«Сиротские гетто»: расселять нельзя изолировать
Разборки, поножовщина, наркотики и алкоголь — такова реальность «сиротских гетто». В России, в том числе и в Сибири есть целые районы, где живут только выпускники детских домов. Общественники не первый год твердят, что это способствует росту преступности, однако расселять сиротские анклавы никто не собирается.
Тайга.инфо перепечатывает материал «РИА Новости» о проблеме совместного проживания большого числа сирот на маленькой территории в Сибири и на Дальнем Востоке, а также о возможных путях решения этой проблемы.
«Недетские игры»
К бурятскому поселку Сотниково прилегает микрорайон Молодежный, построенный четыре года назад по федеральной программе специально для сирот из местного детского дома: 258 коттеджей на четыре квартиры и 63 многоэтажных дома. С тех пор местные СМИ переполнены подробностями о жизни криминального гетто, а соседи мечтают продать дома и уехать подальше.
«Грабежи, насилие, убийства. Недавно жена выпила с мужем и потом зарезала его на глазах у детей. Был еще случай, когда парень после пьянки топором отрубил голову другу, — рассказывает Светлана, коренная жительница поселка. — В общем, недетские игры». Она произносит это абсолютно спокойно — уже привыкла.
«Мирные жители спят, а они ночью бегают, ищут, кого бы ограбить. Могут просто постучаться в дверь, травить собаками, пугать страшными криками, — продолжает Светлана. — Недавно проводку мою подрезали с крыши. А в заброшенных домах — сплошное мародерство».
Некоторые местные стараются помочь сиротам с трудоустройством — на рыбозавод или почтовое отделение, но это редко приводит к успеху.
«Я понимаю, что они сироты, — вздыхает Светлана. — У меня самой четверо детей. Там нелегко жить: нет условий, все гниет, валится, протекает — разруха, одним словом. Но мы-то чем виноваты? Ну что ж это такое! Целый район заселить сиротами! Конечно, будут и грабежи, и драки, и убийства. Надо было их с нормальными поровну заселять. Но уже поздно. Мы просто защищаемся как можем. Кто колуном, кто топором, кто мотыгой. Не жизнь — ужас какой-то. Сиротам нужно нормальное жилье в городе, а не бараки с беспризорными собаками!»
Отдаленность от города, недоступность инфраструктуры и безработица порождают множество правонарушений в сиротском гетто микрорайона. Доходит и до убийств."У нас много грабежей, это правда. Страшно выйти на улицу. Год назад мой сосед зарезал друга из-за ревности к девушке. Мы, честно говоря, уже не удивляемся такому. Многим из нас под 40. Прижились как-то. И выхода из села нет. Только я борюсь", — признается Оксана Степаненко, выпускница детского дома, жительница Сотниково.
«Картина из фильма ужасов»
Оксана — круглая сирота. Выросла в приюте в Читинской области, после совершеннолетия с помощью социального педагога перевела документы в Бурятию, где ее ждали родственники. В июне ей исполнилось тридцать, но у нее до сих пор нет собственного жилья. Сейчас она снимает небольшой дом в соседнем селе Челутай.
«Как только я получила ключи, на радостях поехала осматривать помещение, — вспоминает Степаненко. — Первое, что бросилось в глаза, — тонны строительного мусора. Входная дверь намертво вмерзла в дверной косяк. С трудом, но все же удалось войти. Я увидела картину из фильма ужасов: замерзшие окна, густая плесень, слабое печное отопление, маленький бойлер и трещины, трещины».
«Берите, что дают»
Оксана попросила поменять жилье, но ей отказали: «Берите то, что дают. Другого не получите». Через несколько месяцев она собрала инициативную группу недовольных бытовыми условиями сирот и подала исковое заявление в суд. Многие не решились присоединиться из опасений окончательно лишиться крыши над головой. В то время в Бурятии детдомовцам выделяли небольшие дома площадью не более 27 квадратных метров.
«Всего собралось двести человек. В итоге суд признал непригодными 29 домов из 254. Я понимаю, что этого мало, но хоть что-то. Мы три года бились за свои права! — возмущается Оксана. — Куда только я не обращалась: местные СМИ, депутаты, общественники. Многие думают, что сиротам нравится жить в этих гетто, но это не так! Мы бы хотели находиться рядом с обычными людьми. Я и тогда, и сейчас не понимаю, почему нас разделяют».
