Андрей Шаповалов: «Вот вы говорите "ноги", а в трилобите самое красивое — глаза»

19 Июн 2014, 04:47

До 14 сентября в залах краеведческого музея на Вокзальной магистрали, 11 будет работать выставка «Тришка и тридцать три трилобита». Директор музея Андрей Шаповалов рассказал, что новосибирцы увидят в главном здании после ремонта, чем трилобит сложнее белемнита и почему яйца Фаберже показывать легко.

Тайга.инфо: Объясните, о чём посетителям краеведческого музея могут рассказать трилобиты?

— Трилобиты могут рассказать о жизни на земле, это если коротко. А на самом деле, представьте себе такую историю, что последний трилобит вымер 240 миллионов лет назад.

Тайга.инфо: Печально.

— Это, может быть, печальная история, но трилобиты как вид прожили 300 миллионов лет. А человек вместе со своими предками — два миллиона. То есть более 500 миллионов лет назад на планете Земля уже была какая-то сложная, развитая жизнь — вот о чём они нам говорят.

На самом деле, когда мы говорим о зарождении и развитии жизни, мы себе представляем нечто весьма абстрактное. Каждый думает: ну ладно, были водоросли, динозавры, потом какие-то предки людей и — раз!— люди. Довольно блёклая история, из которой мы выхватываем только куски. А трилобиты интересны ещё и тем, что, скорее всего, именно с них возникло очень мощное видовое разнообразие в море. Тогда на суше же никто не жил, все жили в море, и трилобиты — это морская живность. В какой-то момент рядом с ними появилось много других животных. Чем разнообразнее жизнь, тем больше у неё вариантов естественного отбора, тем быстрее и качественнее она развивается. Есть мнение, что всё началось с трилобитов.
Поскольку видов трилобитов очень много и отпечатков много, по ним легко датировать каменные горизонты. Это часто используют геологи, особенно нефтяники и газовики. Они не бурят скважины просто так, вдруг где-нибудь пойдёт нефть, они ищут определённые напластования.Когда в керне — в такой каменной трубке, которую вытаскивают из бура, — есть трилобит, легко определить, где именно мы бурим. Кроме того, по трилобитам хорошо можно понимать, какие ещё животные и растения были в этот период.

Тайга.инфо: Хорошо, научная ценность трилобита понятна, но как «втюхать» его посетителям выставки? Почему он должен быть им интересен?

— Вы знаете, да нипочему. Это история уже не о трилобитах, а о музейной работе. Собственно, почему мы показываем трилобитов? Во-первых, потому что они у нас есть. Это немаловажно! Многие видят трилобитов в экспозиции, но это ничего им не даёт. А у нас есть просветительская задача, нам бы хотелось рассказывать людям некие истории о ком-то или о чём-то, давать новое знание. Мы делаем выставку, чтобы каждый человек, который придёт туда, хотя бы знал слово «трилобит» и как этот трилобит выгладит. Если это случится, наша задача будет выполнена.

Как это «втюхать»? Трилобиты, вообще-то, — это такие же серые камни, как те камни, в которых они находятся. Но мы придумали специальный обвес, ещё до всей этой истории. Мы, когда мы делали палеонтологическую экспозицию, написали много умных текстов о разных периодах, потом всё это прочитали и подумали: «Ну… ужасная тоска». Музеи часто создают впечатлений ужасной тоски, потому что они перестарались. Люди пишут умные тексты, а потом их никто не читает. Но палеонтология — это такая область, где напишешь мало — ничего не понятно, а напишешь много — никто не будет читать. И мы решили это разбавить, придумав персонажа, растение или животное, который сам будет рассказывать свою историю:«Я плавал в море 300 миллионов лет назад, вот с этим трилобитом дружу, с этим — не очень». Нужно было придумать кого-то, кого люди запомнят, хотя бы название.

Музеи часто создают впечатлений ужасной тоски, потому что они перестарались. Люди пишут умные тексты, а потом их никто не читает

Сначала нам очень нравился белемнит. У него красивая форма, и он графически подходит для такой задачи: если его рисовать, это хороший выход на детскую аудиторию. Но потом мы его забраковали какслишком простого. А азафус Ковалевского показался нам очень человечным, и сейчас посмотрим, каким он покажется всем остальным. Мы придумали эту выставку, уже зная, что мы будем показывать не просто каменюки, а попытаемся их максимально оживить и сделать нечто более развлекательное. Задача ставилась простая: чтобы люди узнали, что такое трилобиты, и начали узнавать их. На эту узнаваемость мы и решили сделать акцент.

