"Турецкий гамбит" вышел на экраны с предисловием

24 Фев 2005, 10:50

В понедельник Новосибирск наряду со столицами стал одним из трех городов России, где прошла премьера фильма Джаника Фазиева «Турецкий гамбит» по произведению Бориса Акунина (о фильме «Ъ» писал 18 февраля). По этому случаю киноконцертный комплекс им. Владимира Маяковского посетили создатели картины и артисты, сыгравшие главных героев.

Традиция масштабных премьер в провинции в 90–е годы так и не сложилась. В Москве что–то пытались устраивать Сергей Соловьев и Никита Михалков, но начинания их за пределами столицы так и не получили продолжения. В основном потому, что представлять на подобных мероприятиях было, по сути, нечего. Но с начала 2000–х годов можно смело отсчитывать время своеобразного ренессанса отечественного кино. А «Турецкий гамбит» наконец порадовал размахом раскрутки, перевалившей за Уральский хребет.

Пресс–конференция в Новосибирске собрала почти всех обещанных организаторами премьеры в Сибири создателей «Турецкого гамбита». Не смог приехать только режиссер Джаник Фазиев. Поначалу это вызвало легкое разочарование у новосибирских журналистов, но очень скоро исполнители главных ролей Егор Бероев и Ольга Красько взяли инициативу в свои руки. Для начала руководитель дирекции спецпроектов и кинопроизводства «Первого канала» Лаура Шагинян заявила, что фильм рассчитан в первую очередь на российского зрителя. После упорных попыток «Первого канала» вывести «Ночной дозор» на мифический международный уровень это показалось разумным. Актеры пребывали в приподнятом настроении. Господин Бероев рассказал, что его Фандорин прежде всего добр и благороден. Варенька Ольги Красько почти забыла об эмансипированности, отличавшей ее в книге, превратившись в типичную русскую барышню с лучезарной улыбкой во весь фильм. От Новосибирска после теплого приема «Папы», где эти актеры тоже играли вместе, они ждали только хорошего.

Вечерняя премьера началась далеко до «вешалки». На подходе были слышны звуки военного оркестра. Четыре всадницы в странных меховых широкополых шляпах гарцевали по кругу, иногда переходя на галоп. Искусственные подсолнухи по краям дорожки на входе вспомнились на первых кадрах фильма, где режиссер разметал уже живые подсолнухи взрывами и выстрелами. В остальных частях предваряющего просмотр представления реальность экранная расходилась с жизнью чуть больше. Герои шоу–программы, развернувшейся в фойе киноцентра, с экрана не сошли, но с «Гамбитом» были явно как–то связаны. Знойная танцовщица с пашой зазывали всех желающих прилечь к ним на подушки. Ряженные в картузы молодые люди не то меняли, не то продавали странную валюту «гамбиты» по пять рублей за штуку. На купюре можно было разглядеть номинал и неразборчиво прописанные условия хождения. В глубине холла можно было, бесплатно фотографируясь, на секунду стать сыщиком Фандориным, замерев в рамке его лица. Всем желающим тут же предлагались шампанское и турецкие сладости, а по лестнице, ведущей в зал, был расставлен чинный караул курсантов.

Счастливчики, поднявшиеся в клуб, могли, выпивая и закусывая, наблюдать, как огромные поролоновые кости летают по залу, повторяя одну из первых сцен «Турецкого гамбита». Хотя смысл конкурса так и остался, кажется, не вполне понятен его участникам и зрителям. Впрочем, организаторам удалось главное — создать ощущение неотвратимо надвигающейся премьеры. Она началась после нескольких торжествующих тирад исполнителей главных ролей. Из всего увиденного можно было сделать вывод, что формула сочетания шоу с фильмом была правильно выбрана, но не всегда точно выдержана.

Есть ради чего поучиться на ошибках. Прошедшая премьера будет для Бориса Акунина в нынешнем году не единственной. На апрель уже назначена следующая премьера — студии Никиты Михалкова «Тритэ», принимавшей участие и в создании «Турецкого гамбита». Лента Филиппа Янковского «Статский советник» обещает быть не менее масштабной.