Последнее слово «дела Солодкиных»: роль Прощалыкина и Никитина в крышевании барахолки

27 Авг 2015, 08:30

Бывший замглавы новосибирского УФСКН Андрей Андреев выступил с последним словом в суде по «делу Солодкиных». Он заявил, что свидетели обвинения стали «заложниками» следствия, а высокопоставленные силовики Александр Никитин и Юрий Прощалыкин якобы покрывали теневой бизнес Гусинобродской барахолки.

Андреев обвиняется в участии в ОПС Александра Трунова и превышении полномочий и проходит по тому же делу, что и новосибирские экс-чиновники Александр Солодкин-младший и Александр Солодкин-старший. Его версия событий, озвученная в суде 27 августа, вкратце выглядит так: действия ОПС «Труновские» координировали бывшие руководители управления МВД по Сибирскому федеральному округу, благодаря этому сообщество захватило контроль над Центральным рынком Новосибирска и Гусинобродской барахолкой. При этом показания по «делу Солодкиных» члены ОПС давали под давлением СК РФ в обмен на прекращение преследования.

Подсудимый также заявил о «незаконности» продажи активов Центрального рынка структурам основателю сети «Мария-Ра» Александра Ракшина, «сфабрикованном» деле олимпийского чемпиона Александра Тихонова и методах работы правоохранительных органов по «заказным делам».

Тайга.инфо публикует расшифровку последнего слова Андреева, для которого обвинение требует максимального наказания среди фигурантов «дела Солодкиных» — 15 лет колонии.

«Позади пять лет моей жизни, жизни моих близких, моей жены, сына, моих друзей и коллег. Я убежден, что за все это время ни следствие, ни обвинение в суде не смогли ни сформулировать, ни сконструировать, ни, тем более, доказать в отношении меня обстоятельства противоправной деятельности. Начав в ноябре 2010 года с клеветы, оговоров, заблуждения [потерпевшего Сергея] Надеина о том, что он, якобы, давал мне взятку, и оговора [участников ОПС «Труновские] Олега Останина и [Рината] Ганеева об оказании содействия ОПС, меня незаконно арестовали.

К 1 декабря 2010 года, не найдя подтверждения своим подозрениям, следователи СК по Сибирскому федеральному округу предъявили обвинение незаконно без возбуждения уголовного дела по ч. 3 ст. 210 и ч. 1 ст. 286 УК РФ. То есть в уголовном деле, которое рассматривалось в суде, физически отсутствует постановление о возбуждении уголовных дел. <...> Вы вдумайтесь все — без возбуждения уголовных дел предъявили обвинение и незаконно арестовали. И каково сидеть с этим пять лет и слышать ахинею, набор мантр от представителей гособвинения, от их, так называемых свидетелей, соглашенцев и так далее.

<...>

Свидетели обвинения имели общие интересы и бизнес

Через девять месяц изменили квалификацию на ст. 159 УК РФ. Следствие на словах Надеина и тех же соглашенцев обвинило меня уже получении взятки с машиной, от чего обвинение уже отказалось в суде, и совершении должностных преступлений. Весь этот конструктор претерпевал всевозможные изменения, и допрашивались десятки раз свидетели обвинения Ганеев, Останин и прочие. Более 40 допросов! Ну разве возможно, чтобы столько времени уходило на выяснение обстоятельств, если они имели место. Обстоятельств не было, их конструировали, собирали, подгоняли, пытались подтвердить показания одного соглашенца показаниями другого. Но в конечном итоге те же участники так называемого преступного сообщества, которых допрашивали в суде — они имели общий бизнес, общие интересы, занимались зарабатыванием денег. Я к ним никакого отношения никогда не имел, также как и Александр Александрович [Солодкин] и Александр Наумович [Солодкин].

