«Вам Солодкина представляли как члена ОПГ?»: свидетель Юпинжан нашел, что вспомнить про министра Мутко

Утром 12 ноября суд продолжил допрос свидетеля Константина Юпинжана, работавшего в свое время охранником у Александра Трунова. Накануне ему успели задать вопросы только прокуроры и адвокат Солодкина-старшего Михаил Книжин, которому и в этот раз дали слово первому. Он поинтересовался, что имел в виду Юпинжан, сказав Солодкиным, что «это не его война», в самом конце пятничного заседания, когда его практически никто уже не слушал: «Вы сказали: „Это не моя война“. Что это за слова? С кем война?» «Это не мои слова, я просто повторил слова Юры Солодкина», — сказал Юпинжан, напомнив, при каких обстоятельствах лишился должности гендиректора ООО «Центр-Систем». Зачем он их повторил, свидетель уточнять не стал.

Книжин спросил свидетеля, платила ли его организация налоги с «черного нала», который легализовала, по словам самого Юпинжана, для ОПГ Трунова. Тот ответил, что компания вела «часть легальной деятельности, часть теневой». Теневые средства поступали на счета фирм-однодневок, те переводили их в ООО «Процессинг», оттуда деньги шли в компании вроде ООО «Центр-Систем», подконтрольные преступной группировке, и обналичивались через их терминалы. Налоги платились только с «легальной части», уточнил свидетель. «Деньги идут по счету, они все уже легальные», — заметил Книжин. «Кто вам сказал?» — поинтересовался Юпинжан. «Но как они могут быть нелегальными, если они по счетам прошли?» — так и не понял адвокат. «Вы занимались теневой деятельностью, это никак вам тогда не мешало жить?» — спросил он. «В тот момент нет», — ответил Юпинжан.
 

Также Михаила Книжина заинтересовало, почему Константин Юпинжан, выйдя из ОПГ, по его же признанию, еще в 2005 году, продолжал действовать в интересах преступной группировки. «Я просто был поставленный директор, я получал там зарплату», — объяснил Юпинжан, еще раз повторив, что уже не состоял в то время в группировке.

Адвокат Александра Солодкина-младшего Николай Украинцев попросил уточнить, куда Юпинжан был трудоустроен, когда работал тренером в год знакомства с членами ОПГ. «Я не был нигде трудоустроен, — сказал Юпинжан, — я был после университета, работал на педагогических началах, не получал даже зарплату». Адвокат попросил свидетеля всё же назвать конкретное место работы. «Снимается ваш вопрос, к делу отношения не имеет», — сообщила Лариса Чуб. «Ваша честь, но 2003 год предъявлен моему клиенту как период совершения преступления, в котором его обвиняют», — напомнил судье Украинцев.

Ответить на его вопрос, когда Юпинжан обратился с заявлением в правоохранительные органы и сколько раз он допрашивался, свидетель не смог. «Какова была природа ваших взаимоотношений с Ганеевым? Вы описали обстоятельства вашего знакомства, а как продолжались отношения?» — спросил адвокат. «Мы были в одном подразделении [ОПГ], — повторил Юпинжан. — На тот момент [отношения были] дружеские. Сейчас — никаких вообще». Украинцев спросил, мог ли Юпинжан занять у Ганеева денег. «Да, но ни разу не занимал», — ответил тот.

«От кого-либо вам было известно, что у Ганеева есть враги, зложелатели? — продолжил адвокат. — Он объяснял, когда говорил, что надо сжечь машины, как именно ему насолили?» «Он сказал, что насолили группировке, а не ему», — возразил свидетель. «Вы на следствии так же отвечали?» — спросил адвокат и получил утвердительный ответ.

«При каких обстоятельствах лично вам стало известно, что там, на автостоянке, пострадал человек?» — спросил Украинцев. «Я сам видел, — Юпинжан, кажется, был даже удивлен таким вопросом, — я не бил его, но я там был». По словам свидетеля, его сообщник Илья Рассказов, избивая охранника Аркадия Зайцева, «наносил удары секунд 25 максимум».

