Коллективный эгоист

01 Мар 2013, 04:30

Избыточная многопартийность жизнь к лучшему не изменит. Партия — бессмысленная потеря сил и времени. А как же власть менять? Во-первых, вы её не поменяете. Власть меняют не карликовые партии. Власть меняет народ. А за карликовыми партиями он не пойдёт. Он вообще партиям не верит и правильно делает.

Партийная лихорадка

Одним из результатов политического кризиса 2011 года стала «политическая реформа», которая, по сути, свелась к двум пунктам. Первый — возврат к выборам губернаторов. Второй — резкое снижение барьера численности членов, необходимой для регистрации политических партий.

Этот барьер был понижен сразу в сто раз — с 50 000 до 500.

Древнегреческая пословица гласит «Бойся данайцев, дары приносящих». Кремль десять лет прореживал и затаптывал партии. А тут вдруг — нате, регистрируйте, сколько хотите!
Оппозиция, и старая, и новая, недолго колебалась (если вообще колебалась) и ринулась — регистрировать! В дверях Минюста возникла давка — целых шесть десятков новых партий выстроились в очередь. Очевидно, это далеко не предел.

И очевидно, что обилие партий ничего к лучшему не изменит.

Попытаемся разобраться с логикой Кремля. Почему порог был снижен сразу в сто раз? Ведь для демонстрации «доброй воли» было бы вполне достаточно сделать порог численности в десять или в пять тысяч членов.

Вернёмся мысленно в декабрь 2011 года. Будущее ещё было туманно. Но уже стало очевидно — выстроенная система подконтрольных партий не способна вместить в себя всех недовольных. В обществе вызрел протест, протест настолько массовый, что только в одной лишь Москве на митинги вышло около ста тысяч человек.

Высокий барьер сыграет консолидирующую роль — всем «наполеонам протеста» придётся садиться вместе и договариваться

Не надо большого ума, чтобы понять: для столь массового протеста барьер в 50 тысяч членов — легко преодолим. Пройдет месяц, два, три, и люди, выходившие на митинги, откажут в доверии КПРФ, СР, ЛДПР, «Яблоку» и начнут создавать «свою партию». И высокий барьер сыграет консолидирующую роль — всем «наполеонам протеста» придётся садиться вместе и договариваться. Либо их сметёт волна возмущения.

А вот кинь лидерам «несистемной оппозиции» кости в виде собственных партии в 500 человек, и они радостно их схватят и тут же перегрызутся. Что мы и наблюдаем. Почему именно в сто раз? Для Кремля крупные партии были хороши только в одном единственном случае — если они все на коротком поводке. Если ни одна из них не представляет реальной угрозы.

Эта «политическая система» сгорела в декабре 2011 года. Тотальный контроль дал сбой. Пора возвращаться к прежней схеме — «разделяй и властвуй». И чем мельче партии, тем лучше.

Система «разделяя и властвуй» обладает гигантским запасом прочности, что продемонстрировал Ельцин, имевший рейтинг доверия 8%. Конечно, нервно, хлопотно, много денег уходит на коммерческий подкуп — но работать можно.

Есть ли хоть что-то положительное от «партийной либерализации»? Да, один момент есть.

Сегодня одним из главных инструментов предвыборной борьбы стала банальная «зачистка» от нежелательных кандидатов. Самая распространённая причина снятия кандидата с выборов — «недостоверные подписи». Причём и подписи могут быть идеально оформлены, и каждый избиратель готов подтвердить то, что он сам её ставил — ничего не даёт гарантии.

А вот выдвижение от партии не требует сбора подписей. И так как партий теперь много, серьёзно настроенный кандидат найдёт, от какой из них выдвинуться.


Партия — это не то, что вы думаете

Большинство людей не понимают, как устроены политические партии и предъявляют к ним множество претензий, оправданных и неоправданных. По аналогии с КПСС многим кажется, что партия — это серьёзная организация, в которую отбирают людей по принципам идейности и порядочности (чего прямо скажем, и в КПСС-то не было, достаточно посмотреть на бывших членов КПСС в нынешней власти).

Как-то минимально на КПСС похожи КПРФ и «Единая Россия», но не столько по декларируемым принципам внутренней демократии или принципам подбора кандидатов, сколько по внешним формам.

В остальных партиях нет ничего и близко похожего на тот «идеал партии», который сидит в головах наших граждан.

