Непростые вопросы: Евгений Владимирский о том, можно ли изменить жизнь в Барнауле

14 Июн 2012, 06:50

В этом году исполнилось 75 лет, как Барнаул принял официальный статус административного центра Алтайского края. Но чувствуем ли мы себя хоть немного — столицей? Вот в соседнем Новосибирске с гордостью пинают себя в грудь: «столица Сибири». А мы тут, собственно говоря, кто и зачем?

В этом году исполнилось 75 лет, как Барнаул принял официальный статус административного центра Алтайского края. Но чувствуем ли мы себя хоть немного — столицей? Вот в соседнем Новосибирске с гордостью пинают себя в грудь: «столица Сибири». А мы тут, собственно говоря, кто и зачем?

Я часто общаюсь с ребятами, которые уехали из Барнаула в Москву, Санкт-Петербург, а то и за границу. У них все хорошо, они состоялись, но скучают по Барнаулу; и, как будто извиняясь, объясняют, почему никак не могут вернуться. Я говорю — ребята, а чего вы извиняетесь-то? Вы же не крепостные, если нашли место, более приспособленное для жизни, почему не жить там? Типичный ответ: ну все-таки здесь все не наше...

Есть такое умное понятие — региональная идентичность. Говорят даже, что в этом столетии национальная идентичность уже не котируется, устарела; ну не хотят себя люди осознавать прежде всего русскими, или французами, или англичанами. А вот за региональной идентичностью — будущее. Каждый регион, будь то Алтай, Прованс или Уэльс, обладает собственными уникальными особенностями — история, иерархия ценностей, говор, бытовые привычки... Человек с этим вырастает, и отпечаток места, где он родился и рос, остается навсегда. И пытаться менять региональную идентичность — занятие не только бессмысленное, но и вредное.

Реальные пацаны или красные человечки?

Известный политтехнолог и галерист Марат Гельман несколько лет проводил эксперимент по превращению мрачной Перми в город «высокой культуры». Превращали так — на здания посадили скульптурных красных человечков, автобусные остановки разукрашивали репродукциями, в музеях проводили выставки хлама под названием «Русское бедное». Поскольку финансировалось все это из краевого бюджета, и отнюдь не по остаточному принципу, местная интеллигенция возроптала. Какая же это культура, говорили пермские ретрограды, это же неприкрытая растрата бюджетных средств в интересах частных лиц!

Культурным кодом Перми стал суперуспешный сериал «Реальные пацаны» — про простого пермского парня Коляна, его друзей и близких

Кончилось все тем, что губернатора Пермского края Чиркунова отправили в отставку — и сразу же вслед за этим «наладили пенделя» создателю «красных человечков». Теперь он пытается прибиться в Краснодаре, где теплее. А культурным кодом Перми тем временем стал суперуспешный сериал «Реальные пацаны», рвущий рейтинги на ТНТ — про простого пермского парня Коляна, его друзей и близких. Вот так, без особых усилий и многомиллионных вливаний, Пермь стала знаменитой на всю Россию — и я верю, многим местным молодым людям захотелось в ней жить. Потому что «это Пермский край, братан, здесь так-то вообще ничего не забывают». И еще потому, что сериал при всей своей едкой жизненности получился добрым.

Жизнь жестче

Тем не менее, проблема есть, и это проблема не отдельной семьи или конкретного молодого человека, а всего городского сообщества. Каждый год Барнаул покидают две-три тысячи человек, и это большей частью молодые, талантливые, энергичные ребята. Структура населения меняется: Барнаул стареет. Причем, поскольку уезжают молодые, с годами углубляется демографическая яма. Не собираюсь предлагать вашему вниманию очередные завиральные бредни из серии «как удержать молодежь в провинции». Не надо никого удерживать! На месте краевой власти я бы еще и помогал пытающимся пробиться в столицах. Глядишь, и вспомнят потом своих стариков на пике успеха...

А пока — просто попробуем порассуждать вместе. Хотим ли мы лучшего будущего для своих детей? Да.

