Экс-советник новосибирского губернатора: «Биотехнологии — это атомная бомба для бедных»
Экс-глава новосибирского Биотехнопарка Андрей Бекарев рассказал Тайге.инфо о своих догадках о природе эпидемии коронавируса, долгих визовых проверках США биотехнологов, нежелании спецслужб делиться генным материалом первых лиц, а также старте проектов логистического парка в Толмачево и Биотехнопарка в Кольцово, которыми он руководил.
Тайга.инфо: Как только в Китае наметилась эпидемия коронавируса, в России и за ее пределами сразу вспомнили про Новосибирск. «Вектор» держится в топе новостей, а ведь у нас есть и Биотехнопарк. Какая роль у биотехнологий сегодня? Это в большей степени риск или возможности?
— Есть «зеленые» биотехнологии, которые лежат в основе производства генномодифицированных культур, борьбы с насекомыми, с болезнями. Они принципиально меняют условия жизни человечества к лучшему. А есть и аспект вооружений. Биотехнолог, обладающий хорошим набором знаний, может дома в кастрюле сварить нечто смертоносней ядерной бомбы. Для этого не нужно чего-то суперсложного или дорогого.
Если у тебя есть работы в области биотехнологий, особенно научные, визу в США ты просто так не получишь. Тебя проверяют в хвост и в гриву гораздо дольше, чем обычных граждан. Потому что их интересует, не привезешь ли ты с собой нечто такое, отчего им может стать плохо. Современные виды оружия в области биотехнологий очень коварны. Почему службы безопасности следят, чтобы любой генетический материал лидеров государств не попал в посторонние руки? Это не паранойя, потому что определенные виды рака можно модифицировать для конкретного человека. Это адресное, персональное, гарантированно смертоносное оружие, доказать факт применения которого очень сложно.
Биотехнолог может дома в кастрюле сварить нечто смертоносней ядерной бомбы
К сожалению, мы не имеем однозначно достоверных источников о происходящем в Китае. Но имеющаяся информация о коронавирусе, говорит о том, что это достаточно сложный продукт, содержащий элементы РНК летучей мыши и змеи. Крайне маловероятно, чтобы такой вирус мог появиться природным, естественным путем. Должно быть сочетание разных факторов в течение длительного времени, и еще плюс адаптация к человеку. А если вдруг кто-то взялся бы сделать такое руками, было бы гораздо проще. С большой долей вероятности это было сконструировано.
Тайга.инфо: Если проблема рукотворна, значит и решение ее может быть технологичным?
— Паника, возникшая вокруг эпидемии, и жесткие действия китайского правительства могут свидетельствовать либо о некой атаке, либо о собственной ошибке. Этот пример наглядно показывает, что такие вещи очень легко выходят наружу, а назад их загнать практически нереально. Говорили раньше, что химическое оружие - это атомная бомба для бедных. А биотехнологии - это атомная бомба для бедных, но умных.
В общем, с кем точно нельзя ссориться, так это с биотехнологическими компаниями. Американцы разбираются в этих вопросах очень глубоко, и мы должны делать также. К биотехнологиям нужно относиться очень осторожно, и, в то же время, понимать, что их возможности очень широки. Это не только вирусы, но и лекарства, и новые материалы, и новые решения для всех отраслей, включая IT и энергетику. Мы вторгаемся в область, которую кто-то может отнести к исключительной компетенции бога. На самом деле механизмы конструирования уже достигли его возможностей. Например, с помощью вируса доставляют недостающие элементы ДНК в клетки. Ряд орфанных заболеваний сейчас пытаются лечить с помощью вирусов. Эта технология действительно позволяет генетически менять взрослого человека. Можно буквально сделать из человека обезьяну или супермена. Это открывает огромные перспективы, но, в то же время, мы открываем ящик Пандоры. Поэтому принципиально важно, кто стоит возле ящика. Обезьяна с гранатой в данном случае — это ничто по сравнению с беспринципным человеком.
149387
Тайга.инфо: Говоря про новосибирские парковые проекты, мы должны вернуться в 2006 год, когда родился проект промышленно-логистического парка ПЛП. Что стало предпосылкой для его появления?
