«Голубые береты»: «Мы защищаем не нефтяные скважины и не кремлёвские зубцы, а наших женщин, они наше Отечество»

02 Мар 2012, 15:21

Легендарный ансамбль ВДВ «Голубые береты» выступил в Новосибирске. Почему они не жалуют государство? Куда подевалась дворовая песня? Отчего десантники уезжают в Австралию? Об этом Тайга.инфо поговорила с одним из основателей «Голубых беретов» Сергеем Яровым и бас-гитаристом ансамбля Юрием Слатовым.

Легендарный ансамбль воздушно-десантных войск в рамках традиционного тура ко Дню защитника Отечества выступил в Новосибирске 26 февраля. Почему «Голубые береты» не жалуют государство? Куда подевалась дворовая песня? Отчего десантники уезжают в Австралию? Об этом Тайга.инфо поговорила с одним из основателей «Голубых беретов» Сергеем Яровым и бас-гитаристом ансамбля Юрием Слатовым.

Тайга.инфо: В ваших песнях совсем нет ненависти, которая, казалось бы, на войне естественна. Почему её нет? Если не в песни, то куда она ушла?

Сергей Яровой: Ну, наверное, потому что всё-таки для нас эта Афганская война — нечто другое, чем, допустим, Чеченская война. Во-первых, мы воевали на чужой территории против конкретного врага, причём знали, что подавляющее большинство тех, кто называл себя мирными, — тоже враги. Вот эти вот маленькие детишки, которые бегали всюду, они вроде бы не враги, но в то же время — вражина первая. Это те, которые принесут и засунут мину, куда надо, те, которые выстрелят в спину, — это дети. Конечно, у нас осталась боль и осадок от того, что мы потеряли много людей.

Те, кто в Афгане был с нами, так друзьями и останутся на всю жизнь. Это самая крепкая дружба

А вообще, нам война вспоминается больше друзьями — теми людьми, с которыми мы там жили и общались. Потому что те друзья, кто в Афгане был с нами, так друзьями и останутся на всю жизнь. Это самая крепкая дружба. Недаром говорили, что в экстремальных ситуациях, а война таковой и является, хороший человек становится ещё лучше, а плохой — ещё хуже. Поэтому для нас Афган — это больше необходимость для своей страны, потому что мы были воины-интернационалисты, выполняли конкретную задачу, мы были каждый день нужны — себе, друзьям. А ненависть, может, где-то и была после того, как погибали наши, но она притупляется. На кладбищах мы вспоминаем их.


Юрий Слатов: Ненависть ушла на войну. Было бы, наверное, глупо, если бы эта ненависть ещё осталась на сцене, для людей. Хватает нам жизненных эпизодов, которые действительно несут её. Вопрос интересный очень, я, может быть, так глупо на него отвечаю, после концерта ещё в эмоциях, но в Афгане ненависти не было. Я видел настоящую ненависть в Чечне у пацанов. Они там воевали за то, что мстили за своих друзей, которые погибли утром. Это очень тяжело. А в Афганистане, даже если кто-то погибал, всё равно не было к афганцам ненависти. То есть до такой степени нас воспитали, что мы даже не осознавали, что там была война. Мы оказывали помощь, мы помогали. А вот какие-то плохие дяди нас там убивали. То есть эти плохие дяди не ассоциировались у нас с Афганистаном, с афганским народом, и это было, наверное, здорово для мозгов. А вот тем ребятам, которые в Чечне были, им, наверное, намного сложнее было, и у них появилось вот это слово «ненависть». Поэтому у нас её в песнях нет. Была тоска по Родине, о женщинах мы пели, о каких-то эпизодах боевых и сами от себя балдели — такие крутые пацаны. Балдели, что выпала возможность почувствовать себя мужиками.

Тайга.инфо: Перед выборами Чечня всегда становится поводом для политических спекуляций: первую чеченскую войну называют бойней, бросая камни в Ельцина, вторую — восстановлением территориальной целостности, уже в плюс Путину. С вашей точки зрения, что это всё-таки было?

