«Очищение от кулябинщины»: РПЦ оценила очередного «Тангейзера» в Новосибирске
Новосибирская митрополия РПЦ похвалила концертную версию оперы «Тангейзер», представленную на Транссибирском фестивале в Новосибирске. В сокращенном произведении не увидели ничего «антихиристианского», а режиссера Тимофея Кулябина религиозные деятели обвинили в том, что он «испохабил» оперу.
«Опера исполнялась в соответствии с авторским замыслом, в основе которого мысль о торжестве Божественной любви и милосердия над плотской чувственностью и похотью. Музыка Вагнера — замечательна, а исполнение было на очень высоком уровне, — цитирует пресс-служба епархии руководителя отдела культуры новосибирской митрополии Дмитрия Сальников. — Оно сопровождалось видеоинсталляцией, органично сочетавшейся с музыкой и сюжетной линией, хотя и несколько абстрактной. В постановке не было ничего провокационного или антихристианского. Все время не покидала мысль о [режиссере Тимофее] Кулябине: как можно было испохабить такую прекрасную оперу?»
Концертную версию оперы «Тангейзер» в постановке Марии Кононовой представили 27 марта в новосибирской филармонии на Транссибирском арт-фестивале.
Протоиерей Сальников добавил, что в этот день «произошло очищение оперы „Тангейзер“ от „кулябинщины“». Пресс-служба митрополии также напомнила, что «начало этому процессу было положено митрополитом Новосибирским и Бердским Тихоном».
Весной 2015 года опера «Тангейзер», которую Тимофей Кулябин поставил в Новосибирском театре оперы и балета, стала предметом судебного разбирательства после заявления митрополита. По его мнению, в спектакле использовалась не по назначению церковная символика (распятие). Административное дело против директора театра Бориса Мездрича и режиссера Тимофея Кулябина было прекращено, однако министр
Конфликт сопровождался несколькими митингами православных активистов и сочуствующих им депутатов, среди которых был вице-спикер заксобрания Панфёров, глава фракции эсеров Анатолий Кубанов и бывший федеральный парламентарий Николай Валуев. На их акции новосибирцы ответили митингом за свободу творчества, собравшим около 3−4 тыс. человек.