<...>

Суду представлены слова подконтрольных [следствию] и управляемых членов ОПС, которые имеют и мотив, и повод, и экономический интерес, и зависимость на тот момент от оперативно-розыскного бюро, Следственного комитета и прокуратуры. Для них [членов ОПС] — это не быть привлеченными к уголовной ответственности или получить минимальное наказание. По ряду обвинений истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности, по другим эпизодам их освободили от уголовной ответственности. Уголовные дела лежали расследованные в сейфе СК более пяти лет и не передавались в суд, чтобы выдержать истечение сроков давности. Почему это происходило? Да потому что это был железобетонный козырь, чтобы эти люди здесь с трибуны вещали на нас. Ведь если в 2010-2011 годах рассмотрелись дела на Ганеевых, Останиных и прочих так называемых свидетелей, не известно, как бы они себя повели здесь [на процессе по Солодкиным]. А так они были заложниками, и эти дела лежали просто как основание для того, чтобы они говорили то, что нужно гособвинению.

Прощалыкин, Никитин, Денисенко знали, какие преступления совершали члены ОПС, потому что руководили ими

Лица, которые направляли действия группировки, осуществляли с ней взаимодействие и получали прибыль от бизнеса — это в МВД полулегендарный Юрий Михайлович Прощалыкин (бывший глава Сибирского управления МВД, долгое время руководивший ОРБ в окружной полиции, сейчас — вице-губернатор Новосибирской области по вопросам безопасности, — прим. Тайги.инфо), его подчиненный — [Александр] Никитин (заместитель Прощалыкина в окружном МВД, в 2014-м возглавил УМВД по Ивановской области, вскоре был задержан по обвинению в злоупотреблении полномочиями и уволен из органов, — прим. Тайги.инфо), бывший сотрудник ОРБ и подчиненный Прощалыкина [Юрий] Денисенко (директор ОАО «Гусинобродское», возглавивший муниципальный рынок после убийства вице-мэра Игоря Белякова и замдиректора рынка Михаила Тришина, — прим. Тайги.инфо). Это сотрудники МВД Исаков, Дозорцев, Румянцев и другие. Все эти люди знали, какие преступления совершали члены ОПС, потому что они ими руководили.

В части разговоров я присутствовал, когда Прощалыкин и Никитин обсуждали вопросы, связанные с тем, чтобы эти люди [члены ОПС] не были привлечены к уголовной ответственности. <...> Без покровительства этих лиц никогда бы [Андрей] Боженко не завладел акциями Центрального рынка, которые они купили по номиналу у подконтрольных структур ОПС в лице Шаравина за 3 млн и тут же продают структуре «Марии-Ра» — [Александру] Ракшину — за 120 млн. Ежесекундно получив прибыль в сотни миллионов. Разве такое было бы возможно, если бы их не покрывали высокопоставленные сотрудники? Нет, конечно.

А ситуация с Гусинобродским рынком? С того момента, как завели туда директором Денисенко (2001 год, — прим. Тайги.инфо) — бывшего сотрудника и подчиненного Прощалыкина — 15 лет получают деньги. Кто-то усомнится, что без покровительства, руководства и согласия Денисенко стала возможна схема по сбору денег с предпринимателей, торгующих на барахолке? Денисенко — бывший сотрудник ОБХСС, сотрудник отдела по борьбе с экономическими преступлениями РУБОПа — лично разрабатывал схемы, как уводить деньги от налогов и скрывать их от подконтрольных структур. Конечно, как только [мы] начали проверять — у Денисенко случается пожар на Гусинобродском рынке, бухгалтерия сгорает. Он — грамотный сотрудник, знает как защищаться.

<..>

Все вместе [участники ОПС и сотрудники правоохранительных органов] провели рейдерский захват и передел бизнеса, который был общим. Я не знаю, как он создавался и насколько был легальным, но судя по тому, что прокуратура, СК пять лет расследовали, но ни к одному юридическому лицу, которое создали эти бизнесмены, нет вопросов, ни одного из них не признано незаконным, ни один из директоров не привлечен к ответственности, ни к одному лицу нет вопросов по налогам — это о чем говорит? О том, что они вели честный, легальный бизнес? Или о том, что их никто не проверял? Они продолжают зарабатывать деньги сейчас, несмотря на то, что Денисенко и пытается обанкротить барахолку после того, как из нее выжали все за 15 лет. И Елькин, и Ганеевы продолжают зарабатывать оттуда через подконтрольных людей. Все это продолжает работать, и деньги оттуда перетекают в карманы тех, чьи фамилии я назвал.

