Марат Гацалов: «Театр не должен обслуживать государственный запрос»

15 Сен 2011, 06:45

Московский режиссер Марат Гацалов, возглавляющий драмтеатр в Прокопьевске, поставил в новосибирском театре «Глобус» пьесу «Август: графство Осейдж» и рассказал Тайге.инфо, почему молодые режиссеры едут из Москвы в провинцию, может ли искусство быть патриотичным и что театр — это очень странно.

На малой сцене новосибирского театра «Глобус» 14 сентября состоялась первая в новом сезоне премьера. Московский постановщик Марат Гацалов, с 2010 года — главный режиссер Прокопьевского драматического театра имени Ленинского комсомола, представил новосибирцам американскую пьесу «Август: графство Осейдж», за которую драматург Трейси Леттс получил Пулитцеровскую премию и пять бродвейских наград Tony Award. Накануне премьеры Гацалов рассказал Тайге.инфо, почему молодые режиссёры выбирают провинциальные подмостки, может ли искусство быть патриотичным и что театр — это очень странно.

Тайга.инфо: Марат, как вам новосибирская сцена?

Я достаточно новый человек в Новосибирске, но точно знаю, что это очень театральный город

— Я неустанно говорю, как мне нравится труппа [театра «Глобус»] — очень талантливая, классные ребята. То, что они делают в спектакле, мне очень-очень нравится. Их надо беречь и любить. Наверное, нескромно так говорить, но я считаю, что тому, как работают эти ребята, могут позавидовать многие актёры столичных театров. Вообще, я здесь достаточно новый человек и пока не понимаю всех театральных дел Новосибирска. Но я точно знаю, что это очень театральный город. Здесь есть классные театры — «Глобус», «Красный факел», Театр Афанасьева замечательный, «Первый театр» тоже отличный.

Тайга.инфо: Почему для постановки был выбран малый зал «Глобуса», а не большой?

— Такая ситуация была предложена изначально. Но я вообще, честно говоря, с большим пространством никогда не работал, это не моя история. Я не очень люблю большую сцену, потому что на ней интимности не добиться. Хотя многие и говорят, что это материал для большой сцены, мне так не кажется. Для этой пьесы важна камерность.

Тайга.инфо: Округ Оссейдж штата Оклахома, где происходит действие пьесы, находится на территории резервации индейцев. А мать семейства Уэстон отплясывает под группу Doors, лидер которой Джим Моррисон провозгласил себя «Королём ящериц» и всерьёз увлекался шаманизмом. Всё это неспроста объединено в вашем спектакле?

— В целом, да. В оригинале Вайолет Уэстон слушает Эрика Клэптона, но я, когда читал пьесу, даже представить себе этого не мог. Мне показалось, что у Вайолет с ее супругом Беверли была очень весёлая юность, которая как раз приходится на время «Вудстоков», то есть на 60-70-е годы, и Doors — это их поколение и их атмосфера. Ну и, всё-таки, Джим пободрее будет. Плюс сама героиня очень метафорична — хозяйка земли, на которой эти люди когда-то построили дом, а сейчас он рассыпается буквально на глазах. В остальном же индейская тема больше интуитивная, настроенческая. Сама пьеса — такая семейная сага, развязка которой происходит в одном месте — то есть, по сути, она устроена по законам классицизма. Вообще, когда я был в Америке, то заметил, что у них преобладает классическая школа драматургии. У нас же очень много людей работают над сложными формами пьес. Но мне очень нравится сама история, заложенная в пьесе, её персонажи.

Тайга.инфо: Специально для вашей постановки «Глобус» заказал новый перевод текста, и теперь не похоже, честно говоря, чтобы так говорили американцы. Получается, что здесь национальная идентичность не важна?

В Америке преобладает классическая драматургия. У нас же много людей работают над сложными формами

— Это заслуга не перевода, а актёров. Много текста менялось именно под нормальный человеческий язык. Когда актёры репетировали, выяснилось, что там есть невозможные моменты. Перевод — это всегда большая проблема. Для нас его делали очень быстро, поэтому в нём было много-много проблем. Всё остальное — глупость. Это [национальная идентичность в речи персонажей] совсем не нужно. Посмотрите фильмы советские, где русские актёры из Рязани играют каких-то лордов.

