«Томские новости»: Водитель автобуса, сгоревшего под Новосибирском, не может найти свидетелей своей невиновности

25 Янв 2012, 11:39

Следователи предъявили обвинение водителю автобуса, столкнувшегося в 2011 году на федеральной трассе М-53 с грузовиком. Тогда погибли шесть человек, еще 19 получили травмы. «Томские новости» опубликовали интервью с водителем. Тайга.инфо перепечатывает материал «Я сам — пострадавший».

Следователи ГУМВД РФ по Новосибирской области предъявили обвинение водителю пассажирского автобуса, столкнувшегося летом 2011 года на трассе М-53 с грузовиком. Тогда погибли шесть человек, еще 19 получили травмы. 25 января на сайте «Томских новостей» появилось интервью с водителем: он утверждает, что невиновен. Тайга.инфо перепечатывает материал «Я сам — пострадавший».

Виктор Голец, водитель с 20-летнем стажем и безупречной профессиональной репутацией, настаивает: он не спал за рулем, не выезжал на полосу встречного движения, всему виной встречный грузовик.

Вот уже полгода Виктор Голец находится на больничном, в памяти — пять операций, но всего этого оказалось недостаточно, чтобы мужчина встал на ноги. Виктор духом не падает: через два-три месяца еще одна операция, и тогда, может быть, он сможет догонять годовалого сынишку. Виктор и его жена Галина стараются думать, что все у них будет хорошо, хотя следствие несколько дней назад предъявило Гольцу обвинение по статье «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц». Расследованием занимались новосибирские следователи. Виктор с обвинением не согласен.

ДТП на трассе

Он хорошо помнит тот рейс. Вместе с напарником Сергеем Гавриловым на автобусе, полном пассажиров, выехали из Семипалатинска в Томск. Оба рассказывают: в пути, как и положено, каждые 2,5-3 часа менялись.

— Когда едем в Томск, нам нет смысла спешить, — объясняет Виктор Голец. — Автобус приходит рановато — в 6 утра, так что лучше приехать, когда город уже проснулся, чтобы пассажиры смогли попасть на общественный транспорт.

Напарники рассказывают: приехав на новосибирский вокзал, они выпили кофе, сменились. Виктор сел за руль. Отъехал от Новосибирска 50 км и...

В материалах зафиксировано, что тормозной след по моей полосе — 35 метров. Выходит, я не спал, раз видел препятствие?

— Отлично помню, как ехали по трассе (она там узкая — 7 метров): многие пассажиры спали, напарник тоже дремал, — рассказывает Голец. — Еще вдалеке я увидел что-то крупное, без бортовых габаритов — грузовик или автобус... Полностью выжал педаль тормоза — в материалах дела зафиксировано, что тормозной след по моей полосе — 35 метров. Выходит, я не спал, раз видел препятствие?.. Удар. Автобус резко меняет траекторию. Меня спасло лишь то, что я был не пристегнут — просто выкинуло из салона. Дальше больница. Наркоз. Беспамятство.

Двое суток Виктор провел в Мошковской больнице. 19 июля его доставили в Томскую ОКБ, где он пролежал более 3 месяцев (из них две недели в реанимации).

Допрос под наркозом

Ночь с 16 на 17 июля для Галины Голец выдалась бессонной: почему-то было тревожно. Галина считала минуты до 6 утра — времени, когда Виктор прибывает в Томск и сразу звонит: «На месте».

— И вот уже 6.30, звонка нет. Набираю номер мужа: «Абонент недоступен». Звоню другу Виктора. Не сразу, но он все-таки рассказал мне про ДТП. Единственное, что выдавила: «Он живой?», — голос Галины и сегодня дрожит. — Я оставила двухмесячного сынишку своей маме и начала искать возможность уехать в Мошково. Благо, областная администрация дала транспорт.

Пока Галина мчалась в Новосибирск, в больнице шел первый и, как оказалось позже, единственный допрос Виктора Гольца.

— Я был под наркозом. Отвечал с большим трудом. Помню, сказал: был хлопок, потом удар, пожар, вылетел из автобуса. А спустя полгода с удивлением узнал, что дал показания на десяток листов. Я человек далекий от юриспруденции, но разве возможно расследовать дело, допросив меня и напарника лишь единожды? Мы оба высказывали предположения, что аварию мог спровоцировать КамАЗ, который ехал навстречу, но про этого участника ДТП в деле почти ни слова.

Из меня делают крайнего. Наверное, так удобно следствию и на руку владельцу автобуса — виновному предстоит выплачивать компенсации пострадавшим

— Настаиваю: причина ДТП иная — я не спал, пожар возник не из-за короткого замыкания, — продолжает Голец. — Это грузовик оказался на встречке. Видимо, заметив наш автобус, водитель грузовика попытался уйти от столкновения — кабину успел убрать с дороги, а вот груженый прицеп — нет. В итоге автобус врезался как раз в место, где кабина соединяется с прицепом и находится топливный бак. Отсюда возгорание, у меня ожоги спины, головы и рук. Из меня делают крайнего. Наверное, так удобно следствию — дело будет раскрыто. Такое на руку и владельцу автобуса — виновному предстоит выплачивать компенсации по искам пострадавших. Но я такой же пострадавший, у меня тоже есть семья, совсем маленький сынишка, ради них я буду искать возможность доказать свою правоту. Только бы встать до суда: процесс же пройдет в Новосибирске...

Без копейки

Борьба за честное имя Виктору дается сложнее борьбы за жизнь. Да и как защищаться, семья Гольца толком не знает: им сложно дается юридическая азбука (адвоката наняли совсем недавно). Еще трудно без свидетелей — напарник Виктора дремал, проснулся только в момент торможения. Пассажиры тоже толком не поняли, что произошло.

— Единственные очевидцы событий — люди, находившиеся в машине, которая из Семипалатинска шла за автобусом в Томск (кажется, родители ехали навестить детей-студентов). Они видели ДТП, могли бы подтвердить, что я ехал по своей полосе. Но остановившись, убедившись, что помощь уже вызвали, поехали дальше, и в материалах дела не фигурируют. Я говорил о них следователю, на что услышал: контакты давайте. Ищем, но пока как иголку в стоге сена...

В юридический бой трудно вступать без копейки. У Гольцов сейчас нет источника дохода. Виктор был единственным кормильцем, Галина ухаживает за ребенком. Семья живет на детское пособие.

«Какая компенсация, ваш муж был за рулем». Но это же еще не значит, что он виновен!

— Тяжело, — стыдится своего бедственного положения Галина. — Когда муж попал в ОКБ, нужны были деньги на лечение. Позвонила в соцстрах (учреждение по распоряжению губернатора [Виктора Кресса] выплачивало пострадавшим по 50 тыс. рублей, — Ред.), а мне: «Какая компенсация, ваш муж был за рулем». Но это же еще не значит, что он виновен!

Пять месяцев прошло после ДТП, но по больничным листам не получили ни копейки. По закону работодатель — владелец автобуса Сергей Лебедев — должен их оплатить. Сначала тянул время, теперь и вовсе не выходит на связь. А деньги очень нужны.

— Кормят пока родители, помогают друзья, но нам бы еще независимую автотехническую экспертизу заказать, а не на что, — переживает Галина. — Не привыкла просить, самой бы на работу, но Виктора с малышом не оставишь — не угнаться ему за шустрым сынишкой. Сходила в трудовую инспекцию: сказали — коль трудового договора не было, помочь не могут, переадресовали в прокуратуру. Прокурор пообещал взять ситуацию под личный контроль. Мы очень на это надеемся.

Неля Костяева,
«Томские Новости +»
25 января