«То, что сейчас развивается на Байкале, не является цивилизованным туризмом»

© Предоставлено ГК «Истлэнд». Екатерина Белезякова

Какой турист приезжает на Байкал? Какие туры популярны в этом сезоне? Почему поток китайских туристов скоро может иссякнуть? И стоит ли закрывать озеро для туризма – на эти и другие вопросы в интервью Александру Попову отвечает директор туристического направления ГК «Истлэнд» Екатерина Белезякова.

— Каков, на ваш взгляд, облик туриста, приезжающего на Байкал?

— Сложно говорить в целом об облике «байкальского» туриста. Здесь каждый туроператор представит свою картину, выскажет свое мнение. И каждый будет по-своему прав. Для нашей компании — это сразу несколько категорий туристов. Первая — это жители центральных регионов и мегаполисов России, в основном Москвы и Санкт-Петербурга; средний возраст путешественников — 45–50 лет. Они путешествуют парами и семьями, точно знают, что хотят посмотреть, где побывать и чего ждать от путешествия. Камчатка, Алтай, Байкал — эти регионы традиционного интереса данной категории туристов.

Вторая категория — европейцы, в первую очередь немецкоговорящие туристы. В структуре отдыха немцев определенное время отводится изучению культуры других народов, и Россия, особенно — Байкал, здесь занимают важное место. Они прибывают большими группами (150 и более человек) в составе комфортабельных туристических поездов (кстати, российских, от РЖД), следующих по легендарному Транссибу из Москвы в Пекин. Для таких поездов наша компания организует пребывание в Иркутске и на Байкале. Возрастная категория таких туристов — 50+. Молодежь в таких группах — большая редкость, и в силу высокой стоимости таких туров, и в силу чисто возрастного желания самостоятельно организовывать свои поездки.

Третья категория — деловые путешественники, которые очень часто пытаются совместить кратковременное пребывание в Иркутске с поездкой (тоже короткой) на Байкал.

Есть и четвертая категория — китайские туристы в рамках Соглашения об облегчении поездок граждан Китая и России. Это разновозрастные туристы, часто семьи, прибывающие большими чартерами на три-четыре дня. Одна из обязательных точек посещения — остров Ольхон, который для них является сакральным местом (не только ювелирные и янтарные магазины, как может показаться). На фоне официальной статистики, говорящей о неуклонном росте количества китайских туристов, наша компания отмечает некоторое снижение потока, вызванное с определенной спецификой регионального туристического рынка.

— «Вызванное определенной спецификой рынка…». Это вы что имеете в виду?

— Стало уже традицией обвинять китайцев в захвате рынка, экспансии на Байкал и других смертных грехах. Но я как человек, работающий в туристическом бизнесе, не стала бы только их винить во всем этом. Это происходит потому, что за последние два-три года ничего не было сделано в плане регулирования и защиты местного туристического рынка. К тому же, туристический бизнес из КНР умеет зарабатывать деньги и быстро перестраиваться. Китайцы продолжают работать гидами, открывают компании, строят гостиницы, возят сюда туристов. Наши законы они стараются явно не нарушать, и я могу только уважать китайцев за то, что они делают и с какой скоростью. Нам, местным игрокам туррынка, конечно, их деятельность не очень приятна. Обвинять их можно и дальше, но, думаю, ошибка в самой системе организации и регулировании рынка.

— Об этом мы еще поговорим. Сейчас хотелось бы закрыть вопросы с обликом туриста. Российские туристы — это в основном Москва, Питер. А Сибирь? В основном из соседних регионов на Байкал едут «дикие» туристы?

— Наверное, уже не «дикие». Жители и нашего региона, и соседних регионов все чаще сами организуют свой отдых и выстраивают собственные маршруты, тем более что и информации, и предложений, и ресурсов для этого сегодня достаточно. Стоит учитывать и высокую моторизованность населения, которая позволяет забираться в самые отдаленные уголки и приезжать на Байкал в полюбившиеся места многократно (особенно это актуально для жителей Иркутской области и Бурятии, они же местные и все места знают). Мы таких туристов учитываем в случае, если они пользуются нашей инфраструктурой, ведь «Истлэнд» — туроператор с собственными гостиницами, ресторанами, транспортом, кораблями, самолетами. Мне выгодно продать в первую очередь именно свое — и гостиницу, и питание, и транспорт. Это наш основной заработок.