После вопроса Украинцева, какая была договоренность между Рассказовым, Юпинжаном и Павлом Егоровым о распределении ролей при совершении преступления, судья Лариса Чуб прервала его, сообщив, что Юпинжан по этому эпизоду уже всё пояснил. «Я объяснял уже», — согласился свидетель. «Пусть расскажет конкретно, — настаивал адвокат, — кто что делал, какой план утверждался, кто занимался распределением ролей». «Я не помню, кажется, Рассказов», — ответил Юпинжан, вспомнив, что уже возле стоянки Рассказов заявил им с Егоровым: «Беру на себя». «Вы сказали, биту он взял. А оговаривалось, как он будет её применять?» — спросил Украинцев. «У нас была задача, а как он применит, так и применит, всё зависело от ситуации», — сказал свидетель. «А Ганеев предупреждал вас, что охранники могут быть вооружены?» — «Нет, он поставил задачу, мы ее выполняли».
 

Николай Украинцев продолжил задавать уточняющие вопросы о событиях той ночи. Было ли какое-то препятствие для осуществления поджога после того, как Рассказов начал бить Зайцева? Не было. Оказывал ли охранник сопротивление, были ли крики о помощи? Нет. Было ли на земле снежное покрытие в момент избиения охранника? Нет, по крайней мере, сугробов там точно не было, «чуть гололёд был». Мог ли охранник упасть сам? «Нет, ему Рассказов помог». Была ли у Константина Юпинжана финансовая зависимость от Хасана Ганеева? «Я получал у него зарплату». — «А деньги за поджог — это что, зарплата?» — «Нет, это вознаграждение». Как они поделили на троих тысячу долларов, свидетель не вспомнил. При заказе размер вознаграждения не обсуждался.

Кто из них ближе общался с Хасаном Ганееевым? «Может быть, Рассказов, но там не было такого, ближе-дальше». «Вы мести-то не опасались со стороны хозяев транспортных средств? Машины не простые». Нет, они даже не думали об этом. Зайцев и Рассказов находились на одном и том же месте, когда Егоров и Юпинжан были возле автомобилей? Зайцев — да, а Рассказов на какое-то время зашел в сторожку охранников. «До этого случая причинения вреда здоровью Зайцеву вы лично желали?» Нет. «Пакеты с этой смесью были у вас в руках постоянно?» Да, пакеты были тяжелыми, они всё время не выпускали их из рук. «Но пакет не мешал вам видеть, что происходило?» — «Ну, глаза он мне не закрывал». Вопрос «К кому-то еще Рассказов применял насилие?» был снят с пояснением «Другие лица обвиняемым не вменены».

Адвокат Андрея Андреева Татьяна Титова попросила Константина Юпинжана вспомнить, кто вместе с ним входил в охрану Александра Трунова. «Рассказов Илья, Решетников Максим, Шевцов Виталий, Шевцов Владимир, Чуркин Михаил, Глухих Вячеслав, Кузнецов Роман, Загидуллин Марат», — перечислил свидетель. Отметим, потерпевшим по делу также проходит Марат Загидуллин, бывший охранник Фрунзика Хачатряна, раненный в руку при покушении на него. Один и тот же это человек или нет, участники процесса выяснять не стали. «А кто охранял Ганеева?» — спросила Титова. «Руслан, насколько я помню, и еще кто-то, двое было», — ответил Юпинжан. Анатолия Радченко, по его словам, охранял «водитель Юра, потом еще один был», но при этом он «иногда мог видеть, что Радченко шел по улице вообще один, без охраны».

«Вы в связи с чем перестали работать в охране Трунова?» — поинтересовалась Титова. «Рассказов в 2005 году застрелился, и мы с Егоровым ушли оттуда вообще, это было наше судьбоносное решение», — ответил Юпинжан. «Какие-то проблемы с выходом из ОПГ у вас были?» — спросила Титова. «Разговор с Труновым был, потом нас там уже не было», — сказал Юпинжан. «Ваша честь, я прошу снимать вопросы, которые касаются личности свидетеля, а не обвинения или его показаний», — заявила гособвинитель Марина Морковина. «У нас предъявлено обвинение в участии в преступном сообществе», — возразила адвокат Титова. «Но выход-то не предъявлен», — пошутила судья Чуб. По словам Юпинжана, его и Егорова никто не удерживал в ОПГ, даже Трунов. На вопрос, известны ли ему такие факты в отношении других лиц, покинувших группировку, свидетель ответил: «Я ни разу не видел человека, который хотел бы это покинуть».
 