Мы покажем не просто азафуса Ковалевского — хотя название завораживает, вы просто других ещё не знаете, они все звучат, как песня. Мы выложим всё разнообразие — есть с рожками, с усиками, мохнатые, в колючках. И все трилобиты, потому что трёхдольные — у них голова, тело и задняя часть. И по вертикали они тоже трёхдольные.

Тайга.инфо: А ножки у них были?

— Да, но понимаете, какая беда — ножки-то у них были, но очень тоненькие. В камне хорошо отпечатались панцири, потому что панцирь хитиновый — он хорошо сохранялся в воде, покрывался слоем ила и прекрасно окаменевал. А ножки сразу разлагались, и всё. Вообще, многие учёные думали: «А какие у них ножки?» Им повезло, нашли буквально золотые ножки. Есть минерал пирит, такой весь блестящий, его ещё называют «золото дураков». Эти ножки каким-то чудом успели покрыться пиритовой пылью, а она прекрасно видна в рентгеновском снимке. Маленькие были, мохнатые ножки.Не очень красивые, прямо скажем. Но самые красивые у трилобита — не ноги. Мы хотели бы и эти истории тоже рассказать. Трилобиты разные — водоплавающие, придонные, у некоторых глаза на стебельках или огромные в пол-лица, с шишечками. Вот вы говорите «ноги», а в трилобите самое красивое — глаза.

Тайга.инфо: Они-то как сохранились?

— С глазами трилобита чудесная история. Дело в том, что у него такие фасетчатые глаза из кристалликов кварца, белого прозрачного минерала. Очень маленькие кристаллики в виде пирамидок. Пирамидальная структура преломляет свет под тремя углами, а у него там на этом маленьком глазике — сотни пирамидок. У нас один хрусталик, а у него — сотни. Сами кристаллики не видно, но те места, на которых они стояли, хорошо видно.

Тайга.инфо: Вы так рассказываете о трилобите, как будто лично его знали. Нет ли задачи, чтобы каждый посетитель выставки примерно с таким же энтузиазмом её посещал?

— Я вообще с энтузиазмом отношусь к тому, что делаю. Я же не палеонтолог и, когда мы решили делать выставку про трилобитов, прочитал большую монографию про них. Было много непонятного, но всё основное прочитал и теперь, конечно, хочу заразить всех этим неофитским знанием. Многие сотрудники музея узнали про трилобитов, только когда мы делали выставку. Больше всего полюбила их наша художница Марина Пастарнак, она-то вообще ни сном, ни духом, но мы её заставляли рисовать белемнитов, аммонитов и много чего ещё, пока не остановились на трилобитах, и теперь она знает больше, чем остальные, потому что прорисовала все эти истории.

Конечно, я бы хотел, чтобы люди пришли, узнали и были этим увлечены, но для нас это не самоцель. Для нас важно, чтобы люди просто немножко больше нового узнали о мире, даже об окаменевшем. Хочется, чтобы у людей было здоровое любопытство к окружающему. Мы ориентируемся на детей с родителями, хотим, чтобы они больше общались по поводу мира, в котором живут. Если трилобит — повод, было бы хорошо.

Тайга.инфо: Расскажите, как выставка появляется? Вот вы говорите, что коллекция была. Где она лежала, как её вытаскивали?

— На самом деле, выставка — это отдельный жанр музейной работы, в котором мало кто умеет работать.Потому что выставка делается в голове. Это даже не предмет, это идея и цель. Вы хотите что-то рассказать, показать и должны задуматься, как это сделать. И как только появляется вопрос «как?», вы начинаете её в муках рожать. При помощи каких предметов и средств, для какой аудитории это сделать? У нас везде много выставок. Зайдёшь в метро — выставка. Большая часть людей думает: повесил что-то на стену, расположил в правильном порядке — всё, это выставка. На самом деле, нет. Вернее, это тоже выставка, но лёгкая. Я всем всегда говорю, что легко показывать яйца Фаберже — красивые, дорогие, про них всё понятно, поставил их в стеклянный, желательно бронированный куб, подписал, и всем нравится. Для экспозиционера это не задача, все всё равно придут и удивятся. А если начинаешь показывать не вещь, а идею, то надо думать.

