«Действия UC Rusal неконструктивны», - Владимир Стржалковский, генеральный директор ГМК «Норильский никель» в интервью газете «Ведомости»

Назначение экс-главы Ростуризма Владимира Стржалковского гендиректором «Норникеля» в августе этого года грянуло как гром среди ясного неба. Всего за месяц до этого владелец «Интерроса» Владимир Потанин сумел посадить в это кресло своего подчиненного — замгендиректора «Интерроса» Сергея Батехина. Этим самым он, казалось бы, выиграл борьбу с UC Rusal за контроль над компанией. А уже в июле сам же Потанин пригласил на этот пост Стржалковского, объяснив это тем, что компании нужен государственник. Стржалковский на 100% подходит под это определение, хотя отвечать на вопрос, считает ли он себя госпредставителем в компании, не стал. Даже сейчас в его кабинете в «Норникеле» висит фотография, на которой он запечатлен с нынешним премьер-министром Владимиром Путиным. С ним Стржалковский познакомился еще в Ленинграде, когда оба работали в КГБ. Говорить об этом в беседе с «Ведомостями» Стржалковский наотрез отказался, даже вопрос о знакомстве с Путиным или общении с другими членами правительства из интервью убрал. «Только Путин может определить, кто у него близкий знакомый, а кто — нет», — объяснял Стржалковский в августе. Рассуждать, как он относится к Потанину, Олегу Дерипаске или Михаилу Прохорову, Стржалковский также не хочет, как и прогнозировать, чем закончится конфликт акционеров компании. Хотя Стржалковский признает, что работать ссора акционеров мешает. «Интеррос» и UC Rusal, как правило, не согласны с любыми предложениями друг друга. Взять хотя бы вопрос об отмене «Норникелем» выкупа акций на $2 млрд: UC Rusal считает, что сейчас для таких трат не время; «Интеррос» поддерживает это решение, видя в этом альтернативу выплате дивидендов. Пока в большинстве ситуаций Потанин выигрывает, поэтому UC Rusal хочет смены совета директоров компании. Но в любом случае с выбором гендиректора Потанин, похоже, просчитался: Стржалковский вряд ли его марионетка.

— Вы работаете в «Норникеле» с середины августа, какие у вас были первые впечатления? Какие задачи на новом посту вы считаете самыми важными и сложными?

— Поддаваться первым впечатлениям и эмоциям неправильно, тем более делать на их основе какие-то выводы. Это не мой стиль руководства. В «Норникеле» нельзя выделить одну главную или самую сложную задачу, важно все: и производство, и финансы, и социалка. Например, социальная сторона не может быть успешной без успешного производства и финансового благополучия. Для меня же лично эта работа в первую очередь означает большую ответственность.

— Как произошло ваше назначение? Считается, что инициатором выступил Владимир Потанин.

— Я уже говорил об этом: мне сделали предложение акционеры (также Стржалковский говорил ранее, что согласовывал свое назначение с властями. — «Ведомости»). Больше об этом я говорить не хочу.

— Для вас оно было неожиданным или вы искали возможность попробовать себя в частном секторе?

— Ну в частном секторе я себя уже пробовал, и успешно (в 1990-е руководил турфирмой «Нева». — «Ведомости»). Надеюсь и на посту гендиректора «Норникеля» плодотворно поработать. Я достаточно долго проработал в госструктурах, жизнь идет, многое меняется, и я решил, что смогу быть полезным и в других сферах. В итоге мне был сделан ряд предложений как по государственной службе, так и от частных компаний.

— Конфликт акционеров сильно влияет на компанию и на вашу работу? Вы в нем чьи интересы представляете, с кем свои решения согласовываете?

— [Я] как генеральный директор и [в целом] менеджмент компании — мы работаем в интересах всех акционеров. Мы не встаем на сторону UC Rusal или «Интерроса», но мы выполняем решения совета директоров. Никакой конфликт не способствует развитию предприятия. Из-за него в «Норникеле» не принимаются нужные решения, полезность которых очевидна для всех акционеров, например по выделению энергоактивов. Да и просто жаль времени, которое теряется на трения по каждому вопросу.

— Тем не менее «Норникель» за последние месяцы принял ряд спорных решений, благодаря которым вас считают человеком Потанина. К примеру, это обратный выкуп акций на $2 млрд, которым, как считается, воспользовался «Интеррос» и не успели миноритарии, потому что UC Rusal добилась судебного запрета этой процедуры.

