Ремонт в Новосибирском театре оперы и балета: «Геростраты пришли разрушить все хорошее, что у нас было»

Наталья Пинус (фонд «Академгородок»):

Санкт-петербургскому эксперту Егоровой Татьяне Геннадьевне было заказано проведение экспертизы с целью уточнения предмета охраны Оперного театра. Результатом работы эксперта стал акт по результатам историко-культурной экспертизы, он был опубликован 12 февраля на сайте Управления по государственной охране культурного наследия. Через две недели Александр Кошелев (глава управления — прим. Тайги.инфо) должен дать свое согласие или несогласие в отношении экспертизы.

Игорь Поповский, архитектор:

Эксперт пишет, что интерьеры должны соответствовать стилистике. Я вообще скажу, что стилистика — это некорректный термин, потому что существует архитектурный стиль, но суть не в этом. Такой переход делает еще более некорректной ситуацию по сохранению этого объекта. Надо учесть, что этот акт является сегодня историческим документом, который будет положен в основу дальнейших реставраций через 50, 100, 200, 300 лет. И он должен иметь абсолютно правдивое звучание с точки зрения формулировок. Если мы принимаем «стилистику», то тут возникает простая вещь: стилистика сталинского ампира имеет такой веер возможных вариативностей, что мы можем буквально после каждой смены руководства иметь новый интерьер. Это абсолютно разные цветовые гаммы и элементы декора. Но самое главное, эти интерьеры могут совершенно не соответствовать историческому облику объекта. Судя по этому акту, научных исследований было явно недостаточно. Такое решение позволит постоянно изменять внутренний облик объекта.

Ирина Барышева, эксперт по проведению государственной историко-культурной экспертизы, заслуженный строитель России:

Экспертные работы проводились очень поспешно, в течение 35 дней, со 2 ноября по 15 декабря. Короткие сроки дают основание говорить о некачественном ходе исследований. Любые исследования — это часть проектной документации, поэтому они подлежат рассмотрению историко-культурной экспертизой в составе трех и более экспертов. Рассматриваемая нами экспертиза проводилась всего одним экспертом. Эксперт дважды превысила свои полномочия: в единоличном порядке рассмотрела неутвержденные ранее материалы состава проектной документации и проводила рассмотрение исследований при отсутствии у нее государственной аттестации Министерства культуры России на право проведения экспертизы проектной и исследовательской документации.

Кроме того, прослеживается отчетливая взаимосвязь между генеральным подрядчиком ремонтных работ 2015 года, заказчиком историко-культурной экспертизы и исполнителем части материалов экспертизы. А именно: генеральным подрядчиком является ООО ГК «Стройэксперт», а ООО «Стройэксперт» — это юридическое лицо в составе этой группы компаний, и это ООО «Стройэксперт» как раз является заказчиком данной историко-культурной экспертизы и в то же время соисполнителем аналитических исследований, то есть практически заказывает экспертизу само у себя.
 

Исследования проводились без программы научно-исследовательских работ, без научного руководителя, отсутствовали методики исследования, отсутствует значительная часть научно-исследовательской документации, которая предусматривается ГОСТом. Не проводились химические анализы покрасочных слоев. На момент проведения работ у организаций, которые выполняли анализ и исследования ООО «Гермес» и ООО «Стройэксперт», отсутствовали необходимые свидетельства о доступе к определенным видам работ, которые требуются в данном конкретном случае. У ООО «Гермес» отсутствовала лицензия Министерства культуры на право исследовательских работ на памятниках.

Отдельно обращаю внимание на тот факт, что сегодня поток нарушений не прекращен. Разрушение исторических интерьеров продолжается. Полным ходом идут работы по концертному залу, опять же, без проектной документации и без разрешений Управления государственной охраны объектов культурного наследия Новосибирской области. Хуже того: сегодня перекрытия над гардеробным вестибюлем нагрузили тоннами металлических конструкций без расчета несущей способности нижестоящих колонн и фундамента под ними. Еще будет увеличена нагрузка за счет увеличения мест в концертном зале, а несущие конструкции концертного зала при строительстве здания в 30-х годах не рассчитывались. Это нелегитимный документ, составленный с нарушениями действующего законодательства, это попытка легализовать допущенные нарушения.