— В 2005 году я пришел на работу в областную власть по приглашению губернатора Виктора Толоконского специально, чтобы заниматься институтами развития, способными увеличить инвестиционный потенциал региона. Моей основной идеей было создание банка развития для Новосибирской области. Проект был хорошо подготовлен. Мы обсудили его с Центробанком, провели банковские конференции федерального уровня. Толоконский тогда возглавлял рабочую группу по банковской проблематике при Госсовете. И осенью 2006 года президиум Госсовета эту тему обсуждал.
Тайга.инфо: Такие проекты уже были в других регионах?
— Нет, это была уникальная история. Но на тот момент формировался федеральный банк развития, и у областного руководства возникло опасение, что не нужно лезть в пекло наперед батьки. Идея не получила политической поддержки. К тому моменту я проработал во власти 9 месяцев. Удалось посмотреть на разные возможности реализации проектов, нужных региону.
Местоположение удобно не только для логистического бизнеса, но и для производства недорогих товаров массового потребления
Для поиска инвесторов нужно было использовать объективные преимущества. Новосибирская область небогата природными ресурсами и крупной промышленностью. Единственным бесспорным фактором развития региона было и остается географическое положение. Здесь сходится много транспортных артерий. Кроме того, в радиусе 500 км от Новосибирска проживает максимальное количество людей, в сравнении с другими городами за Уралом. Местоположение удобно не только для логистического бизнеса, но и для производства недорогих товаров массового потребления с последующей реализацией в соседних регионах. Эти преимущества легли в основу проекта ПЛП.
Тайга.инфо: Кто занимался проработкой и запуском проекта?
— Это была творческая инициатива небольшой группы. Наверное, такие вопросы должны решаться более глубоким подходом, с привлечением большого числа специалистов. Но благодаря ограниченному кругу участников эту тему не заболтали и не утопили. Подобрались люди с нетривиальным мышлением, которые понимали целесообразность и жизнеспособность данного решения. Изначально идея прорабатывалась узким кругом специалистов, в который входили Александр Юрченко, Владимир Кожевников, Юрий Комаров и я. Институт развития это очень часто применяемый в обиходе термин, но мало кто понимает, что это такое. У всех свое специфичное представление. В данном случае повезло со специалистами, способными грамотно проработать проект.
Тайга.инфо: Почему для ПЛП выбрали участок возле Толмачёво?
— Это была наиболее перспективная территория. Хотя особого интереса участок тогда не представлял. В то время сделки с землей в основном были спекулятивными: участки «бронировались» под конкретного покупателя и продавались ему втридорога под застройку. А на земли промышленного назначения за городской чертой особого спроса не было. Выбранный нами участок был в областной собственности, находился близко к аэропорту, к железной дороге, к федеральной трассе, и недалеко от границы областного центра. Удалось без мутных вводных подготовить в частном порядке идеологию проекта. Хотя факт вывода из-под ведения конкретных чиновников такого большого объема земли вызывал некоторое противодействие, надо отдать должное Толоконскому, что он это ровно воспринимал и не препятствовал.
Поначалу запуск ПЛП был сугубо бумажной работой. Бюджетного финансирования не было, как и любого другого. Денежный поток в парке возник только после 2010 года, до того были крохи. Проект рос буквально на подножном корме, на ресурсах Агентства инвестиционного развития.
факт вывода из-под ведения конкретных чиновников такого большого объема земли вызывал некоторое противодействие
В итоге мы сформировали площадку, на которую инвесторов даже особо заманивать не нужно было. Они пришли бы туда сами. Любой инвестор оценивает логистику и потребительскую аудиторию. Преимущества Новосибирска в этом анализе проявляются автоматически. У инвесторов нет таких же вариантов в Красноярске, Омске или Кемерово. Мы сумели реализовать преимущество географического положения.
Тайга.инфо: Успешный запуск ПЛП вдохновил на реализацию следующего института развития — Биотехнопарка?