После бесконечных попыток достучаться до местных властей Оксану заметил депутат Госдумы, член центрального штаба ОНФ Николай Будуев. Он помог вывести дело на федеральный уровень и даже организовал встречу с главой Следственного комитета России Александром Бастрыкиным в Москве.
«Николай Робертович спас меня! — восклицает Оксана. — Он оплатил транспортные расходы, дал деньги с собой в Москву. Я все рассказала Бастрыкину, он меня внимательно слушал, записывал. Не прошло и недели, как на главного завели дело».
В марте 2017-го активисты регионального отделения ОНФ в Бурятии совместно со СМИ провели рейд и показали всей республике, в каких условиях живут сироты. Разразился скандал, заместителя главы регионального Министерства строительства Сергея Рыбальченко арестовали. Ему грозит до десяти лет лишения свободы. Второй фигурант уголовного дела — директор фирмы-подрядчика Сергей Домшоев, которого подозревают в хищении более чем 195 миллионов рублей из госбюджета. Среди подозреваемых и бывший глава Иволгинского района Бимба Дымбрылов.
После долгих лет борьбы Оксана наконец ждет переезда. Другой дом ей и еще 29 сиротам обещали предоставить до января следующего года. Она готовится к новоселью вместе с мужем и племянницей, у которой недавно родился ребенок. На улицу они почти не выходят.
«Малышу скоро шесть месяцев. Пора прикармливать. Я завела кур, гусей и козу. Да только вот боюсь, что украдут. Слежу из окна постоянно. Потеряла сон. Ведь надо быть всегда наготове. Мало ли что», — говорит Оксана, качая на руках спящего ребенка.
«Мои знакомые сдались и озверели»
Ирина Гезалова (имя изменено по ее просьбе) выросла в детском доме в Хабаровском крае. После выпуска из сиротского учреждения ей дали квартиру рядом с приютом в городе Комсомольск-на-Амуре. Год назад ее вместе с бывшими воспитанниками детдома переселили в пятиэтажный панельный дом, построенный специально для сирот. В нем 78 квартир. Местные обходят его стороной и не стремятся приобрести там жилплощадь.
Каждый месяц Ирина отправляет письма губернатору и ждет решения местных властей. «Там знают, что у нас никаких условий. Это картонный дом, где нет порядка, — рассказывает она. — Вокруг — пустые бутылки из-под водки. Целый день разборки, шум и громкая музыка. Один наркоман постоянно выводил из строя домофоны. Пришлось заварить провода в железо, чтобы защитить их от очередного обрезания».
Ирина ведет группы в социальных сетях по предотвращению создания сиротских гетто, ежедневно предупреждая подписчиков об опасностях жизни рядом с детдомовцами. Также она дает юридические консультации воспитанникам детдомов, желающим поменять жилье.
«У меня есть дела поважнее»
В 37-метровую квартиру Ирина въехала два года назад. И через неделю заболела бронхитом, который теперь стал хроническим.
«Все течет, везде плесень, дует повсюду, — описывает обстановку Ирина. — Я даже не помню, было ли там хоть изредка тепло. Постоянная дрожь в теле и кашель. Про туалет молчу — туда приходилось ходить, как на речку. Вода отовсюду и какой-то прокисший запах грязного снега».
Когда Ирина начала активно распространять фотографии сиротских квартир в Сети, к ней приехал губернатор Хабаровского края, закрыл дверь на засов и после нескольких попыток отговорить ее идти в суд отчеканил: «У меня есть дела поважнее. Все равно у вас ничего не получится». Ирина все же подала исковое заявление, однако в возбуждении уголовного дела ей отказали."Я не хочу ни с кем спорить и ругаться. Я просто прошу дать человеческое жилье, которое мне по закону положено. Невозможно жить с дырявой крышей над головой! Нельзя дышать плесенью!" — негодует Ирина. Сейчас она перебралась в съемную квартиру на окраине Хабаровска. Жить в продуваемом помещении внутри гетто, которое изо дня в день обрастает все более криминальными историями, стало невыносимо. Недавно она обратилась в Следственный комитет с просьбой проверить качество жилья и наказать виновных, но пришел отказ.
«Я устала как собака. Там было столько грабежей, воровства, пьянок, что я решила сбежать куда глаза глядят, — признается Ирина. — Хочется просто выйти замуж, родить ребенка, стать мамой. Но я понимаю, что без нормального жилья и безопасности ничего не получится. Надеюсь, меня когда-нибудь услышат».