Без второй чеченской войны было уже нельзя: первая породила массовый бандитизм, беспредел

Юрий Слатов: Вторая война — это следствие первой войны, конечно. Без второй было уже нельзя, потому что первая породила массовый бандитизм, беспредел, когда почувствовали люди с оружием, что в нашей стране так всё ломается, и кто сильнее, тот, в общем-то, и диктует свои законы. Чечня была практически вся вооружена. Я родился во Владикавказе — отец был военным, и никого отношения к национальности я не имею, но знаю этот менталитет кавказцев. Они — стая с оружием, поэтому они всегда понимают, что могут диктовать свои условия. Это надо было обрубить на корню. Никто не должен никаких условий диктовать, в особенности человек с оружием в руках. И вот она — вторая война. Первая — это большее горе, потому что это именно война политиков, это ельцинская трагедия.


Тайга.инфо: В ваших песнях ненависти нет, но есть тоска, сожаление, немного обиды — и всё это, кажется, в адрес судьбы, нежели врагов или государства, которое нередко вот так бросает своих солдат на откуп этой самой судьбе.

Сергей Яровой: У нас обида на государство, на вот это нынешнее государство — только в одном. Мы всегда говорим, что свою Россию, свою страну, Отечество мы любим, уважаем и обожаем. А государство у нас никакое. Просто никакое! Это государство бросило своих ветеранов на произвол судьбы, — люди, которые ходят и побираются, песни по переходам поют. Извините меня, нормальное государство может такое допустить?

Государство бросило ветеранов на произвол судьбы, — люди побираются, песни по переходам поют. Нормальное государство может такое допустить?

Американцы, они воевать не умеют. Это я вам отвечаю. Ну вот «Буря в пустыне», он туда поехал, а там отработала авиация, отработала артиллерия — там уже ничего не осталось, а они потом пошли и всё собрали. Это они «были на войне» называется! Но они приезжают оттуда героями своей страны. У них вся социалка, порой обеспеченные люди. А у нас? Мы-то воевали, как положено воевать. Но в нашем государстве люди-инвалиды, пенсионеры, семьи погибших наших мужиков брошены и никому не нужны, каждый выживает, как может. Вот это наше Российское государство.

Тайга.инфо: На эту же тему недавно высказались некие «поющие десантники» с песней против Путина, использовав девиз ВДВ «Никто кроме нас» и добавив «не скажет правды». Как вам?

Сергей Яровой: ВДВшники они или нет, я не знаю. Но мне они неинтересны вот почему. Такая песня «Спасибо, господин президент» была написана нами в 1993 году, и она прозвучала на первом канале Всесоюзного телевидения — вот тогда это была бомба. Тогда был Ельцин, грязная, нищая, оборванная страна, и это было актуально. Сейчас, я так понимаю, это больше социальный заказ. Мне не нравится. Я не буду песен петь ни Путину, ни Медведеву — я к ним отношусь никак абсолютно. Потому что они возглавляют то государство, о котором я говорил. Для меня они никак. Я не буду ни песен о них петь, но и ничего плохого говорить не буду, потому что не хочу гражданской войны в нашей стране. Это страшное дело, потому что будут люди друг друга убивать, и опять будет нищая страна. Поэтому, если они никакие, то уж, по крайней мере, альтернативы я им не вижу. Потому что и Зюганов, и Жириновский могут такого натворить! Была бы альтернатива, я бы пошёл за эту альтернативу голосовать.

Я не буду песен петь ни Путину, ни Медведеву. Для меня они никак

А вот эти ребятишки, которые поют, я не знаю. Это кому-то надо. Неужели ты думаешь, что их кто-то пустил бы на экран? Я видел, что у них уже и по телевизору интервью берут. Если бы это не было надо, нигде бы они не были никогда. Два огроменных митинга в Москве тоже — если бы это не было нужно, второго митинга (4 февраля на Поклонной горе, — прим. Тайги.инфо) бы не было. А он был. Значит, кому-то это было нужно, чтобы оппозицию так показать: мол, они бунтуют, а нас всё равно больше.


Тайга.инфо: А если вдруг «Голубые береты» пригласят выступить на митинге или ещё в каком-нибудь политическом шоу?

Сергей Яровой: Нет. Мы уже выступали. Ещё с первых выборов в Верховный Совет много ездили, но мы играли за наших ребят — за афганцев. Они тоже шли кто в Думу, кто в свои организации, в местные Советы. Но мы играли за конкретных людей, а за партию — нет. У нас была одна партия — коммунистическая Советского союза. Такой партии больше нет.

