Два дня пыток. Как уральца заставили признаться в изнасиловании и убийствах 18-летней давности на Байкале
Верховный суд Бурятии рассмотрит апелляционную жалобу на приговор Рафаэлю Замалтдинову, признанному виновным в изнасиловании и убийстве 12-летней девочки и 21-летней женщины, которые произошли в 2000-2002 годах в Северобайкальске. Мужчину заставили написать явку с повинной под пытками, а из дел за 18 лет пропала часть доказательств. В суд его доставляли на носилках, он не мог стоять после того, как над ним, по его словам, издевались полицейские.
В августе 2019 года Северобайкальский городской суд приговорил Рафаэля Замалтдинова к 18 годам колонии строгого режима по делу о двух убийствах. Мужчина заявил, что написал явки с повинной под пытками, а о самих жертвах узнал от следователя.
Тайга.инфо рассказывает как вели дело «прошлых лет», о котором публично отчитывался бурятский СК. (Протоколы судебных заседаний и материалы дела предоставлены родственниками обвиняемого)
Глава 1. Убийства в Северобайкальске. 2000−2002 годы
Школьница
15 сентября 2000 года двенадцатилетняя Настя (имя изменено) возвращалась из школы №11 вместе с одноклассником. Они попрощались у его дома на Проспекте 60 лет СССР — девочка пошла к виадуку, который проходил через железнодорожные пути в районе местного вокзала. Она каждый день ходила этой дорогой: после виадука должна была пройти вдоль улицы Ольхонская к микрорайону Кутузовка, где жила с родителями.
Но в тот день Настя домой не пришла. Родители начали поиски вечером, пытались подать заявление в милицию, но его приняли только на следующий день. Ребенка не могли найти почти две недели несмотря на то, что объявления висели по всему 25-тысячному Северобайкальску.
Северобайкальск расположен на берегу Байкала. Он основан в 1974 году, его развитие связано со строительством железной дороги.
28 сентября родителям позвонили. По словам матери Насти, неизвестный с «подростковым» голосом сообщил, что тело лежит около телевизионной станции «Орбита». Есть такая достопримечательность в Северобайкальске, она расположена, с одной стороны, около микрорайона, где жила девочка, с другой — всего в нескольких сотнях метров от предполагаемого места ее пропажи. Участок представляет собой небольшой лес.
Отец отправился на поиски, а жена позвонила в милицию, но «никто не пришел», рассказывал глава семейства в суде в 2019 году. Девочку снова не нашли.
А 29 сентября в квартире раздался еще один телефонный звонок. На этот раз звонившие сказали, что сами покажут, где лежит тело. Отец девочки и его сын заехали за ними к дому на улице Парковая, 5 (находится через дорогу от дома, возле которого последний раз видели Настю). Их встретили два парня, которым, по воспоминаниям отца, было 16−17 лет.
Молодые люди рассказали, что нашли труп, когда отдыхали в лесу и «пошли поссать», вспоминал отец. Они показали место и сразу же ушли — родственники погибшей не запомнили ни внешность, ни их номер телефона. 12-летняя девочка лежала в зарослях багульника и брусники. Эксперты установили, что ее изнасиловали и задушили, на теле также нашли две ножевые раны.
Патологоанатом решил, что Настя умерла за 3−5 дней до вскрытия, то есть 24−26 сентября, хотя пропала она 15 сентября. Кроме того, время разрыва девственной плевы составило «от 7 до 10 дней» до вскрытия — то есть за несколько дней до смерти и уже после пропажи.
«Смерть наступила 24−26 сентября 2000 года, следовательно, ее труп не мог находиться в месте обнаружения с 15 по 29 сентября», — заключил эксперт.
Где Настя была около 10 дней — до сих пор неизвестно. Парней, которые показали ее труп, никто не опросил.
Студентка
21-летняя Юлия Гуменюк работала заведующей детской библиотекой в поселке Заречный. Она окончила Восточно-Сибирскую академию культуры и поступила в магистратуру на журналистику. Девушка снимала квартиру в Северобайкальске.
