Вера Пронькина: Мне не хотелось подводить губернатора

02 Июл 2013, 02:45

Ушедшая с поста главы управления по делам молодежи Новосибирской области Вера Пронькина рассказала Тайге.инфо, чему успела научиться у Василия Юрченко, что держало ее в администрации, почему ее не воспринимали как девушку, а также об отношениях с Алексеем Борисеком, стажировках и патриотизме.

Тайга.инфо: Почему вы ушли из обладминистрации? Сделали за два с половиной года всё, что могли? И была ли ваша отставка добровольной?

— Да, это абсолютно добровольный уход — это самое первое, что хотелось бы сказать. Вспоминаю свой день рождения, 22 сентября: я тогда себе ставила цель, что этот год будет последним. Во-первых, мне исполнилось 30 лет. А я искренне считаю, что молодежной политикой должен управлять молодой человек, чтобы разговаривать на равных и понимать это поколение. Для молодого человека — это хорошая стартовая площадка, полигон, где можно отработать навыки, собрать команду.

Еще одна причина, не главная, но подтолкнувшая меня ускорить свое решение — я пришла работать к губернатору и с губернатором напрямую, для меня это было важно. И тогда я ощущала статус управления по делам молодежи как некой министерской структуры. А когда в правительстве всё стало меняться, поняла, что потеряла часть полномочий и возможностей. Наверное, это тоже стало поводом передать все кому-то молодому, для кого это не будет так важно, не будет бить по амбициям.

И, наверное, третья причина: я постоянно учусь, читаю книги по управлению, — вы, наверное, слышали такое правило, что на одном месте человек должен работать не больше трех лет, потому что потом появляется «зашоренность». Я тоже начала об этом думать, и какие-то вещи я, наверное, уже не так хорошо вижу. Самое главное, чтобы не появилась привычка к власти, к административному ресурсу. Захотелось выйти из зоны комфорта и попытаться найти новые точки для роста. Вот, наверное, три причины, которые меня подтолкнули к этому шагу.

Чтобы ты развивался, должно быть сложно. Должны быть препятствия

Когда я только пришла на эту должность, я работала по 12-14 часов в сутки, выходных первый год не было вообще, они появились только в последние полгода, и то не всегда. Появилось понимание, что все становится слишком хорошо, какие-то вещи стали получаться легче. А когда легко — ты перестаешь развиваться. Чтобы ты развивался, должно быть сложно. Должны быть препятствия, которые необходимо преодолевать.

Ну и больше всего доволен мой муж, который теперь, наконец, будет больше видеть меня дома. Так что, думаю, самая реальная причина — именно в этом

Тайга.инфо: Как и с кем вы согласовывали свой уход? Когда вы сказали всем начальникам — губернатору, Виктору Козодою, Андрею Гудовскому, кто-то из них просил остаться?

— Я обсуждала решение только с Василием Алексеевичем (губернатор Василий Юрченко, — прим. Тайги.инфо), к которому я и пришла. Я благодарна ему за многие вещи, он многому меня научил.

Тайга.инфо: Он же вас и назначил в ноябре 2010-го?

— Да. Причем, это было очень быстро и неожиданно даже для меня. И именно этой скорости я у него научилась. Брать очень высокий темп, ставить амбициозные цели. Помню разговор об увольнении. Я сказала: Василий Алексеевич, вы учили двум вещам во время нашей работы. Первая, что самый дорогой ресурс — это время, а вторая — то, что надо быть амбициозным. Понимаю, что дальнейшее нахождение на этой должности не соответствует ни тому, ни другому. Поэтому решение вот такое. Он это понял, дал несколько дней подумать. Единственное, что меня держало — не хотелось его подводить, он, наверное, какие-то надежды на меня возлагал, и время сейчас предстоит такое, непростое. Поэтому было две ответственности — за людей, которые остаются, и за губернатора, с которым было интересно работать. Остальных я просто проинформировала.

Тайга.инфо: Итоги сами для себя подводили, что успели сделать, что не удалось?

— Самое сложное и дефицитное в молодежной политике в России вообще — это инфраструктура. Это самая и сложная и дорогостоящая задача, которую мы пытались решать. Тем не менее, что-то мелкое, пусть своими руками, но удалось сделать. Будь то стрит-парк в НГТУ или палаточный лагерь «Ареал», который в этом году примет уже больше трех тысяч человек. Это такой новосибирский «Селигер» — делали своими руками, ребята строили шатры, модули, где можно спрятаться от дождя. Из свежего, что еще нигде не озвучивалось — решение губернатора о передаче гарнизонного Дома офицеров на улице Бориса Богаткова под региональный Дворец молодежи. То, что это здание — там четыре этажа, около пяти тысяч квадратных метров, — было отдано именно молодежи, мне это кажется определенной победой. И не только моей, но и всей команды, которая это придумала, представляла.

