«Мужчины тоже хотят выглядеть хорошо»: Владимир Панов об искусстве врача и будущем пластической хирургии

Клиника эстетической медицины доктора Панова начала работу в 2001 году и была одной из первых в Новосибирске. При этом основной костяк коллектива сложился гораздо раньше, многие специалисты стали коллегами еще в середине девяностых. Сегодня медцентр осуществляет все современные виды пластического вмешательства — пластику лица, груди, коррекцию форм носа, ушей, лазерную стоматологию. Что волнует современных пациентов, зачем они приходят на прием к пластическому хирургу, на какие операции никогда не согласится хороший врач, чем пластическая хирургия напоминала «шамана у костра» и какой она станет в будущем, кандидат медицинских наук, хирург Владимир Панов рассказал в интервью Тайге.инфо.

Тайга.инфо: Каковы последние тенденции в эстетической медицине вообще и в пластической хирургии в частности? Остаются ли в отрасли какие-то табу?

— Эстетическая медицина — очень объёмное понятие, более того, оно постоянно изменяется. Когда-то, ещё молодыми, мы оперировали лицо банально — подтяжка заключалась только в удалении провисшей лишней кожи, хотя методики работы на глубоких слоях при омолаживающих операциях были предложены ещё примерно в 50-х годах, например, профессором Хендерором. Основное распространение в России они получили в 80-90-х годах. И следом появились публикации об ещё более агрессивных операциях, например, поднадкостничных методиках Родерика Хестера.

Хирург должен иметь в своём арсенале паритет безопасности и эффективности

90-е годы долго практиковались опасные глубокие операции на мышцах и сухожилиях лицевой области, которые предложил хирург Сэм Хамра. И все мы, молодые хирурги, увлекались этой излишней агрессией. Но впоследствие достаточно быстро отказались от таких операций — долгая реабилитация (до полугода), непредсказуемая асимметрия, иногда неврологические осложнения. А хирург должен иметь в своём арсенале паритет безопасности и эффективности. И, оперируя по эстетическим показаниям, я должен всегда понимать, что оперирую здорового человека для улучшения качества его жизни. И если, решившись на глобальную операцию, прогнозы по любым осложнениям составляют 50 на 50, я предпочту отказаться от такой операции и предложить методику со стопроцентной гарантией.

Я начал оперировать только после долгой обучающей программы в Москве, а затем оплачивал время своей стажировки у опытных зарубежных хирургов. Для меня «табу» — это работа хирурга как «факира на час»: сделал разрезы на коже, а эффективности почти нет или она очень недолгая, должно быть однозначное «нет» сиюминутным эффектам, ведь главная заповедь хирурга — «Как можно больше эффективности при меньшей агрессии».


Я обычно очень долго и обстоятельно разговариваю с пациентом перед операцией. Нам вместе нужно понять конечную цель, тщательно проговорить все нюансы, определиться с методиками. На днях у меня на консультации была девочка из Кузбасса. Ей делали в другом городе операцию, результат которой её не удовлетворил. И мы с коллегами отговорили её от повторного вмешательства, потому что прогнозы на нужный результат 50 на 50. Я ей откровенно сказал: если ты сейчас пойдёшь по нашим клиникам, уверяю, что 90% возьмут тебя на коррекцию носа. Но здесь будет не врачебное, а коммерческое начало».

Никто у нас не отменял принцип «не навреди и затем помоги»

Итак, резюме. Никто у нас не отменял принцип «не навреди и затем помоги». По возможности должно быть меньше агрессии и больше эффективности, а врачебное начало в работе должно во сто крат превосходить коммерческое.

Тайга.инфо: Верующие люди рассуждают так: пластический хирург вмешивается в то, что заложено Богом.
— Этот вопрос не новый. Как Создатель сделал, так и сделал… Но взглянем на эту ситуацию по-другому: ведь что такое провисшие ткани, морщины, ожирение, поломанный нос? Это та же болезнь. Хирург ничего не меняет — он просто убирает болезнь. Не надо стоять на позиции, что это Бог так создал. А если требуется восстановить дыхание у человека и это облегчит ему жизнь?