30 июля 2002 года у Юлии начался отпуск. Она хотела поехать в Иркутск, встретиться с однокурсниками, но перед этим, по показаниям знакомой, решила заскочить к родителям в село Верхняя Заимка. Оно находится на северо-восточном берегу Байкала примерно в 75 км от Северобайкальска.
Девушка пообещала матери, что приедет к ней на автобусе 31 июля. Родители так и не дождались.
Тело нашли только 11 августа на дороге «Северобайкальск-Дабан» — это противоположное от Верхней Заимки направление. Труп лежал в 5,5 метрах от трассы среди молодых деревьев. Рядом с ней была голубая кофта, свернутая в узел.
На груди нашли колотую рану глубиной 12 см, но умерла она от черепно-мозговой травмы. Повреждения могли образоваться как от падения с высоты или из движущегося автомобиля головой вниз, так и от ударов тупым предметом, решил эксперт. Но сначала ее именно ранили в грудь со спины, задев легкое.
Девушка погибла примерно в тот же день, когда пропала, установили следователи. Из-за того, что тело нашли только 11 августа, невозможно было понять, был ли у нее сексуальный контакт перед смертью.
Следствие сразу выяснило, что в ночь перед отъездом студентка отмечала начало отпуска со своей начальницей. Та, как следует из материалов следствия, заявила, что проводила Гуменюк до улицы Мира в полночь 30 июля, потому что девушка «собралась ехать в село Верхняя Заимка». Домой, чтобы переночевать перед поездкой к родным, она не пришла, следует из показаний подруги Юлии, у которой были ключи от ее съемной квартиры (девушки договорились, что встретятся вечером 30 июля).
Расследование
В деле об убийстве Насти следствие не установило, где она была почти 10 дней после пропажи. Вместо этого через год следователь прокуратуры заказал дополнительную экспертизу (уже в Республиканском бюро судмедэкспертизы), чтобы оценить «противоречия обстоятельствам, установленным в ходе следствия», сказано в документах. Эксперты только на основе материалов дела без эксгумации тела в конце-концов «не исключили», что девочку могли убить в тот же день, когда она пропала, не добавив ничего нового.
Но если в деле об изнасиловании и убийстве несовершеннолетней так и не появилось подозреваемых, то с убийством студентки было иначе. Знакомые Юлии Гуменюк назвали мужчину, которого подозревали в убийстве — соседа девушки, 37-летнего Олега Головина.
«У нас первые подозрения были на Головина, потому что, когда его в полиции опрашивали, он говорил, что был дома, а дома его не было, потому что на дверях висел подвесной замок, я видела, — рассказывала в 2019 году знакомая погибшей Марина Кашина. — Потом у нас была очная ставка, он пытался меня запугивать, говорил, что ты не боишься ходить одной по улице вечерами, ты меня обвиняешь, что тебе это может боком вылезти».
Очная ставка проводилась и с матерью погибшей. «Он сказал, что она [Юлия] <…> была слишком языкастая, — вспоминала мать погибшей. — <…> Он сказал, что это сделал он, но не своими руками: „Если меня сейчас закроют, то я в пятый раз уже не выдержу“».
Олег Головин работал замдиректора ООО «Сибирская лесная компания», которая перерабатывала древесину в Северобайкальске. До этого он занимался частным извозом. Из протокола его опроса следует, что он как минимум трижды судим (из трех статей УК разборчиво указана только ч. 3 ст. 89 УК РСФСР — кража госсобственности). В байкальском городке он жил с бывшей женой и младшим сыном. Мужчина познакомился с Юлией, когда она стала его соседкой.
«Я еще пошутил, что скоро уезжает моя жена, я холостой, она не замужем, — вспоминал на первом допросе в 2002 году Головин. — [Жена] уехала в отпуск 18 июля, а вернулась 1 августа 2002 года московским поездом, я ее встречал на своей машине».
Убийство студентки Юлии Гуменюк, предположительно, произошло 30−31 июля. Олег Головин утверждал, что вечер 30 июля провел дома в одиночестве. Он не отрицал, что несколько раз подвозил девушку к ее родителям в Верхнюю Заимку и на работу — в поселок Заречный.
