Режиссер-кочевник Олег Юмов: из Москвы в Бурятию и обратно

22 Апр 2010, 09:32

27-летний Олег Юмов из Бурятии стал режиссером театра случайно: в нужное время у него не оказалось видеокамеры. Едва закончив ГИТИС, он успел побывать номинантом «Золотой маски» и поставить уже около 10 спектаклей в разных городах страны. Тайга.инфо побеседовала с артистом о профессии режиссера, проблемах сибирских театров и о том, что такое война.

27-летний Олег Юмов из Бурятии стал режиссером театра случайно: в нужное время у него не оказалось видеокамеры. Едва закончив ГИТИС, он успел побывать номинантом «Золотой маски» и поставить уже около 10 спектаклей в разных городах страны. Тайга.инфо побеседовала с артистом о профессии режиссера, спектакле «Возвращение», проблемах сибирских театров и о том, что такое война.

Тайга.инфо: Олег, все опубликованные ваши биографии начинаются с того, что вы — выпускник Российской академии театрального искусства (бывший ГИТИС). А что было до РАТИ?

— Я родился в Селенгинском районе Бурятии, в селе Ноехон на границе с Монголией. В советское время это был богатый колхоз имени 20 партсъезда. После восьмого класса мы переехали в Улан-Удэ, а потом в село Новоселенгинск (именно туда были сосланы декабристы Бестужевы). После окончания школы я хотел пойти учиться на специалиста по связям с общественностью, однако в 1999 году для поступления в вуз нужны были либо большие деньги, либо хорошие связи. В итоге я отправился в Восточно-Сибирскую академию культуры и искусств (ВСАКиИ), где обучали на режиссеров телевидения и руководителей любительских театральных коллективов. Первая специальность была наполовину платная, к тому же нужно было иметь свою видеокамеру. У меня камеры не было, поэтому я поступил на руководителя театральных коллективов.

Тайга.инфо: Значит, решение стать режиссером было спонтанным.

— Получается, что да. Нам повезло с первым мастером: Анатолий Михайлович Никитин давал возможность делать этюды. Однако после первого семестра педагог ушел из жизни из-за болезни сердца, и курс пошел по рукам — то к одному, то к другому. Мне до сих пор не понятно, что значит эта мифическая специальность «руководитель театральных коллективов». Либо режиссер, либо руководитель драмкружка. Кажется, этого не понимал никто. Проучившись два года, я поехал поступать в ГИТИС.

Тайга.инфо: Кто-то из близких был как-то связан с театром, или вы первым встали на эту дорогу?

— Нет, никто. Старший брат Баир — филолог, специалист по бурятскому старомонгольскому языку, а средний Жаргал — преподаватель физической культуры. Сейчас оба занимаются бизнесом.

Тайга.инфо: Легко было поступать в главный театральный вуз страны?

— О, это была авантюра! Парень, который учился в ВСАКиИ на третьем курсе, хотел перевестись в ГИТИС. Когда он приехал в Москву, то понял, что это невозможно. Я же наивно полагал, что смогу перевестись со второго курса академии на первый курс ГИТИСа. Оказалось все не так. Приехав в столицу, я поступал в общей когорте абитуриентов. Жил вначале у родственников того самого парня из ВСАКиИ, потом скитался по дальним знакомым, а в итоге оказался на улице. Приходилось даже ночевать на вокзале, а утром идти на экзамены.

Тайга.инфо: А заранее позвонить в ГИТИС и узнать подробности поступления нельзя было?

— В 18 лет я думал, что поеду, а потом разберусь, что к чему. Все на авось полагался.

Тайга.инфо: Что никогда не забудете из студенческих лет?

— Для меня годы обучения прошли как большая-большая сказка. Сергей Васильевич Женовач, ученик Петра Наумовича Фоменко, набирал свой первый курс. Для мастера эти пять лет были тоже неким экзаменом. Студентами Женовача стали восемь режиссеров и 16 актеров. Учились от станка до станка: в 9:30 начинались лекции, а после обеда — репетиции до 23:00, пока ГИТИС не закрывался. Иногда оставались репетировать на ночь.

