Год после Толоконского

11 Сен 2011, 19:41

Год назад глава Новосибирской области Виктор Толоконский был назначен полпредом президента в CФО, а его обязанности стал исполнять первый заместитель Василий Юрченко, позже утверждённый губернатором. Какие изменения произошли в области, как поменялся стиль управления, что власть считает приоритетом, рассуждает руководитель аналитического отдела Тайги.инфо Алексей Мазур.

9 сентября 2010 года глава Новосибирской области Виктор Толоконский был назначен полпредом президента в Сибирском федеральном округе, а исполнять обязанности руководителя региона стал его первый заместитель Василий Юрченко. 11 сентября «Единая Россия» предложила его кандидатуру на рассмотрение президенту Дмитрию Медведеву, 22 сентября Юрченко был утверждён в должности губернатора. Какие изменения произошли в области, как поменялся стиль управления, как изменились приоритеты власти?

Первое и главное правило «игры» нашей власти не изменилось. Она по-прежнему очень закрыта, что происходит за стенами многочисленных администраций — понять сложно. Поэтому сторонние наблюдатели, к которым относится и автор, судить могут по немногочисленным внешним проявлениям и решениям.

Рискну предложить очень субъективное и вполне возможно, не вполне верное, сравнение двух губернаторов области — как политиков и управленцев.

Личные качества

Виктор Толоконский умеет говорить умно, пространно и красноречиво. Однако, будучи опытным политиком, он ухитряется в нужных обстоятельствах не сказать при этом ничего содержательного. В начале его политической карьеры считалось, что Толоконский недостаточно решителен и может «сдать» в случае серьёзной схватки. Однако позже и сам Толоконский выработал в себе «бойцовские качества», и, что ещё более важно — сформировал вокруг себя команду, которая с лихвой компенсировала его немногочисленные недостатки как лидера бюрократического клана.

Как политик Виктор Толоконский стремился занять «равнодействующую» точку между всеми противоборствующими сторонами. Он был не столько руководителем, сколько «модератором» в подковёрной борьбе новосибирских групп влияния. Одной из важных черт Виктора Толоконского было умение определять — с кем надо идти на соглашение, а кем можно и пренебречь.

Виктор Толоконский был «модератором» в подковёрной борьбе новосибирских
групп влияния

Постепенно в новосибирской элите выработалось скорее не понимание (новосибирская «элита» не отличается привычкой к рефлексии и осознанию своего места во вселенной), а привычка — «кто идёт против Толоконского, тот проигрывает». И «модерация» вдруг «переросла» почти в тотальную лояльность элит к Толоконскому. Но в основе этой структуры власти лежал консенсус «элиты», а не авторитарное подчинение. Хотя «доля» личной воли модератора в принимаемых решениях начала увеличиваться.

Народ в широком понимании очень в малой степени входил в «консенсус элит». Собственно, ошибка всех трибунов девяностых, сгинувших с политической сцены, состояла в том, что они думали, что народ может их поддержать и продвинуть во власть. Но с середины девяностых народ махнул рукой на всех политиков без разбору. Кто рассчитывал опереться на народ — рухнул, и на сцене остались только олигархи разного масштаба, чиновники, силовики и бандиты. Они сформировали нашу «элиту», они обеспечивали «правильное голосование», только с ними и имело смысл договариваться «реальному политику».

Толоконского как губернатора подвели два обстоятельства. Первое — народ вдруг начал просыпаться и фигурировать в качестве ещё одной силы. Второе — новосибирская «элита» никогда не отличалась верностью (доблестью, благородством и далее по списку). И, соблюдая внешнюю лояльность, каждый раз с замиранием ждала — «а не ослаб ли папа?». Внутривидовую борьбу никто не отменял, и «под Толоконского» всегда кто-то «копал» — в Москве или в региональных структурах федеральных ведомств.

И вот одновременно стал ухудшаться рейтинг «Единой России» в Новосибирске (народ вдруг не то что обнаружил, но начал чувствовать, что вся «элита» «в доле» за его счёт), а друзья Толоконского стали фигурантами уголовных дел.