У Головина была служебная «шестерка» красного цвета. В бардачке нашли складной нож, надфиль бурого цвета длиной около 15 см, и еще один заостренный 20-сантиметровый надфиль, форма которого подходила под рану.
«При просвечивании аппаратом ОЛД-41 на чехле заднего сиденья и на чехле спинки заднего сиденья обнаружены пятна черного цвета, — говорилось в протоколе осмотра. — <…> В багажнике обнаружена <…> аптечка со следами вещества бурого цвета, похожего на кровь».
Дальнейшая судьба Головина и найденных вещественных доказательств неизвестна. Сам мужчина, страдавший сахарным диабетом, скончался до возобновления уголовных дел. Неизвестно, показывал ли он на кого-то еще во время допросов, но во всяком случае Рафаэль Замалтдинов не попадал в поле зрения следствия.
Уголовные дела об убийствах школьницы и студентки были приостановлены из-за отсутствия подозреваемых в 2001 и 2002 годах. Всё, что удалось узнать о Головине, стало известно из запросов СК в 2019 году, а также из показаний свидетелей в суде по делу Рафаэля Замалтдинова.
Глава 2. Пытки и суд. 2018−2019 годы
«Положили на пол и надели противогаз»
Рафаэль Замалтдинов долгое время жил в Северобайкальске. В 1997-м, когда ему был 21, суд приговорил его к четырем годам колонии общего режима за хулиганство и незаконное хранение холодного оружия. По версии обвинения, молодой человек подвозил незнакомую ему учительницу, увез ее в лес, долго угрожал ножом, а потом заставил выпрыгнуть из машины. Она осталась жива.
Замалтдинов признал вину, при этом «объяснить мотивы своих действий не смог», говорилось в приговоре. Потерпевшая предположила, что его остановили ее слова, что трехлетний сын может остаться без матери.
Мужчина отбыл срок. Устроился на железную дорогу, был женат. Из-за судимости он постоянно отмечался в милиции и больше не фигурировал в уголовных делах. По словам его сестры Эльвиры, у Рафаэля не было проблем с девушками. В 2010-е он уехал к родственникам в Челябинск, где устроился охранником. Каждый год он приезжал к родителям на Байкал, вспоминает сестра.
Летом 2018 года он приехал в Северобайкальск вместе со своей новой гражданской женой и ребенком. Они отдыхали около месяца и хотели отправиться домой на Урал 12 июля, но в тот день с утра в квартиру постучались мужчины, представившиеся сотрудниками уголовного розыска. Полицейские не объяснили, почему повезли Замалтдинова в следственный отдел.
Мужчину привели в кабинет №6 к следователю Мусаевой. Она сказала Рафаэлю, что в 2000-х годах он «таксовал, подвозил какую-то девушку и совершил ее убийство». Потом ему показали две папки с личными делами, фотографии и назвали его убийцей.
Материалы дела
«Я сказал, что в первый раз вижу и знать их не знаю, — заявил в суде Замалтдинов (копия протокола заседания имеется в распоряжении Тайги. инфо). — Потом я сказал, что мне нужно домой, что я к этому не причастен, дайте позвонить. Она [следователь] сказала, что потом позвонишь».
У Замалтдинова забрали телефон, паспорт и повели в соседний кабинет. В коридоре, по его словам, два человека в камуфляже скрутили его и надели наручники. В ответ на вопрос «на каком основании?» его ударили по затылку. Лицом вниз его посадили в машину и повезли в соседний Нижнеангарск. Там в кабинете от него снова требовали признаться в убийствах девушек, а потом начались пытки, в которых, по словам мужчины, принимали участие оперативники Сергей Мельник, Алексей Посохов и Евгений Краснояров, а также человек по имени Андрей, которого позже один из следователей назовет «Тучинов» (его личность в суде так и не установят).
