Who is mr. Кадыров?
Парламент Чечни утвердил в должности президента республики Рамзана Кадырова. Обстановку в регионе накануне этого волнующего события изучил большой поклонник политического туризма Дмитрий Виноградов.
Рамзан Кадыров – безусловно, одна из самых одиозных фигур современной российской политики. Сопоставимых с ним по одиозности персонажей можно, пожалуй, только в 90-ых отыскать – сейчас их уже не осталось. Общественное воображение рисует его эдаким дикарем, по повода и без повода сажающим людей в темницы и готовым в любой момент выйти из подчинения Москвы.
Надо признать – такое реноме не лишено оснований.
Внешне Чечня по-прежнему довольно обычный российский провинциальный регион, отличающийся разве что обилием разбомбленных зданий и задний восстановленных. А также множеством милиционеров – так здесь решают проблему безработицы – и блокпостов. Но та разница, которая невооруженным взглядом не видна, гораздо важнее. Она – в самих людях, агрессивных и пассионарных, которые 15 лет (а кто помоложе – никогда) не держали в руках ничего, кроме автомата. Если Россия строит «суверенную демократию», то Чечня – это «военная демократия»: пассионарные орды с оружием и харизматичный лидер во главе, строящий по республике замки-резиденции и открыто содержащий помимо многодетной официальной жены пару любовниц.
К счастью, сейчас амбиции лидера и его окружения направлены на то, чтобы превратить Чечню, как он говорит, в самый процветающий и безопасный регион России – мол, стыдно им жить в нищете и на дотации федерального центра.
Итак, насколько вероятен выход Кадырова из подчинения Кремля, насколько возможна попытка Чечни вновь вступить на тропу сепаратизма? Ведь именно этого больше всего опасаются противники Рамзана – что он, создав на деньги России боеспособную армию, поднимет бунт.
Мне кажется, вероятность этого стремится к нулю. Тому есть несколько причин. Первая: Рамзан Кадыров внутри республики имеет множество недоброжелателей. Кто-то сам пострадал от рук «кадыровцев», кто-то потерял родственников, кто-то относится к конкурирующему тейпу, а многие просто считают Рамзана выскочкой, слишком молодым для поста лидера чеченцев и слишком неотесанным для поста президента республики. Надо заметить, что в старшем поколении чеченцев, заставших советские времена, много интеллигентных людей с неплохим образованием, да и просто на Кавказе всегда ценили возраст и опыт.
Сейчас антикадыровские настроения в Чечне загнаны глубоко внутрь, хотя даже на заседании парламента, утверждавшем кандидатуру Кадырова на пост главы республики, нашелся один депутат, проголосовавший против, а другой сознательно испортил свой бюллетень. Но перестань Рамзан опираться на авторитет, штыки и финансы Москвы – и сразу найдется кто-то, кто попытается оспорить его верховенство.
Кстати, о финансах. Москва для Рамзана – стабильный источник денег, зачем же ему отказываться от кормушки? Ради чего? Он и так живет очень неплохо и обладает очень широкой властью.
Наконец, в Чечне много людей, которые уже не хотят никакой такой особой самостоятельности от России, да и вообще плохо понимают, что это за государство такое могло бы быть – Ичкерия. Они хотят жить в большой стране, которая могла бы и их защитить от беспокойных соседей, от радикального исламизма, в которой спокойно можно делать свой бизнес. А идеалы «парада суверенитетов» остались опять же где-то в 90-ых. Они наелись этой самостоятельности. Плюс они понимают, что Россия уходить из Чечни не хочет, а новая война – это новые жертвы, новые разрушения и крест на планах построить процветающий регион. Они, наконец, просто устали от войны.
Еще один важный фактор – чеченская диаспора за пределами Чечни: в Москве, других российских городах, на Западе. Диаспора поддерживает Рамзана, потому что диаспоре нужна спокойная Чечня. Диаспоре надоел негативный имидж в глазах обычных россиян, чиновников и партнеров по бизнесу, надоело повышенное внимание спецслужб и силовиков. Им хочется спокойно ездить в Европу. Им хочется спокойно делать свой бизнес по всей России, будь то гостиницы и казино в Москве или лесопилка в Кондопоге. Им хочется время от времени приезжать на свою малую родину, в Чечню.