— Мы понимали, что в ПЛП инвесторы придут просто потому, что деваться им больше некуда. Биотехнопарк — это совсем другое. Подходы, использованные в ПЛП, здесь были абсолютно неприменимы. Несмотря на преимущества территории в виде квалифицированных кадров и хорошей научно-исследовательской базы, для формирования биотехнопарка это не являлось достаточным условием. Предприятия биофармацевтического профиля достаточно подвижны, им не нужно большое количество кадров с высокой квалификацией, и они могут без больших проблем менять дислокацию. Объективных предпосылок для появления БТП именно в Новосибирской области было очень мало. Но мы рассчитывали на политическую поддержку проекта. В том числе, потому, что биотехнологии становятся все более важными не только для развития бизнеса и прироста налоговой базы, но и в плане безопасности государства.
обезьяну можно было бы посадить управлять процессом, а результат все равно был бы успешным
Проект Биотехнопарка был актуальным, однако экономические предпосылки нужно было создавать с нуля. Его формирование должно было фундаментально отличаться от подходов к ПЛП. Но на старте нам не удалось довести эту мысль до власти. Поэтому управляющую компанию создали по кальке с управляющей компании ПЛП. Это стало грубейшей ошибкой.
Тайга.инфо: Почему? По сути, и там и там было чистое поле. Надо было строить дороги, подводить коммуникации.
— В ПЛП инвестор пришел бы в любом случае и заплатил бы, потому что второй такой же точки он бы не нашел. Там обезьяну можно было бы посадить управлять процессом, а результат все равно был бы успешным. С компаниями биофармацевтического профиля так не получится. Они сюда сами не придут. Мёдом не намазано ни в Кольцово, ни в Академгородке. Объективные причины для прихода сюда этих компаний нужно создать. Поэтому мы говорили о необходимости экономических преференций. Соответственно, форма УК должна быть другой. В ПЛП целью управляющей компании было получение прибыли, а в БТП такая цель противоречила смыслу. Тем не менее, была сделана калька, и мы попали в западню. На будущее это создало огромное количество проблем. Руководство области неоднократно обещало исправить эту ситуацию, но все так и осталось до нынешних времен.
Тайга.инфо: Тем не менее, проект ведь удался, начал работать?
— Можно сказать, что проект пошел, но не благодаря, а вопреки. Идея была сформулирована нашей компанией «СФМ Фарм» еще в 2008 году, тогда это звучало, как «Фармгород». Было даже предварительное соглашение подписано с мэром Владимиром Городецким. Первоначально предполагалось осваивать участок в Нижней Ельцовке в районе улицы Тимакова, но земля оказалась крайне неудобной при полном отсутствии инфраструктуры. Дальше деклараций проект не пошёл, но идея получила продолжение. В том числе, в других регионах. Например, в Ярославской области. К сожалению, туда ушла компания «Никомед», с которой мы договаривались об их размещении в Новосибирске. Кстати, этот пример доказывает, что для биофармацевтических компаний главную роль играют условия, а не территория, не университеты с институтами.
Красников понял потенциал такого проекта
Примерно в то же время подобная идея легла в основу бумаги, которую подписали губернатор Виктор Толоконский и администрация Кольцово. Так появился Биотехнопарк. Надо отдать должное мэру Кольцово Николаю Красникову: он понял потенциал такого проекта даже без конкретного видения, как именно его реализовать. Дальше процесс развивался спонтанно. У нашей компании появилась потребность в строительстве ускорительного центра. Возле нашего объекта в районе ОбьГЭС не было возможности для его размещения, мы искали участок. Нашли в Кольцово, взяли землю в аренду. И тут Красников поднял на знамя соглашение о создании Биотехнопарка. На тот момент губернатором стал уже Василий Юрченко, который попросил меня заняться проектом БТП. Особого желания не было, но возникло понимание, как привлечь финансирование в проект, и вопрос был комплиментарен задачам нашей компании: мы так или иначе становились якорным резидентом БТП. Так что совпало несколько факторов.
Непосредственно работами по проекту изначально занялась областная власть, зарегистрировав управляющую компанию, которую возглавил бывший руководитель АИР Виктор Балала. Компания взялась «успешно» тратить привлеченные нами деньги. Это было неприемлемо, потому что стало очевидно — так деньги кончатся не просто быстро, а сразу.
Тайга.инфо: На что тратили? Центра коллективного пользования — знаменитой «гусеницы» — ведь тогда в планах ещё не было?
