«Боятся любых перемен». Вячеслав Илюхин об управлении Новосибирском, концессиях, деньгах Абызова и спасении страны
Почему в Новосибирске не справляются с уборкой снега? Как остановить лоббизм застройщиков в горсовете? В чем плюс концессий для региона, кроме мусорной? Кто виноват в повышении тарифов на капремонт? Чего не видит местный бизнес? Когда появится электричка до Пашино? И какое отношение имеет его жена к застройке пляжа? Интервью депутата заксобрания Вячеслава Илюхина.
В феврале Илюхин выступил в прямом эфире «Огонька Тайги» с Алексеем Мазуром и Евгением Мездриковым и ответил на вопросы аудитории. Приводим расшифровку ключевых фрагментов разговора. Полностью интервью можно посмотреть здесь.
Уборка снега и управление городом
Евгений Мездриков: Уборка Новосибирска. Согласны ли вы с оценками, что с каждым годом все хуже? В чем проблема, как все исправить? Уж не спрашиваем, кто виноват.
Вячеслав Илюхин: Ну, кто виноват-то тоже иногда нужно спрашивать. Каганович, да, говорил, что у каждой проблемы есть фамилия, имя и отчество. И когда проблема возникает, эти фамилии должны быть обнародованы. И человек их носящий должен быть наказан.
Мое глубокое убеждение, если мы говорим о природе вещей… Почему у нас с каждым годом все хуже и хуже? Не успеваем мы технику обновить за тем, как она начинает стареть. Основная техника, которая у нас сейчас в ДЭУ и РЭУ, — я не знаю, как она вообще доезжает до того места, где надо убирать. А еще же что-то убрать там надо.
Я давно говорил, что нам необходимо переходить на аутсорсинг. Нам вообще в Новосибирске нужно оставить каких-нибудь два ДЭУ — на левом берегу и на правом, которые будут в случае необходимости, когда какой-то предприниматель, с которым заключен договор, не смог выполнить обязательства, их подкрепить. Остальное все отдать на аутсорсинг. И эти ДЭУ — что гораздо проще — оснастить самой современной техникой. И проблема снимется сама собой очень быстро.
Я не знаю, почему до этого не доходит. У нас проводили в Пашино эксперимент, [но] договор не так заключили. Знаете, заставить подрядчика убирать качественно и сделать договор, какой нужно — это уже другой вопрос. Это можно сделать легко. Что мешает? Это, наверное, нужно спросить у людей, которые работают в профильном департаменте. Они почему-то боятся всех перемен.
Перемены сейчас должны быть везде. Если этого не будет, загнется и город, и область.
Алексей Мазур: В переменах 2014 года было много позитивного. Если мы вспомним первые два года [мэра] Анатолия Локтя, то многие проблемы все же решались. Например, ряд скандальных точечных застроек был закрыт, Нарымский сквер не был застроен. Другое дело, что все это быстро кончилось, и та система, которая была выстроена раньше, в ней весь этот порыв увяз. А дальше получилось, что старая система стала жить по своим принципам и законам. Она привыкла жить в ручном управлении, а его не стало. Так мы получили двойной минус вместо того, чтобы получить плюс.
А дальше эту систему искусственно держат. Ее не дают изменить снизу, ее не хотят менять сверху. Новосибирск попал в такую ловушку политической целесообразности. Когда всем выгодно, что в городе бардак, зато у нас политическая стабильность.
Илюхин: У нас уже давно экономика подчинена политике. Хотя я считаю, что все должно быть наоборот: политика должна быть подчинена экономике. Нужно заботиться о том, чтобы у нас люди лучше жили, а не строем ходили.
Застройщики, мэрия и отклонения
Зритель: Как вы думаете, как нужно изменить систему распределения земли в городе, чтобы депутаты горсовета перестали лоббировать интересы застройщиков?
Илюхин: Мы уже об этом говорили. Вот мы установили: на одну квартиру — одно машиноместо. И всё. А у нас сейчас как? Должно быть одно. Но если ты сильно нравишься мэрии, то можно обратиться в комиссию и внести некие изменения. Я предлагал. Допустим, 100 парковок должно быть, а я занимаюсь расселением ветхого и аварийного жилья или решаю проблем обманутых дольщиков. Тогда да — я могу в рамках разумного, не более 20%, обратиться за изменениями.
А если, например, рельеф неправильный… Подождите, когда предприниматель покупает участок, он видит, какой там рельеф. Если «выпал» какой-нибудь треугольник, то да, можно тогда сказать: «По вашей вине я здесь теряю». Тогда мэрия должна ему просто возместить, деньги вернуть. Но никак не изменять по парковкам, еще как-то. А у нас сейчас это сплошь и рядом. (На следующий день после прямого эфира с Вячеславом Илюхиным мэр Анатолий Локоть объявил, что в Новосибирске откажутся от практики выдачи разрешений на отклонения от предельных параметров строительства — прим. Тайги.инфо).