Среди истинно верующих много учёных. Например, был такой хирург [Валентин] Войно-Ясенецкий, он написал монографию по гнойной хирургии. Это в миру. Но он же был и архиепископом Лукой, пошёл по пути создателя.

И вообще, вспомните рассказа Бальзака «Обедня безбожника» о пути врача-атеиста к Богу. Я вспоминаю свои разговоры о Боге со своим московским коллегой, когда мы обсуждали теорию происхождения жизни на Земле Опарина и убеждались в её несостоятельности. Равно, как и в теории Дарвина. Любопытно было наблюдать, как два опытных врача с учёными степенями, пришли к тому, что есть Создатель.

Тайга.инфо: Вы упомянули каноны красоты, заданные художниками. Пластический хирург — это только врач? Или врач, но не лишённый художественного вкуса?

Для кого-то красота — это Дали. Поэтому о художестве здесь речи идти не может. Но хирург должен знать каноны

— Для кого-то красота — это Дали. Поэтому о художестве здесь речи идти не может. Но хирург должен знать каноны. Например, пропорции — нос должен занимать одну третью лица по длине. Это догмы, заложенные ещё да Винчи. Но вот случай из моей практики: как-то раз прооперировал девочку, у которой был непропорционально большой нос. Я немножко убрал его высоту — сделал нос прямым. А она: «Вы знаете, у нас это национальное, нельзя было мне горбинку убирать». Так что такие нюансы нужно обязательно учитывать, ведь понятие о красоте у всех разное.

Когда я начал заниматься пластической хирургией, а я «родом» из общей хирургии, пластическая напоминала шамана у костра — прыгала сама по себе, никто её не понимал, некоторые даже побаивались. И лишь с годами отношение поменялось, даже начала развиваться та корпоративность, к которой я всегда призываю. Ведь не секрет, что и сегодня иногда бывает, когда наши врачи поливают друг друга такой грязью! А вот, например, в Штатах никого не уливляет, когда хирург говорит пациенту: «Хорошо, я тебе сделаю эту операцию, но хирург напротив сделает лучше». Вот это — врачебная корпоративность, и я за неё бьюсь.

 

Как-то мой товарищ из Самары прооперировал женщину и сделал лазерную шлифовку, а у неё образовалась эрозивная язва. А женщина эта — русскоязычная американка. И вот я присутствовал при разговоре, когда она звонила из Америки и рассказывала, что ходила на прием к местному хирургу, который ей объяснил, что русский врач сделал всё правильно, а это индивидуальная реакция кожи, так бывает. То есть американский коллега никоим образом не нарушил врачебное братство, полностью разобрался в ситуации, дав объективную оценку.

Тайга.инфо: Вы говорите, что пришли в эстетическую медицину из общей хирургии. А вообще как Вы переквалифицировались? Ведь Ваша клиника была одной из первых в Новосибирске, занимающихся пластической хирургией.

— Это было совершенно случайно, как и всё в нашей жизни. Это был конец 80-х годов, я закончил ординатуру, и те печальные деньги, которые я получал, меня не устраивали. Один из моих товарищей уже тогда работал в пластической хирургии, а для меня в то время это было ниже моего врачебного достоинства: « Я тут резекции печени делаю, оперирую онкологию, чего только не оперирую и вдруг буду такой ерундой заниматься?!» И только намного позже, когда я узнал, как формируются рубцы, как подтягивается кожа и вообще как много надо знать и уметь, я переоценил эту сферу. Ведь когда мы оперируем внутренний орган, то зашиваем его под кожей и всё, а дальше процессу восстановления помогает великий адаптант - сам организм. А в пластике все видимо, и хирург не имеет права даже на малейшую неточность.