Легко показывать яйца Фаберже — красивые, дорогие, все всё равно придут и удивятся. А если показывать не вещь, а идею, то надо думать

Мы тоже сначала подумали: «Покажем-ка мы трилобитов, потому что их есть у нас». Вытащили и выяснили, что есть много, но среди этого многого значительная часть просто одинаковая, а часть показывать не очень хорошо, потому что это кусочки. Палеонтологу совершенно понятные — хвостовой щит трилобита, но для нормального человека — это каменюка обыкновенная. А самые лучшие трилобиты оказались в экспозиции. Вот сейчас мы делаем выставку, а лучшая часть стоит в стационарной палеонтологической экспозиции, и оголять её мы, конечно, не хотели. Решили заодно заняться комплектование — это тоже музейная работа. Первое, что мы сделали, — обратились к институтам: «Ребята, дайте нам своих трилобитов». Геологи берут много-много образцов, анализируют, а дальше они, как правило, лежат у них мёртвым грузом в ящиках, и к ним никто не обращается. Мы сказали: «Хотите — подарите, хотите — дайте на время». Все откликнулись и что-то дали. Мы обратились и к частным лицам.

Тайга.инфо: Зачем частным лицам трилобиты?

— О, я вам расскажу. Есть сотни коллекционеров трилобитов по всему миру. Для меня это оказалось совершенно удивительным фактом, когда я обнаружил, что есть люди, которые собирают трилобитов всю жизнь. И есть специальные лаборатории, которые из каменюк делают красивеньких трилобитов. Мы обратились в такую лабораторию в Питере, поехали туда смотреть их. Оказалось, что там много трилобитов просто лежит в полях. И у нас в Новосибирской области тоже — мы совершили несколько выездов и собрали их. В Питере же обнаружился уникальный экспонат — плита с панцирями трилобитов, которые отошли во время линьки. Почему-то трилобиты одного вида сползались в одно место, сбрасывали эти панцири…

Тайга.инфо: …И уходили?

— И уходили. Ну, это одна версия, детективная. Есть более вялый вариант, что трилобиты где-то линяли, и течением панцири прибивало туда, где они оседали. Но против этого варианта свидетельствует тот факт, что все панцири одного вида. Видимо, они все-таки приходили линять в одно место. И это еще одна интересная вещь про эту мёртвую жизнь.
Тайга.инфо: Интересно, видимо, рассказывать не столько про саму эту жизнь, сколько про движение человеческой мысли вокруг неё.

— Собственно, и наша выставка вокруг этого. Мы собрали и показываем новосибирских, якутских, алтайских трилобитов.И совсем безумие — трилобитов из Боливии, из Чехии, Марокко, Америки — такой всемирный образ трилобита.

Тайга.инфо: Вы к открытию выставки подготовили еще и новую сувенирную продукцию.

— Дело в том, что, когда ты готовишь выставку, а не яйца Фаберже, нужно специально работать с аудиторией. Мы постепенно идём к тому, что современный музей должен делать современную выставку на определённом уровне. Выставка — это же глобальная культурная услуга: если человек пришёл, он должен получить качественную информацию, картинку и обслуживание. Желательно, чтобы человек имел возможность как-то продолжить то познание, которое он у вас начал, и сувенир, игрушка или книга позволят ему дальше продвигаться в этом. Мы, например, сделали большую мягкую куклу Тришки и посадили её в угол, чтобы каждый ребёнок или взрослый мог сесть рядом, обняться и сделать снимок на память. Такой снимок с Тришкой с точки зрения воспоминания о трилобитах может дать больше, чем сами экспонаты.

Тайга.инфо: Это не совсем познавательная, а уже эмоциональная история.

