«Есть люди, которые не хотят умирать дома, у них должен быть выбор»: круглый стол о хосписной помощи прошел в Новосибирске

26 Янв 2013, 16:23

В Новосибирске нет ни детского, ни взрослого хосписов. Общественные организации давно говорят о необходимости его создания, но раньше городские и областные власти либо игнорировали их заявления, либо не признавали целесообразность появления в регионе такого учреждения.

Организаторы круглого стола о проблемах оказания паллиативной помощи, прошедшего 24 января в Новосибирске по инициативе интернет-журнала «Сиб.фм», с самого начала отметили, что не хотят, чтобы дискуссия превратилась во взаимный обмен упреками, а целью встречи является конструктивный диалог общественников и чиновников. Главными аспектами обсуждения стали формы оказания паллиативной помощи (надомная, стационарная или хосписная), отсутствие в Новосибирске комплексного подхода к оказанию помощи паллиативным больным (людям, которым осталось жить полгода) и зоны ответственности за паллиатив в области и городе.

Представители городской администрации и областного правительства, с одной стороны, не высказывались против необходимости строительства хосписа. Начальник департамента по социальной политике мэрии Александр Львов даже рассказал, что бывал в берлинском хосписе и изучал методы его работы, чтобы перенять их для организации хосписа в Новосибирске. С другой стороны, чиновники не смогли четко определить, за счет какого бюджета должен быть построен хоспис — областного или городского. Кроме того, по мнению общественников, в региональном правительстве не понимают, чем отличается сестринский уход от паллиативной помощи.

Сейчас несколько паллиативных коек есть в отделении детской онкогематологии Новосибирской центральной районной больницы в Краснообске, и умирающие дети находятся в одном помещении с выздоравливающими. Функции взрослого хосписа отчасти выполняет «Областной дом милосердия», но его мощности не хватает на потребности всего региона.

«Предусматривается возможность открытия больниц, которые будут заниматься самостоятельной паллиативной койкой, отсюда можно формировать и госзаказ»

Заместитель министра здравоохранения Новосибирской области Татьяна Нестеренко по праву первого слова сразу заявила, что проблемы как таковой нет: «С выходом 323-го закона (ФЗ „Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации“, — прим. Тайги.инфо) и определением понятия „паллиативная помощь“ появилось право иметь профиль паллиативной койки. В базовой программе предусматривается возможность открытия отделений, больниц, которые будут заниматься самостоятельной паллиативной койкой, отсюда можно формировать и госзаказ, и средства ОМС направлять именно на этот вид помощи. Это медицинский вид деятельности, а потому требует лицензирования. Работа ведется, за один день это не делается».

Но четко разделить ситуации по оказанию паллиативной помощи и ситуации по уходу, по мнению Татьяны Нестеренко, невозможно. Речь должна идти о многопрофильном медучреждении, где любому пациенту может быть оказана помощь в любой момент, в том числе проведены реанимационные мероприятия.

«Когда мы готовили проект, я ожидал увидеть как минимум малоподвижных и ослабленных детей. А они носились по мокрой траве, прямо под дождём. Хором потребовали „полетать“, когда я только приземлился»

Президент фонда «Здравоохранение — детям!» Дарья Макарова указала на заблуждение, бытующее в российском обществе: «На международном уровне паллиатив не является в чистом виде медицинской помощью. Это больше социально-медицинская помощь. Основная функция хосписа — помочь достойно и комфортно человеку уйти из жизни».

«Совершенно понятно, что территория города нуждается в хосписе для взрослых и в хосписе для детей, — заявил Александр Львов. — Наличие денег в системе ОМС не противоречит концепции того, что хосписы могут находиться не только в медицинской собственности, но и в социальной службе, и быть не только государственными, но и частно-государственными. По городу мы прорабатываем проект создания хосписа в системе социальной службы, но ни в коем случае [не хотим ограничиться] ни койками в отделении, ни койками внутри больницы».

Некоторым лучше было бы умирать дома, в окружении родных, а другим — в больнице, которая за долгие месяцы лечения становится для них домом

Присутствующие за круглым столом врачи указали на важный, по их мнению, момент — не все люди должны умирать в хосписе. Некоторым и взрослым, и детям лучше было бы умирать дома, в окружении родных, а другим — в больнице, которая за долгие месяцы лечения становится для них домом. Главный врач ЦКБ Новосибирского района, в состав которой входит детское онкогематологическое отделение, Алексей Бухтияров упомянул «тяжелую экономику», когда врачи борются за жизнь ребенка, каким бы безнадежным ни было его состояние: именно этого хочет каждый родитель, именно поэтому паллиативный ребенок может до конца жизни находиться в стационаре.

Ценой нечеловеческих усилий удается положить Юру Паршуткина в 12-ю больницу. Это — всё, что можно сделать. Остальные медицинские учреждения города наотрез отказываются иметь в выходные дело с инкурабельным онкологическим больным

Президент благотворительного фонда «Защити жизнь» Евгения Голоядова выразила недоумение, что участники круглого стола путают понятия «паллиативная помощь» и «сестринский уход». Хосписная помощь предполагает комплексный — физический, эмоциональный, социальный, духовный — подход к больному, имеющему ограниченный срок жизни из-за неизлечимого заболевания, когда возможности специализированной помощи исчерпаны. Сегодня ребенок, признанный инкурабельным, остается в больнице, потому что ему попросту некуда больше деться, ведь хосписа в городе нет.

«Паллиативная помощь, помимо снятия болевого синдрома, включает в себя снятие страха перед смертью. Все люди боятся смерти и, что такое нормальный переход от жизни к смерти, — не знают. А специалисты по паллиативной помощи знают и могут помочь человеку уйти спокойно, — сказала Голоядова. — К сожалению, врачи практической медицины не могут этого сделать. Они и не должны этого делать, это вообще не их задача. Задача врача — лечить, а как только пациент признан инкурабельным — передать его паллиативщикам».

«Помощь оказывается всем членам семьи с момента, когда ребенок признан инкурабельным, и еще год после того, как семья потеряла ребенка. Такого у нас нет нигде»

Вопрос организации хосписной службы в городе, по словам Голоядовой, снимает много проблем: «Психологическая проблема значима и в экономическом аспекте тоже: когда умирает ребенок, в этот процесс втянуто человек семь-девять из семьи, они все страдают, многие выпадают из общества. А паллиативная помощь оказывается всем членам семьи с того момента, когда ребенок признан инкурабельным, и еще год после того, как семья потеряла ребенка. Такого у нас нет нигде».

«У людей должен быть выбор, — подытожил Львов. — Кому-то правильнее умирать в семье, но есть люди, которые не хотят умирать дома. Мы обсуждаем сегодня сегменты помощи, в том числе и паллиативной, для людей, которые могут умирать — то есть не будут жить. Никогда общественная организация не будет полностью содержать хоспис. Это долг государства, а сформировать частно-государственные схемы — вот это можно».

Итогом встречи стало решение создать рабочую группу, куда войдут участники круглого стола. Члены рабочей группы должны будут ознакомиться с документами по теме и снова встретиться в конце февраля.

Маргарита Логинова