Александр Морозов: «Сегодняшняя ситуация в региональном АПК — это история о правде»

© Кирилл Канин. Александр Морозов

Накануне сессии Законодательного собрания Новосибирской области съемочная группа Тайги.инфо встретилась с председателем комитета по бюджетной, финансово-экономической политике и собственности Александром Морозовым. Что привело к чрезвычайной ситуации на зерновом рынке, какая поддержка нужна крестьянам, почему депутаты настаивают на принятии срочных мер по спасению отрасли — в программе «Тайга.взгляд» с Алексеем Мазуром.

Тайга.инфо приводит расшифровку разговора с незначительными сокращениями.

Тайга.инфо: Насколько нам известно, на сессии планируется вынести с голоса во внеочередном порядке вопрос о помощи сельскому хозяйству. Готовится обращение к министру сельского хозяйства России Ткачеву и в Россельхозбанк. Чем вызвана такая спешка?

— На самом деле, я охарактеризовал бы сегодняшнюю ситуацию в аграрной отрасли Новосибирской области как драматичную. И у этой драмы много постановщиков, начиная с естественных (погода) и заканчивая самыми разными обстоятельствами, которые сформировали вот эту историю. И прежде всего она связана с тем, что крестьянин нынче сделал много всего, чтобы получить высокий урожай. И он его получил. Причем, это формировалось не одним днем. Аграрная отрасль области развивалась постепенно, от года к году. Производители сельхозтоваров приобретали новую технику, технологии новые внедрялись. И в связи с этим результат в три с лишним миллиона тонн —не рисованный. Я убежден в этом. В нынешнем году это действительно так. 3,05 млн тонн. Так, по-моему, отчитывается минсельхоз наш.

Это плата за труд, который крестьянин вложил в сегодняшний урожай. Это почти 19 центнеров с гектара. И казалось бы, надо радоваться. Но, как говорят в народе, у крестьянина две беды — неурожай и урожай. Тем более, что к большому урожаю область, к сожалению, оказалась не готова. По самым разным обстоятельствам. Первое: оказалось, что зерно, которое крестьянин таким трудом собрал со своих полей, просто некуда девать. И в физическом смысле — элеваторы Новосибирской области полны, больше полумиллиона в них зерна находится. Это зерно должно было найти своего потребителя, но оно осталось в Новосибирской области. В этом году уборка была настолько сложна, что требовала сушки практически каждодневной. Но сушить оказалось негде. Некоторые крестьяне, у которых была такая возможность, воспользовались ею, многим пришлось воспользоваться услугами хлебоприемных предприятий и элеваторов. А нет такой возможности, потому что все завалено.

От рынка сбыта новосибирский крестьянин удален и отрезан больше всех в стране. Мы в «тарифном мешке» до Дальнего Востока и до Новороссийска, откуда российское зерно уходит на экспорт. Дистанции огромные, 2 тыс. рублей получается за тонну. Это большие суммы. Но даже если сегодня крестьянину сегодня эту сумму предложили, он бы с радостью и с благодарностью это зерно отгружал. Но отгрузить опять же не во что — вагонов нет. Не готовы и так далее. Тут комплекс вопросов. В стране огромный урожай. 135, кажется, млн тонн. Это почти на 25 млн тонн больше, чем в прошлом году. Цифры огромные. Это потребность 30-ти субъектов федерации. И все это зерно хлынуло на рынок. Плюс зернотрейдеры и агрохолдинги имеют свое зерно, которое тоже нужно реализовать. А до нашего зерна, новосибирского, очередь если и дойдет, то будет это где-то в мае—июне следующего года, когда уже можно и «боты завернуть». Потому что крестьянская аграрная отрасль в Новосибирской области закредитована. Это миллиарды рублей.

Хозяйства берут кредиты, чаще всего, это срочные кредиты — на период посевной и уборки. И их нужно возвращать в октябре—ноябре. А возможности реализовать выращенное зерно нет, чтобы вернуть деньги и рассчитаться с банками. Маленькие, слабенькие хозяйства, что греха таить, и кредитоваться не могут. Потому что и закредитованы давным-давно, и не допущены до этого инструмента. Все в надежде, что получим большой урожай, продадим и заживем дальше. И все эти обстоятельства сложились в одну длинную цепь проблем, на которую сегодня необходимо реагировать. При этом мы не чувствуем некого федерального участия. Обычно это зерновые интервенции, еще какие-то приобретения в госрезерв. Нынче этих движений вообще не видно.

Тайга.инфо: Как раз при большом урожае они должны происходить?

— Естественно. Для того он и есть этот интервенционный фонд, чтобы снимать избытки рынка, балансировать его, продавать его в конце концов. Мы же сейчас чуть ли не первые по экспорту зерна. Говорю без иронии, это на самом деле так. Но процент присутствия нас на рынке оставляет желать лучшего.

