Фукуяма о России на конференции к столетию Сахарова: «Если элита так отрезана от общества, рано или поздно это обернется взрывом»
Переход России к либеральной демократии будет очень трудным, заявил известный политолог Фрэнсис Фукуяма. Но у нынешних федеральных властей нет какой-либо доктрины или стратегии, а подрастающий образованный класс неизбежно приведет к социальным реформам. Тайга.инфо публикует его выступление на международной онлайн-конференции «Тревога и надежда. XXI век», приуроченной к столетию со дня рождения советского академика и диссидента Андрея Сахарова.
Американский политолог Фрэнсис Фукуяма широко известен в мире как автор концепции «конца истории», которую продолжают обсуждать в самых разных странах, в том числе в России. В книге «Конец истории и последний человек», которая переведена на 20 языков, он сделал вывод о том, что все более широкое распространение либеральных демократий в мире говорит о том, что это - финальная форма правительства.
Профессор Стэнфордского университета Фрэнсис Фукуяма поучаствовал в обсуждении взаимоотношений России и мира на международной онлайн-конференции «Тревога и надежда. XXI век». Приводим его выступление.
Российское ядро оказалось выхолощенным
Что собой представляет Россия? Мне кажется, что есть общее согласие, что пока нельзя сказать ничего однозначного. В отличие от Советского Союза, у которого была четкая универсалистская идеология, Россия выступает против каких-то вещей. Например, против западного либерализма, против США и Евросоюза. Однако, связной доктрины, которой бы она руководствовалась, Россия лишена.
Это видно, например, по эволюции объяснений, которые давал Путин тем или иным своим действиям. Сначала он говорил, что Россия должна быть частью либерально-демократического сообщества, а затем речь пошла о суверенной демократии. Я помню, что мы много говорили об этом с [бывший замглавы администрации президента] Владиславом Сурковым в Кремле в 2006 году. И когда я ушел, я так и не понял, что же это такое – суверенная демократия? Мне тогда показалось, что это не более чем предлог для введения авторитарного правления.
Мне кажется, что рост популистской политики в США и Европе дал Путину в руки настоящий подарок. У него появилась повестка дня, в рамках которой он мог делать вид, что он с ними работает и солидаризируется на основе защиты так называемых традиционных ценностей. Например, борьба с гей-браками. Нужно сказать, поскольку не все об этом знают, что консервативные традиционалисты в США наладили тесные связи с Россией, потому что они убеждены, что Путин – это христианин, который разделяет их права. Некоторые из них даже не понимают, что вопрос об абортах не стоит для Путина. А для американских консервативно настроенных людей аборт – это очень сложный вопрос.
Мы видим целый подъем против старых элит во многих странах. Это также дало Путину своеобразную цель. Это не основано на какой-то позитивной модели, которую бы могла выражать собой Российская Федерация.
В России нет мягкой силы! И я не думаю, что, например, у Китая есть много мягкой силы: не могу сказать, чтобы люди свободно хотели жить в китайском обществе. Но, по крайней мере, Китай дает нам пример мощной экономической модели. В российской музыке и кино, за исключением ряда диссидентов, нет ничего такого, что можно было бы экспортировать. Тогда как другие страны это делают! И мы чувствуем, что российское ядро оказалось как бы выхолощенным.
Путин без внешнеполитической стратегии
В России внешнеполитической стратегии как таковой нет – она основана на тактике. Внешняя политика РФ сейчас преследует цель как можно более эффективно использовать огромные ресурсы государства в данном конкретном случае. Военный бюджет России – это лишь малая доля натовского бюджета или же очень малая по сравнению с американским военным бюджетом. Вот почему приходится прибегать к гибридной войне! Россия просто не может позволить себе иными средствами реагировать на действия Запада.
И надо сказать, что в связи со всем этим, Путин готов пойти на куда больший риск, реализуя внешнюю политику России. Я писал свою диссертацию по советским угрозам вмешательства на Ближнем Востоке, в которой я рассмотрел шесть конфликтов, где советское руководство угрожало направить военные силы на Ближний Восток. Конфликты эти быстро разрешались, и не приходилось направлять силы. СССР очень осторожно подходил к использованию военной силы в прямом противостоянии с США.
123042Электорат Путина — еще не народ
Но в Венесуэле, Африке, Сирии, отдельных уголках мира оказались российские войска. Путин использует и без того огромные военные ресурсы РФ. Использует и другие опасные инструменты. Например, инвестиционные банки. Так же было с финансовым кризисом, когда банки шли на огромные риски, а затем все рухнуло. Боюсь, что сейчас Россия сейчас также использует свои ресурсы и истощает их в многочисленных авантюрах.
