Министры без портфолио
Система власти в России не будет переделана. Происходящее не похоже на обещанный «прорыв», разве что — на прорывы коммуникаций. Об этом говорят последние решения Кремля и Белого дома, рассуждает руководитель аналитического отдела Алексей Мазур. В будущем нас ждет очередная операция «преемник».
Идет уже вторая неделя конституционной реформы, и я должен признаться в своей профессиональной непригодности. Я не понимаю, что происходит и зачем. Объявленный состав правительства усугубил это.
Возможно, прав мой знакомый, сказавший, что я ищу логику там, где ее нет. Нет ни стройных концепций, ни обдуманной стратегии, а есть сиюминутная реакция. Либо на неизвестные нам обстоятельства, либо на невысказанные угрозы.
Возможно, замыслы и логика все же были, но по дороге «сломались», уступив место привычкам. Людей делают не их помыслы, а их привычки. Как и политическую систему.
Большинство тех, кто писал о планах транзита власти, связанного с прекращением президентских полномочий Владимира Путина в 2024 году, предполагали, что сценарий будет таковым: Путин де-факто останется главой государства. Самый грубый вариант — путем отмены в Конституции ограничений сроков правления в принципе (по этому пути пошел, например, теперь уже бывший президент Боливии Эво Моралес). Но большинство обозревателей склонялись к мнению, что транзит пройдет по казахстанскому сценарию, в котором роль президента ослабляется, зато возникает пост, позволяющий модерировать всю политическую систему (которую и занимает уходящий президент).
151609
Конечно же, есть смысл в том, чтобы осуществить основную часть изменений, необходимых для транзита не в 2024-м, а в 2020 году. Сейчас все в порядке с главным рейтингом, но есть нехорошие тенденции с рейтингами вторичными — «Единой России» и премьер-министра (теперь бывшим). Сейчас есть конституционное большинство «ЕР» и Госдуме, и в Совете Федерации. Но в 2021 году — выборы в Госдуму.
В условиях нарастающих негативных тенденций власти выгоднее проводить досрочные выборы. И тенденции еще не так разгулялись, и оппозиция не успеет мобилизоваться в отличие от власти.
Но что мы видим? Владимир Путин не только не снимает ограничения по президентским срокам, но и ужесточает их — по предлагаемым поправкам нельзя будет занимать пост президента более двух сроков (и точка). То есть, Путин ни под каким видом не сможет остаться президентом после 2024 года (разве что еще раз поправив Конституцию).
Но и власть президента никоим образом не ослабляется, скорее — наоборот. Единственное «ослабление» — утверждение Госдумой министров (кроме силовых).
Президент теперь не только самостоятельно назначает силовых министров («консультирование» с Советом Федерации не обязывает его ни к чему). Он правит структуру правительства и имеет возможность подчинить себе напрямую любого министра (силовые и так подчиняются ему напрямую).
Президент получает возможность (вместе с Советом Федерации) снимать судей Конституционного и Верховного судов, а это означает в наших реалиях полную подчиненность этих судов воле президента. И с помощью Конституционного суда президент получает возможность блокировать любой закон, как федеральный, так и региональный.
Появившийся в поправках в Конституцию госсовет даже близко не может конкурировать с президентом в части полномочий. Начиная с того, что президент формирует его состав, кончая тем, что никаких реальных полномочий госсовета в поправках в Конституцию не прописано. В случае каких-то трений между президентом и госсоветом, первый просто поменяет состав этого органа, либо сможет его игнорировать.
То есть после 2024 года Путин покидает пост президента, а нового поста, сравнимого по «весомости» с постом президента — не появляется. Это означает, что «транзит» — не от Путина к Путину (я все еще пытаюсь рассуждать логически).
Другая версия, которую я высказал после отставки Медведева (но до того, как стали известны поправки в Конституцию) — Путин озаботился вопросом, как будет устроена политическая система после него. И решил взять за образец Китай, сменив роль Мао Цзэдуна на роль Дэн Сяопина.
151661
Однако теперь ясно — существенных перемен в политической системе не произошло. Механизмов обновления не видно, полицентричность и уравновешенность разных органов не возникает (даже хуже — судебная власть и прокуратура, которая де-факто исполняет в России роль правосудия, еще более жестко будут подчинены президенту).
Желание создать устойчивую, но динамичную политическую систему декларировано. Но «чертеж» новой системы, прорисованный в поправках в Конституцию, не предполагает развития. А «устойчивость» лишь в жесткости контроля. Не видно ни то, что глубины замысла, но и вообще — его наличия.
Если в Конституции не появятся дополнительные правки, «транзит» может быть осуществлен только в виде подбора «преемника». Как это было в 2000 году.
Но быть может, развитие и обновление найдут свою реализации в новом составе правительства и его действиях? Новый премьер-министр и новый генеральный прокурор в некоторых вдохнули такую надежду.
Но вот дальше оказалось, что существенная часть правительства осталась. Министр здравоохранения и глава Росздравнадзора просто поменялись местами. Часть назначенцев лично связаны с новым премьер-министром Михаилом Мишустиным. Другая часть — с мэром Москвы Сергеем Собяниным.
Новый министр спорта и вовсе был осужден в 2012 году за то, что, будучи ректором Российского государственного университета физической культуры и спорта, сдавал территорию вуза Черкизовскому рынку. Ущерб от его действий, по версии следствия, составил 120 млн рублей. Суд признал его виновным и оштрафовал на 20 тыс. рублей, а потом его освободили от наказания в связи с истечением срока давности.
151624вице-премьер из росреестра, закрывавшего данные о домах топ-чиновников
Как отметил политолог Александр Кынев, «все они [новые члены правительства], как правило, люди, окончившие региональный вуз, а потом [строившие] долгую внутреннюю карьеру, переходя с должности на должность. Это не идеологи, а люди, привыкшие всю жизнь действовать в рамках ведомственных инструкций и нормативов. Это уже дети нынешней административной системы».
Аналогичные биографии были у «губернаторов-технократов», которых массово назначали на регионы два-три года назад. На деле они оказались не технократами, а бюрократами. И никаких прорывов в возглавляемых ими регионах не произошло. Если не считать прорывов труб.
Кстати, насчет прорыва и научно-технического прогресса. Отвечает за него министр науки и высшего образования. Фигура очень важная для Новосибирска с его Академгородком и многочисленными вузами. В правительстве Дмитрия Медведева им был специалист по финансовому учету Михаил Котюков.
Теперь же министерство науки и высшего образования возглавил молодой ректор Тюменского госуниверситета (влияние Собянина?) Валерий Фальков. Его хвалят за «организацию науки» в Тюменской области. Он создал один из пяти «Научно-образовательных центров» в России (до сих пор, впрочем, непонятно, что скрывается за этим названием).
Валерий Фальков окончил Институт государства и права Тюменского госуниверситета по специальности «юриспруденция», он специалист по конституционному и муниципальному праву. Именно в этой науке в России и произошел прорыв.
Алексей Мазур