— Решение о выкупе акций принималось советом директоров через 10 дней после моего прихода в компанию, а я не член совета директоров. Повторно этот вопрос рассматривался в октябре. За невозможность отмены выкупа акций проголосовали все независимые директора, так как такое решение могло привести к искам от миноритариев. Во исполнение этих решений «Норникель» заключил договор с НРК, которая собирала заявки от акционеров на выкуп акций, начавшийся в положенные сроки. Однако 29 октября нам поступает информация, что Арбитражный суд Красноярского края по иску компании, подконтрольной UC Rusal, запрещает проводить выкуп. Как только я получил эту информацию, я дал поручение подготовить приказ, останавливающий процесс выкупа акций. Хотя, в принципе, мог бы этого не делать, ведь судебные приставы вручили документы не по адресу (регистрация компании — в Красноярском крае, а офис «Норникеля» — в Москве. — «Ведомости»), о чем есть официальный документ.

— UC Rusal считает, что «Норникель» и НРК препятствовали получению исполнительного листа, из-за чего за час НРК успела удовлетворить заявки по выкупу 2,2% акций на 26 млрд руб.

— Технически невозможно все прекратить в одну секунду. Но тут возникает вопрос. Если какой-либо акционер изначально был категорически против выкупа, то почему эта компания не подала в суд раньше и не добилась обеспечительных мер, скажем, за неделю до начала выкупа, а не в последний момент? Наконец, почему никто из UС Rusal — ни [гендиректор Александр] Булыгин, ни [совладелец] Олег Дерипаска, который знает мой мобильный телефон, не позвонил мне, чтобы сообщить о том, что суд наложил обеспечительные меры, или сам не приехал с исполнительным листом утром 29 октября? Теперь почему-то ведутся разговоры, что менеджмент компании ведет себя неправильно. Действия UC Rusal, к сожалению, неконструктивны. Мне лично это, мягко говоря, несимпатично.

— Верно ли, что НРК успела до остановки выкупа удовлетворить только заявки Потанина?

— Мы точно не можем знать, кому принадлежат компании, подавшие заявки. Могу вам точно сказать, что около 15% из 26 млрд руб. приходится на Bank of New York (конвертирует акции «Норникеля» в расписки для иностранных фондов. — «Ведомости»).

— А что вы скажете о решении по выкупу у фонда Потанина 25% акций «Русиа петролеум» «дочкой» «Норникеля» — ОГК-3 почти за $600 млн?

— Структура корпоративного управления «Норникеля» была зафиксирована несколько лет назад. Она подразумевает, что «дочки» могут принимать решение самостоятельно, без совета с гендиректором компании. В то же время для нас важно, чтобы ОГК-3 выполнила заявленную инвестпрограмму. И пока у нас нет повода опасаться, что этого не будет сделано. К тому же совет директоров ОГК-3, включающий ряд опытных менеджеров, в энергетике разбирается больше, чем я. Моя позиция заключается в том, что, наверное, работу в системе корпоративного управления с «дочками» необходимо подкорректировать.

— Ну и последнее — три «дочки» «Норникеля» в условиях кризиса приняли решение о передаче в доверительное управление почти $2 млрд. На эти деньги управляющие решили купить 8,7% акций. UC Rusal считает это выводом денег из компании.

— В середине августа никто не ожидал, что ситуация будет такой, как сейчас. Да и в начале сентября, когда принималось решение о доверительном управлении, глубина кризиса была непонятна. Почему вы думаете, что в «дочках» «Норникеля» сидят настолько прозорливые люди, что могли предугадать сегодняшнюю ситуацию? У них были свободные средства, и они хотели их выгодно проинвестировать. Тогда казалось, что $130-140 за акцию «Норникеля» — уже дно. Очевидно, что расчет был купить бумаги на дне, а потом, когда котировки подрастут, — выгодно продать. Это было логично, согласитесь.

— Сколько всего акций было скуплено?

— Около 4%.

— Голосовать этим пакетом на собрании акционеров 26 декабря, созванном для переизбирания совета директоров, будете вы или менеджмент «дочек»?

— Менеджмент «дочек».

