Александр Рудницкий об останках репрессированных в Новосибирске: «Дело железного командарма живет»

© Алексей Мазур. Участок на углу Нарымской и 1905 года, 2013 год

Глава новосибирского отделения «Мемориала» Александр Рудницкий о проекте памятника жертвам террора, чьи места захоронений неизвестны, и собственной борьбе с чиновниками мэрии, настаивающими на захоронении останков заключенных в безымянной могиле.

Когда в 1940 году «железный командарм» Ежов был расстрелян соратниками за организацию заговора в НКВД, шпионаж и гомосексуальные связи с членами ВКП(б) в антисоветских и корыстных целях, не были оправданы и реабилитированы более 1,5 млн человек, осужденных по первому и второму разрядам в результате спецоперации, которую называют Большим террором. Не был отменен и изданный им приказ №00447, которым предписывалось: «Приговора по первой категории (расстрел, АР) приводятся… с обязательным полным сохранением в тайне времени и места приведения приговора в исполнение». Секретность уничтожения людей — это один из садистских способов террора, обрекающий родственников на неизвестность до конца своих дней о судьбе давно убитых близких.

В соответствии с этим приказом тысячи новосибирцев до сих не знают, где были расстреляны и зарыты в землю их близкие, реабилитированные государством. В наше время, в 2012–13 годы Новосибирск отличился еще одним актом вандализма — несмотря на протесты общественности бывшие здания следственно-пересыльной тюрьмы на улице 1905 года были снесены, а прах заключенных, погребенный на ее территории, был вывезен на свалку, вместе со строительным мусором.

Во время сноса этих зданий четыре раза были обнаружены останки людей: 20 мая и осенью 2012 года, 8 и 16 мая 2013-го. Уголовные дела не возбуждались. Вопреки закону стройка для розыска других захоронений и погребения останков по-человечески не приостанавливалась. Только в последнем случае несколько мешков мусора с разрозненными обломками костей были переданы в Новосибирское областное бюро судебно-медицинской экспертизы. После варварского сноса тюрьмы и вывоза останков заключенных на свалку эти кости остались единственным материальным свидетельством уничтожения людей в этой тюрьме.

Для реализации Концепции государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий, утвержденной правительством РФ 15 августа 2015 года, новосибирский «Мемориал» обратился в мэрию Новосибирска с просьбой поддержать два проекта:

1. Установить памятник жертвам террора, чьи могилы и места массовых захоронений не известны. Мэрия Новосибирска предложила возвести этот памятник как продолжение существующего в Нарымском сквере памятника жертвам политических репрессий. В качестве первого этапа создания этого памятника «Мемориал» 23.08.2016 года предложил установить памятный знак в виде валуна с надписью. Тысячи новосибирцев и гостей города получат возможность возлагать цветы к этому памятнику в память о своих близких.

2. Погребение останков из массового захоронения в основании существующего памятника жертвам политических репрессий. Мэрия обусловила свое согласие кремацией останков. На торцах этого памятника расположена малозаметная надпись с перечислением 40 самых крупных концентрационных лагерей, общей численностью 4 млн заключенных. Предлагается ее дополнить второй надписью, выполненную в том же стиле: «Здесь в память о бесчисленных жертвах террора, чьи места захоронений неизвестны, покоится прах не менее 32 заключенных, обнаруженный при сносе новосибирской следственно-пересыльной тюрьмы». Место размещения этой надписи предложено автором памятника профессором Александром Гамалеем.

Наше обращение в мэрию от 23 августа 2016 года было передано в Художественный совет Новосибирска, рекомендации которого являются необходимым этапом рассмотрения подобных проектов. Дополнительно в ответе мэра от 22 сентября был приведен перечень необходимых приложений к проектам.

