Рост протестных настроений
В городах, где установлен «режим развития» (Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск), протесты будут иметь достаточно организованный характер и протестующие будут использовать длительные стратегии борьбы, смещая ее в электоральное поле.
Кандидат политических наук, доцент кафедры политических наук и технологий Сибирского института управления (филиал РАНХиГС) Юрий Пустовойт провел исследование для проекта «Как создается протест? Пространства, символы и лидеры протестных сообществ в городах Сибири». О своих выводах он рассказал Тайге.инфо.
Рост и специфику уличной активности стали обсуждать примерно с середины «нулевых», когда поводом послужила монетизация льгот. Затем ряд исследований был сделан после известных событий 2011 и 2017 годов.
Эмпирической базой для исследования послужили экспертные интервью, наблюдения и анализ итогов голосования и публикаций. Плюс за 2018 год нами было собрано более 50 интервью с лидерами и участниками протестных объединений в Новосибирске, Томске, Барнауле, Кемерово, Новокузнецке и Абакане. Обычно интервью состояло из пяти ключевых блоков (биография, проблемы города, оценка организации протеста, мотивация участников, перспективы на будущее). Мы наблюдали 9 митингов и провели 8 фокус-групп. В этом году исследование проводилось только в Новосибирске.
О самых протестных регионах и выводах
Традиционно самая высокая протестная активность по федеральной повестке дня наблюдается в следующих городах: Барнаул, Иркутск, Новосибирск и Омск, Томск и Красноярск. Протестная активность значительно ниже в Чите и Кемеровской области, а самая низкая протестная активность в столицах национальных регионов: Улан-Уде, Горно-Алтайске, Абакане и Кызыле. Разумеется, эти данные необходимо рассматривать в соотношении с численностью населения и конкретной социально-экономической и политической ситуацией.
В четырех богатых и самостоятельных городах (Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск) сформирован «режим роста» с конкурентными выборами и оспариванием властных инициатив, прежде всего, официальной оппозицией. В Улан-Удэ, Горно-Алтайске, Абакане, Чите сложился режим «статус-кво», который обеспечивает стабильность сложившейся властной коалиции в отношениях с федеральными и региональными властями. Нарушения политических границ центральной властью здесь приводят к усилению протестных сообществ, росту электоральной и уличной активности. В Барнауле и Омске режим не сложился в силу доминирования региональной политической власти и сложной социально-экономической ситуации, а в городах Кемерово, Новокузнецк, Кызыл губернаторская вертикаль дополнена сильными экономическими субъектами (прежде всего, угледобывающими компаниями), претендующими на распоряжение территорией городов и региона.
О Новосибирске
Мы видим относительно благополучный крупный торговый город без явно выраженной промышленной составляющей с показателями выше среднего экономического, скорее низкого социального (уровень преступности и наркомании) и высокого культурного капитала
Особенность новосибирских протестов — их высокий уровень организации и участие в оргкомитетах людей, порой с диаметральной политической позицией. В городе есть несколько реально действующих политических объединений самого разного характера, чья программа так или иначе связана с федеральной повесткой дня. Иногда они проводят совместные митинги, иногда выступают отдельно.
Обычно один идеологический блок с ярко выраженной социальной повесткой представлен объединением «Пенсионеры за достойную жизнь», коммунистами (официальной КПРФ и различными прокоммунистическими объединениями) и «националистами» (так обычно обозначают участников движений НОД, «Гражданский патруль», «Родина»). Другой блок, с повесткой скорее политической, представлен либералами (либертарианцы, сторонники Алексея Навального и «Яблока»).
Все объединения в той ли иной степени фигурируют в сети, проводят повседневную работу, с той лишь разницей, что в первом случае обычно эта работа носит «уличный» характер, во втором — просветительский. Они имеют своих сторонников в законодательных органах власти всех уровней, в администрации и в бизнесе. На митингах обычно присутствуют представители объединений, решающих локальные проблемы: обманутые дольщики, автомобилисты, велосипедисты, борцы с незаконной (точнее с нелегитимной застройкой). Здесь есть устойчивые сообщества и положительный опыт борьбы, когда митинговая активность дополняется судебной практикой и лоббированием своих интересов через законодателей и чиновников.
Иркутск, Красноярск и Томск
Иркутск — это среднее экономическое развитие, характеризуется как богатый и самостоятельный город (богатство оценивается достаточным объемом средств, позволяющих решать любые кризисные ситуации, самостоятельность — долей безвозмездных поступлений). Удельный вес в локальной экономике региона по добыче полезных ископаемых — ноль!
Местные СМИ подчеркивают высокую протестную активность в регионе и ее социальную направленность. До избрания губернатором коммуниста Сергея Левченко в 2015 году весомую роль в организации митингов играла КПРФ.
В Красноярске те же характеристики, что и у Иркутска. Здесь есть высокая локальная протестная активность, а главная проблема местной повестки дня, конечно, экологическая. Особенность Томска — это вечное желание протестующих вступить в аргументированный диалог с властью и попытки отстоять и использовать свое публичное пространство. Отметим, что власть в Томске консолидирована, противоречий между губернатором и мэром там нет. Официальные партии занимают свои социальные и электоральные ниши, а высокая протестная активность направлена на решение локальных проблем. Томск «протестующий» широко представлен в Сети, но следует учитывать, что часть населения города оценивает свой статус как временный (студенчество), и участие в политике, а тем более в местной политике для него не является приоритетным.
