"Отчизна": Краснообский беспредел. Часть 3

Ранее на эту тему:

"Отчизна": Краснообский беспредел. Часть 2

"Отчизна": Краснообский беспредел. Часть 1 


Увы, радужным планам краснообских избранников и общественников не удалось сбыться. Очень быстро стало выясняться, кто действительный хозяин в Краснообске. Своеобразие и уникальность Краснообска как административно-территориального образования проявились в том, что муниципальная власть, то самое местное самоуправление, о котором в последнее время непрестанно говорят и которое усиленно развивают, в нынешних условиях весьма "нежеланный гость" в своем же поселке. Этакое "пятое колесо" в телеге текущих в Краснообске процессов, мешающее заведенному исстари порядку вещей.

Чтобы понять природу этого порядка, его юридический аспект, а также и оценить перспективы этого явления, нелишне оглянуться на нашу отечественную историю. Сами собой напрашиваются некоторые интересные сопоставления.

Сквозь призму исторических аналогий

В недалекой истории нашего государства, а именно в 30-40-х годах прошлого века, был период, когда управление некоторыми территориями осуществлялось не органами местной власти - Советами, как было положено по Конституции того времени (главный лозунг победившего режима звучал: вся власть Советам!), а отдельными гострестами. Наиболее известный из них, в частности, осуществлял свою деятельность в 30-40-х гг. на территории, занимающей 10% площади СССР и сравнимой с площадью всей Западной Европы.

В момент основания Трест был наделен особыми правами. Так, никакие учреждения и лица без особого постановления Совета Труда и Обороны СССР не имели права вмешиваться в административно-хозяйственную и оперативную деятельность Треста. В 1931 г. он был освобожден от всех налогов и сборов. А в 1933 г. на Трест даже были возложены обязанности по взиманию на своей территории государственных и местных налогов, а также и всех других доходных поступлений в государственный и местный бюджеты.

Полученные таким образом средства Трест имел право оставлять в своем полном распоряжении. Для руководства районами, существовавшими до этого на территории, в которые входило 15 сельских советов и один городской Совет, внутри Треста был образован специальный административно-гражданский отдел, который забрал себе все функции местного управления. Иными словами, вся полнота власти находилась не в руках избираемых населением Советов - неких карикатурных аналогов нынешних муниципальных органов местного самоуправления, а сосредоточивалась под личным началом руководителей Треста и назначенных ими лиц.

Ретроспективная историческая аналогия деятельности пресловутого Треста (и ряда сходных с ним учреждений того периода) со сложившимся положением дел в современном Краснообске неизменно приходит на ум, когда рассматриваешь сегодняшнюю ситуацию. Судите сами.

Для внутреннего употребления…

Имущественный комплекс жизнеобеспечения в поселке полностью находится в руках ведомства: Сибирского отделения Россельхозакадемии. Подведомственные ему предприятия - ГУП ЖКХ СО РАСХН и ГУК ПЭТС СО РАСХН полностью замкнули на себя обеспечение поселка услугами ЖКХ, теплом и электричеством. Они же, или, вернее, с их подачи, и устанавливаются тарифы коммунальных платежей. Без согласования с этими организациями нельзя в поселке ни построить что-либо, ни подключить какие-либо объекты к инженерным сетям.

Распоряжение градостроительными ресурсами и землей, небезвозмездное, конечно, - это отдельный "конёк" сельхозакадемии. Систематически, на протяжении десятка лет, Президиумом СО РАСХН издавались положения, нарушающие Конституцию РФ, федеральные законы, Налоговый кодекс РФ, Земельный кодекс РФ, Бюджетный кодекс РФ и существенно ущемлялись права органов местного самоуправления.

Так, например, своим постановлением Президиум устанавливал порядок застройки в п. Краснообск, вводил сборы и устанавливал ставки сборов за строительство жилых домов. Земельные участки под строительство выделялись только после разрешения комиссии СО РАСХН. Устанавливались ставки за выделяемые тепловые мощности, водоснабжение, канализирование…

Получаемые средства от платежей за использование земель и связанные с этим использованием права зачислялись не в бюджеты всех уровней, как предусмотрено законами, а на счет Президиума СО РАСХН. Прекратились такие незаконные деяния только после вмешательства прокуратуры, которая уже не могла привычно закрывать глаза на столь вопиющие нарушения. Ведь в данном случае "академики" бесцеремонно узурпировали права, которыми наделены лишь исполнительные органы государственной или муниципальной власти.

Но и после отмены ряда незаконных актов в руках руководства СО РАСХН остались рычаги влияния на строительную политику в поселке через вышеупомянутые предприятия путем использования разрешительных функций.

Как ни парадоксально, торговля Краснообска также сосредоточена в руках Президиума академии. При чем тут наука, никто, естественно, объяснить не может, но помещения обоих торговых центров в поселке по сей день находятся на балансе Президиума СО РАСХН. Привлекая по своему усмотрению арендаторов на эти площади, верхушка местной "академии" воздействует на потребительский рынок Краснообска, продвигая приемлемых для себя владельцев сетей супермаркетов. О конкурсности в вопросе выбора арендаторов-монополистов речь не идет вообще - всё решается кулуарно.