135094 Новосибирск, Ложок и Нарым на карте большого террора

После этого начались неожиданные сложности. Заместитель директора крематория Павел Новиков сообщил, что в бюджете города не предусмотрены средства на кремацию этой категории останков, и для кремации необходимо представить паспорта погибших. Он, правда, не уточнил, необходимы ли паспорта всех 32 человек, чьи правые большие берцовые кости попали в ковш экскаватора, или достаточно представить паспорт человека, которому принадлежал единственный целый череп, обнаруженный там же. Также, ссылаясь на устные консультации надзорных органов, он напомнил, что погребение умерших, чьи личности не были установлены, согласно п.1 ст.12 ФЗ от 12.01.1996 №8-ФЗ «О погребении и похоронном деле» осуществляется специальными службами на специально отведенных местах общественных кладбищ для захоронения неопознанных трупов.

Генеральный директор «Похоронного дома ИМИ», депутат городского совета Сергей Бондаренко организовал кремацию останков. И сделал это за собственный счет. Надзорные органы, которым кто-то любезно донес об этой церемонии, не нашли повода для прокурорского реагирования.

Художественный совет — совещательный орган. Его рекомендация или отказ в рекомендации не носят императивного характера, но отсутствие решения совета блокирует продвижение проекта. Советник мэра, председатель художественного совета Александр Ложкин выбрал последний путь. Обсуждение наших проектов на заседаниях совета назначалось трижды, и трижды решения по существу откладывались под абсурдными поводами:

• 9 ноября 2016 года проект был снят с обсуждения, так как я не представил заранее презентацию своего доклада. Но в перечне необходимых приложений к проектам, полученным мною за подписью мэра, презентация отсутствует, да и положением о совете не предусмотрена цензура презентаций.

• 21 декабря 2016-го принятие решения было отложено, «учитывая вновь открывшиеся обстоятельства», а именно, что «Мемориал» предлагает «осуществить в Нарымском сквере захоронение останков, найденных во время сноса тюрьмы (в заявлении общества „Мемориал“ захоронение не было обозначено)…». Это «новое обстоятельство» было обозначено в обращении к мэру от 23.08.2016, в описании проекта, в презентации, в этот раз представленной заранее. Никто из выступавших на заседании совета не называл эти проекты «вновь возникшими», и за эту формулировку члены совета не голосовали. Так что эта запись в протоколе художественного совета от 21.12.2016 года —плод художественного творчества. Это стало возможно благодаря тому, что в протоколах совета фиксируются лишь имена выступавших, а не высказанные ими мнения или предложения.

• Еще раз принятие решения было отложено, чтобы направить «запрос в управление потребительского рынка…о возможности захоронения кремированных останков… с размещением на месте захоронения памятного знака». Но еще в декабре 2016 года проект был согласован тремя департаментами, в том числе и департаментом земельных и имущественных отношений, в который входило управление потребительского рынка. И эти согласования находились в документации проекта. Так как на заседании совета обсуждалось предложение поместить капсулу с пеплом в основании существующего памятника и дополнить надписи на нем, управление потребительского рынка должно ответить на вопрос: «Возможно ли на действующем памятнике размещение памятного знака?».

Письмом от 10 августа 2017 года я обратился к начальнику департамента культуры, спорта и молодежной политики Анне Терешковой за содействием «обсуждению на ближайшем заседании художественного совета предложенных проектов с принятием рекомендаций об установке памятного знака и установлением, порочит ли дополнительная надпись на торце постамента памятника жертвам политических репрессий, искажает ли его художественный смысл». И высказал уверенность, что юридические вопросы мэрия сможет решить без самодеятельного участия художественного совета. Начальник управления культуры Владимир Державец нашел возможность встретиться со мной и заверил, что художественный совет в августе примет мотивированное решение.

Однако, в августе заседания художественного совета не состоялось из-за отсутствия кворума. В день очередного заседания совета, 28 сентября, секретарь совета Владимир Родюшкин от имени председателя сообщил, без объяснения причин, что рассмотрение наших проектов исключено из повестки дня, но они будут обязательно рассмотрены в первой половине октября. Но первая половина октября уже окончилась безрезультатно.