Михаил Книжин спросил, представляли ли Юпинжана лично кому-либо из членов ОПГ после его вступления в нее. «Только Ганееву, с другими я сам познакомился», — ответил тот. «Как вы знакомились? Вы говорили, что один из них?» — спросил Книжин. «В этом необходимости не было», — сказал Юпинжан, добавив, что познакомился со всеми «через общение». Адвокат попросил уточнить, «со сколькими всеми», и свидетель рассказал, что в футбол на стадионе «Заря», где была база ОПГ, играли десять команд по 10-20 человек. С Андреем Боженко он не общался, Александра Никитина не знает, Солодкина-старшего впервые увидел, когда начал работать ООО «Центр-Систем»: «Руку пожал ему в офисе у Юры». «Вас [старшему] Солодкину представляли как члена ОПГ?» — спросил Книжин. «Нет», — ответил Юпинжан. «А вам Солодкина представляли как члена ОПГ?» — на этот вопрос адвоката свидетель также ответил отрицательно. Книжин также спросил, известно ли ему, были ли «затруднения» с выходом из ОПГ у Боженко и Ганеева. Юпинжан сказал, что он об этом не знает, однако добавил, что сам «считает затруднением отъем у Ганеева доли» в ООО «Центр-Систем», и пояснил, что Ганеев в то время хотел выйти из ОПГ.

«Часто ли Трунов участвовал в публичных мероприятиях?» — задал вопрос Украинцев. «Футбольные турниры бывали иногда», — вспомнил Юпинжан, уточнив, что спортивные мероприятия с участием Трунова в качестве гостя проходили не только на «Заре», но и на стадионах «Сибсельмаш» и «Фламинго». «Видели вы на этих мероприятиях чиновников, известных вам?» — спросил Украинцев. «Да». — «Кого именно?» — «[Юрия] Кабанова». — «Кто это такой?» — «Ответственный по спорту в области. Или в городе», — ответил Юпинжан. Александр Солодкин-младший, продолжая заданную его защитником тему, спросил свидетеля, был ли тот на спорткомплексе «Заря», когда там состоялось открытие искусственных футбольных полей, и видел ли тогда кого-либо из чиновников тогда. «Я не помню, был ли [министр спорта, туризма и молодежной политики РФ Виталий] Мутко», — неуверенно произнес Юпинжан. «Был», — подтвердил подсудимый.

На вопрос Солодкина-младшего, осуществляло ли ЧОП «Георгий Победоносец» охрану коммерческих предприятий, Юпинжан ответил утвердительно. «И все охранники были членами ОПС?» — «Нет». — «А как вы определяли? — поинтересовался подсудимый. — Вы говорили, что "Георгий Победоносец" было подразделением ОПС...» «Я не сказал, что оно было подразделением, я сказал, что оно относится к ОПС», — возразил свидетель.
 

«Вы рассказали, что позвонили женщине-следователю, потому что хотели забрать документы и посмотреть что-то как директор ООО „Центр-Систем“. Вы как это себе представляли вообще?» — спросил Солодкин. «Я сказал „Если это возможно“, не в приказном порядке», — уточнил Юпинжан. По его словам, Трунов был трудоустроен в ООО «Центр-Систем» администратором, 50% компании изначально принадлежало Хасану Ганееву, 25% — Юрию Солодкину, еще 25% — Кириллу Дерееву. «Уточните, вы говорили, переходы под часовней и другие, они были выкуплены или взяты в аренду?» — попросил Александр Солодкин. Юпинжан признался, что он не помнит, но знает, что «владение было и есть сейчас у Ганеева».

Подсудимый Андрей Андреев спросил, почему свидетель называет часть средств, поступавших в ООО «Центр-Систем», преступными доходами. «Я не могу дать оценку, это юридический вопрос», — ответил Юпинжан. «Почему вы ваше предпринимательство считаете незаконным и преступным, если не было уголовных дел?» — настаивал на ответе Андреев. Юпинжан сказал, что не может ответить на вопрос. Кто и когда еще вышел из ОПГ, он также не смог рассказать, но сообщил, что в группировку его принял Ганеев. Андреев поинтересовался, слышал ли Юпинжан поговорку, что из ОПГ можно было «выйти только вперед ногами». Свидетель сказал, что «мы много повидали», и вспомнил убийство Алексея Корниенко и других бывших членов ОПГ. «Может, поговорка с этим связана», — предположил он.