Мы видим целый ряд пессимистических признаков. Российская мощь относительна – относительно мощи Евросоюза и США. Хотя Евросоюз и США значительно ослабли за последние несколько лет.
Что касается США, то величайшая слабость заключается в нашей поляризации. Байден был избран справедливо, однако около одной трети американцев не верят в справедливость этих выборов из-за странной информационной среды, в которой мы сейчас живем. Внутренняя разделенность и поляризация мешают США действовать решительно в качестве лидера. Мне кажется, что Байден эффективно справляется с делом восстановления союзнических отношений. Однако эти обещания и обязательства, возможно. Окажутся слишком хрупкими из-за внутренней американской разделенности.
В основном мощь России заключается в слабости ее оппонентов
Европейский же союз не смог преодолеть целый ряд изъянов в своих внутренних процедурах принятия решений. Хорошо справились с вакциной, с фондом, который был создан для поддержания более слабых членов Евросоюза. Однако, на внешнеполитическом уровне мы чувствуем, что Евросоюз по-прежнему является заложником бюрократического права вето, которое мешает ему принимать решительные меры.
Я считаю, что в основном мощь России заключается в слабости ее оппонентов.
Но есть и целый ряд причин для более оптимистического взгляда. Идет модернизация российского общества на низовом уровне, новые сети создаются вдохновленными великими идеями русскими людьми. Это означает, что общество развивается, что растет образованный класс. И это рано или поздно приведет к социальным реформам. Сначала это не будет отражаться на политическом уровне, но в любом случае это представляет значительный сдвиг.
Это правда, что у России пока нет модели, и это может негативно отразиться на процессах. Россия намного слабее Китая, есть много источников напряженности, есть трения, поскольку общих геополитических интересов не так много. Даже если посмотреть на инициативу «Один пояс – один путь».
165521Что «сломала» «Крымская весна»
В будущем для России очень острым вопросом станет проблема изменения климата. Не уверен, что и к 2050 году удастся до нуля снизить выбросы в чистом выражении. Но я думаю, что использование ископаемых видов топлива будет сокращаться, а альтернативная энергетика станет стремительно развиваться. И это, конечно, лишит Россию конкурентного преимущества – она окажется в арьергарде. Может быть, даже в арьергарде Китая.
Мне кажется, что в долгосрочной перспективе Китай представляет большую угрозу. Но в краткосрочной перспективе это - Россия, которая готова идти на риски, на которые сейчас не готова идти КНР.
Надежду в нас должны вселять демографические изменения. Повсеместно в мире мы видим популистские, консервативные силы, которые постепенно перемещаются в сельскую местность из больших городов. Но молодые люди повсеместно придерживаются более либеральных ценностей. Я полагаю, что и в России этот процесс происходит, как и в других государствах. И хотя пока мы не видим внешних проявлений этого явления в политике, все же это социальный сдвиг, который будет иметь огромное значение для будущего.
О войне
Я не думаю, что есть большая вероятность глобальной войны в ближайшем будущем. Мне кажется, что сейчас конфликтогенность в основном базируется на локальном уровне. Есть такой кошмарный сценарий, с которым я выступил несколько недель назад: что если Китай одновременно сделает шаг на Тайвань, а Россия на Донбасс, чтобы инкорпорировать эти территории? Если бы это произошло одновременно, то никоим образом ни у США, ни у Евросоюза не было бы возможности дать эффективный ответ подобного рода действиям.
Последние 70 лет мы анализировали риски, на которые были готовы пойти страны. И сейчас эти риски изменились. Мы думали, что использование военной силы – это плод старой геополитики. Оказалось, что эти риски трансформировались, но никуда не ушли. И существует вероятность того, что если Россия убедится, что США настолько ослаблены и не способны дать ответ на подобного рода вызов, то Россия будет действовать.
При Трампе, мне кажется, приз был куда выше, однако, в будущем они, возможно, вновь вернутся к таким оценкам.
Многие видят, что в России отсутствует солидарность Это фактор слабости! Если элита настолько отрезана от общества, то рано или поздно это обернется взрывом. Мы видели подобное развитие событий в авторитарных государствах.
Но нет причин быть полным пессимистом в этом соревновании между агрессивным национализмом и либеральной демократией. Хотя будущий российский переход к либеральной демократии и будет очень трудным.
Подготовил Владимир Кузменкин