Киселевск на угле: метан, черви и воспитание жителей
Власти вспомнили о Киселевске в 2019 году после того, как под городом начало что-то гореть, а жители от безысходности попросили убежища в Канаде. Они уверены, что тлеет уголь, чиновники настаивают, что это «подземная свалка». Но этот спор — только часть серьезных проблем города, который построили прямо на угольных пластах. Губернатор ждет федеральной поддержки и обещает помочь жителям. Тайга.инфо рассказывает о городе, который, кажется, пора переносить.
Город-разрез
Когда в Киселевске спрашиваешь, как дойти до угольного разреза, жители уточняют: «А до какого именно?»
В центре города и на окраинах работают девять разрезов. Из любой точки Киселевска открывается вид на отвалы.
Город основали в 1930-х как очередной центр добычи ископаемых. Советские власти решили строить его прямо на угольных пластах, чтобы получилось дешевле. Пик численности населения пришелся на 1960-е. В городе жили почти 150 тыс. человек. К 2019 году осталось около 90 тыс.
В центре Киселевска — администрация. Здесь же единственный парк. Утром по нему бегают бездомные собаки, людей нет. Но по главной улице уже с 5:30 снуют служебные автобусы, которые собирают людей на угольные производства. Кроме разрезов в городе есть обогатительные фабрики.
В январе-феврале 2019 года кадры с черным снегом Киселевска опубликовали даже зарубежные СМИ. Об экологических проблемах города вдруг узнали многие. Но сами жители уже смирились и, например, давно перестали сушить белье на улице. «Какое белье, если лавочку у крыльца протер мокрой тряпкой, а через 15 минут палец черный, — рассказал Тайге.инфо местный активист Роберт Чагодаев. — Пыль настолько тонкая, ее вроде как не видно — издали посмотришь, дымка. Машину с вечера во дворе помоют, а утром вся в угольной пыли».
Пенсионер Чагодаев уже почти 10 лет борется с владельцами разрезов, властями и Ростехнадзором, чтобы те соблюдали установленные федеральными законами нормы. Например, минимальное расстояние от отвалов угольных разрезов до жилья должно быть 500 метров. В Киселевске доходит до 200−300 метров.
Чагодаев долгое время судился с одним из разрезов — ООО «Участок „Коксовый“». По его словам, у компании не было заключения государственной экологической экспертизы: «В суде представитель „Коксового“ отвечает: „А у нас есть положительное заключение“. Ну, так покажите, что оно есть. „Я не хочу ничего показывать“. Я в течение заседаний шесть раз подавал ходатайства, чтобы суды затребовали заключение, и мне отказывали шесть раз: „Вам сказали, что оно есть, что вам вообще надо“».
Активисту после многих жалоб, в том числе, в квалификационную коллегию судей, все-таки дали ознакомиться с экспертизой. «Там русским языком написано, что „Участок „Коксовый““ и его отвалы находятся на территории поселения рядом с домами», — отметил он.
В отвалах разрезов может быть значительно превышена предельно допустимая концентрация (ПДК) по тяжелым металлам. Только на «Коксовом», по данным известных Чагодаеву экспертиз, ПДК по меди был выше в 12 раз, по кобальту — в 3,8, по мышьяку — в 3,6 раза. Свинец, кобальт и мышьяк — это отходы второго (высокого) класса опасности. К первому классу по ГОСТам, например, относятся ртуть, полоний и плутоний.
«Тяжелые металлы сильно далеко не распространяются, конечно. Но, когда отвалы окружают участок, вся территория отравлена, — отметил активист. — Раньше черноземы были 30−40 см, был урожай, но всё чахнет, всё болеет».
Отвалы в Киселевске как раз и находятся вблизи частных домов с огородами. Опрошенные жители жалуются, что без фосфорных удобрений уже невозможно выращивать овощи.
Кроме того, жители вблизи разрезов страдают от промышленных взрывов. Земля трясется раз-два в день, трескаются дома. Сотрясения также поднимают вредные вещества, которые скапливаются на промышленных землях.