Василий Юрченко старается говорить правду и не обещать лишнего

Теперь перейдём к качествам Василия Юрченко. В отличие от Толоконского, он всегда был больше управленцем, чем политиком. Похоже, он воспринимает область, как предприятие, которым надо управлять. Юрченко не так красноречив, как Толоконский, но его ответы более содержательны. Мало того, он старается говорить правду, не обещать лишнего. Тут надо сказать ещё об одном качестве Василия Юрченко — «упёртость». Общее мнение о нём — что приняв решение (озвучив его), губернатор будет стоять на нём до конца.

Понимание того, что в области есть народ, который надо воспринимать, может быть, не в роли «хозяина», чьим слугой является губернатор, но хотя бы в качестве важной силы, у нового главы региона поначалу не было. Если Толоконский застал и хорошо помнил ревущие 90-е, то период работы Василия Юрченко в органах госуправления совпал с периодом полной политической стерильности.

В его системе мироздания есть начальство в Москве, есть подчиненные в Новосибирске и в области. Некоторые подчинённые, правда, подчинены не прямо, а косвенно, но это недостаток системы управления, который приходится постоянно выправлять. Есть определённые задачи, которые власть должна выполнить. Среди них рост экономики, чтобы население было более-менее довольно и голосовало, как надо. Задачи ставит в основном Москва.

Непонимание и неверие в то, что население может чего-то хотеть, может само принимать какие-то решения и даже — осуществлять их, большинству чиновников непонятно и недоступно. Как заметил Борис Кагарлицкий, анализируя реакцию российских властей и политологов на события в Ливии, подобные мысли табуированы и вытесняются сознанием. Поэтому в администрации популярны теории вроде «у губернатора низкий рейтинг, потому что его мало показывают по телевизору» и «выборы в Бердске проиграли потому, что местные элиты помогали кандидату от КПРФ».

Большинство чиновников не верит, что население может чего-то хотеть и принимать решения

Впрочем, Юрченко сразу же пришлось столкнуться с проявлением народа, как политической силы — когда спонтанно, «ниоткуда», возник мощный протест пенсионеров против ограничения льготного проезда. Конечно, чиновничья мысль привычно кинулась искать заговорщиков, смутьянов и чей-то корыстный интерес, но всё же пришлось пойти и на уступки. И вот уже региональная власть радуется, обнаружив в «праймериз» площадку для «обратной связи» с народом «глаза в глаза». Будем надеяться, она отдаёт себе отчёт в том, какое там соотношение реальной жизни и её симуляции.

Кадровая политика

При Викторе Толоконском кадры в администрации можно было условно разделить на три части. Первая — это «ближний круг», старые, испытанные соратники. Видимо, там, при обсуждении между несколькими людьми, принимались стратегические решения, после которых команда начинала действовать решительно и эффективно.

Вторая — это «политические» назначенцы, которых брали в администрацию, когда нужно было «привязать» человека, дав ему пост в обмен на политические амбиции. И третья — «рабочие лошадки», те, кто должен «тянуть» работу, которой в администрации немало. По-видимому, изначально Василий Юрченко был в третьей категории.

Перемещение Василия Юрченко в кресло главы области повлекло смену кадровой политики. «Ближний круг» Толоконского был «зачищен», лишились своих постов и «политические назначенцы». У Юрченко перед ними обязательств не было, а «преемственность» его, в отличие от Толоконского, не волновала.

Очень быстро сформировалась «команда Юрченко», в основном — из «перебежчиков». Я могу ошибаться, но кажется, что аналога «ближнего круга» у Юрченко нет. Для него есть сотрудники правительства, и он — их руководитель, который ставит задачи на совещаниях и планёрках. Есть замы и министры, какой ещё «ближний круг»? Впрочем, «политические» всё-таки есть, к ним можно отнести тех, кто активно помогал Василию Юрченко выстраивать «новую власть» и на кого он опирается.

