Страх перемен: Мазур о будущем протестов и власти Путина
Большинство в России уже нельзя назвать «путинским». У людей теперь нет безоглядного доверия к власти, но есть страх перемен. Руководитель аналитического отдела Тайги.инфо Алексей Мазур о новом витке отношений чиновников и оппозиции, которые все сильнее боятся неминуемых перемен, когда это большинство станет меньшинством.
Трудно описать текущую политическую ситуацию лучше, чем это сделал Владимир Пастухов. И власть, и общество пересекли символический Рубикон.
Предыдущие правила игры отброшены, сейчас рисуются новые. История человечества насчитывает сотни тысяч лет. История цивилизации — десять тысяч. И вся история цивилизации, она об одном — как разрешать возникающие споры и конфликты, не прибегая к насилию.
Еще и технический прогресс, скажете вы. Нацистская Германия была на вершине технического прогресса, первой создав баллистические ракеты и реактивные самолеты, однако она рухнула в пропасть первобытной дикости. Но и эта дикость была поставлена на промышленную основу.
Древняя демократия появилась из простой мысли — зачем мы будем убивать друг друга в гражданской войне, давайте просто посчитаем, кого больше.
Потом появились право, кодексы, процедуры, парламентаризм, разделение властей. Но в каждую эпоху находился кто-то, кто говорил: «К чему нам все это, если мы можем взять свое силой?» Так поступил Цезарь, разрушив остатки Республики.
Так сегодня в Мьянме военные, недовольные исходом выборов, арестовывают президента.
Мы видим, как российская власть творит юридический абсурд в отношении Алексея Навального. Творила и до этого, и по отношению ко многим. Но ранее это было за ширмой, вдали от глаз. Сейчас же под софитами и телекамерами. Раз так можно в Москве, можно и в провинции. И вот в Новосибирске активиста Кирилла Левченко второй раз подвергают аресту за организацию одного и того же мероприятия. «Никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение» — п. 5 ст.4.1 КоАП.
Если судить по уличным протестам, то сторонники Навального являются самой массовой политической организацией в России. Но регистрировать свою партию им не дают уже много лет. Зато новые партийные фантомы вырастают перед выборами как грибы после дождя.
Участвовать в качестве независимых кандидатов несистемной оппозиции тоже как правило не дают. Исключения допускаются только на муниципальном уровне.
Митинги, пикеты и шествия де-факто запрещены с весны 2020 года. Как обнаружил сайт Sibpublicfaces, даже на сайте электронной демократии Новосибирской области, который должен заменить собой публичные слушания, удаляются неугодные комментарии.
То есть, все механизмы влияния на власть со стороны народа последовательно устранялись. И столь же последовательно наращивались силовые возможности власти, принималось репрессивное законодательство, усиливалось давление на СМИ и соцсети.
Единственная мелкая проблема, которую пока не смогла решить власть — это способ самовоспроизводства. Пока что он решается повышением предельно допустимого возраста. Но этот ресурс имеет естественное ограничение.
В остальном же народ не нужен. Ну разве что для уплаты налогов. Да и то, народ потребляет больше, чем приносит. Что же остается тем, кто против? Идите на наши выборы, говорит власть, идите в наш честный суд, пишите нашему независимому прокурору.
И вот оппозиция тоже отбрасывает формальности и проводит акции протеста не получив на то разрешения. Хотя в законе было что-то об уведомительном порядке проведения массовых акций, но на тот закон в последние годы сверху было положено много чего. Включая режим повышенной готовности к распространению коронавирусной инфекции. Она прошлась уже катком по всем российским регионам, но мы продолжаем делать вид, что все готовимся и готовимся к ее встрече. Этот режим так удобен — есть повод запрещать собираться больше трех.
Еще в 2007 году Путин был «президентом для всех», а народ голосовал за «план Путина — победа России» не спрашивая, в чем же заключается этот план и с кем мы воюем.
После 2012 Путин стал президентом большинства, а меньшинство было успешно стигматизировано и лишено политического представительства. Оно стало лишним. И, скорее всего, большая часть из покинувших Россию двух миллионов за 3-й и 4-й президентские сроки Путина принадлежала к этому меньшинству.