— Конечно! Выставка — это всегда эмоциональная история. Если мы не сможем разбудить большую эмоцию, то мы не сможем ничего рассказать. Если вы не сможете полюбить простого трилобита Тришку, то и познать бездушную каменюку вы не захотите. Поэтому мы и делаем такие своеобразные «крючки». Мы придумали номерки, а на них изображение отпечатка трилобита, написано, кто это и сколько ему лет. Специально их сделали тяжелыми, металлическими, рельефными, чтобы хотелось потрогать. А чтобы не воровали, — потому что это некрасиво, а нам жалко, — мы сделали такие же настенные пластиковые магниты. Раскраски, наклейки, значки — то есть сделали такую сувенирную линейку, которая могла бы продлить влияние музея на человека, который уже приобщился к трилобитам.

Выставка — эмоциональная история. Если не сможете полюбить простого трилобита Тришку, то и познать бездушную каменюку не захотите

Тайга.инфо: Кажется, это довольно просто: делай себе и делай запоминающуюся сувенирку.

— Нет, её делать очень непросто. Придумать, может, и просто. Сложно потом это продать. Хорошая сувенирная линейка — это когда всё, что ты сделал, ты продал. В этот раз мы сделали очень осторожно, определённые тиражи, в которых мы не сомневаемся. Будем понедельно отслеживать, чтобы оперативно доделывать, если закончится. Сувенирка — вещь не бесспорная, особенно в нетуристических районах. Когда идёт поток туристов, вы продадите что угодно. Если ваш поток туристов — это ваши жители, как в Новосибирске, то продать что-то стандартное нет никакого шанса.

Тайга.инфо: Вы говорили в интервью, что для вас нерешаемых проблем нет, кроме маленького бюджета. Такое впечатление, что и он уже не проблема. Но в последнее время в культуре появляются проблемы, не связанные с бюджетом, которые могут затормозить что угодно. Скажет какой-нибудь удивительный человек, что выставка или концерт безнравственны, и всё. Это, наверное, не про трилобитов, хотя кто знает.

— Нельзя запретить всё. Я точно знаю, что с маленького запрета начинается большой фашизм. С запретами в культуре нужно быть осторожным. Конечно, это не связано с бюджетом. Хотя, я думаю, и это связано, с ним, в конечном итоге. Есть глобальные нерешаемые проблемы. Никто не может остановить безумие на Украине. Это не бюджетом решается, а доброй волей и головой. Может что угодно случиться, мы уже проходили историю с Пикассо, который не всем нравится.

Тайга.инфо: В 2011 году вы утверждали, что за два года вам в музее удалось в два раза увеличить поток посетителей. Спустя ещё два года что-то изменилось?

— Нам негде было их принимать! За эти два года музей на ремонте, но есть хорошая динамика по Вокзальной магистрали. Всегда там мы принимали около 30 000 посетителей в год, это пятая часть публики в целом. Для такого здания, как там, это достаточно. В прошлом году мы там приняли 50 000 человек, хотя у нас даже экспозиция там была не до конца достроена. В этом году мы полностью построили экспозицию и примем 60 000 человек по-любому, потому что мы это написали в госзадании. Сейчас июнь, половину уже приняли, я думаю, будет даже 70 000.

Тайга.инфо: Госзадание вы сами себе пишете, или вам их сверху спускают?

— Мы договариваемся. Всё же зависит от количества бюджета и от наших возможностей. Понятно, что, если основное здание на ремонте, никто не потребует от нас большой посещаемости. Если посетителей нет, музей всё равно работает, научные сотрудники занимаются проектированием экспозиции. Когда отсюда, из исторического здания, уйдут строители, это будет не музей, а голые стены. Чтобы из этого сделать экспозицию, нужно сейчас много думать. Я долго рассказывал про Тришку, а говорить про него мы начали в январе и примерно за шесть месяцев сделали небольшую выставку.А здесь нам нужно сделать экспозицию на 2500 квадратных метров. Сначала есть идея, потом нужно описать замысел, чтобы донести его до коллег, потом пишется развернутый план, кто и что делает, потом все этим и занимаются, идёт подбор экспонатов, работа над дизайном. Сейчас, например, договорились с министерством культуры, что у нас снимут часть посетителей, зато мы сделаем другие работы — спроектируем экспозицию. В нашем госзадании есть комплектование, методическая работа, поскольку мы головной методический центр для музеев Новосибирской области, выставочная работа, научная и собственно посетители. Исейчас, пока посетителей нет, мы усиливаем остальные виды работы.

