Итоги 2020 года в Кузбассе: быстрый локдаун, много пара и планы на Черный Салан
2020 год в Кузбассе прошел под знаком коронавируса, очередного витка объяснений происхождения «черного неба» в регионе и транспортной реформы. Как власти пытались лавировать между населением и интересами бизнеса — в обзоре Тайги. инфо об итогах года в регионе.
Кузбасский вирусный лаг
В начале года Кемеровская область оказалась в странной ситуации: она опоздала в эпидемию коронавируса. В принципе, это было характерно для всей Сибири. Когда в европейской части России уже вовсю подключали людей к ИВЛ, в сибирских регионах отмечали единичные случаи.
Даже в Сибири Кузбасс был среди опоздавших. В Иркутске и Красноярске статистику быстро загнали вверх сезонные рабочие из северных вахтовых поселков. В Кемеровской области, где такой тип занятости гораздо менее распространен, ковид начал распространяться через путешественников из Европы и расползался гораздо медленнее, в силу их очевидной немногочисленности.
В итоге получили парадокс. Весенний локдаун, вплоть до запрета детям гулять на улице, пришелся на время, когда больных почти не было. Зато когда рост заболеваемости пошел вверх, власти стали открывать все больше публичных мест: парки, кинотеатры, торговые центры и кафе. У местных жителей это вызывало искреннее недоумение.
Впрочем, уже к осени регион синхронизировался с соседями и даже недолго повисел в лидерах по статистике новых заражений. В целом, однако, рекордов не показал. Остался, как это принято для Кемеровской области, в середнячках.
С легким паром!
Как и для других регионов Сибири, где есть крупные города, над Кузбассом в этом году продолжило висеть проклятие «черного неба». Говорят, еще Тулеев был крайне недоволен тем, что режим неблагоприятных метеоусловий получил в СМИ такое пугающее название. Он настаивал, что небо не бывает черным. Тем не менее, проблема передалась по наследству новой команде регионального начальства под руководством Сергея Цивилёва.
Кузбассовцы весь год продолжали обвинять в генерировании вони и смога заводы, работающие в черте городов. И наотрез отказывались признавать хоть какую-то вину угольных печек частного сектора и большое количество автотранспорта. Власть, наоборот, настаивает на печках и авто как виновниках смога и уверяет, что контролирует выбросы с заводов.
Спутать карты и прорвать замкнутый круг обвинений попытался замгубернатора по промышленности, транспорту и экологии Андрей Панов. Он заявил, что смог это на самом деле не смог, а пар. Обычный водяной пар. Который поднимается от рек или горячих коксовых батарей, которые охлаждают водой.
Теперь «просто пар» — локальный мем в Кузбассе. Им называют любой дым: хоть черные клубы изношенного дизеля, хоть серые «хвосты» угольных ТЭЦ.
Самое обидное для Панова в том, что он-то душой не покривил. Водяной пар, действительно, является одной из причин концентрации вредных промышленных выбросов над городами — классика эко-урбанистики.
Священная война за маршрутки
Транспортную реформу этого года в Новокузнецке наверняка когда-нибудь экранизирует Голливуд. События вокруг права возить по городу пассажиров невольно навевали мысли о Марвине Химайере. Дело дошло даже до захвата здания мэрии недовольными.
Неважное состояние городского транспорта характерно последние несколько лет для всех кузбасских городов. Их роднит использование неудобных и опасных ПАЗиков вместо нормальных автобусов, непрозрачная система оплаты проезда, перекрестное субсидирование.
В Новокузнецке исправить ситуацию пытались еще пару лет назад. Мэрии виделся идеальный вариант — завести в город крупную транспортную компанию с прозрачными схемами работы. Вместо кучи мелких ИП и ООО, объединившихся в альянсы. Тогда частники объявили мэру настоящую войну, с использованием судов и ФАС. И провести питерских варягов в город не удалось.
Власти города сделали выводы, подготовились, и в этом году таки заключили договор на десять лет с компанией «ПитерАвто». Варягам достались почти все маршруты оптимизированной транспортной сети. Но что-то пошло не так. Нужное количество автобусов питерцы в Новокузнецк пригнать не успели. А неожиданный кадровый голод привел к тому, что даже на имеющейся технике некого было сажать за руль. Водителей привозили, страшно сказать, из Москвы и Питера, они не ориентировались в чужом городе и ездили как в том анекдоте «по пачке Беломора». Вместе с начавшимися морозами это накалило социальную обстановку в южной столице Кузбасса. Что и привело к знаменитому стоянию у мэрии с требованием отменить реформу.
Надо отдать должное власти, которая, хоть и нервничала, реагировала максимально мягко. Митинг не разгоняли. Людям позволили войти в здание мэрии, пытались там с ними говорить, хоть и без особого успеха для обеих сторон. Наконец, когда два десятка протестующих остались ночевать в зале совещаний мэрии, их не стали выгонять силой. Максимальной мерой воздействия стало закрытие на ночь туалетов на ключ. Утра дождались самые стойкие, да и те поспешили домой.
Активом протестующих были владельцы тех самых ПАЗиков, однако реформа не была отменена. А транспортная жизнь города постепенно входит в нормальное русло, по крайней мере такого уровня негатива уже нет, хотя мэр Новокуцнецка и говорил о поступающих в его адрес угрозах. Проблемы еще есть: пассажиры жалуются, что водители ломают валидаторы, чтобы собирать плату наличкой. С этим стандартно обещают бороться в дежурном режиме.
Кемеровский депутат облсовета Роман Клейстер публично выразил в своем тг-канале обиду, что новокузнечанам досталось самое лучшее, а кемеровчане вынуждены все так же морозиться в дырявых ПАЗиках. С ним многие согласны. Есть надежда, что хоть первый блин и был комом, но в других городах, в первую очередь, в столице региона, транспортная реформа пройдет лучше.
Все на Черный Салан!
Власти кузбасского Междуреченска заявили, что у них будет свой Шерегеш, с инвестициями и туристками. И начали массированную пиар-кампанию, нацеленную на получение федерального финансирования под создание горнолыжного курорта.
Эпицентром развития назначена гора Черный Салан недалеко от города. Ее предлагают слегка переименовать, чтобы не было так мрачно. Есть романтично-экзотический вариант — гора Шаман. Есть прозаический — гора Теба — по имени поселка у ее подножия.
Оказывается, обида у местных таилась еще с 1981 года, когда для зимней Спартакиады народов РСФСР была выбрана гора Зеленая рядом с Шерегешем. Потом этот советский задел стал основой шерегешского проекта, особенно успешного в нынешнем году, когда по заграницам не поездишь, а лыжи чешутся.
По самым скромным подсчетам, на создание базовой горнолыжной и транспортной инфраструктуры вокруг Черного Салана необходимо порядка четырех-пяти миллиардов. А потом инвестиции потекут рекой — уверяют в городской администрации.
Пока же 4,6 млрд — это все запланированные доходы бюджета Междуреченска на 2020 год. Из этих денег курорт не построишь. Но власти не сдаются. И пока вопрос с инвестициями в Шаман-Салан-Тебу не решен, туристов обещают возить на угольные разрезы, которых в округе хватает.
Андрей Чиркунов