— Как вы относитесь к предложению UC Rusal ввести четырех госпредставителей в совет директоров «Норникеля»?

— Принадлежащий им 25%-ный пакет акций «Норникеля» находился в залоге у 11 иностранных банков. Была угроза утраты контроля Россией над этой долей. Так как большая часть акций и так находится у миноритарных иностранных инвесторов, в основном держателей ADR, то речь могла идти о потере контроля над всей компанией. В связи с этим я обратился к руководству правительства России [с заявлением] об опасности такой ситуации и с предложением о выкупе ВЭБом этого пакета. Мое предложение было в целом поддержано. Конечно, форма выбрана несколько другая: акции пока не принадлежат государству, а только находятся у него в залоге. В соответствии с этим UC Rusal предписано выдвинуть представителей государства в совет директоров «Норникеля», так что «идея UC Rusal» отсутствует, есть исполнение условий выделения кредита.

— Но по условиям кредита ВЭБа, как их озвучивала UC Rusal, компания должна ввести в совет одного госпредставителя. Еще за одного по замыслу UC Rusal должен провести «Интеррос» и два — менеджмент «Норникеля» казначейским пакетом.

— Исходя из того что совет директоров может быть увеличен до 13 человек, даже 25% акций UC Rusal достаточно, чтобы провести четырех госпредставителей. Если же и другие акционеры решат выдвинуть в качестве своих кандидатов представителей государства, то их общее число может достичь 13 человек. (Улыбается.)

— Кого из госпредставителей вы видите в совете?

— Это вопрос к правительству. Я не могу государству высказывать свое мнение о том, кого я хочу видеть в совете. Хотелось бы, чтобы это были опытные и ответственные чиновники.

— Введение госпредставителей в совет «Норникеля» — это первый шаг к огосударствлению компании? Считаете ли вы, что государство может получить контроль в «Норникеле»?

— Вы же слышали: президент Дмитрий Медведев сказал, что вхождение государства в частные компании — временная мера. Вопрос о контроле — не ко мне.

— Расскажите о том, как будет строиться стратегия «Норникеля» с учетом кризиса.

— Мировой финансовый кризис сейчас определяет развитие всех компаний, «Норникель» здесь не исключение. Что падают цены на акции — это плохо для компании, но более критично для акционеров, а для компании же более критично то, что снижаются цены на продукцию, производимую нами. В этих условиях глобальной стратегии на долгосрочную перспективу не построить. Конечно, можно сидеть в кабинете и придумывать сценарии на 30 лет вперед, но сейчас не до фантазий. Мы готовим несколько вариантов антикризисной программы, которая будет обсуждаться на совете директоров в начале декабря. За базовый сценарий мы берем вариант сохранения нынешнего уровня производства в России, но предполагающий значительное сокращение инвестиционных расходов. Подробности я пока говорить не хочу, потому что окончательные решения еще не приняты. Однако замечу, что программа предполагает закрытие нескольких производств за пределами России. Первым стало решение о консервации завода Cawse в Австралии. Наконец, мы значительно сократим затраты на спортивные проекты.

— Вы просто урежете финансирование или продадите эти активы?

— Если вы знаете того, кто хочет купить, то я с радостью.

— Михаил Прохоров разве не хочет? Это же он финансировал?

— Спросите у него. Он вот говорил, что спортивные проекты финансировались из его фонда. Я уже давно ищу этот фонд Прохорова, но найти не могу. Все расходы на содержание спортивных проектов нес «Норникель», а они были гигантскими.

— Может, вы скажете, насколько конкретно они будут урезаны и какими они были?

— Нет, решение пока не утверждено окончательно.

— Многие компании в условиях кризиса рассчитывают на помощь государства. К примеру, берут деньги в ВЭБе на погашение части долгов. А «Норникель» на такую помощь рассчитывает?

— Государство, безусловно, заинтересовано в стабильной работе стратегических крупных предприятий, которые наполняют бюджеты, обеспечивают занятость населения. В условиях кризиса все государства разрабатывают различные формы поддержки бизнеса, в противном случае возможны колоссальные социальные последствия. Мы тоже работаем с государственными органами, эта работа строится в направлении структурного взаимодействия с вице-премьерами, курирующими эти направления. Поручения отраслевым министерствам даны. Могу сказать, что наши просьбы не связаны с получением прямой финансовой помощи. Это предложения, которые правильно воспринимаются государственными органами, мы надеемся, что государство нам поможет не сокращать производство, удержать его объемы.