Очевидно, что у художественного совета отсутствуют убедительные основания для отказа в рекомендации представленных проектов. Поэтому уже год их откровенно «динамят».

113364 в центре города нквд расстреливал людей

Заместитель начальника управления потребительского рынка Галина Рябцева в письме от 6 июня 2017 года, горячо сочувствуя жертвам репрессий и их близким, излагает версию Следственного комитета: «…По результатам судебно-медицинской экспертизы достоверно не удалось установить обстоятельства происхождения указанных останков, идентифицировать лица, которым данные останки принадлежат, а также установить причину их смерти, не представилось возможным ввиду фрагментарности останков, давности их захоронения. Кроме того, согласно выводам эксперта, какие-либо повреждения, имеющие прижизненный характер и свидетельствующие о насильственном характере смерти лиц, которым останки принадлежат, в ходе их экспертного исследования не обнаружены». Главный дефект этой дезинформации в том, что результаты экспертизы излагаются частично, а другие факты, обнаруженные следствием, не упоминаются.

На этом скользком основании департамент промышленности, инноваций и предпринимательства в соответствии с п.1 ст.12 ФЗ от 12.01.1996 № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле» предлагает передать прах специализированной службе, которая захоронит его на территории кладбища, отведенной для погребения трупов, не имеющих родственников или других законных представителей.

В возражениях начальнику департамента Александру Люлько мною предоставлены доказательства из материалов следствия:

• В 1955 году здания тюрьмы были переданы Новосибирскому областному психоневрологическому диспансеру. Установлено, что останки были погребены до 1955 года. Найденные вместе с останками остатки обуви из автомобильных покрышек, которую разоренные крестьяне носили в 1930-е годы и во время Великой Отечественной войны, исключают принадлежность останков социально близким уголовникам или пациентам тюремной больницы.

• Отсутствие пулевого отверстия в единственном найденном целом черепе нельзя трактовать как доказательство ненасильственной смерти, тем более, что садисты-палачи иногда развлекались, доказывая, что смогут убить заключенного одним пинком в пах.

• Более точные сведения не получены не за давностью лет и фрагментарности костных осколков, а из-за халатности следствия при сборе вещественных доказательств. Вместо обследования всей территории следствие ограничилось отправкой случайно выкопанных экскаватором костей на судебно-медицинскую экспертизу.

• Применение ст.12 ФЗ от 12.01.1996 № 8-ФЗ в данном случае неправомерно. Статья называется «Гарантии погребения умерших (погибших), не имеющих супруга, близких родственников, иных родственников либо законного представителя умершего». После того, как следствие передало для погребения остатки мне как представителю «Мемориала», я являюсь законным представителем погибших. В этом случае нельзя говорить о трупах, если среди костей найден только один целый череп.

• Наконец, во всем мире, в том числе и в России, в могилах неизвестных солдат погребены воины, чью личность установить невозможно. Память о неизвестных солдатах увековечивается памятниками над братскими могилами. Предложение хоронить их в порядке предусмотренном нормами ст.12 ФЗ от 12.01.1996 № 8-ФЗ, было бы верхом цинизма.

• Почему бы нашим оппонентам не вспомнить, что п.2 ст.15 ФЗ от 12.01.1996 № 8-ФЗ, который они так любят цитировать, предусмотрены историко-мемориальные погребения.

Мне казалось, что вопрос исчерпан, но я ошибся. 29 сентября 2017 года начальник департамента Александр Люлько уже без ссылок на какие-либо юридические нормы сообщил, что «в результате проверки сообщения о преступлении по факту обнаружения костных останков неустановленных лиц… следователем вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела… в связи с отсутствием события преступления». На основании изложенного «департамент полагает, что захоронение может быть осуществлено на общественном кладбище».