— Командировочных много? Какая вообще ситуация с деловым туризмом?

— В структуре нашего потока около 30% — деловые путешественники. Они приезжает по работе, на конференции, форумы. Какого-то спада в этом сегменте мы не замечаем. Кроме того, Иркутск все чаще становится местом проведения деловых мероприятий как федерального, межрегионального, так и корпоративного уровней. Чем больше мероприятий, тем выше наши показатели. Сентябрь—декабрь — самый «жаркий период» для делового туризма.

Хочу подчеркнуть, что в наших гостиницах есть вся необходимая инфраструктура для проведения конференций. К тому же мы всегда готовы предложить организаторам большой перечень туристических услуг, где будет задействована вся имеющаяся инфраструктура. В целом, сегмент делового туризма развивается успешно, несмотря на то, что большие корпорации экономят бюджеты. В последнее время Иркутская область активно генерирует события для привлечения путешественников из других регионов. Это пока не поток, но хорошие разовые всплески.

— А есть у «Истлэнда» планы самим развивать этот сегмент, придумывать и проводить мероприятия?

— Мы об этом пока серьезно не думаем. В качестве эксперимента уже три года в сентябре мы проводим День омуля на базе гостиничного комплекса «Байкал» в Листвянке. Это, конечно, пока разовое мероприятие.

— А где вообще формируется добавленная стоимость, доход туроператора?

— Основные статьи затрат при любом отдыхе — это транспорт, проживание и питание. Стоимость транспортной составляющей при приезде на Байкал — это тема вообще отдельная. В остальном особо не разгонишься: люди стали более искушенными и умеют считать свои деньги, стараются экономить на каждом шагу. Если сравнивать Иркутск с Москвой или Петербургом, цены у нас не ниже. Шесть тысяч в летний сезон — средняя цена за номер в гостиницах уровня три-четыре звезды. При этом сегодня в Иркутске не менее 175 средств размещений различного ценового диапазона (официально в отчете Агентства по туризму Иркутской области за первое полугодие 2017 года в регионе насчитано 473 средства размещения, но 2ГИС дает только в Иркутске 173 гостиницы). Из международных брендов пока представлены только «Марриотт» и «Ибис».

На рынке есть определенная цена, задирать ее нельзя, иначе никто ничего не купит. Мы работаем над тем, чтобы снижать себестоимость, оптимизируем свои затраты, чтобы туристам предложить приемлемую цену за тур, и чтобы самим что-то заработать. Добавочная стоимость в турбизнесе, в целом, минимальная. Все цены открыты. Рентабельность невысокая, особенно если работать «по-белому» и платить все налоги. Все остальное зависит тот того, что хочет получить человек. Кому-то нужны организованные экскурсии, кому-то — самостоятельные передвижения. Например, в Иркутске реализован проект «зеленая линия», который связывает наиболее интересные памятники городской истории, на информационных стендах дается подробная информация, есть аудиогиды, можно ходить самостоятельно. Недавно появилась возможность получать подробную информацию по маршрутам активного туризма в районе Байкала.

— Если говорить по отелю, есть периоды, когда он пустует?

— К счастью, таких периодов не бывает. Низкий сезон — это, естественно, январь и февраль. В другие периоды мы имеем довольно стабильную загрузку. Ну, а летом, конечно, 100%. Средняя загрузка по году неуклонно растет, несмотря на то, что в Иркутске постоянно открываются новые гостиницы. По данным Агенства по туризму Иркутской области, загрузка коллективных средств размещения составляет 45–47%. Наши показатели значительно превышают эти цифры.
Отмечу, что в наши гостиницы в основном селятся организованные группы и участники крупных мероприятий различной направленности, они требовательны к качеству и готовы за это платить. Индивидуалов намного меньше. Хочу отметить, что мы не конкурируем с хостелами или квартирами с Airbnb — мы конкурируем с другими гостиницами, в том числе и с «Марриоттом», и с «Ибисом».