«Схватили меня за руки и вытянули по швам, держали меня силой. Краснояров взял пакет черный полиэтиленовый с ручками (надпись не помню), он стоял в углу слева от входа, из которого достал пуховик черного цвета и надел его на меня задом наперед. Ему помогали Мельник и Посохов, застегнули пуховик сзади на молнию на спине. Потом Краснояров взял со стола широкий канцелярский скотч, и обмотали меня», — рассказал в суде Замалтдинов.
Затем мужчину дополнительно обмотали плотным как покрывало материалом в два-три слоя от подбородка до пяток и снова заклеили скотчем. После этого оперативники положили Замалтдинова на пол лицом вниз и надели на голову противогаз.
«У меня паника была. Краснояров, Тучинов, Мельник, Посохов стали требовать, чтобы я признался в совершении преступлений <…> Я их [убитых] впервые увидел на фотографии, когда мне их показала следователь. Я говорил, что я этих девушек не знаю, что я не причастен к этим убийствам, на что Краснояров сказал „надоело“ в нецензурной форме, стал перекрывать подачу кислорода. Я пытался сопротивляться, но не мог, так как на мне сидели трое сотрудников, — вспоминал мужчина. — <…> Я начал дергаться, у меня начал появляться рвотный рефлекс, тошнота. Краснояров открыл подачу кислорода, убрал руку, я успел сделать два-три вдоха, я сказал, что этого не делал, Краснояров также в нецензурной форме сказал, что я вру, и снова перекрыл кислород».
Проверка показаний на месте
Сотрудники полиции, сидевшие на Замалтдинове, говорили ему, что он зря «все это испытывает», ведь он у них «не первый и не последний»: «Результат будет таким, каким им надо». По воспоминаниям мужчины, ему перекрывали кислород раз 20. Его тошнило, у него кружилась голова.
Полицейские сказали, что, если он возьмет вину на себя, дела все равно быстро закроют по истечению срока давности, и он сможет вернуться в Челябинск с семьей. Угрожали, что выпьют водки и «возьмутся с пристрастием» за гражданскую жену: «Она молодая, есть с чем порезвиться».
«Я просил, чтобы не трогали мою семью, на что мне сказали: „ты же не признаешься“», — говорил Замалтдинов. А потом ему сказали, что зафиксируют смерть от «сердечной недостаточности», и он не выдержал.
Признательные показания ему диктовали те же оперативники. Если первую половину 12 июля потратили на пытки, то вторую — на заучивание показаний и проверку их на местности. Однако на первом же съезде с дороги из Нижнеангарска он решил потянуть время, и сказал, что в этом месте убил мужчину. Полицейские ничего не нашли, поняли, что он врет и повезли его в городской суд Северобайкальска. Он, не глядя, подписал какую-то бумагу — это оказался протокол о правонарушении по ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ (неповиновение законным требованиям полиции), в котором было сказано, что он нецензурно выражался в отделении полиции и вел себя агрессивно.
В карточке дела на сайте суда сказано, что судья Елена Павлова получила материалы в 17:15, а решение вынесла в 17:30.
Судья арестовала Замалтдинова на трое суток, и его снова повезли в нижнеангарский отдел полиции. Там его познакомили с адвокатом по назначению, который предложил написать явку с повинной, утверждая, что его освободят от уголовной ответственности. Мужчина рассказал юристу, что его пытали, но тот не отреагировал. Замалтдинова снова завели в кабинет и начали пытать, перекрывая кислород — ему заявили, что он «не все рассказал».
«Слышу, говорит мне Тучинов, что-то за сумку, куда дел сумку. Я спросил, какую сумку, я не знаю — вы мне скажите, что я должен написать. Мне сказали, сам думай, твои же показания. После каждого моего не устраивающего ответа они перекрывали мне кислород, — рассказал он. — <…> Тучинов спрашивал, чем ты убил Гуменюк, я изначально говорил, что камнем, потом задушил, после каждого неправильного ответа Краснояров снова перекрывал кислород мне. Мельник, Посохов, Тучинов продолжали на мне сидеть».