Ассоциируется ли лучшее будущее с жизнью в Барнауле? Скорее нет. Работы нет, не лучшие вузы, глухо дотационный бюджет, а следовательно — слабая социальная защищенность, мало как культурных мероприятий, так и банальных развлечений, тяжелая ситуация с жильем.

Стало быть, когда говорится «нужно удерживать молодежь», имеется ввиду — буквально удерживать, не пускать силой, отбирать паспорта? Потому что иначе непонятно, с какой стати молодежь захочет оставаться, если старая добрая поговорка «дома и стены помогают» больше не работает.

Сначала нужно ответить на простой вопрос: что должно измениться в крае, чтобы мой ребенок остался жить в Барнауле? И какова в этом случае моя собственная мотивация? Очевидно, что должна коренным образом измениться ситуация с рынком труда.

Работы нет, глухо дотационный бюджет, а следовательно — слабая социальная защищенность, мало развлечений, тяжелая ситуация с жильем

О реализации проекта «Сибирская монета», который сказочно обогатит Алтайский край и создаст тысячи новых рабочих мест, я предлагаю плюнуть и забыть — не будет этого ничего... Равным образом не стоит уповать на прибыли от туризма. Это какой-то заговор идиотов — каждый раз перед выборами в любом регионе России начинаются разговоры о привлечении туристов в бешеном количестве без малейших предположений касательно того, что бы этих туристов могло у нас заинтересовать.

Красивая природа, ну да; а там, откуда они все понаедут, сплошь выжженная пустыня и каменные джунгли. Все это варианты сказки про доброго волшебника, который прилетит в голубом вертолете и откроет для нас казино. Если что-то и изменится к лучшему в Алтайском крае и конкретно в Барнауле, то только благодаря нам и для нас.

Чтобы любить, нужен дом

Чего хочет парень, который отучился, сколько смог, и отслужил, сколько должен? Он хочет нормально зарабатывать и с удовольствием тратить. Он, конечно, не думает пока о семье, но ему нужно место, куда можно привести девушку. А там как получится. А вдруг это любовь.

И вот, перебирая варианты, куда идти работать, он упирается лбом в одно-два предприятия, говорит: «Да ну нафиг!» и начинает глядеть в потолок и мечтать, куда бы свалить.

Сами посудите, идти на какой-нибудь полумертвый завод смысла нет, там можно упираться по полной, а заработаешь все одно копейки. В полицию? Вариант, конечно; но там особые таланты нужны, которыми далеко не все обладают (к счастью). Остается только частный бизнес, а он у нас представлен бедно...

По степени доступности ведения бизнеса Барнаул — на одном из последних мест в стране. И дело не в отсутствии программ поддержки

И вот тут, кстати, у меня возникает вопрос: почему? Что, разве сложно взять и открыть собственное дело, будь то автосервис, торговля или кафе? Оказывается, адски сложно. По степени доступности ведения бизнеса Барнаул — на одном из последних мест в стране. И дело не в отсутствии программ поддержки. Заколебали вы со своей поддержкой, которая сводится к тому, что миллион выделяется наиболее наглым, а еще десять миллионов благополучно разворовываются. Дело в коррупции, пронизавшей город. В прессе надзорных служб на любой бизнес. В непрозрачной до черноты ситуации с арендой помещений и земельных участков. Это все — наши, местные приколы. Их можно устранить, было бы желание.

Что можно сделать? Для начала — принять на горсовете новые правила по аренде и выкупу земельных участков и муниципальных помещений. Минимум согласительных документов. Приватизация непрофильной муниципальной собственности по символической цене. Проведение открытых конкурсов по любым закупкам из городского бюджета.

Черный список недобросовестных подрядчиков — с указанием, чьи именно это родственники. Полный и принципиальный отказ от преследования СМИ за критику власти. Переориентация финансовых потоков, направляемых из городского бюджета на поддержку разного рода «молодежных инициатив», на создание нормальной развлекательной инфраструктуры. Чтобы молодым людям элементарно было куда пойти и отдохнуть по демократичным ценам, а не метаться между подъездом и «элитным
клубом».

Хотя, как вариант — можно завезти в город побольше мигрантов из стран СНГ и Китая. Вот нам будет и молодежь, и рост экономики.

Евгений Владимирский, специально для Тайги.инфо