Так вот этих отклонений быть не должно! В них — коррупционная составляющая. То есть мы решили, что одна квартира — одно машиноместо. Всё! Да хоть ты разбейся. Нельзя. А сейчас закон это делать позволяет. А когда он позволяет — я его не нарушаю.
Мазур: Вы же были сторонником того, чтобы в цену участка, если он продается под жилищное строительство, сразу входила стоимость инфраструктуры? Вы где-то предлагали внести эту нормы в законодательство?
Илюхин: Да, но не нашел поддержки абсолютно.
Концессии, новосибирский бизнес и увольнения из мэрии
Зритель: Почему Новосибирская область может влезть в долги из-за четвертого моста [через Обь], но не может так же за счет кредитов построить несколько развязок — Матвеевка, Академгородок, третий мост.
Илюхин: Начнем с того, что на одной из последних сессий [заксобрания] мы ограничили величину концессий 2,5% от бюджета Новосибирской области. И это правильно. Потому что в тех концессиях, которые есть [в регионе], есть некие гарантии государства, в частности, правительства Новосибирской области. И по этим гарантиям нужно отвечать — оказаться неплатежеспособными мы себе позволить не можем. А переплачивать в ущерб заработной плате учителей и врачей — тоже, наверное, неправильно.
Какая концессия лучше, а какая — хуже, тут говорить не приходится. Слово «концессия» стала у нас сейчас ругательным словом. Я не вижу ничего плохого в концессии. Во-первых, это могло бы стать одним из инструментов решения тех вопросов, которые мы решим еще не скоро. Те же самые поликлиники. Абсолютно понимаю губернатора [Андрея Травникова], который ездит сейчас по городам и весям и смотрит на то, что творится у нас в поликлиниках.
Ну, у каждого, наверное, на округе, в районе, рядом с домом есть поликлиника. Туда сейчас заходить страшно. Там толпы народу. Врачи не успевают, врачи начинают нервничать. Скандалы. И мы понимаем, что у нас катастрофически не хватает поликлиник. Например, 4-й микрорайон. Я прожил там всю жизнь — Столетова, Объединения. Там была в свое время поликлиника, а потом ее превратили в венерологический диспансер. Дело нужное, наверное, но только поликлиника теперь на 5-м микрорайоне, и жители 4-го вынуждены идти туда, чтобы получить больничный.
Поликлиники нужны — и в городе, и в области — там на автобусах нужно ехать. И инфекционная [больница], наверное, нам нужна. Другой вопрос — а на каких условиях эти концессии у нас заключаются?
«заходят» москвичи, которые не платят здесь налоги
Я задавал на сессии этот вопрос губернатору — а как сделать так, чтобы пролоббировать наших новосибирских застройщиков. В ситуации с концессиями я как раз вижу опасность в том, что сюда «заходят» москвичи, иногородние, люди из других регионов, которые не платят здесь налоги. В частности НДФЛ. А мы живем с этого НДФЛ. Губернатор ответил, что у нас зато много подрядчиков местных здесь. Но только с этими подрядчиками не рассчитываются.
Если мы говорим о мусорном регоператоре, то вот эта концессия вообще для меня непонятна. А что изменилось-то? Кто возил мусор, тот его и возит. Но только появилась некая надстройка, которая увеличила тариф, и все стало только хуже. Сейчас все уже понимают, что это так, и попытки правительства расторгнуть эту концессию пока вроде ничем не заканчиваются.
У вас же была информация на Тайге.инфо, что новосибирский подрядчик перекрыл на джипе выезд с четвертого моста. Ну, вот у нас все эти концессии иногородними [реализуются]. Налоги они сами здесь не платят и еще и наших подрядчиков отметают, которые здесь должны платить налоги, а они их не платят, потому что с ними не рассчитались.
А теперь мы говорим о мэрии Новосибирска, которая плохо работает. Вот из департамента по строительству уволилось 40 человек в этом году. Все из-за зарплаты. В администрации Калининского района — 29 человек [ушло] сразу после Нового года. Разговариваю с главой: «Ну, а что делать, они не могут даже оплатить ипотеку». У меня работала там у знакомой дочь — 17 тысяч.
Когда остается один оклад… А это звенья одной цепи. Вот эти неоплаты нашим предпринимателям и невыплаты надтарифной части, платы за переработку. И [сотрудники] понимают, что за переработку теперь не будут платить — берите отпусками.
Должно наступить понимание, что новосибирские предприниматели — это те, на ком вообще-то держится город. Они зарабатывают деньги не только себе, а платят зарплату учителям, врачам. Наша власть — чиновники наши — должны поддерживать в первую очередь наших предпринимателей. Тех, кто в том числе и им платит зарплату. Вот в чем ситуация.