В кадровой политике Василий Юрченко, похоже, ориентируется в первую очередь на «рабочих лошадок»

В кадровой политике при приёме новых людей, похоже, Василий Юрченко ориентируется в первую очередь на «рабочих лошадок». Однако такой технократический подход имеет свои минусы — в администрации чувствуется стремление решить текущую проблему, невзирая на политические издержки (пример тому — «разборки» в новосибирском ФОМСе). При Толоконском «ближний круг» был больше похож на «команду». Хотя играла она в игры, имевшие мало отношения к нуждам людей.

Возможно, «кадровые войны» утихли бы, если бы новая администрация приняла на себя некоторые обязательства прежней. Бизнесмены, которые по-честному вкладывали деньги в экономику, политики, работавшие на регион, на выборы, но пока ничего не получившие, общественники, которые привыкли к диалогу. Сигнал «мы помним, что вы сделали, что значите, и знаем, чем мы можем на это ответить» выглядел бы шагом навстречу элитам и просто благородным жестом.

Приоритеты

Основной приоритет администрации Толоконского состоял в том, чтобы прибыль новосибирского бизнеса (который связан так или иначе с новосибирской властью) росла. Поэтому Виктор Толоконский не возражал против попытки энергетиков собрать дополнительные деньги с населения и бюджета. Поэтому на помощь строительным компаниям (через субсидирование покупки нового жилья) было направлено более миллиарда рублей, а на помощь дольщикам — всего восемь миллионов (хотя эти деньги ведь тоже пошли бы на строительство — но не через строительные фирмы).

Будем справедливы: Виктор Толоконский запустил и несколько амбициозных проектов, например, технопарк и промышленно-логистический парк. Но и тут не обошлось без прибыли для бизнеса. Технопарк в его первоначальном варианте предполагался как девелоперский проект на дорогих землях Академгородка. И даже сейчас, когда проект «Технопарк» был вынужден стать «маленьким, но честным», не понятно — как и когда вернутся в бюджет потраченные на него деньги.

Возможно, «кадровые войны» утихли бы, если бы новая администрация приняла на себя некоторые обязательства прежней

Что такое ПЛП, и почему там не хватает то газа, то мощностей, то сортировочной станции — разобрать невозможно. Мы видим лишь витрину проектов — «мы строим технопарк, и он один из лучших», «ПЛП — прорывной проект в развитии промышленности», «открывается первый в стране завод по производству литиевых батарей» и т.д. и т.п.

К сожалению, власть не понимает — чтоб сказка была интересной, в ней должны быть проблемы и их преодоление, а не одна фраза «жили они долго и счастливо». Ещё мы сами строим третий мост, метро, филармонию. Наша власть, и федеральная, и региональная — очень любит строить, и не очень любит заниматься социальными обязательствами. Василий Юрченко вдруг сместил эти, ставшие привычными уже, приоритеты.

Энергетикам не дали дополнительно повысить тариф на 3%, министру строительства губернатор сказал, что нельзя ради поддержки строительной отрасли разваливать бюджет. Мэру Новосибирска попеняли за точечную застройку (а это ведь тоже доходы строительного бизнеса!).

Мечта Василия Юрченко — увеличить бюджет области, чтобы можно было найти деньги на медицину, образование и социалку. Это означает, что пока приоритет будет отдаваться экономике, но медицина, образование и социалка хотя бы поставлены в очередь. И тут же в список наших «строек века» добавляется здание областной научной библиотеки — ещё на миллиард-полтора. Как это понимать? У нас читатели областной библиотеки бунтуют и перекрывают улицы? Или опять забота о строителях и их доходах?

При Толоконском сформировался запрос на перемены, и Василий Юрченко, вроде бы, его отрабатывает. Но перемены откуда и куда? Экономику будем растить, объекты строить, медицину улучшать, инвестиционную привлекательность повышать. Не сказано, что было плохо, что надо менять, как должно быть, что для этого будет сделано. Год после смены власти — самое время, чтобы уточнить ответы.

Алексей Мазур