Медицинский взгляд на психосоматику. Четыре базовых причины образования социальных страхов и фобий

05 Авг 2020, 22:21

В медицине существует два подхода к психосоматике. Первый – «консервативный», и он ориентирован на нескольких типов болезней, где наблюдается прямая связь между психологическим фактором и соматическим симптомом. Второй – «прогрессивный», согласно которому «все болезни от нервов», поэтому психические расстройства (тревожность, логоневрозы и др.) тоже считаются психосоматикой. Учитывая, что второй подход поглощает первый, он и будет героем данной статьи.

Экспертом выступает психолог, гипнотерапевт Геннадий Иванов, кто является последователей классического подхода в психотерапии травм.

Итак, термин «психосоматический» впервые использовал в 1818 году Иоганн-Христиан Хейнрот, а немного позднее, в 1822 году, Якоби предпринял попытку переиначить его в «соматопсихический», но ничего не получилось. Возможно, это связано с традицией тем, что душа всегда считалась первее тела. Тем более, что взаимосвязь того и другого никогда и не была секретом. На эту тему огромное наследство оставила древнеиндийская и древнегреческая традиции врачевания. Обе не могут найти себе место в парадигме современной медицинской науки, поэтому и разработки в области психологии не считаются медициной. Между тем, психоаналитические школы, выдающие основной массив психосоматических теорий, вполне процветают, потому что эксплуатируют главную идею психологии: причина всякого невроза кроется во внутреннем конфликте, при котором психическая энергия как некая актуальная потребность не находит нормального выхода и реализует себя через тело и защитные механизмы. Через тело - это когда первобытное «отреагирование» без осознания своей потребности. Через защитные механизмы - это так называемый «перенос поведения», когда неизрасходованная агрессия начальника проливается на подчинённого, а тот в свою очередь срывается на жене и т.д. Совсем как в сказке про репку. Механизм переноса, действительно, защищает психику, работая подобно предохранительному клапану. Правда, остаётся вопрос: почему кто-то разряжается криком на жену, а кто-то заболевает гипертонией? Муть про «глубинную психологию», где имеют значения «особенности личности человека» и уровень развития его «механизмов защиты психики», обычно, опирается на цитаты из Фрейда. А тот, действительно, убедил мир в том, что наиболее культурным видом "отреагирования" является сублимация.

Сублимацией называется перевод той же агрессии в искусство, спорт или иную полезную деятельность. К «глубинной психологии» так же относится идея символизации, при которой психосоматическое расстройство выражает внутренний конфликт человека через семантику (буквенно-знаковые системы). Например, если человек регулярно заявляет «я задыхаюсь в этих отношениях», то образ, заключенный в этой фразе, может создать стойкую эмоциональную проекцию на органы и ткани, отвечающие за дыхание. Следуя подсознательной команде, эти органы будут последовательно деградировать, чтобы обеспечить заданный симптом (одышку).

Как можно видеть, все приведенные теории, несмотря на успешное коммерческое применения, страдают слабой научной базой. В этом их нельзя винить, потому что известная фраза, что «голова - предмет темный, исследованию не подлежит» остается актуальной до сегодняшнего сегодня. Вся мировая наука в отношении деятельности головного мозга топчется на одном месте, не зная, с какого края подступиться. Поэтому лакуны на текущем этапе развития психологии вполне закономерно заполняются филологией. И тем не менее, в некоторых "местах" теоретическая психосоматика получила научное объяснение. На сегодня существует четыре позиции, по которым мы можем определять причины образования психосоматических заболеваний с точки зрения классической медицины:

Хронический стресс
Запрет на выражение эмоций
Условный рефлекс
Идеодинамические эффекты с дезадаптацией

ХРОНИЧЕСКИЙ СТРЕСС

1000 лет назад врач и философ Авиценна (980-1037) использовал двух баранов, чтобы доказать вред стресса. Одного из них он поместил в клетки рядом с волком. В результате этот баран становился все более подавленным, пока в конце концов не погиб, хотя все у него было. Эксперимент Авиценны наглядно показал не только связь наших психических переживаний со здоровьем нашего организма, но и роль интерпретации в осознании ситуации. Ведь если бы баран понял, что ему ничто не угрожает, то перестал бы обращать внимание на волка. С другой стороны, если бы он был умен как человек, то это понимание соседствовало с представлениями о том, что если его поместили рядом с волком, то в любой момент могут поместить и к волку. Эта мысль отравляла бы существование барана, что и произошло. Отсюда вывод: баран не так уж глуп, а хронический стресс - это ничто иное как летальный способ восприятия ситуации.