Тайга.инфо: Партии нет, страны тоже нет, государство «никакое», но Родина-то осталась. Какая она? Есть же что-то, что нужно защищать?

Юрий Слатов: Мы защищаем не нефтяные скважины и не кремлёвские зубцы, а наших женщин, они наше Отечество.

Подавляющее большинство наших людей — нормальные, добрые, отзывчивые. Такая вот она, Россиюшка

Сергей Яровой: Моя Родина — Россия. Она красивая, она богатая, в ней замечательные, прекрасные люди, которых мы видели и видим во всех наших городах, по всей нашей стране. Подавляющее большинство наших людей — нормальные, добрые, отзывчивые. Мы же всю эту страну увидали — от Калининграда до Камчаки, от Мурманска до Ферганы. Такая вот она, Россиюшка. Есть и люди, которым по барабану всё, да и отморозки есть везде. Но сволочь и подлец — это же не национальность.

Тайга.инфо: В моноспектакле Евгения Гришковца «Дредноуты» звучит такая мысль, что трагедия мужчины в том, что ему не всегда выпадает шанс стать героем — таким, чтобы попасть на страницы пусть не учебников истории, но хотя бы маленькой книжонки. Насколько это верно?

Сергей Яровой: Мужчина, если в семье у него всё в порядке, и на него друзья смотрят как на доброго друга, в семье его уважают и обожают, семья в достатке живёт, неужели он не герой? Он в достаточной степени герой. Ну как можно сравнивать такие вещи? Человек не был на войне, поэтому не самоутвердился? Ну хорошо, ты побывал на войне, пришёл домой, а у тебя в доме ни крошки хлеба нет — ты герой? Да какой ты герой? Герой, вот твоя семья голодная сидит! Если всё совмещается, то хорошо, замечательно, значит, тебе повезло.


Тайга.инфо: А молодые дембеля, может, потому и купаются в фонтанах 2 августа? Сходить-то они в армию сходили, но не всех она сделала воинами, а тем более героями.

Сергей Яровой: Купаться в фонтанах — это уже стихия, да. Не только эти мальцы, но даже наши, те, кто постарше, они всё равно купаются. Ну, любят люди это дело. Но в основном кто постарше придут, встретятся, послушают концерт, вместе соберутся, поедут за город на шашлычки или в ресторанчик куда-нибудь. А молодёжь... Ну, мне смешно, когда человек, приходящий в армию, три месяца находится в «карантине», в роте молодых солдат, а потом все оставшиеся месяцы ходит в караулы и готовит дембельский альбом. Да какой он дембель? Что это, служба что ли? У нас есть хорошие части в воздушно-десантных войсках, хорошо, когда туда попадают. Их хотя бы за год могут чему-то научить.

За год невозможно ничему научить солдата. Не просто научить стрелять из автомата — он должен знать, за что он будет стрелять

Но нормальный молодой человек, придя даже на этот год, может подготовить себя физически в достаточной степени, если не будет тереться по курилкам, а будет заниматься собой. У нас же тоже было — за два года бывало такое, что уходил дуб дубом абсолютно. Ну, человек не хочет. А если взять в среднем, то, моё личное мнение, год — это мало.

Юрий Слатов: Пусть героями эти пацаны и не стали, зато они успели почувствовать эту атмосферу, в которую их окунули. О современной армии, вообще, нам тяжело судить, потому что мы нигде не служим уже, не знаем внутреннюю кухню. Мы рассматриваем её с позиций Советского Союза, и нам кажется, что именно там была идеальная армия — в плане воспитания, в плане подготовки. Нам кажется, что за год невозможно ничему научить солдата. Не просто научить стрелять из автомата — он должен знать, за что он будет стрелять. Идея воспитания мне кажется очень важной. Когда сократили политработников, воспитателей, нам показалось, что это неумно и к этому ещё вернутся.


Тайга.инфо: А вообще, как вы думаете, срочная служба — это атавизм? Спасёт ли армию переход на контрактную форму?

Сергей Яровой: Да нет, не атавизм. Есть такие воинские специальности, типа командиры боевых машин, операторы-наводчики, механики-водители и прочее, прочее, прочее. Эти люди должны служить длительно, потому что солдата подготовить очень тяжело. Ты его подготовишь, а он уже увольняется. Но кто-то же должен нести службу в карауле, наряде по столовой, КПП и прочее. Вот это уже те самые срочники, поэтому, наверное, им так год и сделали.

