Погоня за стабильностью: риски и возможности Андрея Травникова
Утряска разномасштабных элитных колебаний, возникших при недавней кадровой ротации губернаторов в ряде регионов, затянулась. Сам по себе ход в виде такой внутриполитической операции, поданный как системный, воспринят бюрократией и обществом в целом с пониманием. Однако исполнение задуманного вызвало много вопросов о будущем, особенно в Сибири.
Новосибирский политик, экс-депутат Госдумы Аркадий Янковский о дрейфе власти и девальвации губернаторского поста.
Ситуация для назначенного в Новосибирскую область вологжанина Андрея Травникова, вполне симпатичного номенклатурного бойца новопутинского призыва, сложная. Регион сходу предъявил новобранцу рукотворный пазл. Значительно дифференцированное по экономике и центрам влияния новосибирское пространство для вечно искомой стабилизации всегда требовало искусного менеджмента. Виктор Толоконский, достаточно заметно вернувшийся в родной город, всегда крепко держал руку «на пульсе», не ослабляя контроль за жизнью Новосибирска и на расстоянии. Результатом такого кураторства стала, в известной мере, и громкая отставка его преемника Василия Юрченко, и долгое пребывание во власти Владимира Городецкого.
Достижение баланса интересов — дело непростое и при более развязанных руках, наличии должного опыта да политической воли, в данных же обстоятельствах является задачей архисложной, но решаемой с помощью содержательной опеки «играющего тренера». Так видится и того хочется многим местным старожилам. Но, по поступающим мне сообщениям, при недавней встрече президента с отставными губернаторами, после декларативного напутствия на камеру «помогать молодым управленцам-технократам» в освоении рабочих мест, за кадром было сказано совсем другое: не лезть и не мешать.
137418 30 дней без войны
Не углубляясь в перипетии становления на ноги прибывшего к нам врио, отмечу лишь надвигающуюся все стремительнее неизбежную транспарентность жизни всех публичных персон. Тотальная диджитализация не оставляет шансов ни одному актору на индульгенции от промахов любого свойства, особенно в сфере общественно значимых решений. Сегодня боязнь ошибки — спутник карьерного чиновника, не обладающего достаточно политической волей, которой новобранцы-то как раз и не наделены в силу системного генезиса. Желая успеха непосредственно десантированному к нам рекруту, важнее отметить общую тенденцию в организации российской псевдофедерализации. Она, очевидно, многое предопределяет в нашей будущей жизни.
Ползучая девальвация губернаторского поста как элемент общей трансформации власти не вызывает возражений у экспертов. Как в свое время введение новой должности — полномочного представителя президента в федеральном округе — породило статусную синекуру с условными полномочиями (аналог института вторых секретарей ЦК КПСС), так и сейчас, видно снижение функционала и легитимности всего класса главных чиновников субъектов федерации. В губернаторы просто не хотят идти те, кто действительно нужен и объективно готов к работе. Стремятся же занять еще недавно престижные кресла, как правило, перегруженные порочными связями карьеристы, которым нечего терять. Отвергая последних, администрация президента ставит бескомандных игроков.
Неслучайно фиксируются интенсивные попытки влиятельных групп взять под контроль региональные правительства, превратив первое лицо в зицпредседателя. Игра идет на эксплуатации страха ответственных федеральных чиновников за результаты мартовской кампании по утверждению президента на новый срок. Мероприятие называется «выборы», но все понимают, что сражение ведется не за победу главного «кандидата», а за выстраивание рейтинга лояльности и эффективности управления социумом на каждой отдельной территории. Уровень коррупции, экономика и фактор «человеческого капитала» вторичны, это ширма, пригодная только для использования в сопровождении телекартинки для приручения народных масс. Сама по себе конструкция власти неуклонно дрейфует в сторону понятийной полубандитской вертикали, с элементами этатистской роботизации.
137427 Сибирь вернулась к «параду суверенитетов»
В одной из своих публикаций я писал о технологической сингулярности по-путински — превращении назначенных наместников в послушных андроидов. Избегая самоцитирования, лишь обозначу эту мысль — как иллюстрацию тренда в самосовершенствовании режима. Подчиняясь внутренней логике, технологично и в ногу со временем, персонализированная российская власть в XXI веке стремится к балансу и выживанию. В условиях множащихся внешних рисков конвенциональное политбюро (примерно в 20 человек) и сонм бенефициаров (еще порядка 500) инстинктивно или осмысленно, но методично, выстраивают пирамиду подчинения, борясь за выживание и усугубляя пороки системы.
Никто не может предсказать срок до коллапса, его форму и возможные сценарии транзита власти. Но почти все аналитики признают разнонаправленность усилий к разрешению кризиса со стороны доминирующей власти и пока еще слабого гражданского общества, а также перспективу нарастания противоречий внутри самой власти. Эти факторы и вынуждают верхний эшелон демиургов скатываться в «закатывание в асфальт» любого сопротивления. После марта мы можем стать свидетелями более явного воплощения этой печальной доктрины, пока имеющей лишь разрозненные признаки. В России власть приучает бояться.
Возвращаясь к новосибирской ситуации как к примеру модельной развилки для новоиспеченного губернатора, принимая во внимание традиции относительной демократичности здешней среды, хочется увидеть надежду. Надежду в противостоянии человеческого начала, основанного на морали и принятии принципа репутационной ответственности, ожесточающейся репрессивной машине, коей все больше становится власть.
Аркадий Янковский, специально для Тайги.инфо