Кантемир Балагов о «Дылде»: Это фильм для молодых людей
Молодой режиссер Кантемир Балагов представил свой второй полнометражный фильм «Дылда» зрителям Центра культуры и отдыха «Победа». Одновременно мощная и интимная военная драма, обладающая узнаваемым киноязыком, уже завоевала приз за режиссуру конкурсной программы «Особый взгляд» и приз FIPRESCI на 72-м фестивале в Каннах и была с успехом представлена на фестивале «Кинотавр». Историю двух подруг-фронтовичек, пытающихся научиться жить в послевоенном Ленинграде, первые новосибирские зрители встретили тепло и взволнованно, теперь фильм вышел в широкий прокат.
Тайга.инфо: «Дылду» оценивают по-разному: одни видят гуманистический пафос, другие вычитывают намерение сделать чисто фестивальное кино, кто-то находит фильм феминистским. Что для вас главное?
— Главным было сделать антивоенное кино, это правда. Фестивальное? Да не было такой задачи. Честно говоря, у меня был внутренний страх того, что никому не будет интересна история про 1945 год, но потом я убедил себя, что говорить о послевоенном времени сегодня действительно важно. Не знаю, может быть, кто-то категорирует фильм как феминистский, пожалуйста. Главное, чтобы он не оставлял зрителей равнодушными. В первую очередь я старался сконцентрироваться на человеческом, а не на политическом и сиюминутном.
Тайга.инфо: Насколько глубоко вы изучали тему посттравматического синдрома, который преодолевают герои фильма? Насколько это трогает вас, выходца с Кавказа?
— Самым важным ресурсом, из которого мы черпали познания, стали личные дневники и проза послевоенного времени. Честно говоря, я не анализировал, насколько наша история перекликается с современным Кавказом, с современной Россией. Наверное, какие-то параллели можно найти, но в целом эта стратегия мне неинтересна, не было задачи сделать фильм на злобу дня. Полнометражная картина — это работа большой дистанции, трех-пяти лет, актуальность может дико поменяться за это время. Сейчас, например, все спорят о феминитивах, но через пару лет об этом, скорее всего, забудут. Если гнаться за актуальной повесткой, фильм придется переделывать каждые полгода, но такое лавирование мне неинтересно.
Тайга.инфо: Значит, это авторское высказывание в чистом виде?
— За этим фильмом стоит мой посыл, мое высказывание, моя рефлексия.
Тайга.инфо: Как вы себе представляете зрителя, который должен посмотреть «Дылду»?
— Как любит повторять мой учитель Александр Николаевич Сокуров, никто никому ничего не должен.
Тайга.инфо: Но тот же Сокуров, насколько я знаю, говорил о том, что зритель отдает фильму два часа невосполнимого времени своей жизни, и они не должны пройти зря.
— В первую очередь, мне кажется, фильм снят для моих ровесников и людей помладше. Когда я прочел книгу Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» и другие материалы о военном и послевоенном времени, то понял, насколько поверхностными были мои представления о войне. Мне хотелось рассказать молодому поколению о том, какова цена победы. Это не только праздник под звон фанфар, это огромная беда и неизлечимая травма. Мне интересно, как воспримет фильм старшее поколение, поймет ли, примет ли или осудит и встретит в штыки.
Тайга.инфо: Тем более что в «Дылде» затронуты такие сложные болезненные темы, как эвтаназия, одиночество, духовный надлом.
— Война — это территория полутонов, где нет абсолютного героизма или абсолютной подлости. Там было все, и уходя в однозначность, мы рискуем исказить или опошлить подвиг советского народа. Во всем нужна мера, нельзя быть циничным или, напротив, тотально героизировать историю.
Тайга.инфо: Насколько важным был продюсерский вклад, как строилось взаимодействие с Александром Роднянским?
— Безусловно, продюсер наблюдет за всеми стадиями создания картины, от кастинга до монтажа. При этом я могу с уверенностью сказать, что у меня была абсолютная творческая свобода.
Тайга.инфо: Александр Ефимович мог вам сказать: «Кантемир, давай сделаем вот так»?