Присоединение Крыма в 2014 году и народное ликование по этому поводу, сделало путинское большинство абсолютным (80%). На этом пике система законсервировалась. При формальной демократии сама политическая система была выстроена как самодержавная. В исполнительной власти сегодня практически не существует людей, которые бы считали, что воля народа важнее воли начальства. Некоторые полицейские искренне удивляются, когда им говорят, что они присягали защищать народ.
Ничто не длится вечно, даже «крымский консенсус». Стагнация экономики и продолжающийся спад доходов населения начали его подтачивать. Пенсионная реформа сделала глубокую трещину в симфонии власти и народа, поселив обиду в сердцах миллионов. А пандемия, переплетенная с недокарантином, переходящим в недореферендум и вовсе размыла путинское большинство.
Сегодня его нельзя назвать путинским. Сегодня это анти-анти-путинское большинство. Нет уже былых любви и безоглядного доверия, но есть страх перемен.
Как послевоенное поколение жило под лозунгом «лишь бы не было войны», так и реальный девиз путинского правления «лишь бы не было 90-х».
Динамика понятна и власти, и оппозиции. И те, и другие готовятся к следующему раунду. Когда провластное большинство превратится в меньшинство.
Возможно, этот этап уже наступил. Мы этого не знаем. Никто не проводит соцопросов, которым можно было бы доверять. А если и проводит, то непонятно, насколько можно доверять респондентам, большая часть которых отказывается отвечать
Честность выборов вызывает большие сомнения. Но и на выборы большинство не ходит, а те кто ходит, тот не всегда волен распоряжаться своим голосом.
Ситуация и так была подвешена, и вот в нее ворвался Навальный с отравлением, возвращением и разоблачением. 100 миллионов просмотров фильма о «дворце Путина». Реальный рейтинг власти теперь стал государственной тайной.
Дальше что? Белоруссия? Сигналы подаются ясные. На выборы идут только допущенные, а допускают только тех, кто своим ртом произнес проклятия в адрес Навального. Сейчас можно прямо на портретах политиков ставить — кто уже отметился такой «присягой на верность», а кто — пока еще уклоняется.
Все «системные партийцы» поспешили исполнить свой долг.
Если вдруг где-то проскочит в бюллетень вражина, его можно определить в иностранные агенты и снять с выборов. А в конце дистанции — Элла Памфилова с трехдневным голосованием. Мышь не проскочит в Госдуму без высочайшего на то разрешения.
Кто мечтает о Майдане — вот вам стройные ряды полиции и нацгвардии, колонны автозаков, выездные суды, штрафы и уголовные дела. «Спасибо» Украине — задала сценарий и для власти, и для оппозиции. Но конечно же, у власти больше возможностей для подготовки и учета ошибок.
Вероятность того, что нынешние протесты приведут к «Майдану» и немедленной смене власти равны нулю. И вроде всем это понятно. Но одни продолжают выходить и выходить, несмотря на спад численности, а другие — серьезно обеспокоены.
Вопрос «а что дальше?» для власти не менее страшен, чем для оппозиции. Как будет выглядеть новая стабильность? Чем все закончится? Как передавать власть, когда придет время? Ну и совсем уже «смешные» вопросы, вроде — а что там насчет прорыва? Что делать, когда нефть станет никому не нужна? И есть ли нам что противопоставить рою боевых дронов, как летающих, так и ездящих?
Я давно сравниваю Владимира Путина с двумя историческими фигурами — Бонапарт III и Борис Годунов. Оба они возглавили государство, как «тени» великих диктаторов и оба повторили трагедию в виде фарса.
Сравнение с Годуновым становится пугающим. Царевич, которого убили, но видать не совсем, вдруг воскрес и вторгся в страну с Запада с жалкой шайкой наемников. И вроде войска все под рукой и все верны, и пыточный приказ рвет исправно языки, и бояре бьют челом. Все вроде бы в порядке…
А будущего нет