Меня тоже приглашали в эту команду, встать во главе обоймы, но я отказался

Они переделили бизнес, неугодных посадили — тех, кто не согласился под них лечь. Говорю словами того же Никитина и Прощалыкина. Меня тоже приглашали в эту команду, встать во главе обоймы, но я отказался. Я сказал, что не буду никому ничего подкидывать и подсовывать, чтобы мне можно было бы честно ходить и смотреть в глаза людям в этом городе. Мне и моей семье. За это я стал неугоден Никитину, поэтому я сам написал рапорт и уволился из МВД, потому что с этими людьми я больше не хотел служить. И после моего увольнения сразу шесть сотрудников отдела уволились и ушли вместе со мной в УФСКН.

<...>

Свою вину в участии в группировке и в этом бизнесе эти люди переложили на других и свели счеты. Это и есть мотивы Никитина и Боженко. Брата Боженко привлекали сотрудники четвертого отдела УФСКН, которым я руководил, по ст. 210 и ст. 228 УК РФ. Он был осужден в 2006 году. Отец Боженко проходил по материалам пятого отдела, которым я также руководил. Все это говорит о том, что у этого человека [Андрея Боженко] есть огромный мотив, что его родственники были задержаны сотрудниками за противоправные действия и преступления.

<...>

В достижении своих целей Никитин и команда не брезговали никакими способами

Методы работы Никитина и других лиц, прошедшие пробу сначала в фабрикации дела в отношении выдающегося спортсмена [Александра] Тихонова (четырехкратный олимпийский чемпион по биатлону был признан виновным в организации покушения на главу Кузбасса Амана Тулеева, но попал под амнистию — прим. Тайги.инфо), затем успешно стали применяться по другим заказным делам. На самом деле по прошествию этого процесса стало очевидно, какие способы обкатывались на нашем деле, доводилась методика так называемых соглашенцев. Но если раньше использовалось максимум два человек, то здесь появилось максимальное количество соглашенцев — пять-восемь. Они не сообщили ни следствию, ни прокуратуре, ни суду никаких новых сведений о себе и других лицах — все это с согласия прокуратуры, которой нужно было только получить максимальное количество показаний, потому что других доказательств материальных нет в деле. Это попытка создать совокупность доказательств через соглашенцев.

<...>

В достижении своих целей Никитин и команда не брезговали никакими способами. При очень странных обстоятельствах, которые я могу назвать, уходили из жизни люди и сотрудники, которым были известны факты об их деятельности. Совершались покушения на неугодных Никитину. О том, что он крайне тщеславен и мстителен, свидетельствуют попытки его и его подручных (Боженко и компании) любыми способами подтянуть в дело Солодкиных-Андреева, облить грязью, скомпрометировать в глазах руководства генерал-лейтенанта Андрея Ведерникова. Именно он, будучи еще полковником милиции и начальником угрозыска Новосибирской области, задерживал Никитина и Денисенко за вымогательство. <...> Клеветали эти лица и на [депутата заксобрания Игоря] Гришунина и на [командира специального отряда быстрого реагирования ГУ МВД РФ по СФО Виктора] Ващука (скончался на рабочем месте в мае 2013 года — прим. Тайги.инфо).