Тайга.инфо: А что предлагает заксобрание?

— Несколько направлений или шагов, которые бы крестьянина успокоили и ввели в режим возможных ожиданий позитивных последствий. Первое — на мой взгляд, необходимо решить вопрос о пролонгации кредитов для сельхозпроизводителей, которые крестьянин брал под 5% в прошлом году. Вторая история предлагается в недрах заксобрания — коммерческие кредиты, которые берут крестьяне, субсидировать на 2/3 ставки Центробанка, чтобы хоть как-то поддержать. Потому что понятно, что льготного кредитования сейчас крестьянин не получит. Он будет брать коммерческий кредит, чтобы загасить вот эти все проблемы. И надо его поддержать в этом смысле. И дальше в этой же параллели решать вопросы отгрузки зерна, которое скопилось на хлебоприемных предприятиях и элеваторах. То есть освободить рынок.

Найти этому зерну какой-то выход. Нужно искать цивилизованно потребителей, договариваться. Это кропотливая работа. Есть 3 млн тонн — их нужно разложить по полочкам: 700 тыс. тонн на питание внутри области, 700 тысяч —фуражные цели (птицефабрики и свинокомплексы). Естественно, они сейчас закупаются в самостоятельном порядке. Но, тем не менее, я считаю, что правительство могло бы в этом принять какое-то более конкретное участие. Самое главное — в нашей истории 25-летней давности, от которой я оттолкнулся. Разные годы были, и урожайные, и неурожайные, и цены падали, и потом росли, но в любом случае власть, а она была за это время разная, искала варианты поддержки и выхода. Либо же покупала зерно у крестьянина, используя инструменты того времени. Либо договаривалась с федеральными структурами о закупе в резервный фонд, искала каких-то других потребителей, выстраивая отношения. Тарифную политику пытались решить.

А если говорить вообще в целом о перспективе, то, на мой взгляд, крестьянин должен сам понимать, что на одной пшенице ехать нельзя дальше. Ее в стране очень много. Вот эти проблемы — они будут всегда. Урожайность 35–40 центнеров для Новосибирской области не из ряда вон. Очень много хозяйств, которые имеют такие высокие результаты, не только Юрий Федорович Бугаков. И большинство из них вцепилось в пшеницу, очень хорошо и толково научились это делать. Но еще раз повторю — нужна диверсификация посевов. Мы ввозим порядка 250 тыс. тонн сои, она у нас вырастает хуже, конечно, чем на Дальнем Востоке, но у нас и урожайность пшеницы была 8 центнеров с гектара, а сегодня она 48, и мы почти не удивляемся. Есть сорта, есть технологии. Есть хозяйства в Краснозерском районе, которые по 25–28 центнеров сои получили. А в сегодняшней ситуации даже 5 центнеров с гектара сои будут эффективнее, чем 35 центнеров с гектара пшеницы.

Тайга.инфо: А какая сейчас цена?

— На пшеницу — в лучшем случае 4–4,5 тысячи рублей за тонну. Но и это невозможно, потому что рынок стоит. И, естественно, у крестьянина паника и непонимание, что делать.

Тайга.инфо: Вы упомянули, что в прошлые годы государство принимало участие, а какова сейчас позиция министерства сельского хозяйства Новосибирской области?

— Они этой ситуацией озабочены, но в основном сейчас ищут пути освобождения от зерна в вывозе за пределы Новосибирской области. Эта линия правильная, но она очень долгая. В лучшем случае до мая. Но опираясь на мою практику и опыт — на годы. Это вывозить, вывозить и вывозить. Это зерно, которое сейчас на элеваторах, стоимостью не меньше тысяч 10–11 за тонну. Себестоимость у крестьянина, наверное, тысяч 6. Это же зерно куплено на интервенционных торгах за цену от 8 до 9 тысяч. Понятно, оно лежало, и государство его обслуживало. И сейчас государству перемещать его за 5–8 тыс. — это убытки. Кто на них пойдет? Поэтому здесь нужно очень точное государственное решение. Это уровень компетенции не правительства Новосибирской области. Надо его искать выше. Но этим нужно заниматься. Но и мы должны оперативно отреагировать. Комитет по аграрной политике и заксообрание сейчас готовят ко второму чтению бюджета решение такого порядка: 100–150 млн на такую форму поддержки. Надеюсь, что будет бюджет принят в первом чтении, а 30 ноября мы выйдем на поправки. Сумма не очень большая, но она хотя бы дает некую надежду, что область, правительство, депутаты включились в этот процесс.

Тайга.инфо: То есть, вы выступаете за то, чтобы областной бюджет тоже принимал участие в поддержке аграрного сектора?

