалась со своего сиденья: «Какой это дурацкий вопрос! Очевидно ведь, что важнее молиться, чем лечиться!» Она работала продавцом в местном продуктовом магазине и обладала большим авторитетом. Когда она так сказала, все замолчали, как будто это и вправду было так очевидно. В начале заседания против церкви были 80%, а в конце — уже 80%, но «за».
Я пробыл в Половинном до 1995 года. Как-то на миропомазание приехал епископ, увидел, как я бегаю с молотком и разные дела на стройке делаю, и решил меня забрать. Отправил организовывать приход в Академгородке, где католики собирались на службу в детской библиотеке. Даже машину выделил — «Ниву». Она заводилась с большим трудом, а иногда по утрам, когда было холодно, ее нужно было и вовсе толкать. Мы купили квартиру в одной из «хрущевок», поскольку строить отдельное здание нам не давали, и стали формировать общину.
Тайга.инфо: Вы говорите, что приход был прямо в квартире. А как соседи к этому относились? Как вообще население на вас реагировало? Академгородок — все-таки место, где живут, в основном, учёные, люди, которые не верят в Бога.
— Реагировали по-разному, в том числе — учёные. У одного я в семье два года прожил, например. Потом он поехал на конференцию в Парму, а я предложил остановиться в нашей гостинице. Родители, естественно, не взяли с него никакой оплаты — как можно, ведь этот человек приехал оттуда, где их ребенок! И гостю были очень рады. А я служил в Академгородке в субботу и воскресенье и спал у них в свободной комнате.
Нельзя быть вере без разума, а разуму — без веры
Знаете, религия не против науки, они идут рядом. Вера и разум помогают друг другу. Нельзя быть вере без разума, а разуму — без веры. Многие ученые — верующие. Например, Менделеев. Исходя из порядка, согласно которому Бог сделал мир, он предположил, что и в элементах тоже должен быть порядок. И не ошибся. Даже указал место в таблице для тех элементов, которые открыли позднее. А то, что в учебниках пишут про видение во сне, так это грубое историческое отклонение. Менделеев свою таблицу научно открыл.
Тайга.инфо: Вы ведь еще были директором благотворительной организации «Каритас»? Чем приходилось заниматься?
— В «Каритасе» я начал с отдаленных мест — с Южного Сахалина, Магадана, Якутска, Иркутска, Благовещенска, Красноярска. Было пять сотрудников, а через восемь лет стало около 200. Были еще и добровольцы, если с ними считать, то нас работало около 600 человек. Помогали бомжам, одиноким и многодетным матерям, пенсионерам. В Магадане удалось оборудовать операционную и реанимационную для новорожденных. В Новосибирске построили приют святого Николая для детей-сирот. Организовали дом для помощи молодым мамам, которые могли бы там жить, если нет дома или поддержки в семье. Сделали несколько квартир для детей из приюта, куда они в случае каких-то трудностей могли бы на время возвращаться. Получился у нас большой центр, но даже не центр — семья. Директором там сейчас является сестра Барбара. Удивительная женщина, многое на своих плечах вынесла.
Тайга.инфо: В
— Церковь всегда занимается социальной и воспитательной работой. Это часть жизни людей. Кого-то мы этим привлекали. А если рассуждать, кто все-таки стал основной базой для католических приходов, то отмечу, что русские католики — это не только ссыльные немцы. В начале было так: немцы — католики и лютеране, а русские — православные и атеисты. Потом народы и религии смешались. Например, пришла к нам мать семерых детей — крестить их всех. А папа у них — мусульманин. Еще случай: буддист из Японии венчался с русской католичкой из Академгородка и просил крестить его. Японец. Буддист. В православной стране. Принял католичество. Как-то женщина попросила крестить ребенка в католики, поскольку православный священник отказывал в этом много раз. Я предложил свою помощь в подготовке ребенка для крещения в православной церкви. Полгода мы занимались. Когда они пришли к священнику, она сказала, что ребенок готовился к крещению, но не сказала, где. Священник признал, что он действительно хорошо готов и покрестил мальчика.
Надо всегда быть готовыми принимать то, что нам дает реальность жизни, ежедневные события
Для меня лично католики и православные — это одна церковь. Различия только исторические и политические, а богословие — нет: Библия одна, догмы одни. Церковь — это как братья. А отношения — это всегда отношения между людьми. Есть люди — хорошие, которые хотят искренне в жизни следовать Евангелие, Иисусу. А есть люди, которые просто используют Евангелие, религию, Иисуса, церковь, чтобы подтвердить свои идеи. Нас учит реальность. Должна учить реальность. Надо всегда быть готовыми принимать то, что нам дает реальность жизни, ежедневные события.
Тайга.инфо: Почему вы решили уехать из Новосибирска? Чем планируете заниматься?
— Я уже больше десяти лет хочу заниматься здравоохранением. Вижу проблемы, обман, как люди путают многие вещи. Хочу помогать врачам, медсестрам и медбратьям найти то, что нужно для пациента. У меня в Италии есть друзья, которые за 20 лет создали пять больниц. Я буду заниматься вегетативным состоянием людей, теми, кто болеет СПИДом. А также всем, что часто является спорным между церковью и наукой. Создавать самому больницу с нуля — слишком долго, я опять буду строителем больше, чем священником. Я думаю, когда укоренюсь в Италии в этом деле, то следующую клинику предложу открыть в Новосибирске.
Тайга.инфо: Последний вопрос: в чем для вас лично заключается смысл жизни?
— В том, чтобы быть счастливым. В Евангелие говорится так: И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную. (Мф 19.29). Человек думает, что если у него будет хорошая машина, он будет счастливым. Но если он отказывается от этой машины, у него счастья во сто крат больше, чем если бы она у него была. Человек думает, что если у него будет много любовников, он будет более счастливым. Сегодня мы живем в сексуальном мире. Всё в мире люди делают ради секса. У одного писателя сказано, что в мире есть три вещи, которые всегда порочат людей — это власть, деньги и секс. Они перемешаны. Когда у меня было много девушек, я был счастлив. Потом у меня была только одна девушка. И я был еще счастливее. Потом я стал целомудренным и ещё более счастливым. То же самое касается денег. Дома у меня было всё, что я хотел. Я был капризным ребенком. Все время чего-то хотел, хотел, хотел. Можно отказаться от всего и быть счастливым. Хотя я лично не принимаю вещи, которые сделают меня менее счастливым, чем Иисус, потому что отказаться от Бога за меньшее счастье, могут только несчастные люди.
Можно отказаться от всего
и быть счастливым
Я, естественно, грешник, как и все люди мира. Я ошибаюсь, мыслю неправильно. Всё, что можно слышать на исповеди, есть и во мне. Я ничем не отличаюсь от остальных, правда, у меня своя целенаправленность. Как говорил один святой в Риме, будьте добрыми, если сможете. Вот и я стараюсь быть добрым, как могу. И желаю другим того же самого.
Елена Шкарубо, специально для Тайги. инфо