Если сравнивать с работой хирурга, который сделал операцию раковому больному и излечил его, то врачебная удовлетворённость у меня, как у пластика, такая же

Если говорить о какой-то врачебной удовлетворённости, то мне одна пациентка вот уже шесть лет звонит в мой день рождения и благодарит. Когда-то она пришла ко мне на прием, рассказала, что личная жизнь не складывается, муж ушёл, она стареет, потеряла былую привлекательность. А я тогда писал диссертацию такую немножко агрессивную, «Симультанная операция на лице», то есть это всё сразу — веки, шея, декольте и шлифовка одновременно. Для исследования было отобрано 300 человек, и эта женщина среди них. Операция прошла успешно, результатом пациентка осталась довольна. Буквально через какое-то время она почувствовала себя уверенно, перестроилась психологически, нашла прекрасную работу, вышла замуж, живет счастливо и в полной гармонии с собой. Если сравнивать с работой хирурга, который сделал операцию раковому больному и излечил его, то врачебная удовлетворённость у меня, как у пластика, такая же.

Тайга.инфо: То есть можно сказать, что в обоих случаях вы избавляете человека от причины страдания?

— Ну, не страдания, наверное. Кто-то смотрит на себя в зеркало и размышляет, как можно изменить себя, а кого-то всё устраивает. Это скорее менталитет, а не страдание. Вот, например, среднестатистическая американка оперируется раз в восемь лет и считает это нормальным, ей очень важно прилично выглядеть. А в нашем обществе другое отношение к собственной внешности. Хотя, опять же, многие мои пациентки кроме пластики, регулярно занимаются фитнесом, ведут активный образ жизни, так что каждому своё.

Тайга.инфо: Мы сейчас говорим о женщинах. А как часто к Вам приходят мужчины? И о чем просят?

— Приходят довольно часто на ринопластику, в последнее время активно стали делать и омолаживающие операции. Когда я впервые приезжал учиться в Бостон — меня поразило, что в очереди пациентов мужчин и женщин одинаковое соотношение.

Я могу сказать одно — наша «совковость» проходит, когда наш менталитет устраивало все, как есть

У нас несколько по-другому. Но всё же сейчас мужчин среди пациентов стало заметно больше, они с большим пристрастием стали относиться к собственной внешности, тоже хотят выглядеть хорошо. Я могу сказать одно — наша «совковость» проходит, когда наш менталитет устраивало всё, как есть. Сегодня однозначно мы психологически готовы к изменениям, а это важно.

Тайга.инфо: Вы упомянули ринопластику, с помощью которой можно подправить сломанные носы. А храп — это компетенция пластического хирурга?

— В принципе нет. Прежде всего, это компетенция лора. Храп чаще всего бывает из-за провисания мягкого нёба, которое обусловлено множеством причин, в том числе и вредными привычками — пьянством, курением, ожирением. Храп бывает из-за нарушения носового дыхания, генетической предрасположенности, из-за конституциональных особенностей — много из-за чего. Я считаю, что этим должен заниматься, прежде всего, лор.
 

Тайга.инфо: Как Вы думаете, как изменится пластическая хирургия, предположим, через пару десятков лет? Какие операции будут самыми популярными?

— Тенденции меняются и сейчас. Я не буду говорить о генной инженерии, об овечке Долли. Но то, что будут делать пересадку лица и трансплантацию тканей, это точно.

Эстетическая хирургия наверняка пойдёт в сторону трансплантологии и будет другой

У человека можно будет вырастить ушную раковину, носовые хрящи из его собственных тканей. Эстетическая хирургия наверняка пойдёт в сторону трансплантологии и будет другой. Не такой агрессивной, как сейчас — однозначно, будут препараты, которые уменьшают ожирение, вместо применяемой сегодня липосакции.

Помню, я был молодым хирургом, работал в районном центре, гордился, что делаю такие большие операции, как резекция желудка при язвенной болезни. А сейчас смотрите — такие операции больше не делают, есть специальные препараты. Так же и в пластике — мы будем переходить к более эффективным и сохранным методам. А по большому счёту пластическая хирургия всё-таки перейдёт в область трансплантологии. В любом случае, хирург должен заниматься наукой, использовать современные технологии, знать о новейших разработках. Эстетическая медицина имеет интересное прошлое, созидательное настоящее и фантастическое будущее.

Интервью и фото: Татьяна Ломакина
Видео: Кирилл Канин