Только там, в институте, пришло осознание профессии. На четвертом курсе мы участвовали в семинаре молодых режиссеров в Екатеринбурге. На пятом курсе у меня получилось сделать два спектакля — «Дом Бернарды Альбы» в Красноярском театре им. Пушкина и «Героические деяния и речения доблестных Пантагрюэля и Панурга» в московском Центре драматургии и режиссуры Алексея Казанцева и Михаила Рощина. С тех пор все время возникали какие-то предложения от театров. А в целом, конечно, профессия режиссера нестабильная, с определенной долей риска: сегодня работа есть, а завтра ее может не быть.

Тайга.инфо: После ГИТИСА вы можете профессиональным взглядом оценить состояние театра в Бурятии. В республике театр российский или бурятский?

— Российский, никакой национальной специфики нет. Просто играют в нем бурятские актеры. Некоторые местные режиссеры пытаются ставить спектакли по эпосам, сказкам, но такого традиционного театра, как театр но и кабуки в Японии, нет. Я думаю, это плохо. Театр рождается из зрелища, а зрелище у монголоязычных народов есть! На основе огромной глубокой монголо-бурятской культуры можно создать театр! Источниками может стать шамаизм, буддийские мистерии, устное народное творчество, легенды, былины, трехстишия и пятистишия наподобие японских хокку, обряды, горловое пение, инструментальная музыка. Возможностей — пруд пруди!

Тайга.инфо: А почему же не получается такой театр создать? Некому или не для кого?

— Бурятам театр нужен, но придумать его некому. Нет человека, который бы ухватил национальную специфику народа и перевел ее на театральный язык. Нет Станиславского, который мировой театральный опыт сформулировал в нескольких томах. В принципе, теоретики театра в разных странах говорят одно и то же, но на разных языках. Питер Брок, Ежи Гротовский, Константин Станиславский, Михаил Чехов говорят о том, как сделать что-то интересное на сцене.

Тайга.инфо: Ваш «Максар. Степь в крови» по пьесе Вильяма Шекспира «Макбет», кажется, был удачной попыткой перенести европейский сюжет на бурятскую почву.

— Это была попытка поступить так же, как сделал Акира Куросава, который перенес шекспировский сюжет в средневековую Японию и назвал ее «Трон в крови». Удалось мне это или нет — другой вопрос. Это всего лишь этап, попытка пробиться через Шекспира к своей стилистике. Пока никто не знает, как будет выглядеть кочевнический театр Бурятии. Я думаю, спектакль «Мамаша Кураж» идеально бы вписался в бурятскую культуру, так как главная героиня, словно кочевник, всю жизнь тащит на себе кибитку жизненных проблем.

Тайга.инфо: «Максар» был выдвинут в пяти номинациях на национальную театральную премию «Золотая маска». Это успех? Как к премии относитесь?

— Для бурятского театра, наверное, успех. Театр ни разу в жизни не участвовал в «Золотой маске» даже на уровне номинаций, и это дополнительный стимул для его творчества. Вообще, найдете ли вы на театральной карте России Улан-Удэ? Город не видно и не слышно нигде. В столице Бурятии около пяти театров, но только один кукольный «Ульгэр» ежегодно участвует и побеждает в конкурсах и фестивалях.

Для меня премия важна как явление, которое помогает зрителям хоть как-то ориентироваться в современном театральном процессе, а театрам — получить признание или порицание. Это как с ребенком, которого нужно где-то погладить по головке, а где-то — «погладить» розгой по попе.

Тайга.инфо: Осенью 2009 года вы возглавили Русский государственный драматический театр в Улан-Удэ. Тогда вы говорили, что вам хочется трудиться на родине, что вы устали ездить по необъятной России и хотите создать свою команду, с которой можно будет делать интересные спектакли. А в феврале 2010 года вы покинули театр. Почему?

