Новинки в финансировании школ: развиваться или выживать?

Модернизация российской системы образования до сих пор вызывает в обществе ожесточенные споры. Тем не менее, процесс, наконец, сдвинулся с места, и с начала нового учебного года школы вошли в эксперимент.

Модернизация российской системы образования до сих пор вызывает в обществе ожесточенные споры. Тем не менее, процесс, наконец, сдвинулся с места, и с начала нового учебного года школы вошли в эксперимент.

Среди тех, кто принял удар на себя, оказалась и гимназия № 10 с углубленным изучением английского языка. С директором 10-ки Натальей Ярославцевой встретился корреспондент Тайги-инфо Любовь Ржевская.

-Наталья Васильевна, на ваш взгляд, модернизация образования, действительно, является инновационным процессом?
-Модернизация, которая происходит сейчас, это, несомненно,
инновационный процесс. В отличие от недавнего прошлого, когда речь шла только о ретушировании учебного плана, программ и пр. А сегодня средняя школа переходит на стандарты нового поколения, которые дадут нам принципиально иное качество обучения. Как определялось это качество раньше? Во внимание брались оценки, количество олимпиадников, медалистов, процент поступивших в вузы. В современной школе показатели совсем другие. Акцент делается на то: а какова динамика развития ребенка – его умений, навыков, способностей, компетенций. С чем ребенок пришел в школу, и с каким багажом уходит – стал он более уверенным в себе, активным, творческим или напротив замкнутым, пассивным. Это личностно-ориентированные характеристики и они определяют итог.
Второе – это изменение финансового механизма. Школа приобрела финансовую и юридическую самостоятельность, а соответственно сама определяет свое развитие. И, наконец, государственно-общественное управление. Руководитель городского или областного департамента является теперь только представителем учредителя. Тогда как рядом с директором и педагогическим коллективом находится попечительский совет, куда входят родители, известные в городе люди и они тоже вправе сказать свое веское слово. Так что уже только по этим направлениям можно говорить об иноввационности происходящих процессов.

-Тем не менеее многие педагоги пребывают в смятении от происходящих перемен, не понимают, с чем придется столкнуться в дальнейшем, и что стоит за страшным термином «модернизация».
-Это нормально, что учителя в смятении. Образование всегда было вещью
сохранной, английское слово «conserve». Здоровый консерватизм в школе должен быть всегда и выражается он в сохранении лучших традиций, в сохранении кадров, их поддержки, в том, чтобы в духовно-нравственном развитии ребенка мы сохраняли традиционные подходы, связанные с религиозным воспитанием, национальной культурой и пр. Что касается инноваций, то новые идеи, методики, программы, технологии и навыки не должны идти в разрез с функционированием образовательного учреждения. Нельзя делать перекос в сторону инноваций, тогда функционирование отстает. Такие примеры известны. Новая школа на микрорайоне. Масса идей, молодые педагоги, а учебный процесс пробуксовывает. Или наоборот. Когда школа только функционирует, она постепенно изживает себя - кадры стареют, прежние подходы становятся нежизнеспособными. А ребенок он всегда продукт своего времени и этот момент обязательно надо учитывать. Удержать равновесие между развитием и функционированием – и есть задача современного управления школы.

-Вы говорите о здоровом консерватизме и новых подходах. Но вот готова ли традиционная среднестатистическая школа к тем реформам, что спускаются сегодня сверху?
- А большинство этих реформ родились снизу. Например, принимая в 91
году в управление свою школу, первый шаг, который я предприняла, был переход на новый хозяйственный механизм. В частности, мы переходили на финансовую и юридическую самостоятельность, и эту возможность нам давал Закон об образовании 1992 года. Замечу, что в этом законе и последующих документах шла также речь о нормативах на развитие одного ученика, о чем мы говорим сегодня. Другое дело, что закон 92 года был более прогрессивен по сравнению с бюджетом. А сейчас другое время, появились и средства и политическая воля. А нормативы и государственно-общественное управление - это уже как 15 лет прописано. И те, кто не прочитал, не уяснил для себя эти законы просто необразованные люди. Мне очень удивительно, когда говорят о том, что вот на учителей столько всего нового свалилось. А я так думаю, что кто-то просто забыл старое. В передовых школах все инновационные процессы проходили и школы развивались в соответствии с документами. Поэтому сегодня для них нет ничего нового и страшного в термине модернизация. Эти школы подошли более подготовленными к той ситуации, которую называют «эксперимент сверху». Ничего особого сверху нам не навязали. Я была делегатом первого съезда педагогов России в 93-м году, и уже тогда мы утверждали первую концепцию модернизации образования. Называлась она в то время Национальный проект образования.