Тайга.инфо: Год назад ваш спектакль «Экспонаты» был награждён «Призом критики» главной театральной премии России «Золотая маска». После этого триумфа вы продолжаете сотрудничать с прокопьевским драмтеатром?

— Я по-прежнему его главный режиссёр и по-прежнему очень люблю этот театр. Сейчас будем делать новую постановку, но о ней пока рановато рассказывать. Я довольно суеверный человек — как бы чего не случилось. А то я вот хотел кино снимать по одному сценарию и уже многим об этом рассказал, а потом раз — и права на него были проданы другой компании. Поэтому я с этим делом теперь аккуратнее.

Тайга.инфо: Говорят, наметилась такая тенденция: 30-летние режиссёры стремятся в регионы, потому что там есть возможность стать по-настоящему сильной театральной фигурой. Вы как представитель этого поколения согласны с этим утверждением?

Многим молодым режиссёрам не дают работать в Москве, вот они и едут в провинцию

— Нет, это не так. Работать негде, вот и едут режиссёры в провинцию. Просто в Москве многим молодым режиссёрам не дают работать, вот и всё. Я сделал в Москве четыре спектакля и знаю, что там достаточно сложно попасть на какую-то столичную площадку. То есть, это должны быть какие-то звонки, рекомендации, всякая ерунда. Либо молодой режиссёр должен сделать какой-то спектакль «на коленке», который всех в столице потрясёт. В Москве я сейчас работаю в Центре Казанцева (Центр драматургии и режиссуры Алексея Казанцева и Михаила Рощина, — прим. Тайга.инфо), руковожу проектом «Мастерская на Беговой». Там мы делаем лабораторию для молодых режиссёров и драматургов. На каждой лаборатории длиной в неделю четыре режиссёра делают четыре показа — эскиза к спектаклю. Это даёт реальную возможность новому поколению поставить что-то в Москве. А так, никто никого никуда не пускает: а вдруг он поставит хороший спектакль? Поэтому, да, провинциальные театры — это плодотворная среда. Но бывает по-разному. Всё зависит от человека.

Тайга.инфо: Как вы считаете, когда «сверху» спускается установка, что, мол, искусство должно быть патриотичным и нести в массы духовно-нравственные ценности, есть ли у искусства шанс остаться самим собой? Или оно просто превращается в «услугу культуры населению»?

— Я не очень понимаю, что значит «искусство должно быть патриотичным» — как это вообще? Другой вопрос, что искусство ничему определённому не учит и никого никогда ещё не научило, — это очевидно. Искусство есть искусство — люди занимаются чем-то, но не знают, зачем. Чему учат картины Леонардо да Винчи? Точно не патриотизму.

Тайга.инфо: Насколько государство вообще имеет право вмешиваться в дела театра, и что деятели искусства, с другой стороны, вправе требовать от государства?

Мы никого не учим, как заниматься финансами или политикой: каждый должен заниматься своим делом

— Театр и государство занимаются разными вещами. Но русский репертуарный театр без господдержки погибнет. У нас же всё работает по принципу «кто платит, тот и заказывает музыку». С другой стороны, мы же никого не учим, как заниматься финансами или политикой — просто потому, что каждый должен заниматься своим делом. А театр нужен людям, он должен оставаться пространством для непростого, интересного диалога со зрителем. Театр не должен обслуживать государственный запрос, иначе он перестанет быть театром.

Тайга.инфо: Это же применимо и к другим видам искусства.

— Абсолютно так. Просто театр — структура чуть-чуть другая. Это какой-то особый вид искусства — очень странный. Ну правда! В залы приходят люди, а там другие какие-то люди что-то играют, изображают жизнь — это же всё очень странно. И мне это безумно нравится.

Беседовала Татьяна Ломакина
Фото с премьеры — Виктор Дмитриев