— Что это за предложения?

— Вопрос о тех мерах, которые мы предлагаем, может решаться на самом высоком уровне. О результатах пресса узнает сразу же, причем не от меня, а от соответствующих служб.

— Но речь о получении кредита от ВЭБа не идет?

— Нет, не идет.

— То, что вы долго работали в правительстве, помогает вам лучше общаться с нынешним его составом?

— Конечно, когда ты знаешь людей, долго поддерживал с ними отношения, это помогает. Ты точно знаешь, чем могут помочь госорганы в том или другом вопросе, реально отдавая себе отчет в их функциях и полномочиях.

— С вашей точки зрения, новое правительство качественно отличается от предыдущего? Оно эффективнее?

— Сейчас правительство возглавляет национальный лидер, это определяет больший вес правительства, поэтому уровень принятия решений стал совсем другим. Та конфигурация правительства, что была 4-5 лет назад, — с лишь одним вице-премьером Александром Жуковым — была не оптимальна. Сейчас структура с несколькими вице-премьерами, курирующими свои направления, более функциональна. Ведь у каждого министра есть свое мнение, и кто-то должен эти мнения приводить к единому знаменателю.

— Управленческая команда «Норникеля» с вашим приходом сильно обновилась. Изначально акционеры объясняли, что в «Норникеле» создается некий триумвират: вы — гендиректор, а два ваших первых зама — Сергей Батехин и Александр Попов отвечают за производственную деятельность и финансы. Попов ушел из компании, не проработав и месяц. Ходят слухи, что с Батехиным у вас конфликт. Кто теперь ключевой человек в вашей команде и удается ли вам создать команду единомышленников?

— Мы никого не увольняли просто для того, чтобы уволить. Мой жизненный и управленческий опыт говорит, что к кадровому вопросу надо подходить с большой осторожностью. Ключевые позиции в «Норникеле», например сбыт или финансы, в кадровом отношении вообще остались практически нетронутыми. Почему ушел Попов, лучше, наверное, спросить у него. Что же касается триумвирата, то я принимал предложение стать гендиректором, а не членом «тройки». Совет директоров назначает генерального директора, а он, в свою очередь, набирает менеджмент. Как гендиректор решает, так менеджмент исполняет.
Спортсмен и дворянин

Стржалковский принадлежит к старинному дворянскому роду: его предки владели имением в Подольской губернии (Западная Украина). Это было подтверждено в 2005 г. главой императорского дома Романовых Великой княгиней Марией Владимировной. Стржалковский говорит, что всегда знал об этом факте своей биографии, даже во времена СССР. «Это накладывает на меня большую ответственность при принятии любых решений», — отмечает он.

Помимо благородного происхождения предмет гордости Стржалковского — хорошая физическая форма. В его офисе в самой дальней комнате лежит штанга в 115 кг. Гендиректор «Норникеля» любит снимать стресс, занимаясь спортом, говорят его подчиненные.

Биография
Родился в 1954 г. в Ленинграде. Окончил Ленинградский электротехнический институт, до 1980 г. работал инженером в НИИ командных приборов. 1980 год: сотрудник Управления КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области. 1990 год: генеральный директор, директор и соучредитель ЗАО «Фирма Нева». 1999 год: замминистра по физической культуре, спорту и туризму. 2000 год: замминистра экономического развития и торговли. 2004 год: руководитель Федерального агентства по туризму. 2008 год: генеральный директор «Норильского никеля»

«Норильский никель»: горно-металлургический холдинг. Финансовые показатели (МСФО, 1-е полугодие 2008 г.): выручка – $8,3 млрд; прибыль – $2,68 млрд. Производство (первое полугодие 2008 г): никель – 143 407 т, медь – 208 046 т, палладий и платина – 1, 438 млн и 338 000 унций соответственно. Акционеры – Владимир Потанин (29,9%), UC Rusal (25%), Алишер Усманов (5%). Капитализация – $13,439 млрд. За девять месяцев 2008 г. «Норникель» получил чистый убыток по РСБУ в 52,2 млрд руб. Основная причина – переоценка стоимости активов, ОГК-3 и LionOre

20.11.2008, №220 (2242)