Здравоохренение

21 Ноя 2010, 13:57

Россия - страна, богатая на кошмары. Каждый день мы становимся очевидцами ужасных вещей. Каждый день мы думаем: «Боже, так не должно быть». Но когда эти кошмары происходят в твоем городе и с людьми, которых ты знаешь лично, молчать просто невозможно. Особенно когда эти кошмары теоретически могут произойти и с тобой. Или – что гораздо страшнее – с твоим ребенком.

Россия — страна, богатая на кошмары. Каждый день мы становимся очевидцами ужасных вещей. Каждый день мы думаем: «Боже, так не должно быть». Но когда эти кошмары происходят в твоем городе и с людьми, которых ты знаешь лично, молчать просто невозможно. Особенно когда эти кошмары теоретически могут произойти и с тобой. Или — что гораздо страшнее — с твоим ребенком.

Если я ничего не путаю, сегодня, 21 ноября, ровно девять дней с момента смерти в одной из новосибирских больниц восьмимесячного сына Даши Макаровой. Утром 10 ноября Даша проснулась, а ее Максим — нет. Из дома ребенка без сознания увозили на скорой. Врачи сказали, что повезут его в Мочище — по каким-то невероятным приказам каких-то странных чиновников от здравоохранения всех детей из Академгородка везут именно туда, за 60 километров от дома, по единственной дороге, не забитой машинами разве что ночью. Попытка запросить помощи в одной из лучших сибирских клиник — клинике Мешалкина, расположенной на выезде из Академгородка — обернулась отказом (информацию об этом Даша Макарова описала на интернет-форуме, а сегодня, 22 ноября, уточнила по просьбе Тайги.инфо: «С нами вместе была бабушка, она говорит, что по дороге скорая помощь связалась с подстанцией на предмет завоза Максима в клинику Мешалкина, связывалась ли подстанция с клиникой — неизвестно, но от них (подстанции) был получен ответ, что там нас не примут»). По дороге Максим несколько раз переставал дышать, его интубировали, всячески поддерживали в ребенке жизнь. Было ясно — до Мочище он не доедет. Запросили реанимацию в детской больнице № 3, на Красном проспекте, завезли Максима туда. Это не 60 километров от дома, а около 30. И безвозвратно потерянное время. Мальчик умер спустя двое суток, несмотря на все усилия врачей.

19 ноября на встрече инициативной группы Даша сказала: «Мне нужно посвятить какое-то время своей дальнейшей жизни после потери сына на то, чтобы помочь другим детям и родителям не попасть в нашу ситуацию, или максимально смягчить последствия». Перекличка на интернет-форуме показала: случаи, когда детей в тяжелом состоянии везут к черту на кулички, не единичны. Пожалуйста, почитайте эти истории.

19 же ноября мне удалось с коллегами-журналистами из Академгородка попасть на интервью к главному врачу ЦКБ СО РАН Татьяне Ковалевой. Нам налили чаю и предложили конфет. Очень убедительно и с неподдельной печалью в голосе Татьяна Ковалева сетовала на то, что журналисты ничего не знают — оказывается, в ЦКБ есть детское отделение (правда, с 1 сентября 2010 года и теперь уже до 1 февраля 2011 года оно закрыто на ремонт, и, по приказу, подписанному начальником главного управления здравоохранения мэрии Новосибирска Галиной Рвачевой 17 августа 2010 года, всех экстренников нужно везти в другие — городские — больницы). И что у них есть детская реанимационная койка. И что даже во время ремонта они принимали тяжелых детей. И что ни один врач не откажется принять реанимационного ребенка — ведь это серьезная ответственность.

Публикация этого интервью вызвала шквал комментариев (для вечера пятницы и нашего не самого популярного ресурса это был действительно шквал). «Полное вранье», — утверждали комментаторы на то, что утверждала Ковалева. Надо отметить, что ЦКБ — больница, которая существует со времен основания Академгородка. За медицинской помощью сюда едут многие, в том числе — многочисленные студенты НГУ. Некоторое время назад часть площадей ЦКБ, где находилось детское отделение, отреставрировали. На их месте расположился ЦНМТ — центр, где оказывают медицинские услуги за деньги. Детское отделение перевели в бывшее вип-отделение, а потом закрыли на ремонт.

Вот и получается. По одним фактам (со слов главврача Ковалевой), детское отделение и возможность реанимировать тяжелых детей в ЦКБ есть (напомню, главные требования Даши Макаровой и всех остальных многочисленных родителей — наличие нормально функционирующего детского отделения, травмы и реанимации в Советском районе Новосибирска). По другим фактам (реальные многочисленные истории с интернет-форума) — мало кто это отделение в глаза видел. То есть, врачи скорой помощи, приезжая на вызов к тяжелым деткам, даже не пытаются везти их в ЦКБ.

Что лично я могу сказать про все это. Во-первых, очень сильно хочется узнать, чья подпись стоит под документом, по которому детей из Советского района (Верхняя зона Академгородка, микрорайон «Щ», Нижняя Ельцовка, Шлюзы) так далеко везут за медицинской помощью. Любая травма даже взрослому дается тяжело, а представьте, что чувствует ребенок с порезом, вывихом, с пластмассовой деталькой в носу. Я уже молчу про крайне тяжелые состояния, когда счет между жизнью и смертью идет в буквальном смысле на секунды.

Во-вторых, хочется узнать, почему врачи скорой помощи объезжают ЦКБ СО РАН за версту. Не исключаю, что существуют вещи, не прописанные ни одним приказом, ни одним регламентом, в отношениях между скорой помощью и конкретно этой больницей.

В-третьих, хочется узнать, почему врачи из Мешалкина отказали конкретно этому реанимационному ребенку (ничего не знаю про другие случаи). Привыкли работать по квоте или есть действительно какие-то объективные причины, чтобы, обладая современным оборудованием и возможностями, не принять малыша в коме? Ответ получен, ознакомиться с ним можно здесь, вкратце — обращения по поводу Максима к ним не поступало.

Уж хотя бы реанимировать — будьте любезны — умейте везде!

В-четвертых, а какого, простите, черта все вообще так устроено? Почему мы к врачам в поликлинику прорываемся с боем, к узким специалистам — вовсе с войной, а нам даже реанимацию толком не могут обеспечить? Мое сугубо личное мнение (все же — колонка) таково: любой человек должен иметь доступ к реанимации неподалеку от места жительства. Всякое может случиться в жизни и каждая больница должна быть достаточно укомплектована, чтобы оказывать нормальную квалифицированную медицинскую помощь. Уж хотя бы реанимировать — будьте любезны — умейте везде! А то платишь налоги, платишь, а в итоге оказываешься у разбитого корыта, с разбитыми дорогами, с платным образованием и странной медициной.

Вообще, по этой теме вопросов гораздо больше. И надо очень постараться, чтобы получить на них ответы. Главное, чтобы Дашу Макарову не обвинили в смерти ее собственного ребенка, а то у нас всякое может случиться.

А еще 19 ноября Даша сказала, что не хочет больше рожать здесь детей. Думаю, теперь таких, как она, много. И это тоже очень страшно.