— А появление новых гостиниц как на вас повлияло? Или вы исповедуете принцип — чем больше откроется, тем лучше?

— Мы относимся к этому спокойно. Для людей, работающих в гостиничном бизнесе, появление новых крупных игроков типа «Марриотт» — это определенное волнение. Это очередной конкурент. К тому же мощный. У них есть отлаженные стандарты сервиса, работы с клиентами, международная репутация. Но для нас появление таких конкурентов — источник постоянного вдохновения для дальнейшего развития. Когда в Иркутске открылся «Мариотт», было много опасений по поводу снижения загрузки. Но этого не произошло. Мы за это время многому научились. К ним перешел более высокий сегмент, так как для таких туристов тут нет другой альтернативы. Рынок постоянно трансформируется.

— Чему вы научились? Что усилили?

— Недавно в Иркутске открылся «Ибис», вот это уже наш сегмент. Мы понимаем, что нам нельзя расслабляться. Мы продолжим ремонтировать номера, облагораживать территорию, трансформировать зону холла, повышать квалификацию персонала. Я не говорю, что если бы «Ибиса» не было, мы бы этого не делали. Просто, когда рядом появляется такой конкурент, делаешь все немножко быстрее и воодушевленней. Мы, может, где-тона сегодняшний день уступаем «Ибису» в техническом оснащении. Но у нас есть свои преимущества. Конкуренция, безусловно, заставляет нас быть в тонусе и думать о том, что сделать, чтобы клиенты выбирали нас, несмотря на то, что «Ибис» — это сетевой игрок с мировым именем.

— Вы изучали, почему клиенты выбирают именно ваш отель?

— Удобное местоположение в историческом центре Иркутска, большая парковка, в том числе и для туристичсеких автобусов, шведский стол на завтрак. Но главное — вид из окна на Ангару, а также, что сейчас особенно актуально, возможность гулять и совершать утренние пробежки по бульвару Гагарина.

— Как вы оцениваете вашу долю в объеме рынка в Иркутской области?

— Знаете, никто до сих пор не понимает точно, сколько туристов приезжает в регион. Отсюда сложно подсчитать и долю, и общую выручку. Когда я вижу официальные цифры статистики, у меня возникают вопросы. Например, говорят, что приезжает больше миллиона туристов. Но я в это не верю. По моим ощущениям, реальный объем турпотока примерно в два раза меньше.

Ну вот смотрите, официально в первом полугодии в рамках безвизового обмена Иркутскую область посетили 8,5 тыс. китайских туристов (рост на 15% с аналогичным периодом прошлого года). При этом в публикации на Prohotel 27 сентября госпожа Сливина (директор Агентства по туризму Иркутской области Екатерина Сливина — прим. Ред.) заявила о 36 тысячах китайских туристах, что в три раза больше прошлого года! Пассажиропоток Иркутского аэропорта на 21 сентября составил 1,5 млн пассажиров (в прошлом году этот рубеж был преодолен в ноябре). А за первые восемь месяцев 2017 года на международных направлениях иркутского аэропорта было обслужено 404 510 человек —это на 55% больше, чем в 2016 году.

Есть разные методики подсчета, и мне кажется, в официальной статистике много задвоений. Но, как бы там ни было, «Истлэнд» занимает, около 20% рынка.

— Вы — первые в регионе? Кто главный конкурент?

— Если говорить про региональный турбизнес, то у нас главные конкуренты — «Гранд Байкал» и «Байкальская виза». Так исторически сложилось. У них тоже есть своя инфраструктура. «Гранд Байкал» больше специализируется на деловых мероприятиях. «Байкальская виза» делает акцент на организации нестандартных туров. Если говорить о гостиницах, то у нас главные конкуренты «Мариотт», «Ибис», «Звезда». Я думаю, что мы 1–2 места должны с кем-то делить, судя по загрузке.

