Сначала мы не могли поверить «своему счастью», так «прекрасны» были первые заявления и документы. Но радость наша была как неожиданной, так и преждевременной: чиновники остались в своем мире, где нет дефицита лекарств, а дети не умирают. Ну а мы — в своем: с подопечными и врачами, без лекарств и какой бы то ни было возможности их купить.