Значимым моментом считаю работу с районами, активацию работы на местах. Передо мной около пяти лет, по словам руководителей отделов по делам молодежи, никто к ним из области не приезжал. Мы не только смогли сделать эту работу системной, но и перевести часть мероприятий на «кустовой» принцип. Когда мы первое время делали большинство событий в Новосибирске, то количество молодежи из районов было обратно пропорционально удаленности. То есть, условно, из Северного приезжал один человек, а из Бердска — 30. Потому что это очень дорого. И когда мы сделали «кустовой» принцип — по несколько районов, мероприятия стали проходить в райцентрах, мы туда отправляли хороших тренеров, — количество участников выросло в десятки раз. В некоторых районах главы прониклись и решили создать отдельные структуры по работе с молодежью, потому что зачастую они были объединены со спортом, культурой, образованием, а иногда еще и опекой и попечительством.

Пришел к нам учителем, глава района заметил, что человек вырос, и назначил его директором

Мы расширили социальный состав участников наших проектов. В рамках проекта «Муниципальный менеджер 2.0» — мы стали обучать и продвигать социально активных молодых людей, муниципальных депутатов, управленцев. Глава Убинского сельсовета Виктор Сеньков, например, после занятий, на которых, в том числе, учили готовить документы для участия в областных программах, смог увеличить бюджет с 30 до 110 миллионов. И это далеко не единственный пример. Самый молодой директор школы в России — в Маслянинском районе, ему 23 года. Пришел к нам учителем, после обучения стал более активным и инициативным, глава района заметил, что человек вырос, и назначил его директором. Может быть, это штучные люди. Но получилось построить систему, где на них обращают внимание, где создаются какие-то социальные лифты. Сегодня это тоже дефицит.

Тайга.инфо: Как вы считаете, молодежная политика должна быть встроена во взрослую политику — «подносить снаряды» на выборах, организовывать уличные акции, собирать активистов, или основным ее содержанием должны быть образовательные проекты, профориентация, карьера и так далее?

— Мне всегда были близки конкретные результаты работы, которые можно «пощупать». Для всех — для человека, для территории, города, где он живет. Когда человек создает бизнес, то он, во-первых, трудоустраивает людей, во-вторых, свою занятость обеспечивает, в-третьих, платит налоги, которые можно тратить на социальные нужды. Когда мы поддерживаем инноваторов, мы помогаем создавать добавочную стоимость, когда волонтеров — экономим бюджетные средства. Мы недавно пересчитали, сколько денег области сэкономило участие наших 540 добровольцев в Дельфийских играх — в течение недели по 12 часов. Если считать это как неквалифицированный труд — 15 миллионов. А ведь за год таких мероприятий предостаточно.

Тайга.инфо: Мы говорим о положительных итогах, но вряд ли же все успели сделать, что задумывали?

— Мы хотели закон о молодежной политике переделать, и включить туда ряд системных моментов. Но натолкнулись на серьезное сопротивление правовиков. Хотели создать мощное молодежное движение, объединяющее все конструктивные силы с точки зрения управления и созидания, а не борьбы за власть. Мы только начали создавать команду развития региона, собирали людей, которые могли бы посмотреть на район, и попробовать нарисовать, а что с ним будет через 2-3 года, и что нужно сделать, чтобы это получилось. Времени на это не хватило. В районах сейчас есть, наверное, человек 300-500 очень активных, но это даже масштабов молодежного парламента пока не достигло. Надеюсь, что новая команда продолжит начатое.

Тайга.инфо: Так сложилось, что в Новосибирской области молодежная политика — одна из самых конфликтных сфер в госуправлении. Откуда это? Кажется, бюджеты не очень большие, меньше, чем в других отраслях, а грязи, оскорблений, даже условного «компромата» больше, чем где бы то ни было.

— Не думала об этом. Наверное, потому что здесь никто никого за это не наказывает. Попробуй обидеть, условно говоря, руководителя ФСБ или еще кого-то, посмотрим, что дальше будет. Обычно кто спорит? Либо те, кто видит проблемные моменты и предлагает альтернативы, но таких, к сожалению, меньшинство, либо те, кому заняться нечем. Они сидят в интернете и анонимно от пяти человек под разными фамилиями сидят и пишут, потому что их отодвинули откуда-то или у них не получилось что-то. На самом деле, особых конфликтов нет — это конфликт нескольких людей, даже не нескольких десятков человек.

У меня нет личного конфликта с Борисеком. Я просто знаю, какие у людей интересы, и они с моими не совпадают

Тайга.инфо: Не секрет, что у вас довольно сложные отношения с бывшим директором Фонда поддержки молодежных инициатив Алексеем Борисеком и другими известными в молодежной политике персонами, например, Максимом Черешневым. С одной стороны, вы пытались уволить Борисека из фонда, с другой стороны, в отношение вашего давнего помощника Максима Останина звучали обвинения чуть ли не в руководстве сектой. Вас не раздражали все эти вещи?