Тайга.инфо: Что в областных музеях сейчас происходит? Здесь жизнь, а там?

— В области есть очень разные музеи, при этом их базовый уровень довольно слабый — они показывают, в основном, природу и очень одинаковую историю. В этом их слабость. Проблема с краеведческими музеями в стране в целом вообще жуткая. Очень немногие музеи в стране отказались от такого подхода. Большая часть, краеведческие или историко-краеведческие музеи, занимаютсяочень региональной историей и природой, потому что в макро-регионах всё одинаковое.

Тайга.инфо: Но, если мы говорим о краеведении, это же не только природа, это и люди. Неужели о людях нельзя интересно рассказать в музее?

— Можно. Но у нас развивались такие методы, что в музее был иконостас. Что такое люди с точки зрения музейного показа? Это портреты дяденек и тётенек и подписи к ним. Люди хороши не сами по себе, а в связи с событиями и другими явлениями. Гагарин, как парень, сам по себе, никому не интересен. Не было бы полёта в космос, он был бы никем. Поэтому просто портреты мало чего кому дают.

Люди хороши не сами по себе, а в связи с событиями и другими явлениями. Не было бы полёта в космос, Гагарин был бы никем

Тайга.инфо: Получается, что трилобит в более выигрышной ситуации, потому что про него есть целая монография, а про человека — нет.

— Тоже есть.

Тайга.инфо: Тогда в чём разница?

— Разница не в этом, я говорю про другое. В Новосибирске есть Покрышкин, его все знают. В Шушенском — Ленин. Это крохи. А вот когда ты начинаешь показывать целое событие, например, гражданскую войну, то всё в основном одинаковое — предметы, фотографии. В залах гражданской войны хоть в Томске, хоть в Красноярске в принципе всё одно и то же, и вот это плохо. У нас в районах области точно так же: у всех есть белочки, герои Великой Отечественной войны, обязательно есть какой-нибудь старый предмет мебели, шкафчик или швейная машинка, непременно русская печь и рушники. К счастью, кое-где люди приходят в себя и начинают что-то делать. Все зависит от команды. В Карасуке у самого района есть амбиции, и коллектив в музее хороший подобрался, и на моих глазах он сильно шагнул вперёд. Куйбышевский музей традиционно сильный. Ведутся большие работы в Колывани. В Сузуне идут изменения — не так активно, как хотелось бы, но идут. Недавно в Багане появилась очень активная директор, и сейчас там всё идёт, как надо. Везде что-то происходит, нам просто не всегда это видно, и те важные вещи, которые люди там делают, может быть, нам не сомасштабны, но на самом деле, там жизнь кипит.
Тайга.инфо: Вы готовы озвучить, что будет в главном здании музея после ремонта?

— Проектировщики утверждают, что здесь будет невероятная красота! Будет так красиво, как когда здесь было городское собрание.

Тайга.инфо: С одной стороны, нужно после ремонта показать всем, как было. Но музей, с другой стороны, — это же очень живая штука. Вы же об этом мне и рассказываете.

— Я сначала очень расстраивался, что вынужден работать в этом здании, потому что оно для музея не приспособлено вообще. Все эти высокие потолки и окна музейному показу ужасно мешают. Но потом я смирился и решил работать с тем, что есть. Здание довольно большое, какие-то вещи можно просто переносить в другой зал, если этот не подходит, и делать что-то живое. У нас будет очень спокойная стационарнаявыставка. Например, в этих простенках хорошо смотрятся круглые картины. Но у нас есть подвал, и там можно сделать что-то поживее. Облик залов на первом этаже мы просто изменим. Сохраняем только то, что имеет смысл сохранять. Особая архитектура и красота на втором этаже есть, а на первом её фактически не осталось.

Тайга.инфо: Давайте про терминологию. Вы говорите«стационарная экспозиция». Она на века?

— Стационарная экспозиция будет стоять очень долго. Нужно строить так, чтобы то, что вы построите, ещё несколько лет было современным. И это базовая для работы каждого музея — в нём должна быть стационарная экспозиция, выражающая его суть. У нас же краеведческий музей, поэтому у нас есть стационарная экспозиция по природе — геология, палеонтология, животные и птицы. Её построили, и в целом, как комплекс, это будет неизменно.