Марина Колпакова, заслуженный архитектор России:

Когда мы в интернете нашли акт, Геннадий Николаевич Туманик, член областного экспертного совета, просто посмотрел, что за организации дали это задание, кто вел эту работу. Я не буду уточнять все эти организации, могу только сказать, что та организация, которая выдавала техническое задание на проведение этого исследования, занимается оптовой торговлей продовольственными товарами. Вас это устраивает или нет? Мы с Геннадием Николаевичем категорически против принятия этого акта. 

Геростраты пришли разрушить все хорошее, что у нас было. Они заслужили свою отрицательную славу тем, что уничтожали все хорошее в мире, сейчас у нас творится то же самое. Мы бы хотели обратить внимание властей на недопустимость таких казачков, которых заселяют сюда. Мы считаем: то, что сейчас происходит с нашим Оперным, — это дело уголовное.

Геннадий Гаврилов, заслуженный архитектор России:

Все молчали, никто ничего не говорил. И даже когда Кошелев прислал свое предупреждение, работы продолжались. Возмущает нас и другое обстоятельство: из прокуратуры мы получаем ответ, там написано, что проводили проверку, посмотрели, выявили, что есть нарушения, и было дано предписание директору — до первого сентября привести все в порядок, вернуть здание к авторскому решению. И дальше приписка, что у прокуратуры нет оснований больше для того, чтобы дальше продолжать какие-то действия. Мне до сих пор непонятно, почему никого не наказывают за это? Я думаю, что сегодня уже действительно надо поднимать население и обращаться к руководству области и что-то предпринимать, иначе мы потеряем театр. А то, что сегодня творится в концертном зале, — это преступление. Человек перегружает конструкции, ни с кем не советуется, делает, что хочет.

Александр Ложкин, архитектор:

Что было обнаружено при изучении акта. Первое: заказчиком выступало, как уже говорилось, ООО «Стройэксперт». Закон позволяет, чтобы заказчиком выступала частная структура, но при одном условии: организатором историко-культурной экспертизы должен быть орган, который принимает решения. Здесь речь идет об изменении предмета охраны, который утверждается Министерством культуры РФ. И соответственно, организатором должно быть Министерство культуры РФ. Оно такого приказа не издавало.
 

Второе: в акте не было очевидных вещей, например, сведений о границе объекта, о границах территорий и так далее. Очень важный аспект: закон предусматривает, что историко-культурная экспертиза проводится до начала работ, которые могут оказать влияние на объект культурного наследия. Работы были начаты в августе, это зафиксировано, а завершены до 13 ноября 2015 года, когда театр был открыт. Акт экспертизы составлен 15 декабря 2015 года, то есть даже после завершения работ!

Есть обязательное условие, что эксперт при составлении исследования должен пользоваться достоверными материалами. У меня есть материалы фотофиксации, здесь виден театр, елочки, травка зеленеет, цветочки. Здесь написано: съемка 2 ноября 2015 года. Мы помним с вами, что 2 ноября 2015 года был не просто снег, а снегопад, который завалил весь город! И точно так же материалы по интерьерам за 2 ноября 2015 года, то есть за 10 дней до завершения всех работ: там интерьеры находятся в доремонтном состоянии.

Положение об экспертизах говорит, что в нем должен быть указан однозначный вывод экспертизы об обоснованности уточнения сведений об объекте культурного наследия. Эксперт пишет: «Рекомендуется предмет охраны…» То есть эксперт пытается максимально отойти от однозначного понимания. А также в материалах, приложенных к делу, отсутствовали подписи и печати.

Ирина Барышева, эксперт по проведению государственной историко-культурной экспертизы, заслуженный строитель России:

Вопрос расстановки мебели в зрительном зале в экспертизе никак не рассматривается вообще. И кресла рассматриваются только в одном аспекте, чтобы просто обосновать их замену. Что касается того, что убран центральный проход и сделан амфитеатр в партере, так называемый бенуар, то мероприятия по расстановке кресел должны быть рассмотрены в системе расчетов по эвакуации зрителей из зала. Насколько мы знаем, такого расчета нет. Может быть, мы ошибаемся, и он есть, но пока о нем никто ничего не слышал. То же самое касается вопроса установки мебели в центральном проходе гардеробного вестибюля. Центральный выход через этот вестибюль — один из трех эвакуационных. Зрители в случае экстренной ситуации должны покинуть здание театра за шесть минут. Народ, конечно, побежит в гардероб, забрать свою драгоценную одежду. И есть вопрос касательно того, что лежат ковровые покрытия. Есть ли сертификат по пожарной безопасности, мы тоже не знаем.

Подготовила Наталья Гредина