Как в Новошилово взлетают на воздух

23 Ноя 2010, 03:45

Взрывы старых снарядов на Шиловском полигоне, отголоски которых слышны даже в удаленных районах Новосибирска, полгода сотрясают ближайшее село Новошилово. Ситуация почти катастрофическая: у сельчан выпадают окна, от вибраций падают печные трубы. Автомобилисты на трассе пугаются, будто у них лопаются шины.

Взрывы старых снарядов на Шиловском полигоне, отголоски которых слышны даже в удаленных районах Новосибирска, полгода в прямом смысле сотрясают жителей ближайшего села Новошилово. Ситуация почти катастрофическая: у сельчан выпадают окна, от вибраций падают печные трубы. Неосведомленные автомобилисты на трассе пугаются, будто у них лопаются шины.

От сильной вибрации страдают не только ветхие частные хозяйства — в Новошилово есть многоквартирные дома, в которых звенит посуда и трясутся стены. В середине ноября в подъезде двухэтажного дома раскололось окно. Антон вышел в подъезд без ключей узнать, в чем дело, и вибрация от следующего взрыва захлопнула дверь в его квартиру. «Благо, что у соседки есть копия ключа», — рассказывает он. У Людмилы Доровых, работающей продавцом в магазине, трещина пошла по только что залитому фундаменту нового дома. Муж школьной учительницы, расширяя жилплощадь, сделал к дому пристройку, которая спустя время также начала разваливаться.

В Новошилово «бомбежки» в среднем начинаются с 8 утра и продолжаются сериями до 8 вечера, с интервалом между взрывами в 15 секунд

Наибольший урон могла понести сельская школа, и так находившаяся в аварийном состоянии. Ирина Бажина, директор Ново-Шиловской средней школы № 82 , человек педантичный — она уже вторую неделю после визита районного прокурора записывает в отдельный блокнот количество, время начала и конца взрывов и интервал между ними. По её подсчетам, «бомбежки» в среднем начинаются с 8 утра и продолжаются сериями до 8 вечера, с интервалом между взрывами в 15 секунд. Сама Ирина Владимировна причудливо называет уничтожение снарядов «гашением».

«Взрывать в Шилово начали еще весной. Если раньше было по три-четыре взрыва три раза в день, потом летом у них случилось какое-то ЧП с солдатом на полигоне — вообще не взрывали. А в понедельник, 15 ноября, было 25 взрывов с интервалом в 15 секунд» — подробно рассказывает директор школы. «Гасить» не перестают даже в воскресенье, что также следует со слов сельчан.

Военная прокуратура, сразу же после упоминания Ново-Шиловской школы в «Комсомольской правде» летом 2010 года, установила, что школа находилась в аварийном состоянии еще до начала программы утилизации снарядов, и обратилась с жалобой на директора. «Трещины в здании 1961 года постройки были и раньше», — подтверждает Ирина Владимировна. Прошлогодняя проверка предписала установить в трещинах бетонные маячки, что бы отслеживать изменения размеров дефектов. В журнале учета маячков, который исправно ведет директор, первая запись от 28 августа 2009 года гласит, что трещина, за спортивным залом, в ширину составляет 54 мм. К маю 2010 года, когда взрывы на полигоне только начинались, трещина раскрылась на 7 мм. За последующие полгода, когда взрывы велись регулярно, она, согласно журналу, расширилась еще на 30 мм. Также со здания школы ссыпалась отделка и выпала часть кирпичной кладки.

Со здания школы ссыпалась отделка и выпала часть кирпичной кладки

Ситуации в Ново-Шиловской школе усугублялась тем, что в середине 20 века её строили без канализации, с типичным деревенским туалетом под общей крышей. После того как провели центральную канализацию, яма под постройкой осталась, и, как только началась вибрация в земле, стена учебного здания начала буквально сползать в яму. Педантичность Ирины Владимировны и огласка в СМИ дали результат: в школе в начале ноября завершили капитальный ремонт на муниципальные средства, укрепили фундамент, поставили стяжки стен. Журнал с динамикой разрушения прокуратура рассматривает как документ о вредоносном влиянии вибраций. Однако и после ремонта новые трещины продолжают появляться.

В школе опасаются не столько за сохранность здания, сколько за здоровье учеников. Учителя закрывают окна в кабинетах шторами и жалюзи, чтобы если стекло осыплется, никто не пострадал.

«Сельчане не против военных. Мы долго соседствуем с полигоном, они нам часто помогают транспортом — у школы нет своего автобуса — они давали нам автобус свозить детей на соревнования. Я понимаю, что уничтожать снаряды нужно. Лучше, конечно, пусть они это делают в мирное время, чем возьмут наших мальчишек и уведут куда-нибудь на войну, — переживает Ирина Владимировна. — Понятно, что добиться прекращения взрывов не получится. Однако хотелось бы, чтобы на полигоне делали силу взрывов меньше, во-вторых, чтобы гашения были предсказуемыми, чтобы мы могли обезопасить детей, сделать им заранее перемену. Сейчас во всех классах отодвигаем парты от окон, сдвигаем ряды».

Жители сел Новошилово и Старо-Шилово в середине ноября написали коллективное рукописное письмо в администрацию президента Российской федерации. В письме они сетуют на безмолвных чиновников и спрашивают, «пригоден ли полигон к такому виду деятельности, если да, то [требуем] отселить близлежащие деревни в радиус 10-15 км за счет государства в более спокойные места». Под коллективным письмом подписались 37 человек, ответ из администрации президента пока не поступил.

Некоторые сельчане опасаются, что когда наступят серьезные морозы, земля промерзнет, станет плотнее, и вибрация усилится. Другие вспоминают о «заложенном проценте потерь» (некотором запланированном уроне, который наносится территории вокруг полигона, однако считается приемлемым) и опасаются повторения судьбы иного города при полигоне — Семипалатинска.

Дмитрий Гвоздев, фото автора