— Были советы и предложения, я мог пробовать, соглашаться или отказываться. Никакого художественного, человеческого или профессионального давления не было.
Тайга.инфо: У вас потрясающе сильная группа: известный писатель Александр Тихонов, великолепный композитор Евгений Гальперин, опытный художник-постановщик Сергей Иванов. Как вы собрали такую компанию?
— Обратиться к Александру Терехову мне посоветовала кинокритик Ася Колодижнер, она сказала мне: «Прочти „Каменный мост“, это очень сильная проза». Мне настолько понравился его слог, история настолько заинтриговала, что свой следующий сценарий мне захотелось сделать с этим человеком. Мы списались, познакомились лично и начали работать. С композитором Евгением Гальпериным мы встретились в Париже по совету Александра Роднянского и быстро нашли общий язык. Это очень крутой композитор, тонко чувствующий материал, он сразу попадает в точку, и даже работа над финальным танго была впечатляющей и быстрой. То же самое — с художником Сергеем Ивановым. Поймите, я пока мало кого знаю в этой индустрии, поэтому мне важны советы и поддержка продюсера. На «Тесноте» я работал с такими же ребятами, как я, и очень им благодарен, но такую тему как Великая отечественная война, надо делать с большими профессионалами.
Тайга.инфо: Насколько вы довольны результатом? Не хотелось сделать фильм немного короче?
— Результат мог быть намного хуже. Мы пришли к оптимальному хронометражу, чтобы не сократить историю до схемы, сохранить пластику и краски. Главный критерий — чтобы история состоялась. Изначально продолжительность была три часа, и если бы я был уверен, что фильм должен состояться именно в таком виде, я бы оставил все три. Но ни капли не жалею, что сократил историю до двух с небольшим часов, она стала более динамичной. Нельзя снять фильм, который одинаково понравится всем, у каждого свое кино. Мне кажется, в этом и кроется прелесть кинематографа.
Тайга.инфо: Какова дальнейшая прокатная и фестивальная судьба «Дылды»?
— Конечно, мы планируем участвовать в других фестивалях, сказать точнее можно будет только после официального объявления. Радует, что фильм будет показан во множестве российских городов, в ближайшее время начнется прокат во Франции и многих других европейских странах, в Бразилии и Китае, ведутся переговоры о прокате в США и Великобритании. Честно говоря, иногда я устаю от всей этой шумихи, связанной с премьерами и продвижением, но прекрасно понимаю, что это моя профессиональная обязанность, я должен помочь фильму найти своего зрителя, сделать все, что в моих силах.
Тайга.инфо: Вы говорили, что в искусстве важна боль, травма. Откуда это?
— Я пришел к этому, когда прочел книгу «Памяти памяти» Марии Степановой, которая пишет о том, что травма делает нас из массовых штучными, и эта штучность очень важна.
Тайга.инфо: Пупсик с отбитой ногой живей и дороже, чем целый?
— Да, их использовали как амортизаторы при погрузке, и каждый из них стал неповторимым, раненым по-своему. Этот образ настолько задел меня, что я подумал: вот главный рецепт, подсказка для подбора актеров, пространства, пластики кадра, конструкции сюжета, построения мизансцен.
Тайга.инфо: Вы много читаете? Эта прививка любви к литературе, которую сделал ваш учитель Александр Сокуров, продолжает действовать?
— Хотел бы хотел читать больше, чем читаю сейчас. И всегда стараюсь больше читать, чем смотреть фильмы. Литература мощнее, она помогает тренировать видение, фантазию. Кино — это всегда готовая интерпретация, а мне важно сделать свою раскадровку. Недавно прочел чеченские дневники Полины Жеребцовой и книгу «Памяти памяти» Марии Степановой, которую уже упомянул, сейчас читаю «Смерть в кредит» Луи-Фердинанда Селина.
Тайга.инфо: Есть планы, о которых вы готовы говорить?
— Знаю, что это будет Северный Кавказ и наше время. Не хочу быть поверхностным, ищу сильную, вдохновляющую историю.
Анна Огородникова