Подземный пожар
Один из киселевских поселков, расположенных неподалеку от Вахрушевского разреза, называется Подземгаз. Именно его жители прославились на всю Россию, когда обратились к премьер-министру Канады за убежищем. В июне 2019 года в нескольких десятках метров от их домов началось сильное задымление от подземного пожара. По мнению местных, загорелся угольный пласт.
146924
Как рассказали Тайге.инфо старожилы поселка, еще в 2004—2005 годах на выработках шахты «Киселевская» (законсервирована в 2013-м) начался эндогенный пожар. Никого расселять не стали, но участок потушили глиняной пульпой, и с проблемой удалось ненадолго справиться. До того, как соседний участок начали разрабатывать открытым способом — воздух снова пошел к угольным пластам, и в 2018—2019 годах они загорелись.
В июне земля в Подземгазе покрылась трещинами. Из них начал выходить дым, стоять рядом с местом возгорания стало невыносимо — от земли шел жар. Мэрия Киселевска заявила, что загорелась свалка.
«Начинало гореть еще зимой, — рассказала Тайге.инфо Светлана, дом которой находится неподалеку от подземного пожара. — Выходили прямо пары, а мусорка же не будет зимой гореть. 4 июня началось сильное возгорание, пошли трещины по земле. Пошли выбросы газа. Стоишь на обочине, и через обувь чувствуется, что земля горячая».
Когда съемочная группа «Общественного телевидения России» делала сюжет о пожаре, местный житель по имени Виталий провалился под землю по щиколотку. Он получил ожоги, его повреждения зафиксировали сотрудники скорой помощи.
Когда начался сильный пожар, жители Подземгаза сами эвакуировали своих детей.
«Мы хотим достучаться до Путина, чтобы он нас услышал наконец», — отметила Светлана. По ее мнению, людей надо переселять. Но власти предлагают только 1−1,2 млн рублей как за аварийное жилье.
По словам борющегося с разрезами на другом конце города Роберта Чагадаева, который, попал в программу расселения с подработанных угольных территорий, в 2010 году ему давали 1,6 млн рублей. Тогда нашлись федеральные деньги. Официальная инфляция в Кузбассе с тех пор, по данным Кемеровостата, составила 66,59%.
Жители уверены, что опасен не только подземный пожар, но и пары метана. У женщины по имени Татьяна в конце августа 2018 года дочь попала в реанимацию.
«Забрала ребенка из садика, растопила печку дровами. Но лето, поэтому сильно не топили — разогрели покушать. Я никогда не лягу спать с горящей печкой, она была уже почти прогоревшая, и мы легли спать. Муж был на смене, — вспоминает Татьяна, у которой на левом запястье повязана георгиевская лента. — Просыпаюсь о того, что сильно кричит кошка, у меня страшно болит голова, тошнит. Мне [дочь] Ульяна говорит, что хочет в туалет, но встает с кровати и падает. Говорит, что не чувствует ножек, и начинает плакать».
Врач скорой помощи сказал, что не будет заходить в дом, ведь, по его мнению, все очевидно — отравление угарным газом. Девочка лежала под капельницей в реанимации, сейчас с ней все хорошо. Правоохранительные органы не проводили проверку. Мать Ульяны уверена, что она и дочь отравились веществами, которые выделялись при эндогенном пожаре.
В распоряжении Тайги.инфо оказалась копия письма кемеровского управления Ростехнадзора одному из жителей Подземгаза, датированная 2008 годом. Из него следует, что уже тогда проверяющие органы знали о подземном пожаре.
«Проверкой установлено, что в южной части горного отвода ООО „Шахта „Киселевская““, на выходах на поверхность пластов <…>, отработанных в 1974—1975 годах (в 80−100 метрах от жилых домов), на земной поверхности имеются трещины, из которых выделяется окись углерода. <…> Продукты горения действительно распространяются по прилегающей территории».
Ростехнадзор еще 11 лет назад потребовал «исключить нахождение посторонних лиц в районе выделения горючих газов и принять меры по локализации [их] выделения». Правда, предписание было адресовано лишь тогдашнему директору шахты.
Татьяна призналась, что ее убедили в том, что она и дочь отравились угарным газом от печки (несмотря на то, что женщина с детства живет в частных домах и умеет правильно топить, тем более в августе). Но когда она узнала о горящих угольных пластах, возникли сомнения в диагнозе.
