Режиссер Сильвия Джиралуччи: «Мой фильм говорит о годах терроризма, и он может иметь отношение и к российской реальности»
© Кирилл Канин. Сильвия Джиралуччи
Одним из главных событий фестиваля «Из Венеции в Новосибирск» в кинотеатре «Победа» стал документальный фильм режиссера Сильвии Джиралуччи «Касаясь стены». Автобиографическая картина рассказывает о событиях в Италии начала 1970-х и терроре «Красных бригад», чьей первой жертвой стал отец Сильвии.
В 1974 году в городе Падуя были убиты два члена неофашистского «Итальянского социального движения», это событие принято считать первой акцией со смертельным исходом, устроенной «Красными бригадами». В фильме режиссер пытается разобраться в событиях тех лет, понять, как они отразились на судьбах разных людей, которые дают свою интерпретацию истории расколотого общества почти 40 лет спустя.Начинается картина с яркого воспоминания детства Сильвии: стена, на которой запечатлена дата — 7 апреля — и имена жертв террористов. Позднее на ней была закреплена мемориальная доска памяти Грациано Джиралуччи и Джузеппе Маццола — первых жертв «Красных бригад». Первоначально же табличку разрешили прикрепить лишь к столбу.
После показа фильма Сильвия Джиралуччи рассказала Тайге.инфо, что толкнуло ее на поиски корней этой истории, почему она не сделала фильм-посвящение лично отцу, как нашла отклик у заключенных в тюрьме, о мире глазами врага и оправдании насилия.
Тайга.инфо: В фильме поднимается много тем, несмотря на то, что он лишь об одной истории. Какая из тем вас саму волнует больше?
— Мой фильм говорит о годах терроризма. Это мой личный путь по
Тайга.инфо: Почему вы не сделали фильм только о своем отце?
— Меня многие потом спрашивали, почему я не рассказываю историю моего отца. А не рассказываю потому, что не считаю, что его жизнь была чем-то особенным, чем-то отличавшимся от остальных до его смерти. Он был тренером регби, у него была совершенно простая жизнь, и было даже неожиданно, что он занялся политикой. И это происходило вне моей жизни, поскольку мне тогда было всего три года, и я еще не понимала, что происходит. А сегодня единственным средством преобразовать ту боль и то негативное, что было, в позитивное — это рассказать. И чтобы рассказать, я должна была понять не только, как умер мой отец, потому что это я поняла из расследования, но также понять, почему в такой достаточно опасный момент он решил заняться политикой.
В этом пути я искала своего отца, и я нашла его в активистах разных сторон. И он так же, как и они, был убежден в том, что необходимо было рисковать ради политики, и, возможно, они даже не представляли, насколько это рискованно. В этом фильме я не искала его специально, но я его нашла. И в последней сцене, как вы видели, молодой человек, который бежит по пляжу, это не мой отец, но я в нем вижу своего отца. Этот фильм дался мне действительно сложно, но теперь я чувствую себя гораздо лучше.
Тайга.инфо: Как вы искали нужные для фильма материалы?
— Поиск материала был достаточно долгим, но это было частью восстановления того периода. И единственное, что я знала, — я не хочу использовать те кусочки фильма, которые регулярно используются в сети. И поскольку я — журналист, первое, что сделала, — пошла в архивы, где искала газеты и сканировала фотографии того времени. Также использовала материалы жителей Падуи, и это было сложно, потому что все активисты того времени подвергались обыску.
Очень жаль, что в архивах не отражается повседневная жизнь. Что мы будем передавать другим — только дни рождения и путешествия?
Было еще два очень интересных источника — это небольшой фильм, который я нашла у своей матери, и вторая его часть, сделанная ребятами в старших классах в 1973 году. Это был небольшой кружок, который проходил под самостоятельным управлением, и в нем они рассказывали эти вещи, и парень, который занимался этим, в дальнейшем стал режиссером, и он сохранил эти бобины материала. Я использовала материалы абсолютно с другим смыслом, я, можно сказать, нашла для них новую жизнь. Также я обратилась к архиву города Болоньи. Но с большим сожалением обратила внимание, что в основном там фиксируются дни рождения и путешествия, это семейный архив. Очень жаль, что там не отражается повседневная жизнь. Что мы будем передавать другим — только дни рождения и путешествия?Тайга.инфо: В одном из интервью вы сказали, что ваша мама огорчилась, когда увидела этот фильм. Почему? У нее другая позиция?
— Нет. Потому что я открыла в ней ту древнюю боль, которую она сама закрыла для себя на ключ. Мы тогда были очень маленькими детьми, которые потеряли родителей. И это было даже удачей, что мы, дети, не могли понимать, что происходит, и не были причастны к этой агрессии, особенно тот факт, что твоя боль никого не интересует, потому что коммунисты — герои, а неофашисты — никто. И все-таки я не была непосредственно прямой жертвой, отец был жертвой, которая получила этот «политический» удар. Я очень беспокоилась, когда рассказывала эту историю, потому что мой отец рассматривался как мученик, но он не был невинным, потому что принадлежал к неофашистам. Это другое размышление о нашей концепции жертв. Например, отец заточен пожизненно в тюрьме, а его ребенок будет жить и страдать без отца, но люди не будут жалеть его так, как других сирот.
— Действительно, с самого начала была идея показать, как изменились люди за эти годы, потому что прошло почти 40 лет, и важно именно рассмотреть эти факты с позиции прошедших лет. С этой точки зрения неважно, кто и что сделал, а важно, почему. Изменения в мышлении людей могут привести к нахождению этих причин.
Тайга.инфо: Что подтолкнуло вас к тому, чтобы погрузиться в историю и рассказать о ней не просто в своем городе, своей стране, а во всем мире?
