Общественность разрешила горно-химическому комбинату Железногорска ввести ОЯТ

Вчера в ЗАТО Железногорск состоялись первые в истории города общественные слушания по проблеме ввоза отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). Протестов по поводу ввоза на мероприятии заметно не было. Как показалось корреспонденту „Ъ“, не в последнюю очередь на это повлиял тот факт, что почти треть общественности, присутствовавшей в зале, составили представители горно-химического комбината (ГХК), который заинтересован в переработке и хранении ОЯТ. По итогам слушаний был составлен положительный меморандум для Росатома, а ГХК было рекомендовано «выпить водки с Кириенко». Корреспонденту „Ъ“ ДМИТРИЮ ЗАХАРОВУ рекомендации понравились.

Необходимость процедуры общественных слушаний по вопросу ввоза в Россию вредных веществ была прописана в Законе «Об экологической экспертизе», принятом в 1995 году. Однако до 2005 года она в Железногорске ни разу не проводилась. Сейчас же — накануне очередной экологической экспертизы — администрация ЗАТО и горно-химический комбинат (ГХК) приняли решение от слушаний не отказываться. 
 
Кроме России, законодательную базу на ввоз ОЯТ имеют Великобритания и Франция. В США (контролирующих от 70% до 80% рынка) также нет законодательного запрета на ввоз чужого ОЯТ. При принятии отечественных законов по отработавшему топливу в 2001 году Минатом утверждал, что дополнительные доходы федерального бюджета от ввоза ОЯТ могут составить до $20 млрд за 10 лет. Горно-химический комбинат Железногорска принимает ОЯТ как с российских, так и с АЭС Украины и Болгарии (первая партия отработавшего топлива была доставлена на ГХК в 1985 году). Известно, что болгарские власти за транспортировку и хранение 1 тонны ОЯТ платили комбинату $120 тыс., украинские — $500 тыс. В то же время средняя цена этой же услуги в Европе составляет порядка $1 млн. На сегодняшний день так называемое «мокрое» хранилище ГХК заполнено практически полностью, в нем содержится около 5 тыс. тонн ОЯТ. Ведутся работы по расширению хранилища до 9 тыс. тонн. Также строится «сухое» хранилище, заявленная емкость которого составляет 37 тыс. тонн ОЯТ.

Общественность слушания заинтересовали не особо. Большой зал мэрии, где проходило мероприятие, не был заполнен и на половину. Причем львиную долю присутствующих составляли сами работники ГХК. Остальную — чиновники администрации и журналисты. На это обстоятельство не преминул указать директор гражданского центра ядерного нераспространения Анатолий Мамаев. Давний противник ГХК, участник выборов едва ли не во все уровни власти ЗАТО, господин Мамаев не без ехидства заметил, что «народа в зале маловато, а тот, что есть, — комбинатовский».

Оживление в среде «комбинатовских» вызвало выступление журналиста Владимира Пичугина, упрекнувшего ГХК в «малоподвижности» и предложившего руководству комбината уделять большее внимание спиртным напиткам. Господин Пичугин отметил, что «недавно начато строительство новой АЭС в Японии, в комплексе с которой планируется и завод по переработке ОЯТ», вслед за чем поинтересовался у представителей комбината, будет ли этот завод построен.

— Будет, — ответил ему главный инженер ГХК Юрий Ревенко. — Но это стоит $20 млрд.

— Может, и у нас получится, если чуть активнее действовать? — предположил журналист. — Может, надо просто съездить водки выпить с Кириенко?

Тема неформального общения с руководством страны для решения производственных проблем продолжилась и в кулуарах уже после формального окончания слушаний. Корреспондент „Ъ“ услышал, что «вот «Норникель» занес деньги куда надо, и теперь отрасль развивается». Представителям ГХК предлагалось сделать то же самое.

Вышедший из зала с довольным видом главный инженер ГХК Юрий Ревенко заметил, что «народ относится достаточно терпимо к нашему виду деятельности». Корреспонденту „Ъ“ он категорично заявил, что и в будущем году деньги за ввоз ОЯТ будут перечисляться в железногорский бюджет (до этого не раз озвучивалось, что в связи с перестройкой межбюджетных отношений в будущем году средства полностью уйдут в субъект федерации). «Как налоги мы платили, так и будем платить, нас просто не так поняли», — сказал господин Ревенко.

Однако глава ЗАТО Геннадий Баховцев отметил, что «пока не может сказать», окажутся ли деньги за ОЯТ в городской казне в 2006 году. «Мы работаем над тем, чтобы был подписан нормативный акт и чтобы деньги продолжали перечисляться не региону, а непосредственно нам, — заявил он. — Но не знаю, что в итоге будет решено». Господин Баховцев назвал средства, получаемые Железногорском от ввоза ОЯТ, «небольшими» (за 2005 год поступления составили 24 млн рублей. — „Ъ“), но заверил, что для города это «все равно выгодный бизнес».

Председатель депутатской комиссии по местному самоуправлению Железногорского горсовета Сергей Афонин посетовал на то, что в России «атомная электроэнергия до сих пор самая дешевая». Господин Афонин заявил, что в энерготариф следует включить затраты на хранение и переработку ОЯТ, чтобы у Росатома появились средства на инвестирование в новые объекты отрасли (в том числе строительство завода по переработке топлива). Сергей Афонин заметил, что упущение слушаний в том, что общественность ничего не потребовала в обмен на ввоз ОЯТ. «Раз опасность хоть теоретически, но существует, у правительства следует потребовать льготы для жителей города и неприкосновенность статуса ЗАТО, — сказал депутат, — чтобы даже вопрос об этом не обсуждался».