Фигура Кадырова легитимизирует капиталы диаспоры: они теперь не временщики, нахапавшие черного нала и контролирующие криминальные сферы экономики, они теперь «социально ответственные» бизнесмены, участвующие в кремлевском проекте восстановления Чечни.
Да, за Кадыровым немало, совсем немало грехов. Он, мягко говоря, совсем не идеал. Но надо признать, что руки по локоть в крови у всех сторон этого конфликта – и чеченцев-сепаратистов, и федералов. Да и методы схожи: боевики захватывали школы и больницы, но и среди федералов были те, кто убивал мирных чеченцев. Все это, конечно, не оправдывает Кадырова, но напрашивается вопрос: а какие, собственно, варианты? На кого заменить Кадырова, даже если представить, что это удалось бы сделать без возмущения его сторонников? Как говорится, это сукин сын, но это наш сукин сын.
Знает ли о прегрешениях Кадырова – старых грехах и нынешних – федеральная власть? Конечно, знает. Как знает о грешках любого российского губернатора, министра, генерала и директора госпредприятия. И закрывает на них глаза ровно из тех же соображений: во-первых, «других художников у товарища Сталина для вас нет», во-вторых, когда на человека есть компромат, он лояльней и сговорчивей. В-третьих, странно требовать от подчиненных безгрешности, когда у самих руководителей рыльце в пушку.
Правда, надо отдать Рамзану должное: он быстро учится и цивилизуется, начинает понимать, что делать можно, а что вредит имиджу. В отношениях с Кремлем он хорошо чувствует грань, которую переступать не стоит. Сейчас он уже отказался от разговоров о передачи чеченских нефтяных скважин в ведение правительства республики и о подписании особого договора с Россией, которого нет у других регионов.
Так что можно надеяться, что число правонарушений в Чечне со стороны кадыровцев будет снижаться. Похищение людей, зинданы – все это уходит в прошлое. Да и в похищениях уже не остается никакого смысла, если Кадыров и так контролирует весь регион.
Так кто же он такой – Рамзан Кадыров? Я бы так сказал: это простой тридцатилетний парень, плохо говорящий по-русски (знающие люди утверждают, что и по-чеченски он говорит так себе), который волею судьбы получил в свое распоряжение серьезные финансы и власть. Кстати, это первый пример в современной России, когда регион возглавил сын предыдущего руководителя (и далеко не первый пример на современном востоке – достаточно вспомнить Азербайджан, Северную Корею и Сирию, я уж не говорю о наследных монархиях).
Он и производит впечатление такого парня-переростка, богатого наследника, который никак не может наиграться в дорогие игрушки: собственный зверинец с леопардами и страусами, конюшня, огромную коллекцию оружия, танцы с бросанием тысячных купюр под ноги, полуночные банкеты с «Миссис мира» и закрытые концерты российских поп-звезд.
Это тот самый король, которого делает свита: представители чеченской диаспоры из Москвы, богатые местные, лидеры кланов и отрядов, бывшие боевики, наконец. Для всех них он символ, не побоюсь пафоса, новой жизни.
Отсюда и возникает культ личности: под вялые протесты Кадырова жители и чиновники вешают его портреты в разных вариантах: вот он с Путиным, вот он с отцом, вот он с белокурыми детишками. Отсюда весь этот антураж: когда Кадыров заходит в помещение, будь то неформальный прием, пресс-конференция или заседание чиновников, все встают. Еще до официального решения Кремля его называли не иначе как «президент». По всей республике – клубы его имени. В общем, смесь восточного чинопочитания, избалованности самого наследного принца, искренней любви к нему простых чеченцев и неискренней – чеченских чиновников.
Что со всем этим можно сделать? К сожалению (или без сожаления), ничего. Можно только расслабиться и наблюдать, как Чечня превращается в нечто среднее между образцовым российским регионом и царством полковника Курца из фильма «Apocalypse Now».
Дмитрий Виноградов, специально для ТАЙГИ.info
Фото автора