Тайга.инфо: Звучит как «обслуживающий персонал».

Сергей Яровой: Да, так и получается. Хотя у нас срочники вполне могут быть пулемётчиками, гранатомётчиками. Потому что если солдат хочет, научить его стрелять, например, из автомата можно за месяц, и он будет великолепно стрелять. Таких подготовить можно.

Тайга.инфо: Почему всё-таки именно в десантуре такое особое сплочение?

Солдата в воздушно-десантных войсках выхватывают, как головастика из лужи, и делают из него мощную красивую жабу

Сергей Яровой: Потому что мы в самых трудных точках. Мы не просто там хвастаемся, многие же воспринимают это как хвастовство. Кто-то не видел ничего, но хвастается, да. Но мы сами конкретно видели — в Афгане. Когда колонна наша выходила десантная, мотострелков рядом колонна стояла, мы проходили, а по ним даже видно было: «О, десантура пошла!» И перехваты «духов» были такие, что, мол, «полосатые» пришли — надо уходить, а то бы повеселились. Вот здесь это, где-то под корочкой: ты пришёл в ВДВ, надел тельник — всё, ты уже десантник, у тебя под коркой, что ты круче всех. Поэтому будут зубами рвать на части, если даже не из чего будет стрелять. Да, это так.

Юрий Слатов: В воздушно-десантных войсках до такой степени сложившийся вот этот вот дух, религия, что солдата выхватывают, как головастика из лужи, и делают из него хорошую мощную красивую жабу. Потому что за спиной столько этих традиций, столько героики, что, в общем-то, год отслужив и надев голубой берет, у них глаза начинают по-другому гореть. Это здорово и этим отличается ВДВ от других родов войск.

Тайга.инфо: Мне приходилось слышать и от военных репортёров, и от тех же десантников, что война — наркотик: затягивает так, что вернуться в мирную жизнь навсегда уже не получается.

Сергей Яровой: Да глупости всё это. Вот меня второй раз на войну не тянуло, потому что я знал, что это не шутка и не игрушка, каждый очередной выход мог закончиться концом этого мира для меня. Для тех, кто на войне там был, в Афганистане, но на войне как таковой не был, тому, может, это и нравится. Я вот во второй раз не поехал. Хотя пришлось и в Чечне, и в Южной Осетии везде побывать, но меня туда не тянуло.


Тайга.инфо: Ещё о поколениях. Ваши афганские песни некогда плотно входили в репертуар пацанов на лавочках, а сейчас таких певцов уже не услышишь, что отчасти грустно. Куда, по-вашему, делась дворовая песня?

Юрий Слатов: Она делась туда же, куда делся дворовый футбол, дворовый хоккей, игры «Зарницы», «Орлёнки», «Золотая шайба» — это всё кануло в 91-м, когда развалилась страна. Всё сломали, ничего нового не построили, смеёмся теперь над пионерией, смеёмся над комсомолом. Можно убрать эти комсомольские значки, галстук снять, но сама идея общности, идея бесплатного спорта, отдыха, лагерей спортивных — вот она закладывала всегда маленькую капельку романтики. Почему говорят, что шестидесятники, семидесятники — романтики? Потому что они любят у костра попеть, в походы ходить. Сейчас у нас только — доллар, заработать деньги, купить машину, стать банкиром. Кто ж, банкиры, что ли, под гитару петь будут? Они поют в Куршевеле под караоке.

Тайга.инфо: А что это за дикая история с увольнением «Голубых беретов»? (В апреле 2011 года, в день праздничного концерта в честь 25-летия ансамбля, все его музыканты, заслуженные артисты России, были уволены в запас.)

Юрий Слатов: Обычная история. Пришла генеральная директива министра обороны [Анатолия Сердюкова] в связи с реформой армии. У нас сейчас все сокращаются — теперь нет ни военных медиков, ни военных финансистов, ни военных тыловиков, уже не говоря о военных музыкантах. И нас, естественно, под эту реформу [подвели] как военных музыкантов — раз уж их не будет, не будет и «Голубых беретов». Вычеркнуть их из жизни, из армии. Всё.

Тайга.инфо: Как пионеров и дворовый футбол?

Юрий Слатов: Абсолютно!