«Города без режимов»
Здесь интересен пример Барнаула. В Барнауле время от времени проходят немногочисленные протестные акции и перфомансы самой разной направленности: против канала ТНТ, застройки, коррупции. Особенность же барнаульской ситуации заключается в том, что в социальном плане город теряет жителей, которые уезжают в более благополучные регионы. Политическое поле было основательно зачищено бывшим губернатором-прокурором, не терпевшим никакой самостоятельности. Отмечается разобщенность протестных сообществ и низкая политическая активность населения.
Города, объединенные понятием «Статус кво»
Улан-Удэ, как и прочие города этой группы, отнесен к экономическим аутсайдерам. Местные митинги имеют различную направленность: против конкретных политиков (главы города, прокурора), отмечено присоединение к акции дальнобойщиков.
В Чите протестов практически нет. В Абакане крупные предприятия контролируются столичными бизнес-структурами. Основа местной экономики — сельское хозяйство, бюджетники и силовики. В городе время от в времени проходят акции протеста как с политической повесткой, так и направленные на решение местных проблем.
Кузбасс
Кемерово и Новокузнецк имеют среднее экономическое развитие. Высокая протестная активность связана там с федеральной повесткой дня. После трагических событий в «Зимней вишне» произошел резкий рост протестной активности. Протестное движение в Кузбассе расколото на несколько частей. Официальные партии практически не взаимодействуют с неофициальными движениями. Север (Кемерово) требует подчинения Юга (Новокузнецк, Мыски и Междуреченск, где проживают наиболее активные протестующие) и переигрывает его в организационных играх.
Старшее по возрасту и по политическому опыту поколение сочувствует, но скорее не воспринимает всерьез и не поддерживает молодежные инициативы. Если к этому добавить ухудшение экологической обстановки, беззаконие и произвол угольных компаний, а также отток населения из региона, авторитарную модель управления, сочетающую в себе неопатримониализм, местную олигархию и до недавнего времени социалистическую риторику, то становятся понятными невысокие шансы развития протестных сообществ.
Происхождение протеста
В основе протеста — протестные объединения с федеральной повесткой (пенсионная реформа, доступ к участию в выборах, коррупция). Активисты регулярно проводят свои публичные мероприятия, привлекают внимание средств массовой информации и участников. Они дают возможность для выдвижения своих требований представителям объединений с неполитической повесткой дня: автомобилистам, экологам, противникам точечной застройки, обманутым дольщикам
Можно отметить рост протестных настроений, что проявляется в увеличении числа митингов, количества митингующих, числе задержанных. Пока сложно выделить некоторые единые тенденции, но можно обозначить два типа предъявляемых к власти требований. Во-первых, это — протест против нарушения «социального» контракта (КПРФ, НОД, «Пенсионеры за достойную жизнь»
Прогноз
Оппозиция представлена двумя (системным и несистемным) эшелонами, но пока не содержит признаков контрэлиты. Системная оппозиция, располагая определенными ресурсами (экономическая состоятельность и более высокий уровень протестной идентичности), не имеет альтернативной «повестки дня». Несистемная же оппозиция, в целом ориентированная на альтернативную повестку (рост человеческого капитала через развитие системы права, политической и экономической конкуренции), в настоящий момент не имеет ресурсов.
Надо сказать, что новые по повестке и степени идентичности протестные политические сообщества скорее построены на ценностях. Они дорожат своим правом на самоопределение, возможностью выбирать и больше ориентированы на уличный протест, чем на кулуарные договоренности. Провозглашаемые ценности плохо вписываются в действующую повестку дня — именно поэтому на митингах и мероприятиях можно увидеть одни и те же лица. Импульс общественной активности не рационализируется и не переводится в конкретные цели, публичную артикуляцию и ценностную повестку. Поэтому, учитывая отсутствие финансирования и реакцию власти, сложно ожидать быстрых побед и успехов, несмотря на привлекательность, современность и гуманизм высказываемых идей.
Могу предположить, что в городах, где установлен «режим развития» (Новосибирск, Томск, Красноярск, Иркутск), протесты будут иметь достаточно организованный характер, и протестующие будут использовать длительные стратегии политической борьбы, смещая ее в зависимости от обстоятельств в электоральное поле, стремясь к взаимодействию с парламентариями, используя СМИ и социальные сети. Силовое противостояние здесь будет иметь предположительно ограниченный характер.
Города, в которых модернизационные процессы не ярко выражены, или модернизация идет только по одному из векторов (индустриализации), предположительно не будут давать устойчивой протестной динамики, вследствие нехватки организационных ресурсов: Горно-Алтайск, Кызыл, Абакан, Кемерово, Новокузнецк, Улан-Удэ и Чита.
В Кузбассе, Кызыле, Улан-Удэ и Горно-Алтайске акции будут иметь ограниченный во времени характер кратковременных вспышек, иногда затухающих, иногда подавляемых с помощью репрессий. В Омске, Барнауле и Чите, возможно, уличная политика будет основным средством выражения интересов групп.
И стоит уточнить, что исследование на данном этапе скорее предоставляет собой некоторые упорядоченные в первом приближении данные и гипотезы, с которыми я собираюсь работать еще как минимум год, что возможно позволит выделить и описать некоторые ключевые тенденции.
Записал Владимир Кузьменкин