Ученые считают, что "Ульяновскую" взорвала метановая ловушка
В Новокузнецке в воскресенье прошли последние массовые похороны горняков, погибших 19 марта от взрыва на шахте «Ульяновская». Остались непогребенными шестеро погибших, включая двоих, тела которых не обнаружены до сих пор. Члены штаба по ликвидации последствий аварии говорят, что, если эти двое горняков были близко к эпицентру взрыва, шансы найти даже фрагменты их тел ничтожно малы. Между тем ученые считают, что «Ульяновскую» взорвала так называемая метановая ловушка, обнаружить которую довольно сложно.
В судебно–медицинском морге Новокузнецка еще остаются четыре тела. Эксперты не выдают их родственникам, поскольку погибшие не опознаны на сто процентов. «А что если ваш муж еще не поднят, а вы чужого похороните?» — спрашивает эксперт женщину лет сорока. В шахте собрали и несколько мешков фрагментов человеческих тел — они хранятся в специальных мешках в морге, а в конце месяца их собираются отправить в Москву на экспертизу. «У меня взяли кровь на анализ ДНК. Когда будут результаты, пока неизвестно», — сказала жена погибшего шахтера Валерия Пупко. Она потеряла в шахте мужа Валерия и сына Максима. Тело 22–летнего Максима мать опознала сразу. Максим — из известной на всю Россию шахтерской династии. Дед Максима Иван Сизых — Герой Социалистического Труда, имеет три ордена Ленина, лауреат Госпремии.
За дни похорон безумно устали не только родственники погибших. «Мы изготовили более тысячи венков за два дня, весь аппарат управления ритуального бюро был занят изготовлением веночной продукции», — говорит директор муниципального похоронного бюро Игорь Зыков. Необходимо было изготовить двухметровые венки с длинными надписями на лентах. Подписывать венки закончили только в пятницу. Сотрудники похоронного бюро работали четверо суток с часовым перерывом на сон. На третий день многие засыпали на рабочем месте.
Расследование причин трагедии еще далеко от завершения. Сами шахтеры не исключают, что трагедия произошла из–за нарушений техники безопасности, продиктованных желанием добыть за смену как можно больше угля и получить премии. «За такие деньги нельзя работать, не нарушая техники безопасности», — сказал один горняков на похоронах Максима Пупко. В последнее время зарплаты горняков на ряде шахт «Южкузбассугля», включая «Ульяновскую», составляли 8–15 тыс. руб. в месяц. Не исключено, что авария приведет к перестановкам в руководстве компании. Как сообщил „Ъ“ источник в «Южкузбассугле», уход с поста гендиректора Георгия Лаврика «можно считать решенным». Правда, в пресс–службе компании эту информацию официально опровергли.
Тем временем специалисты Сибирского государственного индустриального университета (СибГИУ, Новокузнецк) утверждают, что наиболее масштабные аварии происходят на современных шахтах, где приоритетное внимание уделяется производительности труда, а не научным исследованиям. Профессора СибГИУ Емельян Пугачев и Шамил Гумиров утверждают, что в ходе угледобычи метан концентрируется в пустоте выработанного пространства под экранирующем слоем («ловушке»). Обычно дальнейшее перемещение опасного газа направлено вверх по мере раскрытия трещин, образующихся в процессе подвижек массива. Но в момент обрушения кровли, что и случилось перед взрывом на «Ульяновской», происходит резкое опускание экранирующего слоя вниз, объем «ловушки» сокращается, и метан (словно поршнем) за доли секунды выбрасывается в призабойное пространство и окружающие горные выработки. Достаточно небольшой искры, чтобы тут же вызвать взрыв. А искра могла образоваться не только из–за замыкания в проводке или механизмах, использованных на шахте. Ее, например, мог высечь кремний песчаника, из которого состоит кровля.
Ученые считают, что мгновенное катастрофическое нарастание концентрации метана не позволяет отслеживать внезапную опасность. Если вовремя не начать ликвидацию «ловушек», считают ученые, то подземные трагедии будут повторяться. Господа Пугачев и Гумиров предложили три варианта действий: динамичное отслеживание концентрации метана и прекращение работ при малейшей опасности; предотвращение образования метановых «ловушек» с помощью, например, дренирующих скважин; принудительная «посадка» кровли. На «Ульяновской» была установлена самая современная система мониторинга накапливаемого метана, однако, как считают специалисты, она не в состоянии дать полной картины для прогноза критических ситуаций.