— Театр создают единомышленники: актеры, постановщики, монтажники и так далее. Должна быть среда, где каждый знает, что ему делать и как. Тут такой среды я не ощутил. Когда я соглашался на эту должность, я не лукавил, хотел идти на длинную дистанцию, постоянно работать в одном театре. Однако в итоге вынужден был заниматься какой-то бюрократией. Чтобы получить реквизит, ходил по кабинетам и объяснял, выпрашивал, ругался. А когда думать о сценическом замысле, о спектакле? Все же за полгода я поставил «Стулья» Ижена Ионеско и «Плоды просвещения» Льва Толстого. В принципе, это крепкие, стабильные спектакли, но над ними нужно было более плотно работать, должен был возникнуть творческий диалог. Жаль, что этого не получилось.

Тайга.инфо: Как вы думаете, институт главных режиссеров должен кануть в Лету или его нужно возрождать? И как?

— Обязательно нужно. Театру нужен художественный руководитель. Причем важно, чтобы худрук административно не зависел от директора. Например, в Бурятии и худрук, и директор театра заключают трудовой договор с министерством культуры, то есть режиссер является работником театра, но не работником директора. В итоге худрук отвечает за творческую составляющую театра в целом, а директор — за административно-постановочную и финансовую часть.

Тайга.инфо: Не исключаете возможность того, что когда-нибудь станете художественным руководителем какого-нибудь театра?

— Мне чины не важны, назовите хоть Пупкиным, хоть худруком, мне нужна своя творческая команда, с которой можно работать. Наверное, это мечта любого режиссера. А пока получается так, что только приехал в театр, только понял возможности артистов, влюбился в них, а уже нужно уезжать. В то же время режиссер не должен все время сидеть на одном месте: под лежачий камень вода не течет. Что такое кочевник? Это значит, не быть ни к кому и ни к чему привязанным. Это одно из наставлений буддизма.

Тайга.инфо: Помимо работы в театрах, вы сняли сериалы «Любовь как любовь», «Серцеедки» и неосуществленный «Супермаркет». Как оцениваете свое участие в проектах?

— Мне кажется, что мы пока не умеем снимать сериалы. Есть хорошие многосерийные фильмы, а сериалов — нет. Единственное, что меня привлекало в этом деле — понять на практике, как делается кино (хотя, конечно, сериал отличается от полнометражного фильма) и хороший заработок.

Тайга.инфо: Вы ставили в Омске, Красноярске, Улан-Удэ. Публика в городах разная?

— В принципе, во всех городах мои спектакли зрители воспринимали, равнодушными не оставались. В Новосибирске театральная пульсация показалась самой интенсивной. Тут представлено несколько театральных жанров: опера, балет, драма, музкомедия. В городе в целом нет ощущения провинции.

Тайга.инфо: Чего, по вашему мнению, не хватает сибирским театрам?

— Общения. Театр не должен замыкаться в себе! Чем больше общения между театрами, тем лучше идет творческий процесс в городе целом. Нужны гастроли, фестивали. Мне идея «Сибирского транзита» как кочевого фестиваля очень нравилась. Побольше бы различных форумов в Сибири.

Тайга.инфо: В Новосибирске вы подготовили «Возвращение» по одноименному рассказу Андрея Платонова. Кто предложил поставить это произведение, как проходили репетиции?

— Это было обоюдное решение: театра и меня. Я давно хотел воплотить сочинения Платонова на сцене. Писатель вскрывает исконные, естественные проблемы человечества, правдиво, по-настоящему пишет на любую тему, выражает саму суть слова. В его произведениях ясно ощущается мощная глубина, в них есть что-то настоящее. Даже описывая, казалось бы, бытовые, натуралистические вещи, он сохраняет условность. На репетициях мы с актерами сформулировали мироощущение Платонова как притчевость. Например, у Вильяма Шекспира мироощущение кратко можно обозначит как «здесь и сейчас», у Жана-Батиста Мольера — мощный сгусток энергии, у Антона Чехова — ностальгия, у Ивана Бунина — чувственность и меланхолия.