-Что-то новое в современной Концепции модернизации, наверняка, появилось?
-Подходы с точки зрения развития экономики несколько изменились.
Поэтому и поставлен вопрос о том, что средств можно давать больше, но за качество образования. По нормативу каждый ученик должен быть обеспечен средствами государства. У нас в Новосибирске этот норматив составляет 12 тысяч 500 рублей в год на ученика плюс 875 рублей на учебные расходы, в Санкт-Петербурге - 25 тысяч, в Москве еще больше. 12 500, конечно, очень немного, и сейчас ведутся разговоры о том, чтобы увеличить сумму до 15-17 тысяч рублей в год. А затем каждое образовательное учреждение должно определить свою нишу – какой социальный заказ оно выполняет. Например, если сельская школа берет на себя роль культурно-образовательного центра села, то за выполнение такого социального заказа она получает дополнительную целевую субсидию помимо утвержденных нормативов. Если это коррекционная школа, то субсидия выдается на развитие именно этого направления. Наш губернатор это хорошо понимает и говорит о том, какие школы нужны в городе, какие в районных центрах, на селе, как они должны финансироваться за счет целевых субсидий за выполнение социального заказа, нужного не только государству, но и гражданскому обществу. Скажем, жителям татарской национальности нужна национальная школа, тогда они должны будут вступать с властями во взаимоотношения и понимать, какой социальный заказ выполняется, и на что даются дополнительные средства. На мой взгляд, это совершенно правильный подход к формированию гражданского общества.

- Как я понимаю, государство не является единственным заказчиком образования или его изменения. Социальный заказ имеется у нескольких категорий?
-- Конечно. Государство и общество устанавливают свой заказ в форме
федерального компонента образовательного стандарта. Регион, местный социум в лице муниципалитетов, промышленных предприятий, служб сервиса и т.п. – им также важно иметь людей с определенным типом образования, и они явно или косвенно определяют заказ на общее среднее образование в своих школах. Такой заказ находит выражение в национально-региональном компоненте образования. Главным заказчиком своего образования является также и сам ученик. Его родители, семья – также претендуют на часть заказа в образовании своего ребенка. И вместе с ребенком выбирают, а какая школа им больше подходит – с каким учебным планом, режимом работы и пр. А за ребенком в образовательное учреждение идут деньги. И я считаю это правильный подход. Другое дело, что в условиях города и села подходы разные. Городские школы, где выбирать есть из чего, будут находиться в более конкурентных условиях, и это нормально. И я не совсем согласна, когда говорят: «как же школе с окраины конкурировать с той, что в центре». Я знаю прекрасные школы на окраине, на том же Юго-западном жилмассиве информационно-экономический лицей, куда многие стремятся попасть.

-Выходит, что эффективность и успешность того или иного образовательного учреждения напрямую зависит от менеджерских качеств его руководителя?
-А на сегодняшний день директор уже учителем не является, он менеджер.
Такое сочетание, когда он менеджер да еще и учитель, это катастрофически тяжело. А надо, чтобы была отдача. Поэтому сегодня ставится вопрос: директор должен быть менеджер и точка. Мало того, он может даже не быть педагогом. В любом случае руководителю надо пойти и поучиться на менеждера . У нас в гимназии три завуча отучились на менеджера социальной сферы. Это кафедра управления в педуниверситете. И такой подход должен стать нормой. Хотим мы того или не хотим, но двигаться в этом направлении мы обязаны. Этого требует будущее, и по-другому не получится. Все эти годы показали, что советская школа была хорошая, но требования в обществе были другие. А сейчас приоритеты изменились, и сам социальный заказ звучит иначе – каждый хочет быть успешным, каждому нужен карьерный рост - поэтому и школе надо перестраиваться; подойти к вопросу философски и начать с того, чтобы занять свою нишу. Школы нужны сегодня разные: и для детей, больных скалиозом; и спортивные; и элитные; и с выраженным художественно-эстетическим направлением; и такие, чтобы ребенку просто было тепло и комфортно. Все ниши востребованы, только руководителю и педагогам надо честно подумать: а какова наша миссия. Без этого невозможно руководить школой и бесполезно ее развивать.