Тарифы, деньги Абызова, СГК и капремонт
Мазур: В этом году несколько новостей про тарифы. Одна — что СГК перешла на альткотельную. Другая — что область проиграла суд Горводоканалу за то, что тариф был занижен (по решению суда), и Горводоканал недополучил доходов, поэтому область ему компенсирует. В 2022 году Горводоканалу из областного бюджета будет выплачена дотация в 600 млн рублей.
Илюхин: Вполне логично, что Асмодьяров (Гарей Асмодьяров — руководитель департамента по тарифам Новосибирской области — прим. Тайги.инфо) всегда энергетиков с тарифами прижимает. Сейчас не сможет. Например, СГК не сможет — отдельный тепловой район. Теперь тарифы будет регулировать мэр. Они нас поставили в известность об этом — что тарифы вырастут.
Знаете, я, с одной стороны, понимаю СГК — им досталось все это хозяйство в не очень хорошем состоянии. Думаю, они сейчас сами не очень обрадованы. У меня вот офис на Октябрьской — три раза уже в этом году отключали отопление. Примерно на 12 часов, на сутки. Потому что рвет трубы. И с годами-то они лучше не становятся, будет рвать. И сейчас тот объем ремонтных работ, который СГК подает, я прекрасно понимаю их позицию.
А с другой стороны — давайте встанем с позиции жителей города. Зарплаты не увеличились, как мы понимаем. Кто с чего будет платить? И вот как здесь можно проголосовать? С одной стороны, трубы ремонтировать надо, а с другой — люди жрать хотят.
Откройте интернет — у Абызова (Михаил Абызов, считается бывшим собственником энергетической компании «СИБЭКО») изъяли 32 млрд рублей. По уголовному праву изъятые деньги возвращают тем, у кого их украли. Если они считают и доказали, что Абызов там что-то украл, то украл-то он их здесь, а их изъяли — и [передали] в федеральный бюджет. Даже половину этих денег пусть отдадут СГК на ремонт, только жителей не трогайте.
У нас сейчас очень много обсуждают тариф на капитальный ремонт. Федеральный центр, когда создавал управляющие компании и демонтировал полностью дирекции заказчиков, сказал, что все жилье полностью будет передано, но передано оно будет в нормативном состоянии.
это ваше жилье, сами ремонтируйте, чего вы хотели?
Я хорошо помню — занимался тогда этой темой. Пересчитываю и смотрю: для того, чтобы привести жилье в нормативное состояние, нам нужно было 19 млрд рублей. Бюджет города тогда был, по-моему, чуть больше 20. Они почесали так у себя за ухом и говорят: нет, сразу не приведем, но гарантируем, что в течение какого-то срока… Наметим план, 5% будут вкладывать собственники, а 95% будет вкладывать федерация. Провкладывали три-четыре года, а потом махнули рукой: да ладно… Все меньше стали вкладывать, а в итоге создали фонд капитального ремонта и сказали: это ваше жилье, сами ремонтируйте, чего вы хотели? Хотя обещание это было. Обманули.
В итоге — Фонд капитального ремонта. Мы понимаем, что везде все сейчас выросло [в цене]. Сам работаю на стройке, понимаю, что происходит. Если в конце 2020 года — начале 2021-го металл стоил 36, раз, к концу года — он уже 90. Понятно, что это никакие не 8% инфляции. Если все везде раскрутить, то понятно, что сильно подорожали стройматериалы, сильно подорожало жилье. Ну, так же и ремонты.
В прошлом году у нас 40 с лишним домов Фонд не смог отторговать. Никто туда не идет. Мне звонили: «Вот в Пашино есть дом, возьмешься?» Я посмотрел смету. Там не то что «по нулям» — в Пашино я бы и «по нулям» пошел работать, там 20–30% от смены должен своих денег докинуть, чтобы отремонтировать. Такой весьма сомнительный бизнес.
Повышения тарифов, наверное, можно было избежать, если бы деньги Абызова вернуть сюда и заставить федерацию исполнять свои обязанности, что на данный момент, думаю, нереально.
Общественный транспорт, торги за маршруты и Пашино
Зритель: Общественный транспорт в представлении ваших коллег-депутатов — это что? Что-то необходимое или вынужденная «социалочка», которой нужно заниматься? Как они себе представляют в этом смысле будущее города?
Илюхин: Что касается перевозок. Мы говорим давно уже, что всё, что оплачивается муниципалитетом перевозчикам, не «по головам» нужно оплачивать, а рейсами. Это касается больше всего отдаленных районов. Вот мой округ Пашино давно уже. И там проблема именно в том, что вечером туда никак не уехать. По просто причине — это не выгодно, там два-три человека едет в автобусе.