Тайга.инфо: Удалось ли воплотить эту притчевость и правдивость на сцене «Глобуса»? Как работалось с актерами?

— Я думаю, удалось. Мне не нравится, когда в театре начинают трактовать автора. В любом случае первична драматургия, в которой надо разобраться от и до, прочувствовать мир, темы, проблемы. Режиссер лишь расставляет акценты в сочинении писателя. В «Глобусе» это получается. На репетициях мне очень понравилось работать с актерами, я понял их возможности и проникся симпатией к артистам. Жаль, что нужно уезжать.

Тайга.инфо: О чем будет рассказывать ваше «Возвращение»? Легко ли было уловить авторский смысл рассказа?

— Во-первых, ситуация возвращения с Великой Отечественной войны для меня очень сложна, так как не пережита. У меня дед по папиной линии служил и прадед по маминой, поэтому я не могу говорить об этом спокойно. А вообще, рассказывать о ВОВ — большая ответственность.

Во-вторых, спектакль не должен быть документальным. В своем сложном условном мире Платоном говорит не только о ВОВ, но о войне вообще. Любая война переворачивает с ног на голову и материальный, и духовный мир человека, делает это мир неестественным. В новом пространстве дети уже не как дети, жены не как жены — они все калеки. Самое страшное, что люди к этому привыкают. Как говорил Федор Достоевский, ко всему подлец человек привыкает. Так и Маша, и Иванов у Платонова чувствовали себя осиротевшими без войны. Как люди возвращаются к нормальной жизни, к самому себе? Я думаю, это мучительное и долгое возвращение. Все герои выйдут на правильный путь, но вернутся ли к миру...

Тайга.инфо: Вы путешествуете по разным городам, а где ваш дом?

— Дом — там, где я нахожусь, а родина — Бурятия.

Тайга.инфо: Что пожелаете читателям и зрителям?

— Ценить и уважать свою культуру, быть более любознательными. В России есть, что читать, слушать, на что смотреть. В культурном плане у нас очень богатая страна: есть высокая литература, театр, живопись, кино. При этом уважать культуру надо не ради исторического прошлого, а потому что достижения предыдущих поколений — часть нашего настоящего. Это не назидание, это мой девиз.

Олег Юмов в 2005 году поставил дипломный спектакль «Дом Бернарды Альбы» в Красноярском театре им. Пушкина, в 2006 году — спектакль «Героические деяния и речения доблестных Пантагрюэля и Панурга» в московском Центре драматургии и режиссуры Алексея Казанцева и Михаила Рощина. В феврале 2007 года в Екатеринбурге на сцене театра юного зрителя состоялась премьера спектакля «Трактирщица». В Улан-Удэ на сцене Государственного бурятского академического театра драмы им. X. Намсараева Олег Юмов поставил спектакль «Максар. Степь в крови» по мотивам пьесы Уильяма Шекспира «Макбет». Постановка была выдвинута на премию «Золотая маска» в пяти номинациях. В июне 2009 года в Омском государственном драматическом «Пятом театре» состоялась премьера спектакля «Тверской бульвар», в основу которого легла инсценировка трех рассказов Ивана Бунина из цикла «Темные аллеи». В августе Олег Юмов стал художественным руководителем Русского драматического театра имени Н. Бестужева, а в феврале покинул пост. 12 февраля Олег Юмов выпустил в омском «Пятом театре» спектакль «33 обморока» по произведениям Антона Чехова. 21 февраля в новосибирском молодежном театре «Глобус» состоялась премьера постановки «Возвращение» по рассказу Андрея Платонова.

Беседовала Алина Хабирова