— Да некогда просто было близко это принимать, потому что было, чем заняться. На самом деле у меня нет личного конфликта с Борисеком. Я просто знала, что он не очень правильно относится к бюджетным деньгам. Ну, сегодня на него уголовное дело заведено. С Черешневым — тоже нет конфликта. Я просто знаю, какие у людей интересы, и они с моими не совпадают. И ценности у нас разные. А про Останина — это просто не соответствует действительности.

Тайга.инфо: А со «взрослыми» политиками — со всеми удавалось найти общий язык? Вы смогли добиться того, чтобы вас воспринимали не просто как симпатичную девушку, а как равного им управленца?

— Мне кажется, меня и не воспринимали как симпатичную девушку. Я достаточно давно работаю в этой сфере, со многими уже были выстроены отношения. С кем-то, может быть, отеческие, с кем-то — партнерские. Я могу назвать многих министров, с кем хорошие отношения, потому что люди реальным делом занимаются, — хоть Сергея Сёмку, хоть Владимира Никонова, хоть Сергея Пыхтина, хоть Игоря Шмидта, ту же Наталью Ярославцеву, с кем мы делали совместные мероприятия и ни разу друг друга не подводили. С Иващенко много всего делали. Еще запросто десяток людей назову из руководителей. Нормальные, мне кажется, партнерские отношения.

Тайга.инфо: За последние два с половиной года довольно большая часть членов правительства сменилась. С кем было комфортно работать, а с кем — нет?

— Мне было комфортно почти со всеми. Мне удалось найти общий язык с Андреем Ксензовым. С Анатолием Соболевым поработать не удалось, но по вопросам, которые мы обсуждали, было видно, что человек мне очень близок своими ценностями, искренностью. Так же и с Кириллом Колончиным. И это он поддержал передачу гарнизонного Дома офицеров.

Тайга.инфо: Если говорить о ценностях — у вас был опыт работы в патриотическом воспитании, затем был молодежный парламент, работа с международными фондами, а потом вы пошли на госслужбу. У вас нет никаких противоречий внутренних в связи с этим опытом — и патриота, и либерала, и госслужащего?

— Я государственник абсолютный. Другое дело, что для меня государство — это не только совокупность чиновников и руководителей. Государство — это люди. Люди, которые должны сами создавать свое будущее, участвовать в управлении государством. Весь мой опыт — про одно и то же. Про развитие страны, территории вокруг. Когда я возглавляла Сибирский патриотический союз молодежи, для нас было важно помогать ветеранам, проводить субботники, готовить нормальных ребят к службе в армии. Молодежный парламент, стажировки — это местное самоуправление, умение добиваться, брать всё лучшее. Я пришла в органы власти потому, что вместе с другими молодыми людьми могла что-то поменять и сделать лучше. Поэтому это всё про Родину и патриотизм.

Я помню, когда создавался молодежный парламент, у отцов и дедов в глазах было желание помочь. Сейчас по-другому

Тайга.инфо: Хорошо, а какой этап в карьере — следующий?

— Со 2 июля я становлюсь советником губернатора, и очень благодарна за это Василию Алексеевичу. При этом есть хорошее предложение по бизнесу, и есть предложение поработать в Москве. Поэтому планирую месяц просто отдохнуть и подумать.

Тайга.инфо: Чем вы будете заниматься в качестве советника губернатора?

— Есть несколько спецпроектов, они более «взрослые», но целевая аудитория — молодежь. Думаю, что к сентябрю из средств массовой информации о них станет известно. Хотелось бы привлекать ресурсы в Новосибирск, привозить новые технологии. Мне это интересно, я созидатель по натуре. Прежде всего, интересно образование, всё, что связано с самоорганизацией, креативным классом, неравнодушными людьми, которые готовы не просто критиковать что-то, сидя на кухне или в комментариях, а брать и делать.

Тайга.инфо: Несмотря на юный возраст, вы уже можете считаться ветераном новосибирской политики. Как за последние 10 лет она изменилась, на ваш взгляд? Поменялись в правительстве отношения после смены губернатора с Виктора Толоконского на Василия Юрченко в 2010 году?

— Сложно сказать, это будет очень субъективная оценка. Во-первых, я была моложе и воспринимала всё через призму невероятного энтузиазма, романтики, поэтому мне многие вещи казались тогда более идеалистичными, более добрыми. Сейчас, мне кажется, больше какого-то цинизма, внутренней нацеленности. Но я не уверена, что это связано с переменой власти или чем-то еще. Я просто другими глазами смотрю. И время другое.

Нулевые — время после 90-х, когда был хаос. В нулевые появилась ностальгия по комсомолу, по молодежному движению, и это очень сильно поддерживали все. Я помню, когда создавался молодежный парламент, у отцов и дедов в глазах было желание помочь. Сейчас всё по-другому. Много стало молодежных движений, и они дискредитировали себя, выглядят несамостоятельными. Сейчас сложнее, и конкуренция выше. А главное, не хватает ценностей — и в политике, и в жизни.

Беседовал Евгений Мездриков