Кто в лес, кто по дрова: что происходит в лесном хозяйстве Республики Алтай
Лесозаготовительная отрасль на Алтае — территория сплошных запретов. Местным запрещено всё. Нельзя брать даже мертвые деревья, ветровал и сухостой. Но странное дело — запретов все больше, но состояние лесов год от года не улучшается, а социально-экономическая ситуация в районах и вовсе зашла в тупик. Местным все сложнее устроиться на работу, предприниматели сталкиваются с необоснованными ограничениями.
О ситуации подробно рассказывает предприниматель Михаил Киршин. Уроженец Алтая, он знает ситуацию изнутри досконально. Долгое время проработал в лесном хозяйстве. Затем решился и сделал шаг — создал собственный бизнес, занялся производством сувенирной продукции. Материал выбрал по душе — кедровую древесину.
«Кедр как будто специально создан для умельцев, — рассказывает Киршин. — Древесина — ласковая, мягкая, как будто специально создана для резчиков».
Киршин показывает на стены свежего сруба: «Колонны резные, видите? Если стены уже зашлифовали, то смола после этого никогда не выступает. Все чисто будет. Дерево мягкое, пластичное. Одно удовольствие с ним работать. Чувствуешь тепло. Солнце на пользу кедру, дерево „подзагорает“, приобретает красивый красноватый цвет. Поэтому кедр так ценят, используют для срубов, художественных промыслов, карандашей».
«По факту материала немного уходит, — предвосхищая вопрос, говорит Киршин. — Посмотрите на кедр в лесу. Это большое дерево. Мало сучков, много объема, диаметр ствола у кедра может достигать метра. Одно дерево взять — так мастер может работать и работать».
Киршин перебирает резные поделки — на столе выставлены домики, солонки, шкатулки, даже целые замки, сувениры: «Когда мы 17 лет назад организовали магазины, то сувенирная продукция в основном была китайская. Сегодня мы переломили тенденцию, практически все, что продается для туристов — местного производства».
Сувенирное производство — одно из самых востребованных на Алтае. Таинственный, непостижимый край манит туристов, с каждым годом поток растет, каждый стремится привезти из путешествия что-то на память. Помимо сувениров, для туристов нужна инфраструктура. Туризм и лесозаготовка неотделимы друг от друга.
«Раз люди едут — значит, нужны гостевые домики, беседки, веранды, бани, скамейки, лавки. Но пиломатериал не купишь, цены подскочили с 6 тысяч до 11−12 тысяч рублей за куб. Для простого человека неподъемная цена. Ладно, строить нельзя, а ведь местные дровами топятся, газа нет».
«Лес — это богатство, — рассуждает Киршин. — А раз богатство, значит, его надо использовать. РАЗУМНО. Что это значит? Если гноить ветровал, сухостой, то вряд ли это пойдет на пользу лесу. Это явный перегиб. Давайте наладим санитарные рубки, людей обеспечим материалом».
Удивительно, но официальная позиция властей во многом совпадает с доводами Киршина. По данным «Стратегии социально-экономического развития Республики Алтай на период до 2035 года», утвержденной правительством Республики, общая площадь лесов составляет 5060,3 тыс. га, или 54,6% территории Республики Алтай. На душу населения приходится 24,8 га леса, что значительно выше, чем в странах с развитым лесным комплексом. Запас древесины в регионе составляет 708,56 млн м3 (0,9% запаса лесов России), в пересчете — 191,6 м³ на один гектар, что выше среднероссийского уровня. При этом около 31% запасов приходится на кедр. Запасы спелой и перестойной древесины — 339,1 млн м3 (в среднем 82 м³ на один гектар лесопокрытой территории), в том числе хвойных пород — 263,83 млн м3.
Формально значимость отрасли признается на всех уровнях. «Богатые лесосырьевые ресурсы обеспечивают условия организации различных производств по заготовке и переработке древесины», — именно так характеризуется экономика Республики Алтай на сайте Совета Федерации.
При этом доля лесного хозяйства в республиканский ВРП незначительна и официальная статистика показывает ее в отчетах в общей доле «обрабатывающих производств» — наряду с пищевой, горнодобывающей промышленностью и другими. О темпах падения отрасли можно судить по количеству занятых работников: за четыре года, по официальным данным, падение составило более 20% — с 4383 человек в 2012 году до 3422 в 2016 году.
В «Стратегии» прямо говорится о «соблюдении баланса между рубкой и восстановлением лесов», более того — о необходимости создания «рациональной системы рубок и технологий лесосечных работ (при проведении несплошных способов рубки — выборочных, возможность дифференцированного использования лесозаготовительных машин с учетом лесорастительных условий, таксационных особенностей насаждений, сезона проведения лесозаготовок)».
Не об этом ли прямо говорит Киршин и множество местных жителей и предпринимателей?
Более того — по мнению авторов «Стратегии», необходимо «ограничение сплошнолесосечных рубок, расширение объема несплошных рубок, увеличение объема рубок промежуточного пользования лесом, позволяющих регулировать состав насаждений в целевом направлении и своевременно убирать перестойную древесину». Все эти мероприятия «направлены на формирование коренных кедровых и лиственничных лесов в соответствующих им лесорастительных условиях, на содержание лесных земель в максимально облесенном состоянии, на своевременное обновление стареющих, теряющих свою экологическую ценность, насаждений».
Стоит почитать официальные документы и возникает ощущение, что местные жители и предприниматели ломятся в открытые двери.
Инициативы по развитию лесной отрасли — даже самые, казалось бы, разумные вдруг встречают огромное противодействие, иногда с самой неожиданной стороны. Например, в 2020 году в республике состоялся «Круглый стол» по проблемам отрасли.
Банальнейшее мероприятие, где участники — предприниматели, главы районов и депутаты обсуждали текущие проблемы. По итогам в СМИ появилась публикация… «Лесные бароны хотят свое министерство». И нет автора, с которого можно было бы спросить — как можно передергивать разумные инициативы?
Заявленные до 2035 года цели слабо влияют на текущее положение дел. В начале года министерство природных ресурсов, экологии и туризма Республики Алтай отчиталось, что площади лесов «с неудовлетворительным санитарным состоянием в 2020 году увеличились на 30%». Причина — «продолжающиеся процессы усыхания насаждений на затопляемых по естественным причинам участках, а также за счет гибели лесов на площади более 3,6 тыс. га после июльского урагана в недоступных районах Салаирского кряжа».
Какие силы и основные игроки столкнулись в лесной отрасли Республики Алтай, читайте в следующем материале.
Антон Иванов