Не хотят делить крышу с детдомовцами
В конце 2018 года в ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» внесли поправки, резко изменившие подход к выделению жилья выпускникам детдомов. Отныне регионам запрещено предоставлять сиротам более 25% помещений в многоквартирных домах. По сути, это запрет изолировать детей-сирот от общества. Однако возникла другая проблема. Зачастую жители населенных пунктов не готовы соседствовать с детдомовцами. Большая часть квартир в новых домах, построенных и для сирот, и для обычных горожан, попросту пустует. Тому есть две причины. Во-первых, как правило, переселенцы из детдомов — соседи действительно беспокойные. А во-вторых, качество зданий, возведенных с прицелом на сирот, сильно уступает обычным.
«Необходимо пересмотреть всю систему»
Депутат Госдумы Николай Будуев считает, что выпускникам детских домов стоит выдавать сертификаты на покупку жилплощади по аналогии с материнским капиталом.
«Необходимо пересмотреть всю систему обеспечения сирот жилплощадью. Сертификаты могут решить эту проблему. Конечно, надо внимательно отслеживать процесс заселения, но сироты должны сами распоряжаться своей судьбой. В очереди на получение квартир нередко находятся те, кому уже под сорок лет, у многих свои семьи. Они способны купить нужную им квартиру, а не жить на положенных 24 квадратных метрах. Такова в среднем площадь предоставляемого жилья, например, в Республике Бурятии. Хотелось бы, чтобы сироты жили в квартирах высокого качества, а не сараях, где температура зимой нередко опускается до 12 градусов. Наша система не гибкая в этом плане. Надо сделать все, чтобы дети получали достойное жилье, без протечек, с постоянной качественной системой водоснабжения и отопления, включая доступность местной инфраструктуры», — подчеркивает депутат.
Руководитель Центра всероссийской юридической помощи детям-сиротам Павел Денисов отмечает, что бороться с гетто крайне трудно. «Для расселения сиротских анклавов нет никаких законодательных условий. Жилье предоставляется на пять лет с последующей возможностью перевода в соцнайм. Пока не пройдут эти сроки, практически ничего нельзя сделать, — объясняет он. — Чиновники ссылаются на то, что за сиротами нужно постоянно приглядывать, а делать это легче, если они вместе, скопом, когда не надо ходить по всему району за каждым в отдельности. Это логика чиновника. Самим сиротам и местным жителям такой подход только вредит».
Среда обитания
Руководитель фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская уверена: вопрос распределения жилья нужно решать индивидуально. "Чтобы не способствовать формированию социально-опасных группировок, надо исключить расселение по принципу гетто. Важно учитывать, где у ребенка есть уже сложившаяся сеть знакомств и контактов. Это может быть опекунская семья или родные, с которыми он продолжает поддерживать отношения. Где у него есть поддержка — там есть и шанс на жизнеустройство. Ребенок и так много лет находится в изоляции, и когда государство выделяет ему квартиру вдали от близких, он снова лишается привычной среды обитания и хоть каких-то устоявшихся связей. Выпускник детского дома отправляется туда, где он родился восемнадцать лет назад, в то место, с которым у него сегодня ничего общего, кроме печальных воспоминаний из прошлого", — говорит эксперт.
Потемкинские деревни
Психолог Натэлла Якубовская более десяти лет работает с детьми-сиротами. По ее мнению, прежде чем говорить о решении проблемы сиротских гетто, следует реформировать саму систему детских домов. "Детские дома — это декорации. Более того — потемкинские деревни. Ведь на самом деле добиться видимости домашней обстановки в казенном учреждении не так-то и сложно. Но лучше приложить максимум усилий для поддержания приемных семей. Детский дом — не то место, где ребенок может нормально социализироваться", — подчеркивает эксперт. Проблема сиротских гетто напрямую вытекает из опыта детдомовской жизни, продолжает она.
«Почему в многоквартирных домах сироты держатся группами? Все очень просто. Они не привыкли решать свои проблемы самостоятельно. Им говорили сесть — они садились. Говорили встать — они вставали. Дети не привыкли трудиться, зарабатывать, планировать покупки, рассчитывать бюджет. Система планомерно формировала иждивенцев», — подводит итог эксперт.
Мариам Кочарян, «РИА Новости»