ЗАПРЕТ НА ЭМОЦИИ

Феномен выученной беспомощности, который мы наблюдаем в знаменитом эксперименте Авиценны, позволяет взглянуть на ситуацию под другим углом: саморазрушение барана вызвал не стресс, а депрессия. Это подтверждает другой естественнонаучный эксперимент. Психолог Мадлона Висинтейнер разделила подопытных крыс на три группы: первая получала шок, который можно было избежать. Вторая - шока не получала. А третья получала шок, который было невозможно избежать, повторяя ситуацию беспомощности, в которой пребывал баран Авиценны. Результаты оказались такими: в группе, которая шока не получала смертность равнялась 50% (естественный и ожидаемый процент при подобной процедуре). В группе осмысленной беспомощности смертность дошла до 73%, а в группе, которая могла самостоятельно бороться с шоковым воздействием, смертность составила всего 30%. Снижение смертности было вызвано нормальной работой стресса, который, утилизируясь в активные действия, повышал общую адаптивность организма. И наоборот, выученная беспомощность порождала депрессию - состояние отказа от борьбы за жизнь, что и обусловило рост смертности. Отсюда вывод: шок (сверхмощная эмоция) - это не смертельно. Смертельно отсутствие шока, которое дает выученная беспомощность. Эта ситуация в психологии называется "запрет на эмоцию". Никакой поведенческий акт, будь то жест или поступок, если включен "запрет на эмоцию", не возможен, потому что наше хотение - это и есть эмоциональный тонус. Более того, не будет удивительным, если кто-то захочет интерпретировать феномен "запрета на эмоцию" как смертное смирение - форму каталепсии (предусмотренную природой процедуру ухода из жизни без страданий).

УСЛОВНЫЙ РЕФЛЕКС

Ученье дедушки Павлова устаревает, но все никак не может устареть до конца, потому что мы вынуждены все время к нему возвращаться. Ведь именно рефлекторная связь "включает' описанный выше режим предсмертного равнодушия! Как, впрочем, и любую другую соматическую реакцию. Например, взрослые сильно опекают дитя. Организм этого ребенка в такой ситуации «понимает», что болеть выгодно, так как во время болезни он получает более высокую ценность. С возрастом, однако, забота старших исчезает, а вот привычка болеть остается. В других случаях рефлекторная связь будет выражаться в ритуальных действиях. Например, страх грязи может перерасти в навязчивое мытье посуды. Или в тиках - как известно, у некоторых людей при стрессе начинает дергаться глаз. Такая реакция позволяет отчасти сбросить напряжение. Такую же функцию могут играть другие психосоматические проявления.

ИДЕОДИНАМИЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ И ДЕЗАДАПТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ.

Отечественные исследователи (И.П. Павлов, А.А. Ухтомский, К.И. Платонов, Л.П. Гримак и др.), а так же зарубежные (Дж. Эллиотсон, Ж. Делез, Л. Шарпиньон, Дж. Митчелл, Ж.М. Шарко, А. Бине, У. Карпентер, Д. Эвин и др.) провели много экспериментов, в ходе которых была доказана возможность прямого влияния психических процессов на физиологию организма. Например, с помощью внушения можно изменить такие показатели функционирования организма как температура тела и частота сердцебиения. Внушением можно вызывать симптомы заболеваний и наоборот, ускорять процесс исцеления. Можно создавать и отключать любые ощущения. И для этого не всегда требуется гипноз. Более того, в качестве внушения могут выступать ваши собственные мысли, убеждения и представления. Это явление в науке называется дезадаптивной когницией. Например, человек может бессознательно копировать поведение другого человека. Жесты, манеру говорить, выражения, и до кучи - психосоматические паттерны, включая внешние проявления панических атак, обсессивно-компульсивное поведение, заикание. Вживаясь в образ кумира, человек запросто может получить и его расстройство. Другим вариантом приобретения неадекватных реакций являются непрямые внушения извне. Они могут носить негативный оттенок «Тогда я думала сделать аборт и не хотела детей», «Хватит заикаться», «Ты был больным ребенком». Или позитивный: «Не выходи на улицу, а то заболеешь», «Не трогай, а то заразишься» и др. Так, в зависимости от ситуации и контекста, человек постепенно впитывает (интериоризирует), некоторые дезадаптивные представления о себе и о мире. И наконец, индивид может сам выращивать в себе негативные убеждения: «Родители меня не хотели, значит я не должна жить», «Я неудачник, лучше бы я умер», «Я легко могу заболеть», «Со мной всегда происходит, что-то плохое», «У меня больное сердце». В этой связи уместно вспомнить эффект «Пигмалиона» (Р.Розенталь), который подтверждается, когда мы неосознанно стремимся к подтверждению собственных мыслей, убеждений и представлений. Этот принцип стал развитием открытого ещё раньше закона когнитивного диссонанса, согласно которому воспринимаемая реальность всегда соответствует или стремится соответствовать нашим убеждениям.

В заключении разговора о связи мыслимого с воспринимаемым стоит оговориться: мысли сами по себе ничего не значат, если не наполнены эмоцией. Об этом знали древние ученые типа Парацельса, которые прямо указывали, что основное влияние психики на наш организм производит через наше эмоциональное состояние. Отсюда вывод: ключ к загадке человеческой психики лежит в подсознательных механизмах познания (научения) и внешних стрессорах, через которые, как получается, мы и узнаем о реальной деятельности нашего тела и нашего «Я».