— О «гусенице» и речи не шло тогда. Мы предлагали просто подготовить площадку, подведя к ней электричество, газ, воду, канализацию. А руководство проекта взялось ровнять участки и финансировать работы, с которыми уж точно можно было не спешить. Непродуктивно тратились большие деньги. Я об этом сказал Юрченко и Красникову.
наука не стоит на месте нигде
К сожалению, проект реализовывался в большей степени стихийно. Был проработан концепт, главным преимуществом которого на старте было лояльное отношение местной власти. Пример нашей компании, как резидента, должен был стать заразительным для других участников рынка. Кроме того, проект начинался в 2010—2011 годах, когда к России было немного другое отношение в мире и экономика у нас была другой. Приходили зарубежные инвесторы, мы на них рассчитывали. Им нужно было показать успешные примеры местных компаний с понятным чистым прошлым. Их внутренний комплаенс очень строг в отношении контрагентов, партнёров, соседей. Если бы удалось сформировать на площадке топовые компании, это стало бы преимуществом территории.
В биотехнологиях и фармацевтике самое сложное это не придумать, а продать. При этом наука не стоит на месте нигде. Любая идея может быть дублирована. Поэтому для успеха очень важна скорость доведения идеи до потребителя. Эту серьезнейшую проблему БТП на определённом этапе мог решать, став одинаково интересным и разработчикам, и дистрибьютерам. В каком-то смысле эта идея базировалась на примере Академгородка, который стал мировым брендом вовсе не из-за территории. Ведь совхоз имени Свердлова, на землях которого вырос научный центр, не помнят даже в Новосибирске. Идея БТП была примерно такая же, хоть и в меньшем объеме.
Тайга.инфо: Предполагалось ли как-то отбирать, ранжировать потенциальных резидентов?
— Стояла особая задача допускать на площадку исключительно проекты, связанные с биотехнологиями, фармацевтикой и медициной в части разработок, производства и продвижения. Ни при каких условиях БТП не должен был заниматься чем-то иным. Должны были сформироваться устойчивые связи между резидентами. Сейчас на площадке работает «Катрен» — крупнейший российский дистрибьютер лекарств. И «Ангиолайн» — крупнейший российский разработчик и производитель стентов. Наша компания — один из немногих российских разработчиков и производителей оригинальных лекарственных препаратов. Нужно было объединить усилия компаний для продвижения продукции, выпущенной в БТП.
Тайга.инфо: Мы говорим про три новосибирские компании. Почему вы не могли между собой наладить связи без общей площадке Биотехнопарка?
— В науке междисциплинарные открытия происходят зачастую по очень примитивным причинам. Например, в силу близости исследовательских объектов. Тромбовазим (разработка нашей компании) был создан во многом потому, что институт ядерной физики в Академгородке в буквальном смысле через дорогу от института цитологии и генетики. Если б один институт был в Новосибирске, а другой в Академгородке, такой синергии, скорее всего, не возникло бы. Академ в силу компактности размещения институтов очень успешно использовал этот эффект, хотя просчитать его невозможно. Это управляется интуитивным способом. Технопарк Академгородка функционирует сейчас в таком же режиме. Так планировалось и в БТП, мы хотели создать концентрацию идей на общей площадке.
В пользу проекта играла своеобразная аффилированность руководителей компаний-резидентов. Мы с Леонидом Конобеевым (учредителем «Катрена») и Андреем Кудряшовым (учредителем «Ангиолайна») учились в ФМШ и НГУ. Владимир Кожевников,
Тайга.инфо: Здание «гусеницы» Центра коллективного пользования (ЦКП) стало символом Биотехнопарка. Как родился этот проект?
— ЦКП был сделан идеально, начиная со внешнего вида и заканчивая содержанием. Но опять же не благодаря, а вопреки. Изначально проект ничего подобного не предусматривал. В период принятия решения я в Новосибирске отсутствовал. На одной из встреч губернатора с биотехнологической общественностью Кольцово была высказана мысль о дичайшей потребности в центре коллективного пользования, и Юрченко принял волевое решение, что центр будет. Сейчас мне кажется, что тогда немного «развели» губернатора, и изначальной идеей было вытащить под это дело государственные деньги на частные компании. Но когда стало ясно, что строительство центра неизбежно, мы придумали, как нагрузить объект полезным функционалом.