Тайга.инфо: Скажите, у вас есть свои ответы на два главных русских вопроса — «Кто виноват?» и «Что делать?»?

Один развалил армию, КГБшник, другой, экономист, делает вид, что не понимает, что государственное добро должно быть государственным

Сергей Яровой: Да виновата наша русская разболтанность, недисциплинированность во многом. Потому что вот Пётр Первый рубил за воровство руки, а сейчас воруют открыто, осознанно, и им ничего от этого плохого не будет. Воруют наши национальные богатства — газ, нефть, алмазы. Почему их сделали частными? Плюс ко всему же ещё умудряются воровать на государственном уровне. Люди поменьше думают: «А чем я хуже? У меня дома тоже должен быть хлеб с маслом», — и тоже что-то воруют. Да ничего с этим не сделаешь. Надо бороться за существование своего мирка, своей семьи.

Смотришь в эти абсолютно бесцветные глаза — одного экономиста, другого КГБшника. Один развалил армию полностью, КГБшник, другой, экономист, делает вид, что не понимает, что государственное добро должно быть государственным, что деревни развалены вдребезги. Он рассказывает, как у нас сельское хозяйство поднято — ну, так это, извините, Кубань, Ставрополь, Ростов. А отъедете 40 километров от Костромы — ни черта нет. Кому верить и чему верить, я не знаю. Я буду биться за наш мирок, за нашу Россиюшку, — чем могу, тем и буду ей помогать.


Юрий Слатов: Ну если на эти вопросы не ответил ни Чернышевский, ни все последующие наши революционеры и философы, то, конечно, не отвечу и я. Мне иногда безумно хочется уехать из страны. Хотя я человек, который обласкан, можно сказать, судьбой, но мне хочется отсюда уехать. Уехать от этой постоянной тревоги за завтрашний день, за своего внука, за своих детей. Друзья уезжают. А мы вместе учились в училище здесь, в Новосибирске (Слатов и Яровой окончили десантный факультет Новосибирского высшего военно-политического общевойскового училища, с 1992 года — Новосибирское высшее военное командное училище, — прим. Тайги.инфо). Один сейчас уже в Австралии живёт пять лет. Мы с ним переписываемся, по скайпу общаемся, он говорит: «Боже, это другой мир, это рай, это другие люди». И у меня появляется вопрос: «А почему мы не такие?» Вот что сделать, чтобы мы были такими? Это такой глобальный вопрос.

Я человек, который обласкан, можно сказать, судьбой, но мне хочется отсюда уехать. От этой постоянной тревоги за завтрашний день, за своего внука, за детей

Мы живём в маленьком подмосковном офицерском городке, у нас на улицах убираются узбеки, таджики — как и везде в стране. Но если бы они не убирались — офицерский городок, «элита общества», как раньше говорили, — он бы зарос грязью, весь этот лес был бы в стаканчиках от спиртного и прочего. С чего, как мы превращаемся в это? Трудно сказать. Наверное, в этом есть какая-то, скажем так, генная инженерия, о которой можно говорить долго-долго.

Нас учили в детстве, что, оказывается, Пугачёв, который поднял восстание против царя, он — герой. Разин, который перекрыл речку и начал просто рэкетировать местных купцов, он — герой. И мы были, получается, воспитаны так, что человек, который идёт против закона, он — герой. Против закона — значит, герой. Вот на этом теперь и получаем свои результаты, что у нас в стране законности нет. Ведь самое главное в демократии — это равенство перед законом всех. И когда ты знаешь, что человек без каких-либо связей перед той же милицией будет чувствовать себя полным изгоем, а человек со связями туда вообще не попадёт за один и тот же, грубо говоря, проступок, — вот это печалит в стране и тревожит очень сильно.

Беседовала Татьяна Ломакина



Уважаемые читатели!

Редакция информационно-аналитического сайта Тайга.инфо не может модерировать все комментарии в режиме реального времени. Чтобы выполнить нормы закона о выборах и закона об основных гарантиях избирательных прав граждан, мы вынуждены отключить возможность комментировать текст до 00.00 по новосибирскому времени 5 марта. Спасибо за понимание.

Вы можете продолжить обсуждение на страницах Тайги.инфо в социальных сетях:
http://twitter.com/taygainfo
http://www.facebook.com/tayga.info
http://vkontakte.ru/taygainfo