— Все началось с дружбы с человеком, который был журналистом, его звали Калабрези, и его отца тоже убили. И со встречи с одной девушкой — дочерью жертвы. Прежде всего, мы начали говорить между собой. Потом появилась необходимость рассказать об этом своим детям. Также в моем городе сделали встречу в тюрьме, где те жертвы рассказывали заключенным свои истории... Обычно журналист, когда ты рассказываешь ему свою историю, как правило, воспринимает только половину, и ты рассказываешь ему одно, а он пишет другое, и, поскольку я тоже журналист, я это понимаю. И потом, это стоит очень больших трудов — рассказать об этом.
После этой истории они впервые подумали о том, что они сделали, о тяжести произошедшего. О том, что боль может длиться многие годы
И когда я поехала в эту тюрьму рассказать о своей истории, среди этих людей — заключенных, убийц, было очень много таких, которые меня слушали. И они сказали, что после этой истории они впервые подумали о том, что они сделали, о тяжести произошедшего, и о том, что боль может длиться многие годы. Потому что, когда они приходят в тюрьму, они сами чувствуют себя жертвами и уже не думают о своих жертвах. И потом, в той среде, в которой боль — это вещь, о которой нельзя говорить, я почувствовала, что они слушали и понимали, и я поняла, что мое страдание может найти понимание и имеет смысл. Имеет смысл, чтобы человек, который пришел в эту тюрьму, вышел другим человеком. Это было второе событие.И третьим событием была памятная церемония, когда мемориальную табличку с именем моего отца, которая была на столбе, прикрепили к стене. Очень многие годы мой отец вспоминался только неофашистами, как будто это была их история, а не история первого убийства «Красными бригадами». И эта церемония, на которую люди приходили и тем самым как бы говорили «твое страдание — это наше», помогла мне рассказать это. Недавно я получила письмо от президента Наполитано (Джорджо Наполитано — президент Италии, — прим. Тайги.инфо), который объявил меня и других, таких же, как и я, cavaliere, по-итальянски, или «лордами», если по-английски. Это как медаль.
Тайга.инфо: В аннотации к фильму сказано: «режиссер создал фильм, чтобы разобраться в тех событиях и в своих чувствах». Разобрались ли вы в своих чувствах? Как они изменились с детства?
— Думаю, что да. Я на самом деле очень поздно поняла, что мой отец умер, я думала, что он просто уехал, и никто не хочет мне об этом говорить. И когда я узнала о его смерти, я все равно ожидала, что он вернется. Поздно поняла, что его смерть отличалась от других смертей, и очень долгое время вообще не говорила об этом и не вспоминала. Но каким-то невероятным образом это всегда всплывало, и это всегда было больно. Я была хорошим журналистом, вроде бы все хорошо, но у меня была эта болезненная точка. И когда я нашла в себе силы рассказать об этом, это перестало быть моей болью и слабостью, а стало моей сильной стороной. Как будто прежде я была не совсем полноценным человеком. Сейчас я могу рассказать об этом открыто.
Мне говорили, что я рассказываю о насилии левых, но не рассказала о насилии правых. Как будто бы насилие других оправдывает собственное
Тайга.инфо: Я читала о том, что у вас есть книга «Ад — это другие», в ней поднимается та же тема. Почему вы выбрали цитату именно из Сартра?— На самом деле то название книги, которое я хотела бы использовать, это цитата из Гроссмана — «Смотреть на мир глазами врага». Дэвида Гроссмана, не Василия. Идея и книги, и фильма была такова, чтобы рассказать историю с точки зрения самого рассказчика, и если смотреть только своими глазами, очень сложно воспринимать его как врага. Но это название не подошло издательству, и тогда мы начали искать другое название, мне показалось, что цитата Сартра может иметь примерно схожее содержание. Действительно, ад — это всегда другие, и мы воспринимаем агрессию, которой подверглись, но не ту, которую посылаем сами. Ну и, собственно, этот самый ад, огонь, вызывает ассоциации того террора, который происходил в те годы.
Тайга.инфо: Какого отзыва вы ожидали от зрителей в Италии и какой отзыв получили?
— На самом деле здесь две категории людей: первые — те, кто действительно был очень тронут, был сопричастен, и это, конечно, для меня более приятные зрители. Но были и 50-60-летние люди, которые привязаны к прежним схемам мышления. И они мне говорили, что я рассказываю о насилии левых, но не рассказала о том, что прежде было и насилие со стороны правых. Как будто бы насилие других оправдывает собственное. Очень многие смотрят именно со своей позиции и не могут выйти за пределы этого представления.
Тайга.инфо: А чего вы ждете от российского зрителя?
— Я показывала фильм в Москве и была достаточно взволнована, потому что нацисты и фашисты для вашей реальности — это одно и то же. И потом, слово «compagno» или «camerata», которое у вас переводится как «товарищ», можно рассматривать с двух сторон: коммунисты называли своих единомышленников «товарищи», и фашисты называли себя точно так же...
История достаточно сложная, и я боялась, что она не будет понятной, и боюсь до сих пор. Но я делаю вывод по тем вопросам, которые мне задавали, я поняла, что люди приняли эти важные темы даже лучше, чем в Италии. Жертвы, которые были восприняты как виновники, дети, которые остались без попечения, — это темы, которые были хорошо поняты.
Беседовала Юлия Катковская
Фото Кирилла Канина
Новости из рубрики:
Последние материалы
Хроника текущих событий. Экономика, общество, политика. Выпуск 526
Хроника текущих событий. Экономика, общество, политика. Выпуск 525
Хроника текущих событий. Экономика, общество, политика. Выпуск 524
Хроника текущих событий. Экономика, общество, политика. Выпуск 523
Хроника текущих событий. Экономика, общество, политика. Выпуск 522