Вторую экспозицию мы должны построить в историческом здании — «История Новосибирской области» — и рассказать эту историю, чтобы любой горожанин прошёл по залам первого этажа и понял. А ещё у нас есть подвалы, где мы тоже хотим сделать стационарную экспозицию, которую пока называем «Сибирь в древности». Она не будет заточена под Новосибирскую область. Будем показывать, как жили люди в Сибири до того, как сюда пришли мы. При этом мы смешаем археологический и этнографический материал, покажем оленеводов, рыбаков нижней Оби, кочевников — жизнь, про которую мало известно.

Не очень сложились у нас отношения с Юрченко, но ничего плохого не произошло. Зато у меня хорошие отношения с Толоконским, и я бы не сказал, что от этого случилось что-то выдающееся

Тайга.инфо: Значит ли это, что стационарные экспозиции рассчитаны на несколько поколений?

— Наверное, на одно. Раньше считалось, что она строится на 10-15 лет. Предыдущая природная экспозиция, которую мы сменили, была построена в начале 1990-х, то есть больше 20 лет простояла. Экспозицию, которую мы сменили ремонтом, начали строить в 1986-м и потом делали кусками залы: в 1993-м один, в 1996-м ещё один.

Тайга.инфо: Как-то влияет политика на вашу работу, или всё своим чередом идёт — министры отдельно, музеи отдельно?

— Конечно, влияет. В регионе всё зависит от региональной политики.От её хитросплетений зависит, прежде всего, бюджет. Влияют, я бы не сказал, что вкусы отдельных элит,влияют какие-то личные пристрастия— это отражается всегда. Сильно влияет личность министра и губернатора — без этого никак.Мы же в регионах живём, как в удельных княжествах. С предыдущим губернатором у меня не очень были отношения…

Тайга.инфо: Он не ходил в музей?

— Юрченко не ходил в музей. Он приходил сюда дважды. В общем, не очень сложились у нас отношения, но ничего плохого не произошло. Зато у меня хорошие отношения с Виктором Александровичем Толоконским, и я бы не сказал, что от этого случилось что-то выдающееся. То есть началось реконструкция этого здания, но связано или не связано это — не знаю. Здесь жизнь идёт не сама по себе, понятно: там 10% бюджета срезали, там что-то добавили, там пожурили и сказали, что этого делать нельзя. Как правило, если ты сделаешь что-то хорошее, никто же ничего тебе не скажет, а если плохое — скажет.
Тайга.инфо: Чего вам в музейном деле в Новосибирске не хватает. Что вам хотелось бы сделать такого, чего ещё нет ни здесь, ни в стране? Может быть, из западного опыта.

— Западный опыт блестящий. Просто, мне очень жаль, он неприменим к нашей стране. У нас никогда не будет столько денег, сколько готовы вкладывать в музеи там. Никто не пригласит сюда Заху Хадид проектировать музей, более того, никто не даст хорошую строительную площадку, потому что есть торговые центры. Нашему музейному делу не хватает размаха, потому что мы очень сильно регионалы. Мы меряемся чем-нибудь с Красноярском, потому что нам нечем сравниться с Эрмитажем — совершенно разные масштабы, а должно быть что-то соразмерное. Наш оперный театр может сравниться, грубо говоря, с Мариинкой хотя бы по размерам. Во всяком случае, с точки зрения гастролей, здесь их можно организовать не хуже, чем в Мариинке. Я бы хотел, чтобы в музейном деле был вот такой оперный театр. Чтобы в Новосибирске был огромный музей не регионального значения, а музей со своей собственной идеей, с лицом, который не был бы привязан ни к истории, ни к чему, а такой вот Эрмитаж, центр Помпиду. Музей, который мог бы задавать тон и делал бы это на законных основаниях, потому что у него есть хорошая коллекция. Нам не хватает столичности.

Тайга.инфо: Но в такой ситуации, которая сложилась сейчас, меряться коллекциями бесперспективно, разве нет?

— Если у вас есть хорошая коллекция, вы с ней можете делать что угодно. А вот если у вас нет коллекции… Понимаете, мозги и коллекция лучше, чем просто мозги.

Беседовала Маргарита Логинова
Фотографии Натальи Грединой