Новосибирская мэрия не приняла решений по борьбе с криминализацией бизнеса на барахолке – Толоконский

Солодкин: Кто вносит свои предложения о величине арендных ставок на землю и муниципальное имущество?

Толоконский: Есть всегда уполномоченный местный орган власти, как правило, по управлению имуществом и земельными ресурсами. Они должны вести серьезную аналитическую базу, анализировать информацию о других регионах и вносить какие-то свои предложения органам исполнительной власти, как правило, курирующему заместителю, вице-мэру. Это как-то обсуждается. Потом эти предложения обязательно переходят в представительный орган, где, опять же, идет публичное обсуждение.

Солодкин: То, что вы сейчас сказали, было применительно к величине арендных ставок по Гусинобродскому шоссе и, так называемой, барахолке? Такая же работа?

Толоконский: Во всяком случае, я не могу утверждать, как это все было на практике. В данном случае вы, скорее всего, обращаетесь ко мне как к эксперту, и, конечно, такая практика должна была быть и там, и никаких произвольных формирований арендных ставок быть не могло ни на какую территорию Новосибирска.
Солодкин: В адрес ваш, когда вы были мэром, а потом губернатором, поступала ли какая-нибудь информация в адрес мэрии от правоохранительных органов о незаконной предпринимательской деятельности на территории МУП «Вещевой рынок», позже ОАО «Гусинобродское»? Факты вымогательства, иные сведение о преступлениях?
Толоконский: К сожалению, такой информации было мало. Хотя я, как человек, поживший в Новосибирске, понимал, что, конечно, нарушений, в том числе криминального плана, в районе барахолки немало.

Когда я работать начинал мэром, я приезжал, я видел, как нужно нормально регулировать отношения при той технологии, которая была принята. После чего, работая мэром, я создавал рабочую группу, чтобы там найти решения, которые бы исключали ту криминализацию, те технологии, которые сами стимулировали развитие криминальных процессов. К сожалению, после [моего] ухода из мэрии, как-то эти решения приняты не были. Там была прерогатива мэра, и я, работая губернатором, в этот процесс не вмешивался. Это была задача мэра.

Солодкин: В вашу бытность мэром в ваш адрес поступали документы от оперативно розыскного бюро за подписью тогда еще подполковника Никитина о фактах незаконной деятельности на рынках Фрунзика Хачатряна?

Толоконский: Не могу с точностью сказать ни да, ни нет. Честно говоря, названную фамилию в то время не помнил и не знал, что он какой-то там частный предприниматель. Помню, что я взаимодействовал по этим вопросам и с руководителем РУБОПа, и что-то такое [было] с [его] заместителями в комиссии, которую я формировал по возникающей там ситуации.

Вообще в то время мэра города особо не информировали специальные службы и правоохранительные органы о каких-то там скрытых криминальных процессах. Это все-таки больше уходило всегда на уровень губернатора, поэтому я не помню, что получал такую акцентированную информацию.

Солодкин: Вы как мэр, как губернатор имели какую-то личную заинтересованность в создании искусственных проблем для ведения бизнеса Фрунзику Хачатряну?

Толоконский: Нет. Я слышал это имя не столько, кстати, по бизнесу, сколько как представителя национальной автономии, диаспоры. Никогда у нас с ним не было каких-то отношений, которые формировали у меня какие-то мотивы ему препятствовать. Я никогда не знал, в принципе, чем он занимается. Это было знакомство, не предполагающее каких-то контактов.

Солодкин: Вы лично когда-нибудь в официальной или неофициальной обстановке давали обещания принимать нужные решения по развитию гусинобродских рынков?

Толоконский: Нет, конечно, и не только по рынкам — вообще никогда.
[...]

Солодкин: Вы знаете человека по фамилии Трунов Александр Александрович?

Толоконский: Я слышал эту фамилию и до судебного процесса, в которого мы сегодня участвуем. Помню, что где-то на концерте или каком-то спортивном соревновании даже видел, мы здоровались. Но мы никогда с ним не встречались, не общались и никогда ничего не обсуждали.

Солодкин: Александр Наумович Солодкин никогда вам не делал личной встречи с господином Труновым?

Толоконский: Нет, нет.

Солодкин: Известны ли вам такие факты, чтобы арендаторы муниципального имущества не платили аренду, а потом им ее простили и отказались взыскать? Или была система судебного взыскания?

Толоконский: Если происходит так, как вы вот говорили, то это уже нарушение закона.
[...]

Солодкин: Вам что-нибудь известно по заключению договора аренды по подземному переходу в Новосибирске и обращался ли к вам с этой просьбой Александр Наумович?

Толоконский: Никогда не обращался. Никогда бы я не стал в этот процесс вмешиваться. Наверно, есть специальные службы в мэрии, которые должны по утвержденным горсоветом правилам осуществлять эту работу.

Солодкин: Не помните ли вы конфликтной ситуации в Союзе художников Новосибирской области, связанной с арендой занимаемых площадей?

Толоконский: Там конфликтов было немало. Если это касается помещения на улице Свердлова, то, действительно, ко мне обращался Союз художников с жалобой, что то помещение, которое исторически должно было использоваться в его интересах, было узурпировано одним из художников Новосибирской области, который пытался создать какой-то свой союз и не подчинялся решению организации. Хорошо помню такую встречу с членами союза, и я давал поручение вмешаться в этот процесс, создать условия, чтобы помещение использовалось исключительно в интересах всех художников.

Солодкин: Обращалась ли мэрия в суд для выселения незаконного арендатора?

Толоконский: Да, потому что, мне помнится, что это поручение быстро исполнить не удалось.
[...]

Солодкин: Лично вы никакой заинтересованности не имели в освобождении этих помещений для каких-то своих нужд или Солодкиных?

Толоконский: Нет, у меня не бывает своих нужд, и Солодкины никогда ко мне с таким не обращались. Более того, этот вопрос никак Солодкиных касаться не мог, потому что это было официальное обращение Союза художников.
[...]

Солодкин: Дело в том, что, когда я был назначен заместителем мэра по социальным вопросам, именно я, наконец, исполнил то решение и суда, и вашего постановления. В итоге получилось так, что Григорян утверждает, что мы имеем в этом заинтересованность.

Толоконский: Это полный абсурд, потому что это муниципальная собственность.
[...]

Солодкин: Вы часто сталкивались с тем, что на спортивных мероприятиях в момент награждения вас фотографировали со спортсменами и организаторами соревнований?

Толоконский: Да, очень часто, это обычная практика. Это обязательное свойство людей, наделенных публичной властью, они должны быть открытыми, доступными, и если кто-то просит сфотографироваться, я никогда не нахожу аргументов почему это можно запретить.
[...]