По аналогии с КПСС многим кажется, что партия — это серьёзная организация, в которую людей отбирают по принципам идейности и порядочности

Я лично имел опыт партийной жизни в «Яблоке», ещё в ту пору, когда она была парламентской партией. В 90-е годы «Яблоко» набирало в Новосибирске довольно много голосов, но партийное отделение отличалось какой-то апатией и аморфностью, не принимая активного участия в жизни города и региона. Мне тогда (со стороны) казалось, что в новосибирском «Яблоке» какие-то бестолковые и безынициативные люди.

Потом, в начале 2000-х мне удалось не только вступить в «Яблоко» (а меня и многих других в 90-е не хотели принимать местные руководители), но и даже возглавить новосибирское отделение. А в промежутке я ещё поработал в аппарате «Яблока» в Москве.

Сразу хочу предупредить, что всё то плохое, что будет дальше говориться о «Яблоке» и партиях вообще, не означает, что «Яблоко» — плохая партия. Другие партии ничуть не лучше, и всем им присущи те же самые недостатки (порой даже в большей степени). «Яблоку» просто не повезло, что именно его мне довелось изучить досконально.

Так вот, погрузившись во внутрипартийную жизнь, я обнаружил, что новосибирское «Яблоко» все 90-е годы жило бурной жизнью. В отделении не смолкали баталии, плелись интриги и заговоры, проходили конференции, полные драматической борьбы. На внешнюю активность сил у «яблочников», естественно, не оставалось. Я насчитал в немногочисленном партийном отделении пять ненавидящих друг друга групп. Их мне удалось объединить — уже на почве ненависти к себе.

Через «Яблоко» в 90-е прошло около тысячи человек (это притом, что принимали неохотно, не всех и не всегда). Мы некоторое время пытались обзванивать бывших членов и в ответ слышали примерно следующее: «Яблоко!?!?!? Не звоните мне больше никогда!!!» Впрочем, и я сейчас так же отвечу на предложение вступить в партию обратно.

Как легко заметить, подобная «партийная жизнь» присуща разным партиям. Новосибирскую «Справедливую Россию» сопровождает череда внутрипартийных скандалов, лихорадит отделение ЛДПР.

Стабильны «ЕР» и КПРФ (хотя и там случается), а также партии-лилипуты, в которых кроме регионального лидера и нескольких его друзей никого больше нет.


Партийная психология

Если вам когда-либо придётся иметь дело с какой-либо партией, запомните простую истину: партия — это коллективный эгоист. Причём коллектив — это не сторонники и избиратели партии. Это узкая прослойка партийных активистов, которая воспринимает голоса сторонников, как капитал, которым можно и нужно распорядиться по своему усмотрению. Слова при этом говорятся правильные, и подо всё будет подведено идеологически выверенное обоснование.

Коллективный эгоист гораздо хуже эгоиста индивидуального. У индивидуалиста может быть совесть. У коллектива совести нет

Коллективный эгоист гораздо хуже эгоиста индивидуального. У индивидуалиста может быть совесть. У коллектива совести нет. У коллектива может быть честь, но это не про нашу политику и не про наше время. В свете этой истины какие-либо претензии к партиям и «разочарование» теми или иными их поступками выглядят смешно. Вы имеете дело с эгоистами. Хотите, чтоб они поступали так, как нравится вам — заставьте. Либо купите.

Вступление в партию того или иного умного или честного человека резко снижает уровень его ума (до среднепартийного) и уровень его честности. Он теперь не может говорить правду, потому что «подведёт партию». Он не может высказывать своё мнение, так как рискует вступить в противоречие с партийной линией. Он может и должен ретранслировать партийные штампы — и даже не понимает, что выглядит смешно. Ведь в партии, где теперь проходит 90% его политического общения, все так говорят.


«Региональная пробка»

Все партии выстроены «вертикально». Есть руководство в Москве, оно определяет руководителей в регионах. Формально руководителей могут избирать на местах, но фактически это — назначение.

Региональный руководитель, заняв «партийную позицию» заинтересован в том, чтобы никто не мог составить ему конкуренцию. Поэтому он старается принимать в партию только лояльных ему лично людей и замкнуть общение с федеральным руководством «на себя».