По данным властей Кемеровской области, сейчас в проблемную зону попадает 71 дом. Жители говорят, что практически в каждом втором — многодетные семьи.
«Эти дома нужно расселять, — заявил Тайге.инфо губернатор Сергей Цивилёв. — Благодаря помощи президента России Владимира Владимировича Путина нам удалось добиться дополнительного финансирования программ сноса ветхих и аварийных домов и переселения жителей с территорий, подработанных шахтами. Киселевск обязательно должен быть включен в эти программы. Сейчас мы направляем социальных работников, которые составят акты по состоянию всех этих домов, которые нужно сносить. По результатам будем решать, в какую программу можно будет включить их расселение».
По словам Цивилёва, единовременно дома расселить нереально, поэтому эксперты должны определить «потенциально опасные места», где могут травмироваться дети — например, брошенные дома, которые нужно срочно снести.
«Нужно определить очаги возгорания и разобраться с причинами их возникновения. Для этого создаем рабочую группу специалистов, которую возглавит глава Киселёвска Максим Шкарабейников, — добавил Цивилёв. — Вместе с жителями группа определяет места возгорания, составляет карту. Затем по этой карте и по составленному графику там начнется бурение. Бурение должно идти под постоянным контролем со стороны жителей».
Гражданское общество и центр «Э»
Об истории с подземным пожаром федеральные СМИ узнали от сайта «Новости Кисилевска». Его главный редактор Наталья Зубкова еще в феврале написала материал «Киселевск — кузбасское „гетто“?» об экологических проблемах города.
Зубкова рассказала Тайге.инфо, что зимой получила множество сообщений о проблемах с питьевой водой и угольной пылью в киселевском поселке Афонино. В нем живут около 2,5 тыс. человек, у которых нет водопровода, а из колодцев ушла вода.
«Люди в Афонино начали писать главе везде, в „Одноклассниках“, в инстаграме, что настолько плотно облако пыли, что дети иногда дойти до школы не могут — задыхаются. Он ответил, что, извините, такая ситуация, потому что ветра и снега нет. Людей это возмутило, — вспоминает Зубкова. — Жители начали мне звонить: „Почему вы молчите, вы же самые независимые у нас“. Я не молчу, я сама в этой дыре живу, фотографирую, оставляю фотографии, но меня никто не слышит. Хорошо, говорю, давайте я приеду с камерой, и вы расскажете. На интервью записали где-то восемь человек, которые рассказали, что Киселевск — это самое натуральное гетто, а куда-то пробиться и рассказать об экологических проблемах совершенно нереально».
На первой встрече с Зубковой были две жительницы Афонино, они и пригласили журналистку в поселок. Договорились на 23 февраля, и местные уже расклеили объявления о том, что приедет журналист, которому можно будет рассказать о реальных проблемах поселения. Мэрия почему-то восприняла это как митинг.
«бросила дом, потому что его настолько перекосило от взрывов, что полопались пластиковые окна»
«Мне начали звонить с администрации, мол, приедь давай, поговорим. Я не буду бегать по щелчку. Дошло до того, что мне даже пришлось отключить телефон, — рассказала собеседница редакции. — 23 февраля пришло человек 200. Сначала я поснимала, что происходит у этих [пригласивших Зубкову] девушек. Это просто ужасно, одна вообще бросила дом, потому что его настолько перекосило от взрывов, что полопались пластиковые окна. Ну и потом по дороге у магазина люди рассказывали, а я их снимала. Задавала всего два вопроса: ходите ли вы на улицу с детьми каждый день и у кого в семье есть заболевшие или погибшие от онкологии?»
Общение людей с прессой сопровождали сотрудники МВД и скорая помощь. Мэрия, по мнению Зубковой, таким образом хотела показать, что подготовилась к некоему массовому мероприятию, которого на деле не было.
«Когда я сняла людей и пошла к машине, ко мне подошел оперуполномоченный центра „Э“: вот, нам надо встретиться, телефон взять, контакт держать, нам придется часто разговаривать, — рассказала главред „Новостей Киселевска“. — Я говорю, с чего вы взяли, что я буду с вами вообще разговаривать? У нас есть, во-первых, 51-я статья Конституции, во-вторых, я что-то нарушила? Тогда предъявляйте мне обвинение, оформляйте протокол, ну я и ушла».