И вот эти рейсы, которые вынуждены друг друга дублировать, — это еще одна проблема, которую можно решить тем, чтобы мы оплачивали именно рейсы. Я вот взял билет от остановки в Пашино на «Магистральной» до «Вокзала-Главного». И неважно, сколько раз я пересяду. Должен заплатить определенную сумму. Вот рассчитался — и всё. Прошел с этим билетом, сел, в другом автобусе доехал. А перевозчику нужно платить за рейсы.
Причем рейсы есть разные. Вот как мы проводим конкурсы? «Пойдешь на этот рейс?» «Да, пойду». А куда-то никто идти не хочет. Его заставляют идти, «нагружают». Для того, чтобы в Пашино пошел перевозчик, к нам прицепили еще маршрут на 5-й микрорайон, и их объединили. Вот они два маршрута в одном лоте. Как можно выровнять эту ситуацию? Чтобы это были своего рода торги. Если это маршрут выгодный, то ты еще и заплати за него.
Зритель: А будет ли электричка в Пашино?
Илюхин: Смотрите, сейчас у нас рассматривается через РЖС (Фонд содействия развитию жилищного строительства — прим. Тайги.инфо) несколько инвестиционных проектов с участием федеральных и областных денег. И вот этот «куст» — где Пашино, Клюквенный — получает серьезное развитие. И мы встречались с замминистра транспорта Новосибирской области уже несколько раз по вопросу реанимации электрички в Пашино — раньше она там была. Уже участвуют в этом и министерство [транспорта], и железная дорога. И мы понимаем, что это сделать можно — и в ближайшее время. Электричка пойдет мимо Клюквенного, «НордМолла» и будет заходить в Пашино. Тогда это снимет очень много вопросов в сфере транспорта.
Уже идет обследование путей. Правда, там всё украли — не только рельсы, но и шпалы. Не знаю, кому и зачем они нужны. В Пашино даже платформа была, но сейчас она нормативам не соответствует, поэтому придется все переделывать и платформу переносить в другое место. Перспектива трех-четырех лет.
Жена, застройка городского пляжа и государственность
Зритель: [В ноябре 2021 года] вышел материал: «Жена депутата, Танцор и олигарх. Кому отдали под застройку парк возле главного городского пляжа». Где Вячеслава Илюхина связали с застройкой зеленой зоны на городском пляже. Прокомментируйте.
Илюхин: Моя жена [Лариса Илюхина] — учредитель нескольких организаций, и меня стали [этом] упрекать. Вот и у вас на Тайге.инфо писали, что жена депутата стала самой богатой [из супруг парламентариев]. Сразу оговорюсь: все деньги в нашей семье зарабатываю я. И зарабатываю честно. Но оформляю все это на жену. Случись что со мной — ей будет спокойней.
Хотя те деньги, которые показывают, — этот тот оборот, который есть. Заработали — сразу в стройку вложили. У одного из учредителя строительной компании — это не те деньги, которые взял, «хапнул», напокупал сразу себе вилл заграничных. Это не те деньги. Получил, оставил на жизнь, сколько надо, а остальные вложил в строительство.
Мне скрывать нечего — я никогда не был муниципальным работником. Мне прятаться не зачем. На тот момент я имел право получать эти деньги. Это депутаты Государственной Думы — им запрещено заниматься бизнесом. Я не получаю от государства никаких денег в качестве депутата. И зарабатываю их сам.
Девелоперская компания ГК «Север» — жена там учредитель. Но эта компания не имеет никакого отношения к застройке берега [Оби]. Тот участок, который перезонировали, она никакого отношения не имеет. Это не ко мне вопросы. Та компания, к которой я имел отношение и у которой есть взаимоотношения с ГК «Север», она ничего не перезонировала еще. Она там построила парковку, сдала в эксплуатацию — и все на этом. Чтобы было понятно, этот участок — не в парке. Он находится ближе к мосту, где никаких деревьев нет.
Мне ни за что не стыдно. Взяток я не беру, откатов не беру
Почему я занимаю активную позицию в политическом плане? Я считаю себя государственником. И я считаю, что сейчас как раз то время, когда еще можно что-то сделать для того, чтобы не ввергнуть страну в хаос. Чтобы не случилась какая-нибудь революция. Почему этого не понимают предприниматели, депутаты «местного разлива»? Мы — я и они — будем первыми, кого это коснется. Кого там поедут — этих предпринимателей великих, которые сейчас реализуют ряд концессий, в Москву раскулачивать? Да нет, конечно.
Я думал, почему они-то не боятся? Это у нас тут как-то зыбко, а у них-то всё хорошо. А потом я понял: да они себя не ассоциируют с этой страной, они не видят себя здесь. Они соберутся и уедут. А я вижу себя именно здесь, я хочу здесь жить, чтобы здесь жили мои дети. Чтобы им не было стыдно, что папа натворил. Вот и всё.
Подготовил Евгений Мездриков