Главный партийный руководитель, по аналогии, старается подбирать региональных руководителей, лояльных лично ему. Точнее, так как-то само-собой получается в случае, если в регионе конфликтует два лидера. Менее лояльный «вылетает», более лояльный — остаётся.

В результате местные партийные руководители в большинстве партий — этакие «партийные феодалы» на кормлении. И действуют они сродни кукушатам — выпихивая из гнезда всех возможных соперников.


Несменяемость

Обратите внимание — большинство российских партий демонстрируют внутри себя то же самое политическое устройство, что и Россия в целом. В Москве — несменяемый лидер, в регионах — лояльные ему руководители.

Исключением является партия «Яблоко», но на самом деле — нет. Она просто более точно повторяет Кремль: ведь Митрохин — это Медведев Явлинского.

Действующие лидеры, как бы ни надоели они электорату, являются самыми известными людьми из всей партии

Почему же так? Всё дело в том, что партия принадлежит не её избирателям и не рядовым партийцам. Партия принадлежит партфункционерам, чьи позиции зависят от действующего лидера. К тому же, действующие лидеры, как бы ни надоели они электорату, являются самыми известными людьми из всей партии. И хотя дела у каждой партии идут по наклонной, но резкая смена лидера чревата полной катастрофой.

Вот и получается, что каждый раз, как лидер собирается покинуть партию, ему в ноги падают соратники с просьбой — не оставляй!

Лидер, в свою очередь, чувствует ответственность за партию, а главное — за людей. Не на кого оставить! Всех конкурентов в своё время, правда, сам повыгонял.


Отрицательный отбор

Любая партия уже «на входе» имеет отрицательный отбор. Ради чего люди вступают в партию, что ими движет? Каждый из них ответит «хочу что-то изменить к лучшему». Но истинная причина часто другая. Честолюбие.

Многие скажут, что это неплохо, что честолюбие двигает политику. Но честолюбие двигает только хорошо выверенную, сбалансированную политику, над которой хорошо поработали люди, думавшие о стране и о потомках.

А вообще, честолюбие — один из грехов, которому полагается свой круг ада. В России он реализован в виде партийной политики.

Из-за высокого процента честолюбцев нормальное функционирование любой партии становится крайне затруднительным. Даже те люди, которые приходят ради идей и желания сделать что-либо, становятся участниками склок и конфликтов — хотя бы для того, чтобы «подвинуть» непорядочных товарищей. И постепенно — втягиваются.

Есть ещё особая категория партайгеноссе — те, кому склоки и конфликты нравятся, кто живёт ими. Эти задерживаются в любой партии надолго, зато люди более интеллигентные от них бегут.


Не ходите в партию гулять

Я пишу всё это с небольшой надеждой, что хотя бы часть приличных людей, собравшихся вступать в партию или создавать её, откажутся от своего намерения. Партия на сегодняшний день — бессмысленная потеря сил и времени.

В ответ мне говорят примерно следующее. Ну а как же участие в выборах? Как менять депутатов? Как менять городскую, областную и федеральную власть?

У вас в партии людей раз-два и обчелся. И как только появится хоть маленький шанс на победу, к вам в партию понабегут жулики и воры

Ну во-первых, вы её не поменяете. Власть меняют не карликовые партии. Власть меняет народ. А за карликовыми партиями он не пойдёт. Он вообще партиям не верит и правильно делает.

Во-вторых, на кого вы собираетесь менять? У вас в партии людей раз-два и обчелся. И как только появится хоть маленький шанс на победу, к вам в партию понабегут жулики и воры. И в итоге — ничего не поменяется.

Ещё мне приводят замечательный аргумент — ну вот, мы от имени партии теперь можем озвучивать ту или иную позицию, высказывать своё мнение.

Тут есть нюанс. Партийное мнение, как правило, — никому не интересно. Все считают что это либо «пиар», либо — ретрансляция партийных установок.

Кто сказал, что мнение простого гражданина менее интересно, чем мнение партийного отделения? Весь опыт новосибирской политики последних пяти лет свидетельствует об обратном. Мы знаем мнение Семёна Гунькина о детских садах, Дарьи Макаровой — о медицине, Владимира Кириллова — о состоянии дорог и общественного транспорта, Александра Бакаева — о проблемах дольщиков. Но мы ничего не знаем о позиции «Яблока», «Справедливой России» или ЛДПР по этим вопросам.

А ведь у них наверняка есть мнение, но оно — не интересно.