-Интересно слышать про менеджера от Вас, как от директора школы, Наталья Васильевна. Помнится, еще пару лет назад чиновники от образования никак не желали, чтобы руководителей образовательных именовали менеджерами. 10-я гимназия, которой Вы руководите, оказалась среди тех смельчаков, которые вошли в эксперимент первыми. С какими проблемами уже пришлось столкнуться, что вызывает отторжение?
-Вызывает отторжение не идеология модернизации, а организация
внедрения этого процесса. В Новосибирской области почти полтора года шла эта работа, но шла она, мягко скажу, кулуарно. Да, были люди, которым это поручили, они долго и плодотворно работали над новыми задачами у себя в кабинетах, но слишком поздно вышли на общественность – на тех людей, которые непосредственно занимаются образованием: педагогов, директоров, бухгалтеров школ, интернатов детских садов и пр. Хотя предполагалось, что область уже в январе начнет работать по-новому. Мы убыстрили этот процесс тем, что многие школы были психологически готовы к переменам и на призыв о том, что может кто-то начнет уже пробовать, поскольку в стране идет процесс, мы сказали: «Да, мы готовы».
А организационно подготовительную работу надо было начинать еще год назад. В результате, что сейчас происходит. Директора, главные бухгалтера и представители тех школ, которые включились в процесс, теперь постоянно проводят семинары, выезжают в область, чтобы выступать перед педагогическими коллективами и проводить с ними разъяснительную работу. Я, например, выезжаю в районы каждую неделю. Но мне еще и своей школой надо руководить. А можно было за лето провести кустовые совещания, чтобы снять с людей опасения и объяснить ситуацию.
Но мы начали рысью в карьер. 30 августа пришла я в свою школу, и на педагогическом совете мы приняли рискованное решение «идти в эксперимент». Вторая, четвертая гимназии, девятый лицей поступили также. Правда, другого решения на тот момент и быть не могло. Когда нас критикует Москва и говорит о том, что мы лишимся средств по национальному проекту на 2007 год в том случае, если будем ждать 1 января, то вывод напрашивается сам собой.
Но не все так могут. Школа консервативна в хорошем смысле этого слова, и педагогам надо все разложить по полочкам. Тем более речь идет о переходе на новую систему оплаты труда, расчете заработной платы учителя. Это очень тонкий и деликатный момент, нужна серьезная психологическая и разъяснительная работа. Даже учебник надо 3 года внедрять, чтобы понять подходит он или не подходит нашим детям. А мы хотим изменить всю систему. На это нужно время и силы. Кто это будет делать? Пока это сам руководитель департамента образования Владимир Иванов, его заместитель Александр Флек, наш губернатор и директора школ, вошедших в эксперимент. Нагрузка огромная.

- А какова ситуация на местах? Страшный термин «модернизация» пугает сельских педагогов?
-Настороженность есть, но в целом впечатление хорошее. Разговариваем,
обсуждаем разные моменты. В одной школе при переходе на новую систему оплаты не учли наличие коррекционного класса, в другой детей оказалось в классе меньше нормы... Это рабочий процесс. Но жизнь показывает: пока в воду не бросишь, не поплывешь. Хоть сколько времени объясняй на берегу. Нас вот бросили и сразу же, в первый месяц вылились все ошибки и проблемы, сейчас подработаем и наши коллеги пойдут в эксперимент уже более спокойно. Все возникающие в процессе вопросы мы обсуждаем на клубе директоров, клубе бухгалтеров и доводим до сведения департамента. Работать есть с чем. Ведь запущено несколько новых процессов. Это и новая система оплаты труда; и новая система премирования из стимулирующих фондов. Сегодня платят за качество, выраженное успехами детей. И этот момент отражается на других сферах школьной жизни. Когда зашел разговор о качестве, мы у себя в гимназии сразу начали пересматривать, какие профили и какие программы должны быть, востребованы ли они детьми и родителями. Опять-таки, по-новому взглянули на государственно-общественное управление, на взаимоотношения с управляющим попечительским советом, с парламентом школы. Все закипело. Конечно, учителю пока очень не просто. Он осторожен и консервативен. Его надо убедить и показать, что лучше, что хуже, и тогда он будет работать. Но хочу еще раз сказать о том, что 3 месяца это эксперимент и никого за это время не обидели. Если кому-то что-то не досчитали, все скорректируют. Ошибки есть, но на них мы учимся, чтобы область вошла в эксперимент как можно более безболезненно, опираясь уже на какой-то наработанный опыт. Ведь до 2008 года осталось совсем немного времени.