«Больше вам такое делать не позволят, теперь вами займутся специальные органы»
После этого Зубкову пригласили на встречу с мэром Максимом Шкарабейниковым. Тот, по ее словам, начал рассказывать про выделенные места для массовых мероприятий, но никакой федеральный закон пока не ограничивает общение людей с журналистами по количеству участников. Потом глава города пригрозил, что «больше вам такое делать не позволят, теперь вами займутся специальные органы». Журналистка была настроена на диалог, а не на угрозы, поэтому ушла.
«После этого началось какое-то странное противостояние. Я вижу проблему, пишу о ней, а выходит, что наш журналист какая-то „тварь“ и „козел“. Такое ощущение складывается, что это не проблемы города, а как будто я сама их создала — как будто я в чем-то виновата. К примеру, если вы печатаете криминальные хроники, вы что, становитесь соучастником убийства? Вот это не может до наших властей дойти», — отметила она, уточнив, что пока не сталкивалась с какими-либо запретами на съемки.
«Новости Киселевска» также рассказывали о воде с червями, которую вынуждены пить жители поселка Каргалинский. Вице-мэр по ЖКХ Сергей Шишкин даже демонстративно выпил воду с червем, которую принесла на сход к администрации одна из жительниц. Позже местные власти объявили, что в воде не нашли личинки паразитов. На этом в публичном пространстве история замерла, но черви, по словам Зубковой, никуда не делись.
146968
Жители другой части Киселевска — микрорайона Красный камень и прилегающих территорий — несколько раз писали на сайт администрации президента России о неблагоприятной экологической обстановке в городе. Если в 2007-м Роберту Чагодаеву ответили, что «обстановка нормальная», то в 2013—2014 годах, по его словам, «ни ответа, ни привета».
Горбольница в самом центре Киселевска обита светлым сайдингом. Но даже в ветреный и солнечный июньский день на ней видны разводы черной пыли. Уровень смертности населения в Кемеровской области, по данным Росстата за 2018 год, самый высокий в Сибири — 14,4 на 1 тыс. человек. Рождаемость самая низкая — 9,9 на 1 тыс. человек.
Недовольным жителям Киселевска (как и ранее протестовавших селянам из Новокузнецкого района Кузбасса) говорят, что если не будет угольной промышленности, то и работы не станет. У большинства женщин киселевского Подземгаза мужья действительно трудятся на разрезах. 30−40 тыс. рублей здесь считается нормальной зарплатой, и ее могут получить только угольщики. Правда, средняя зарплата в регионе, по данным Кемеровостата за первый квартал 2019 года, составила 39,5 тыс. рублей. В сфере добычи угля, по официальным сведениям, она равна 60,5 тыс.
В последнее время пострадавшие жители Подземгаза поняли, что бороться за свои права можно только вместе, отметила Наталья Зубкова. В поселке чувствуется своя атмосфера взаимовыручки — люди оставили споры и личные конфликты перед общей проблемой. При этом ни один местный депутат горсовета (оба — единороссы) до сих пор публично не выступил по поводу проблемы, не говоря уже о том, чтобы занять позицию людей.
Мэра Киселевска Шкарабейникова никто не выбирал. Его назначил горсовет в декабре 2018 года по представлению конкурсной комиссии. Прямые выборы глав районов и большинства городов, напомним, отменили еще при Амане Тулееве, формально с подачи фракции «ЕР» в облсовете. Позже права выбора лишились жители Кемерова и Новокузнецка. Отметим, что Шкарабейников долгое время работал на руководящих должностях в мэрии Прокопьевска — в 2014 году Тайга.инфо подробно рассказывала, как под этим городом горели угольные пласты.
Жители частного сектора, который в разных районах Киселевска примыкает к отвалам, говорят, что их нужно расселять. Активист Роберт Чагодаев в свои 75 лет и вовсе уверен, что город надо полностью переносить. Разрезы, окружившие дома, растущие отвалы и невмешательство надзорных органов вредят здоровью жителей.
Текст и фото Ярослава Власова