— Обязательно. Варианты существуют, они довольно специфичные. Можно и без потерь бюджета обойтись, но с другой стороны у нас же 4 млрд рублей есть по формам государственной поддержки. Можно, наверное, как-то канал этой поддержки изменить и найти эти ресурсы. Это в компетенции правительства и заксобрания.

Тайга.инфо: А по логике интервенции надо проводить тогда, когда большой урожай и низкая цена, как сейчас?

— Да.

Тайга.инфо: А область может сама проводить такие интервенции? Или нам складывать уже некуда?

— Эта мысль — одна из рабочих. И напрашивается быстрее всего. Лично я ее поддерживаю. В области найти операторов. Может быть, это будут элеваторы, может быть, крупные потребители зерна какие-то… Дать им бюджетную ссуду, зафиксировать цену на покупку и отрабатывать, пользуясь нерыночными отношениями. В любом случае, искать такую форму поддержки. На мой взгляд, она возможна. Это региональный интервенционный фонд зерна, который можно без потерь бюджета использовать. Разные формы могут быть, их нужно использовать. А искать только вагоны — это неправильно. Плюс ко всему перспективные решения должны быть. Мы ведь четко понимаем, что без отгрузки зерна, если мы решим с сортами, с культурами, будем садить сою и получать высокий урожай, все равно у области огромный потенциал в растениеводстве. Мы — вывозящие. Поэтому нам нужно строить свой терминал на Дальнем Востоке и осваивать рынки Азии. И решать с правительством вопросы о тарифах, льготах. Без этого не обойтись.

Тайга.инфо: В соседних регионах более оперативно власти сработали, и уже в декабре они начнут интервенции.

— Да. На собрании депутатов мы накануне обсуждали, что Алтай, регион более аграрный, чем наш, хорошо отработал ситуацию в Москве, и для них будут проведены торги по приобретению зерна в федеральный фонд. Но пока не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть информацию, что это решение уже состоялось. Но о том, что вопрос в стадии решения — это факт.

Тайга.инфо: Как меняется по годам господдержка в Новосибирской области? В этом году по сравнению с прошлым она больше или меньше?

— 4 миллиарда, как я уже сказал, господдержка составляет, половина из этих средств — федеральная. Кстати, тоже идея. Убежден, что время требует перераспределения назначений бюджетной поддержки. Потому что у нас немалые деньги уходят на поддержку даже еще не созданных производств. Они еще ничего не произвели, а мы им 10–30 млн отдали. Считаю, что в сегодняшнем форс-мажоре эти областные программы можно заморозить на некоторое время. А ресурсы направить на приобретение этого зерна. Это опять же дискуссия, но решение может быть. А источники очень близки. И не нужно будет перетаскивать из какой-то другой области или из Резервного фонда, а внутри себя найти. 4 млрд — это большие деньги, серьезный ресурс. И в течение последних четырех лет он меняется только в сторону увеличения. Думаю, что деньги мы с вами за разговор нашли.

Тайга.инфо: Что нужно сделать, чтобы сделать сельское хозяйство нормальной отраслью экономики Новосибирской области?

— Несмотря на драматизм, о котором мы сегодня говорим, у нас в области много интересных проектов, которые уже реализованы. Они у всех на слуху. Мы, безусловно, их поддерживаем в депутатской среде и на уровне заксобрания. Но, на мой взгляд, у нас не сформирован целостный подход к отрасли. Хотя мы на словах говорим, что мы за фермеров, за агрохолдинги, мы за классическое сельское хозяйство. Но пока это только лозунги. Я помню, что и 25 лет назад крестьянин мечтал об одном, о простом: «Вы скажите, что вам нужно, и я это произведу. Но только чтобы вы это купили потом». Сейчас эта же мечта и осталась. А нынче особенно остро. Поэтому нужны простые взаимоотношения власти и крестьянства.

То, что эта отрасль может быть эффективной, доказывают примеры Юрия Федоровича Бугакова, «Сибирской нивы», «Русского поля», многих хозяйств, которые комплексно занимаются животноводством. Мы должны сбалансировать отрасль: сколько пшеницы сеять, сколько других культур, сколько коров и где. Потому что, если еще одну мега-ферму построить, то «нагнутся» все остальные мелкие. Просто классическое сельское хозяйство не выдержит еще одного «Русского поля» и «Сибирской нивы». Это, безусловно, флагманы, я не имею ничего против, но мы должны сказать крестьянину правду: «Ты не справишься. Если сможешь, конкурируй, но имей в виду — это твой риск». Сегодня же мы ему не сказали — не сей пшеницу, мы ее у тебя покупать не будем. Мы сказали — сей. Еще и отчитались во всех сводках. А сейчас задай крестьянину вопрос: «Все убрали?» Это вопрос. Но это уже другая история —история о правде.