В поселке полностью отсутствует муниципальный жилой фонд - он весь закреплен за ГУП ЖКХ СО РАСХН. Права жильцов квартир, желающих приватизировать свое жилье, нарушаются неправомерным требованием оплатить дополнительно к госрасценкам 7 тыс. 500 руб. Более тысячи краснообских семей вынуждены приостановить процесс приватизации в ожидании отмены незаконного побора, рискуя опоздать к окончанию срока бесплатной приватизации, когда выкупать квартиру придется по рыночной стоимости.

Нынешняя реформа ЖКХ, направленная на создание конкуренции на рынке предоставляемых коммунальных услуг, имеет призрачные перспективы на успех в поселке. Выбор населением управляющей компании сведется к одному единственному монополисту, оказывать воздействие на которого через выборные органы и призывать к благоразумию в сложившейся ситуации невозможно.

Органы местного самоуправления лишены реальной возможности влиять на решение и других вопросов местного значения, закрепленных за ними законом №131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления". Таких, например, как организация в границах поселения электро-, тепло- и водоснабжения населения. Энергетический монополист - Предприятие электрических и тепловых сетей (ГУК ПЭТС) также напрямую подчинено сельхозакадемикам. Не могут депутаты, соответственно, и влиять на уровень тарифов услуг ЖКХ для населения. Решение любых социально значимых проектов и просто жизненно насущных для населения поселка дел не представляется для муниципалитета возможным ввиду отсутствия источников финансирования от использования муниципальной собственности. Этой собственности у местной власти просто нет…

И вот здесь-то сходство с вышеупомянутым учреждением 30-х гг. (тот самый Трест - помните?) в общих чертах заканчивается.

А кому это надо?

Справедливости ради зададимся вопросом: может быть, сложившаяся система руководства в чём-то рациональна и полезна? Может, она всё же нужна кому-то? На второй вопрос можно без колебаний ответить утвердительно. Относительно первого придется немного порассуждать.

Пресловуто известный Трест, используя свои исключительные полномочия, всё же был в целом ориентирован на промышленный результат. Кроме того, осуществляя деятельность на неосвоенной и малозаселенной территории, где требовалось вложение колоссальных ресурсов, тогдашний "Дальстрой" (а речь идет о нем) всё же смог наращивать производство невероятными темпами. Золотодобыча - а именно ей занимался "Дальстрой" на просторах Колымы, - увеличивалась год от года в геометрической прогрессии.

"Дальстрой" входил в систему Гулага и на приисках использовался подневольный труд заключенных. Очень дорогой ценой доставались стране золотовалютные средства, необходимые на закупку оборудования за рубежом для нужд разворачивающейся индустриализации. Относительно обоснованности тех жертв для достижения цели можно вести дискуссии, но отмахнуться исторических фактов невозможно.

Что касается Краснообска, то здесь картина с успехами несколько иная. Согласно уставу, Россельхозакадемия "является самоуправляемой организацией, проводит фундаментальные и прикладные научные исследования в области агропромышленного комплекса". Расквартированное в поселке Сибирское отделение РАСХН когда-то действительно являлось градообразующей организацией, но в последние годы бесповоротно утратило этот статус. Численность сотрудников отделения и подведомственных ему организаций ненамного превышает 10% населения поселка. Занимаемые прежде отделением помещения сданы в аренду. В некоторых научных институтах доля арендуемых сторонними организациями площадей достигает 75%. Объем производимой научной продукции не позволяет претендовать на получение общероссийского статуса наукограда, который обрел, например, п. Кольцово.

Соответствуя одному из формальных критериев - нахождению на территории обособленного муниципального образования, СО РАСХН безнадежно уступает по всем другим параметрам, которые и определяют научный потенциал. Верхушка СО РАСХН отказалась от попыток получения статуса наукограда, а, следовательно, и на открытие отдельной линии государственного финансирования научных разработок. Остается только радоваться успехам недалекого города Бийска и отдаленного Мичуринска Тамбовской области, получивших статус наукограда. Последний, кстати, специализируется в аграрной области и является, в определенном смысле, коллегой Краснообска.

И куда же мы идем?...

А охваченная имущественной эйфорией верхушка СО РАСХН действительно разрабатывает все более и более масштабные проекты распространения своего влияния… Но, к сожалению, не в области агронауки.

Не может не возникнуть справедливый вопрос о целесообразности существования в наше время такого рукотворного "Гулага" в окрестностях Новосибирска. Зачем и кому нужно такое образование, не приносящее пользы ни населению поселка, ни государству? Кто получает дивиденды от его существования? Почему, несмотря на многократные митинги протеста, призывы и обращения жителей поселка, разбором ситуации в Краснообске не занимаются те, кто обязан делать это по долгу службы? И кто, в конце-концов, покрывает краснообский беспредел?

Только ответив на эти и другие вопросы можно отыскать варианты выхода из сложившегося положения и начинать строить нормальную и справедливую человеческую жизнь. И не только в одном Краснообске.

Андрон Шандыбин, Глеб Захарьящев
«Отчизна» № 5 (226), 2006, Новосибирск