Александр Солодкин-старший в ответ на предложение судьи Ларисы Чуб задать вопросы Константину Юпинжану сообщил, что у него вопросов нет, потому что свидетеля, как ему кажется, он впервые видит. «Рукопожатие — еще не повод для знакомства», — отметил подсудимый. Представитель Фрунзика Хачатряна Алексей Пугин, вернувшись к рассказу Юпинжана о сборах с арендаторов на Гусинобродском рынке и мерах воздействия на них в случае неуплаты, спросил свидетеля, могла ли администрация барахолки «сама закрыть контейнеры». «Я не знаю правила муниципального рынка», — ответил Юпинжан. «Но вы могли?» — уточнил Пугин. «Да», — подтвердил тот.

Когда у всех участников процесса закончились вопросы, судья Чуб предложила отпустить свидетеля, но адвокат Украинцев заявил, что считает необходимым огласить показания, которые Юпинжан давал на предварительном следствии. Он перечислил в ходатайстве с десяток протоколов допросов и других документов, указывая, что в каждом «имеются противоречия тем материалам дела, которые были мною заявлены ранее, и показаниям, данным в суде». Оценив объем заявленных Украинцевым материалов, судья сказала, что должна посмотреть их сама и отложила рассмотрение ходатайства на утро 15 ноября.

Но в четверг начать заседание так и не удалось. Сначала выяснилось, что второй адвокат Солодкина-младшего Александр Петров заболел, и его клиент попросил судью отложить слушания до его выздоровления. «Ваша честь, у меня два адвоката, у Петрова свои мысли, у Украинцева свои, мне нужно, чтобы в процессе участвовали оба», — сказал Солодкин. Лариса Чуб сказала, что ей надо позвонить Петрову, чтобы узнать, когда он выздоровеет. «Видимо, действительно состояние здоровья у него тяжелое, раз он трубку не берёт», — сказала она, вернувшись после десятиминутного перерыва. Представители гособвинения и потерпевших возражали против переноса заседания, отмечая умение Украинцева вести защиту в одиночку. Пугин также выразил обеспокоенность тем, что раньше подсудимые «в связи с частыми поездками [из СИЗО в облсуд] жаловались», а сегодня их, получается, вообще зря везли. «Спасибо за заботу», — не без сарказма заметил Солодкин-младший. Выслушав мнение сторон, Лариса Чуб отклонила его ходатайство.
 

Далее она сообщила, что в суд была предоставлена медицинская справка из СИЗО о том, что Александр Солодкин-старший может принять участие в заседании 15 ноября. «Меня никто не осматривал сегодня! Я ждал врачей с пяти часов утра, спросите у конвоя», — воскликнул подсудимый. По его просьбе судья прочитала, что эта справка датирована 13 ноября. «За два дня умереть можно», — пожаловался Солодкин-старший. «Ваша честь, я не пойму, зачем нужны ложные документы? — спросил его адвокат Михаил Книжин. — Для успокоения суда или кого? Чтобы, если что-то случится, сказать, что была справка?» Солодкин-младший также заявил, что возражает против приобщения к материалам дела справки: «Может, они (те, кто выписывал справку, — прим. Тайги.инфо) обладают предсказательными способностями и знают, как мы и через полгода чувствовать себя будем?» Судья всё-таки приобщила «ложный документ» к делу, но заверила подсудимых и адвокатов, что она направит в СИЗО письмо, «чтобы такого больше не было, и справку бы нам всё-таки предоставляли на день доставки подсудимого».

Солодкин-старший попросил Ларису Чуб оказать содействие в его стационарном лечении. По мнению подсудимого, при госпитализации 31 октября врачи его «угробили», «вколов конскую дозу лекарства» и отпустив на следующий день обратно в изолятор, хотя даже в самом СИЗО признали, что «надо не меньше недели лежать». Выслушав Солодкина, Чуб решила вызвать для его осмотра скорую помощь. Врачи приехали через час и представили судье заключение, согласно которому у Александра Солодкина-старшего «в суде был снят приступ стенокардии». «Погода, давление, возраст — всё это сказывается, от этого никуда не деться», — согласилась Чуб, сказала, что судебное заседание отложено до 19 ноября, и попросила Юпинжана вновь прийти в суд утром в понедельник. Свидетель, выражавший еще 9 ноября свое неудовольствие тем, что с ним не закончили за один день, ответил ей кивком.