«Мужчина сразу все понял и попросил принять его чистосердечное признание»
После нужных показаний Замалтдинова повезли в Северобайкальск отбывать назначенный судом административный арест. Ему угрожали, что если он откажется от показаний, пытки повторятся. На утро он под диктовку оперативников написал явки с повинной. К нему пришла та же следователь Мусаева, которая задавала вопросы сутками ранее. Она, по словам Замалтдинова, подсказывала ответы, если он не знал, что говорить о деталях преступлений.
Первая проверка показаний на месте убийства школьницы, по его словам, не устроила следователя, поэтому оперативники снова ему угрожали — только после этого Мусаева начала снимать все на камеру. Примерно то же самое происходило на втором месте преступления.
В обвинительном заключении со ссылкой на явки с повинной говорится, что в период с 15 до 29 сентября 2000 года Замалтдинов познакомился с 12-летней Настей на виадуке, пошел с ней гулять по берегу Байкала, потом завел в лес и изнасиловал. А когда она сказала, что расскажет об этом, сразу задушил ее же собственным платком.
Студентку Юлию он, по версии следствия, подобрал на машине своего отца около магазина «Анюта» в период с «31 июля до 11 августа» и «предложил подвезти, на что Гуменюк ответила согласием»: «На автодороге „Северобайкальск-Даван“ Замалтдинов предложил вступить с ним в половую связь, на что она ответила согласием. <…> После данного полового акта Гуменюк сообщила Замалтдинову, что заявит в правоохранительные органы, что он ее изнасиловал. В связи с этим произошла ссора, в ходе которой у Замалтдинова на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений к Гуменюк возник преступный умыл на убийство». Он взял «неустановленный следствием нож», вывел девушку из машины около кладбища, ударил в грудь, потом посадил ее обратно, поехал дальше, а потом уже снова оказавшись на трассе вытолкнул ее на скорости 60 км/ч.
Из материалов дел следует, что они были возобновлены только 13 июля 2018 года. Тогда же их объединили в одно производство, позже Замалтдинова отправили в СИЗО. А уже 23 июля на сайте СК РФ по Бурятии был опубликован пресс-релиз о его аресте.
В сообщении было указано, что, несмотря на давность преступлений «работа следствия и оперативных служб милиции и полиции», не прекращалась. Хотя из документов следует, что дела были давно приостановлены.
«Недавно в ходе проведенных сотрудниками МО МВД России „Северобайкальский“ оперативно-разыскных мероприятий удалось выйти на след жителя Челябинска, который в годы совершения преступлений находился в Северобайкальске. Следователями и оперативными сотрудниками полиции была получена информация о том, что он может быть причастен к расправам над девушками. Когда мужчина в очередной раз приехал в Северобайкальск, чтобы навестить родственников, его задержали. После вопросов о событиях тех лет мужчина сразу все понял и попросил принять его чистосердечное признание», — отмечали в СК.
Ведомство даже опубликовало видео с Залматдиновым, лицо которого было заретушировано. В социальных сетях, по словам его сестры, почти сразу раскрыли имя подозреваемого. К тому времени она уже жила в Новосибирске, но вот их родителям начали поступать угрозы. Упоминался и брат Замалтдинова, который живет в Северобайкальске со своей семьей.
Когда в дело зашла адвокат по соглашению Ася Малик, Замалтдинов отказался от показаний и заявил о пытках. «Я когда первый раз к нему приехала, мне сказали, что выносить его из камеры не будут, — вспоминает она. — То есть, „выносить“? Через какое-то время после споров мне его привели, он полз на коленях».
В деле почти не оказалось доказательств, собранных непосредственно во время расследований в 2000—2002 годах. Например, пропала одежда погибшей девочки. А в явках с повинной, написанных, по словам обвиняемого, под давлением, заметны противоречия с материалами дела — показания Замалтдинова, которые брали первые дни после задержания, меняются. Защита считает, что это делалось, чтобы «подогнать» их под реальные обстоятельства.