Земли под ЦКП на территории Биотехнопарка не было. Наша компания выделила под строительство «гусеницы» участок, на котором мы планировали разместить своё административное здание. Отдали участок бесплатно, рассчитывая, в числе прочих резидентов, получить площади в ЦКП для своего представительства. Первоначально планировалось так.
Здание получилось не просто красивое. Оно очень сложное в инженерном плане. Там сделаны шикарнейшие лаборатории, это подтверждено результатами сравнительных международных испытаний в Англии, где наши заняли второе место в мире. Порядка 60 лабораторий соревновались. Жюри оценивало объекты, специалистов, оборудование. В России Биотехнопарк воспринимался профессионалами как лучший проект из подобных.
Тайга.инфо: Какой фактор успешности паркового проекта вы считаете ключевым?
— Просто повезло, что в проектах ПЛП и БТП на важнейших этапах реализации у руля оказывались грамотные управленцы. В значительной степени парки удались благодаря Владимиру Кожевникову. Он был директором АИР, и именно под его руководством проект ПЛП прошел самый сложный период от организации до размещения первых резидентов.
Позже на посту
Легко садиться на готовое, а способных создавать крупные проекты с нуля очень мало. Нужна пассионарность, чтобы преодолеть огромное сопротивление. Нужны высокий интеллект, высочайшая работоспособность, незаурядный кредит доверия и готовность брать на себя ответственность. Законодательная база сейчас как будто специально нацелена на то, чтоб ничего не работало. Жулики в таких ограничениях нормально существуют, а честным людям плохо. Для чиновников единственный способ выживания — не делать ничего. Много ли у нас людей, готовых в таких условиях принимать решения и брать на себя ответственность?
В Германии у чиновников и управленцев есть гарантированное право на ошибку. Все мы люди, все ошибаемся. Про наши компании могу сказать, что мы ошибались много раз. И часто ошибки выливались в дополнительные финансовые затраты. При формировании ускорительного центра мы хлебнули разного. И я понимаю, что через государственный аппарат такой проект реализовать было бы невозможно.
Тайга.инфо: Сейчас власти обсуждают возможность увеличить Биотехнопарк, добавив проекту земельных ресурсов. Как вы оцениваете перспективы появления новых резидентов?
— Первую площадку Биотехнопарка мы заполнили. Есть ещё несколько заделов для роста проектов, но заполнять новые площадки просто некем. Не понимаю, кто туда может прийти из профильных инвесторов. Думаю, что в подготовку площадок могут быть вложены большие деньги, а потом земли распродадут направо и налево компаниям, не имеющим никакого отношения к идеям Биотехнопарка, к его бренду. Условия на других территориях в любом случае гораздо интересней. Власти наши много раз обещали подумать над дополнительными преференциями для резидентов, но до дела так и не дошло.
Проект БТП уже практически реализован. ЦКП работает, как самодостаточный лабораторный комплекс. Управляющую компанию в этих условиях можно было бы ликвидировать, передав её активы на баланс иных организаций. Для резидентов БТП она уже смысла не имеет.
Тайга.инфо: Какие шаги необходимы, чтобы сделать парковый проект успешным институтом развития?
— У нас и у соседей многие парковые проекты появляются нерабочие, как дань моде. У соседних государств немало проблем с парковыми проектами. В Казахстане, например. Или наши особые экономические зоны, как в Томске. Хорошие дороги, коммуникации, а похвастаться нечем. Почему? Вокруг Казани подобные проекты начинались с большим пафосом, а теперь буксуют. Как так получилось? Почему новосибирские проекты стали лучшими в России? Считанные проекты обладают признаками институтов развития, как ПЛП и Биотехнопарк. Эти особенности надо хорошо понимать. Нужно непредвзято изучать, как они формировались, с учетом ошибок и проблем, плюсов и минусов. Чтобы найти пути к дальнейшему развитию. И для обмена опытом.
Я просил руководителей региона собрать профессиональную команду, чтобы внимательно разобрать все вопросы по состоявшимся проектам и на этой основе ввести правила для создания новых институтов развития. Совершенно не факт, что в следующий раз все сложится также удачно, как в ПЛП и БТП. Должна быть система, которую можно построить только на анализе предыдущего опыта.
Михаил Сазонов специально для Тайги.инфо