— А денежную оценку рынка вы проводили?

— По итогам прошлого года областное Агентство по туризму завило, что объемы рынка туризма — 900 млн рублей. По денежному обороту на нас приходится примерно треть. В структуре выручки на первом месте у нас отель «Иркутск» и туроператорская компания. Далее следуют продажи круизов по Байкалу, хотя круизы — это всего три-четыре месяца в году. Стоит сказать, что круизы — эксклюзивная часть нашего турпродукта. И затем — общепит.

— Как меняется турпродукт в последние годы? Как вы его формируете?

— По итогам сезона мы проводим анализ — что продалось, а что нет. Стараемся понять, что туристам было интересно, и под эти интересы мы формируем новое предложение. У нас есть проверенные временем ежегодные туры, сборные круизы. Их программу мы практически не меняем или меняем в зависимости от того, как реагируют на них туристы. Исходя из пожеланий, мы смотрим, на какие точки нам надо сделать упор — питание, гиды, расширение или сокращение экскурсионной программы.

Если мы говорим про экскурсии, самые популярные сегодня — это однодневные варианты. В этом году мы запустили новый проект — «Ольхон за один день» на корабле «Комета», туда и обратно. Этот проект мы анонсировали и начали продажи в марте, по туристическим меркам довольно поздно. Сам проект был рассчитан на июнь, июль, август. Это рейсовый экскурсионный тур с гидом, который проводит экскурсию. В этом году у нас было 27 таких рейсов. Пассажирами были россияне, китайцы, немцы, итальянцы, в основной массе самостоятельные туристы. Организованных групп было мало, слишком поздно мы начали продажи.

Мы продолжим реализацию это проекта и на следующий год, так как теперь понимаем, что есть большой интерес к Ольхону и есть много тех, кто хотел бы его посмотреть быстро, не мучиться на паромной переправе.

— А кто покупает ваши круизы?

— 90% россияне. Та самая первая категория туристов. И немного — немцы. В 2017 году мы провели 15 сборных круизов, но пока не можем похвастаться, что достучались до сердец иностранных путешественников. Хотя есть проблеск надежды, и на следующий год наш иностранный партнер уже забронировал пять дат. Если пойдет, то хорошо. Возможно, цена иностранцев отпугивает. Может, они не очень доверяют российскому водному транспорту.

— Напоследок поговорим про регулирование рынка. Вы уже сказали вначале, что правил нет. Но как, на ваш взгляд, стоит регулировать эти потоки? Какая модель должна быть — закрыть Байкал или нет?

— Регулировать следовало бы упреждающе, а не постфактум. Вот пытались сделать аккредитацию гидов, чтобы только русские переводчики работали. Но у многих китайцев-гидов уже есть гражданство РФ, все разрешения. Придраться особо тут не к чему, и регулирование постфактум ни к чему не привело.

Думаю, что поток китайцев скоро станет слабее. Россию они сейчас выбирают, исходя из недорогой цены за тур, но это временное явление.

Абсолютно неправильно было бы «закрыть» Байкал. Но надо понимать, что с увеличением потока туристов на первое место выходит экологический аспект. Возможно, выход — в жестких инфраструктурных ограничениях. Ведь то, что сейчас развивается на Байкале, не является цивилизованным туризмом.

— Весь мир давно решил эти проблемы, а мы никак не можем справиться и все обсуждаем модели и схемы. Кто должен стать запевалой в этих процессах?

— В России бизнес справляется самостоятельно, мы не ждем поддержки. Каждый придумывает свою схему и справляется. Например, наша компания заботится об экологии: мы ведем сбор нефтесодержащих и фекальных вод с судов компании, сами вывозим мусор на утилизацию. Мы работаем на территории, на которой мы живем. Поэтому мы не можем ее загрязнять. Но в целом в регионе такого понимания нет. Кроме нашего флота еще две тысячи судов ходят по Байкалу, а нет мусоросборщиков, нет оборудования, отвечающего экологическим стандартам. Проблема большая, но кроме разговоров дело не идет.

Александр Попов