Республиканская прокуратура дважды направляла дело на дополнительное расследование. «Показания Замалтдинова об обстоятельствах причинения смерти потерпевшим, локализации телесных повреждений, его осведомленности о малолетнем возрасте [Насти] носят противоречивый характер и не согласуются с собранными по делу доказательствами, — говорилось в одном из постановлений прокуратуры в апреле 2019 года (копия имеется в распоряжении Тайги.инфо). — Заключения дополнительных медико-криминалистических судебных экспертиз не <…> подтверждают ранее данных Замалтдиновым признательных показаний».
Обвинение строилось в основном на явках с повинной, а также на том, что мужчина якобы сам показал следователю, где совершал преступления. Неподалеку от места убийства Юлии Гуменюк он даже указал, куда выбросил ее сумку и через 15 лет там действительно нашли фрагмент. Но достоверно его принадлежность к сумке погибшей установить не удалось, говорили в прокуратуре.
Носилки в клетке
Тем не менее, в июле 2019-го дело удалось передать в суд. На заседания Рафаэля Залматдинова доставляли на носилках. Он лежал в клетке на лавочке.
«Когда он ехал в отпуск из Челябинска в Северобайкальск, он проезжал Новосибирск. Поезд достаточно долго стоял, и я приезжала к нему на вокзал — брат прекрасно выглядел, никаких внешних признаков, что он болен, — рассказала его сестра Эльвира. — И есть видео северобайкальского телевидения уже на третий день [после задержания], где он кое-как переступал с ноги на ногу, он шел по стеночке. Когда мы приходили на суд, он в суде лежал на носилках. Мы старались маме не говорить об этом, потому что она и так рыдала днями и ночами, а когда она пришла в суд и увидела, что он там лежит, я ее после суда кое-как успокоила».
Мужчина за несколько лет до задержания перенес операцию по удалению грыжи. Семья и защита связывают его нынешнее состояние и с его проблемами со здоровьем, и с возможными пытками.
Дело о двух убийствах рассмотрели в рекордные сроки — меньше, чем за два месяца. Уже в августе Северобайкальский горсуд приговорил Замалтдинова к 18 годам колонии (срок давности по изнасилованию малолетней вышел). На этот раз ни СК, ни прокуратура, ни суд не выпустили пресс-релиз.
Почему Рафаэль Замалтдинов мог вообще появиться в деле?
Он числился среди осужденных, а его дело об угрозе ножом девушке по составу отчасти напоминало обстоятельства гибели Юлии Гуменюк. Его приговор был приобщен к делу об убийстве студентки.
В ноябре 2002 года его проверяли на причастность к убийству, но ничего не нашли. Вновь его проверяли в 2007-м — брали отпечатки пальцев. Судя по имеющимся материалам, никто из сторон дела не показывал на него как на подозреваемого до 13 июля 2018 года, когда следователь сообщила родителям погибших, о его задержании.
Оперативники, которых Замалтдинов обвинил в пытках, всё отрицали в суде. Старший оперуполномоченный уголовного розыска Александр Посохов заявил, что 12 июля доставлял его на допрос «по повестке следователя» при том, что дело официально возобновили только 13 июля — статус Замалтдинова на тот момент он «не помнит». Другие же сотрудники МВД на уточняющие вопросы, как правило, отвечали «не помню» и «не знаю». Уголовное дело по ст. 286 УК РФ (превышение полномочий) возбуждено не было, защите отказали в биллинге оперативников, который мог бы опровергнуть или подтвердить, выезжали ли они в Нижнеангарск.
Родителям осужденного пришлось переехать в другой город, в том числе из-за поступающих угроз.
В апелляции защита обратила внимание не только на противоречия в деле, о которых уже было сказано, в частности на временные промежутки смерти и изнасилования школьницы. Адвокат также отметила, что неизвестна судьба материалов проверки возможной причастности к убийству студентки Юлии Гуменюк Олега Головина, который подтверждал на очных ставках, что совершил преступление, но «не своими руками». Она предположила, что их могли специально изъять.
Верховный суд Бурятии начинает рассмотрение жалобы 28 ноября.
Ярослав Власов