Недопустимая тупость бытия
Весьма скромный по масштабам — менее десятка участников — круглый стол «Значение сохранения водных ресурсов в стратегии экологической безопасности Иркутской области» состоялся в Иркутске 21 февраля. Высказанные во время этого мероприятия суждения привлекли внимание исключительно потому, что такого образцового набора ошибок в областных СМИ давно не публиковалось.
Возьмем в качестве примера заметку «Ученые критически подошли к вопросу положительного эффекта от ГЭС на Ангаре». В первом же абзаце глаза округялются от пассажа: «Особую обеспокоенность участников круглого стола вызвала проблема преднамеренного сброса воды Ангарским каскадом ГЭС». При всем уважении к участникам круглого стола — такой проблемы не существует. Ни одна из ГЭС Ангарского каскада не имеет права сбрасывать воду по собственному произволу, потому что режимы работы станций устанавливает Федеральное агентство водных ресурсов в лице Енисейского бассейнового водного управления (ЕнБВУ). Вода — это дорогой ресурс везде, но особенно дорога она сейчас в Иркутской области, потому что с 2014 года в бассейне Байкала продолжается затяжное маловодье. Ни одна ГЭС не станет сбрасывать воду впустую без особого приказа Росводресурсов, потому что каждый кубометр — это киловатты электроэнергии, то есть той самой продукции, ради которой ГЭС и строились. Кроме того, первой на вытекающей из Байкала реке Ангаре стоит Иркутская ГЭС, а она с 2014 года работает в режиме минимальных пропусках — в среднем 1300 кубометров в секунду. И, на самом деле, поддерживает уровень озера, а не «сливает» Байкал.
Следующая фраза, заставляющая остановиться и перечитать ее еще раз, содержит по сути ту же ошибку, что и первая. Общественная активистка «…обратила внимание присутствующих на серьезные экологические последствия, к которым приводит сброс избыточного количества воды с ГЭС. Все спуски воды происходят неравномерно и, как правило, в интересах энергетики». Если бы избыточный сброс воды на какой-либо ГЭС имел место, это действительно могло привести к серьезным последствиям. Но все подобные последствия можно заранее просчитать и составить карты подтопления территорий. Для Ангары эта работа была проделана при проектировании каскада ГЭС, в 1950-х. И все зоны, где возможны риски подтопления, заранее известны. К тому же на Ангарском каскаде, много лет страдающем от затяжного маловодья, случаев «избыточного» сброса не было уже очень давно. Одна из функций водохранилищ ГЭС как раз и состоит в том, чтобы аккумулировать воду во время паводков и наводнений, защищая регион от тяжких последствий разгула стихии.
Режим работы ГЭС устанавливается ЕнБВУ на месяц вперед и лишь в исключительных случаях в распоряжениях указывается, что в течение очередного месяца та или иная станция может получить особые указания по изменению объемов пропуска. Чаще всего изменения эти связаны с навигацией — например, для проводки тяжелых судов в период «северного завоза» требуется повысить уровень воды. О каждом таком случае ЕнБВУ предупреждает руководство региональных подразделений МЧС и местные власти, так что никаких внезапных повышений уровня быть не может — все заинтересованные структуры получают извещения заблаговременно.
Интересы энергетиков, о которых говорилось чуть выше, при этом в расчет вообще не берутся — доставка грузов в отдаленные районы в период не такой уж долгой речной навигации гораздо важнее. В целом задачи энергетики при использовании водных ресурсов стоят на пятом или шестом месте — после задач водоснабжения населения и промышленности, навигации, сельского хозяйства
Автор процитированного выше высказывания, впрочем, не остановилась и сделала еще одно заявление: «Подобные сбросы приводят к тому, что глубокие слои почвы, загрязненные результатами работы промышленных предприятий еще в 20−30-х годах прошлого века, смываются в водоемы, нанося существенный вред территориям в их акватории». Это высказывание абсолютно ни на чем не основано, потому что в Иркутской области в 1920—1930-е годы просто не было промышленности, способной накопить значительное количество вредных веществ. Единственный пример такого рода — Ангарский металлургический завод в городе Свирске, но он работал в 1940-е годы, его отходы находились вне зоны действия паводков (и тем более вне зоны, которой могла достичь Ангара при повышении ее уровня). К настоящему времени свалка опасных отходов завода и вовсе ликвидирована. Промышленные гиганты Ангарска, Усолья-Сибиркого, Усть-Илимска и Братска строились уже после появления каскада ГЭС и попадание их отходов в Ангару из-за временного повышения уровня реки полностью исключено.
Чем дальше по тексту, тем большее недоумение вызывают высказывания участников. В специально выделенном редакцией фрагменте (такое делается для привлечения внимания) читаем: «Ведь очевидно, что воду сбрасывают: русла ушли, в водохранилище перед ГЭС уже и дно обнажилось». Любой житель Иркутска на этом пункте должен рассмеяться в голос, закрыть страницу и забыть прочитанное как полную глупость. Высота Иркутской ГЭС — 45 метров, и именно настолько должен опуститься уровень воды, чтобы кто-либо смог увидеть дно Иркутского водохранилища.
Не менее странные вещи сообщает и написавший заметку журналист в собственном тексте: «Иркутская область является одним из самых энергогенерирующих регионов, при этом не нуждающимся в таком объеме энергоресурсов. Недавно субъект РФ прирос новыми мощностями — запущена Богучанская ГЭС». Это уже, извините, ни в какие ворота: четвертая, последняя ступень Ангарского каскада находится на территории Красноярского края. Неправильно оценивает автор и ситуацию в Иркутской энергосистеме: потребление электроэнергии в области в 2017 году составило 53,3млрд кВт*часов, а выработка — 47,8 млрд. Дефицит в размере 5,4 млрд кВт*ч был закрыт за счет закупок в соседних регионах. Как на этом фоне область может не нуждаться в «таком объеме энергоресурсов»?
Очевидно, что автор текста абсолютно не утруждал себя проверкой фактов. В завершение блока о современном состоянии Иркутской энергосистемы он сообщил: «Участники заметили, что подобные проекты [строительство новых ГЭС], не оправдывающие потребности региона, явно создавались не в интересах области и даже не соседних регионов, которые имеют собственные мощности в избытке». Если бы это было правдой, Сибирь была бы одним из самых привлекательных для инвесторов федеральным округом в стране. К сожалению, дело обстоит иначе: в 2017 году потребление в Объединенной энергосистеме Сибири составило 205,8 млрд кВт*часов, а суммарная выработка — всего 202,6 млрд. Итоговый дефицит по Сибирскому федеральному округу — 3,2 млрд кВт*часов, что можно сравнить с годовой (!) выработкой Иркутской ГЭС в нормальный по водности год. Избыток энергии есть только в Красноярском крае и Республике Хакасия, а вот в Кемеровской, Новосибирской, Омской области, Забайкальском и Алтайском крае — существенный дефицит. Говорить о том, что Иркутская область и СФО в целом не нуждаются в энергоресурсах, обновлении оборудования и строительстве новых электростанций в сложившейся ситуации может только глупец.
К сожалению, из-за некомпетентности как участников, так и журналистов, освещавших работу круглого стола, его результаты можно оценить, мягко говоря, как не слишком удачные. Всего в шести первых абзацах текста собрано столько ошибок, что ценность этой публикации для информирования общественности сводится даже не к нулю — а к очень большой отрицательной величине. Можно было бы вообще не обращать внимания на все эти глупости, но когда бред преподносится с умным видом — пройти мимо не получается.
Константин Зверев