Официально признана геноцидом депортация народов СССР, но виновные до сих пор не установлены. Тысячи новосибирцев имеют справки о реабилитации убитых родственников из-за отсутствия состава преступления. Перед ними никто не извинился. Убийства есть, а преступников нет. Больше того, Роберт Эйхе, досрочно исполнив квоту в 5 тыс. казней по первой категории по приказу №00447, запросил и получил дополнительную квоту в 10 тыс. человек, с которой благополучно справился. Вы думаете, что он признан преступником? Нет, этот палач — жертва политических репрессий (смотрите базу данных «Мемориала»), его именем в Новосибирске названа улица. Следствие трижды выносило постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, и два раза постановления отменялись. Оно так спешило, что не установило, где захоронен генерал Анатолий Пепеляев, казненный в этой тюрьме, и еще два десятка реабилитированных впоследствии заключенных, список которых был представлен заявителями. Оно не успело так же выполнить указание управления СК по Новосибирской области — выяснить у специалистов, могли ли проводится расстрелы и захоронения на территории тюрьмы.

Александр Люлько выбрал странный жанр. Свобода мнений гарантируется Конституцией России. Мне, безусловно, интересно мнение Александра Николаевича, хотя оно меня крайне удивило. Но департамент может согласовать проект или отказать в его согласовании только на основе действующих юридических норм. Отправив несколько мешков костей на экспертизу, следователь, нацепив как Фемида на глаза повязку, с мая 2013 по август 2014 года не смог обнаружить события преступления. Но если бы он руководствовался законом, то в соответствии со ст.144 УПК РФ он обязан был принять решение об открытии уголовного дела либо об отказе в его открытии в течение 3 или 10 дней, в крайнем случае — 30 дней.

124550 останки эпохи репрессий

Единственной нормой, позволяющей сегодня настаивать на погребении останков в безымянной могиле, является приказ командарма Ежова №00447, которым была установлена секретность безымянных мест захоронения врагов народа, расстрелянных по первой категории.

Только во время Большого террора государством было уничтожено и секретно закопано в ямах более полумиллиона невиновных людей, потом реабилитированных. В наше время руками строителей государство снесло тюрьму, а прах заключенных на ее территории вместе со строительным мусором вывезло на свалку, что само по себе является актом вандализма. А теперь, муниципальные чиновники, неправильно трактуя законодательство, моими руками пытаются закопать рядом с неизвестными трупами единственное материальное свидетельство уничтожения людей, то есть «Мемориалу» предлагается завершить процесс уничтожение следов преступлений.

Историки до сих пор спорят, кто первый — Франко или Муссолини — произнес замечательный тезис: «Своим — всё, врагам — закон!». У нас действует только первая часть этого лозунга. «Враги народа» навсегда поражены в правах. Конституцией России гарантировано, что материальный и моральный ущерб, нанесенный гражданину государством или его представителями должен быть компенсирован. Но из ФЗ «О реабилитации жертв политических репрессий» возмещение морального ущерба исключено, а компенсации за потерю дома и другого имущества, за незаконное заключение ограничено суммой (простите за выражение!) 10 тысяч рублей.

Перечислим еще несколько норм ФЗ от 12.01.1996 №8-ФЗ «О погребении и похоронном деятельности», нарушенных при сносе зданий тюрьмы:

Статья 17. Санитарные и экологические требования к содержанию мест погребения

5. Осквернение или уничтожение мест погребения влечет ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации

Статья 22. Старые военные и ранее неизвестные захоронения

2. Перед проведением любых работ на территориях… возможных захоронений жертв массовых репрессий органы местного самоуправления обязаны провести обследование местности в целях выявления возможных неизвестных захоронений.

3. При обнаружении…ранее неизвестных захоронений органы местного самоуправления обязаны обозначить и зарегистрировать места захоронения, а в необходимых случаях организовать перезахоронение останков погибших.

Существует еще ст. 244 УК РФ «Надругательство над телами умерших или местами их захоронения».

Почему-то некоторые сотрудники прокуратуры, следственного комитета и мэрии Новосибирска, когда речь идет о захоронениях «врагов народа», эти нормы предпочитают не вспоминать.

Александр Рудницкий, новосибирский «Мемориал», специально для Тайги.инфо