<...>

Материал о преступлении следователя Александра Фоменко отправлен в СК, но при загадочных обстоятельствах пропал

Тот факт, что в СК и Генпрокуратуре не замечали откровенных подлогов, объясняется только тем, что в это деле имеется неслужебный интерес таких лиц, как [следователь СК РФ по СФО Владимир] Ануфриев, [представитель Генпрокуратуры] Константин Наумкин и ряда их руководителей, которые вели и контролировали это дело. Только так можно объяснить преступления следователя [Александра] Фоменко, потому что он, чтобы получить нужные показания, приносил [киллеру Дмитрию] Буолю телефоны, курительные смеси, бальзамы. Этот факт зафиксирован в книге преступления СИЗО №1, этот материал отправлен в СК, но при загадочных обстоятельствах пропал, и до сих пор оценка этому не дана. Фоменко благополучно уволился и работает юристом в структуре Боженко — заказчика нашего дела.

<...>

Тихо, чинно, благородно. Это о чем говорит — что тот, кто прикрывает наше дело имеет очень серьезный статус, интерес и, соответственно, будет сделано все, чтобы такие факты были скрыты. А что сделал [следователь по особо важным делам СК РФ по СФО Алексей] Лебедев? Он изъял дело в ФСКН в отношении [супруги Надеина Натальи] Надеиной, зачем-то приобщил его в качестве вещдока к своему уголовному делу, чтобы сотрудники ФСКН не могли его дальше расследовать. И держал его, пока мы не дописались через [депутата Госдумы Александра] Хинштейна до генпрокурора РФ и не было дано указание вернуть дело в ФСКН. И таких фактов масса. Почему за это никто не несет ответственность?

<...>

Никто не привлечен к уголовной ответственности. Имели место только увольнения, переводы по службе, повышения. Это можно объяснить, наверно, только коррупцией, большими деньгами и административным ресурсом заказчиков нашего дела. Сторона обвинения за три года наглядно продемонстрировала несостоятельность доказательств, их незаконность и недопустимость, показания соглашенцев взаимоисключают друг друга. Отказ обвинения в суде по ст. 290, ст. 111, ст. 291 УК РФ, состряпанных со слов Ганеева и Останина за отсутствием состава преступления — ярка иллюстрация фальсификаций ОРБ и СК в нашем деле. Тот, кто солгал единожды, не может претендовать на искреннее доверие.

Свидетели защиты — авторитетные люди, руководители области и города, генералы, полковники, просто порядочные люди

Свидетели обвинения изворачивались, и вам, ваша честь, это тоже было видно. Свидетели защиты же, напротив — авторитетные люди, руководители области и города, генералы, полковники, просто порядочные люди, лица, посвятившие свою жизнь служению обществу и государству. Очевидно, что слова преступников не могут быть истинной в последней инстанции, эти лица имели мотивы лгать: страх, корысть, угроза дополнительного уголовного наказания.

<...>

Ваша честь, я показал суду, как жил, как служил в правоохранительных органах РФ, какие имел заслуги и награды. Источники моего дохода — это зарплата и имущество моего отца, которое я получил по наследству. Я указал круг моего общения, интересы и досуг. Ничего нет, что бы меня связывало с теми, которых называют преступниками. Я всю свою сознательную жизнь боролся с ними. Все допрошенные в суде не сказали ничего плохого про меня, мои коллеги по службе, руководители ФСКН, друзья, знакомые характеризовали меня только положительно. Думаю, все это говорит объективно о моей личности. Мне не стыдно перед ними, перед гражданами РФ за свои поступки в период моей службы в органах МВД и ФСКН. Я не сделал ничего дурного и постыдного, все свои действия сверял с законом и совестью — так меня учили.

<...>

Ваша честь, сегодня к вам обращены взоры и внимание не только наших близких, жен, детей, друзей, коллег и юристов. К этому процессу проявляют внимание десятки тысяч граждан РФ, которые отслеживают в СМИ ход процесса. Есть интерес к этому делу и за пределами РФ у юристов и соотечественников. Именно от вас зависит, будут ли соблюдены гарантии Конституции, верховенство закона РФ. Прошу вас оправдать наши надежды и их ожидания. Знаю как это непросто, но сколько душевного покоя и радости несет справедливое, выверенное со своей совестью и законом решение! Я верю и знаю, что вам это по силам».

Подготовил Ярослав Власов