Юлий Ким. Свой среди своих

24 Янв 2008, 13:18

Юлий Ким — это целая эпоха в русской литературе и культуре, живая классика. Юлий Черсанович умудрился с равным успехом проявить свой талант сразу в двух областях нашей культуры: в жанре авторской, бардовской песни и в искусстве театра и кино. Песни Кима звучат в 50 фильмах и около 40 спектаклях. Поэт и драматург, чье имя украшает сегодня афиши семи московских театров, чьи пьесы ставил новосибирский «Глобус», «Старый дом», а теперь и «Красный факел», 21 января провел творческий вечер

Юлий Ким — это целая эпоха в русской литературе и культуре, живая классика. Юлий Черсанович умудрился с равным успехом проявить свой талант сразу в двух областях нашей культуры: в жанре авторской, бардовской песни и в искусстве театра и кино. Песни Кима звучат в 50 фильмах и около 40 спектаклях. Поэт и драматург, чье имя украшает сегодня афиши семи московских театров, чьи пьесы ставил новосибирский «Глобус», «Старый дом», а теперь и «Красный факел», 21 января провел творческий вечер

В понедельник на Большой сцене «Красного факела» на стуле, с очками на лице и гитарой в руках сидел один человек. Однако казалось, что перед собравшимися предстала целая группа артистов: поэт и музыкант, проникновенный певец и задушевный собеседник. С самого начала встречи Юлий Ким подкупил слушателей своим непринужденным красноречием и чувством юмора. Чего только стоит замечание о Сибири: «Сибирский русский народ всегда отличался своей раскосостью, так что среди сибиряков я чувствую себя своим человеком». Это был настоящий театр одного актера: рассказ плавно перетекал в песню, а песня в следующий рассказ - беседу. Внешне это был монолог, но казалось, что он отвечал на незаданные вопросы зрителей и читал их невысказанные мысли.

Их светлой памяти
Первая часть вечера была посвящена великим советским бардам. В канун 70-летия со дня рождения Владимира Высоцкого и после прошедшего 90-го дня рождения (19 октября) Александра Галича Юлий Ким вспоминал о тех временах, когда петь и говорить можно было далеко не везде и далеко не обо всем.
Он рассказал о страстной тоске по свободе Владимира Высоцкого, с которым они были «шапочно знакомы», но при этом обращались друг к другу Юлик и Володя. «Он поет перед Всевышним, а он с него не сводит взгляд» - сочинил Ким в ответ на высоцкое «Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, мне есть чем оправдаться перед ним». Рассказал он и о юбилее опального Александра Галича в Дубне, которая «эх, не близенько», в которой «одна только физика», но только там можно «жить для своих целей, и струна звенит, да и сам целей».
Можно заметить, что среди бардов широко бытует жанр, так называемого, дружеского послания-песни. Так, в соревновании кто кому больше песен посвятит Юлий Ким выиграл у Булата Окуджавы со счетом: 6:2. Песню «Кабинеты моих друзей», досочинил. «Не удержался, продолжил», - смеется бард. И, надо сказать, продолжил великолепно, так, что после прослушивания, действительно, «сразу легче жить». Спел он песни, написанные для Виктора Берковского. Далее были произведения, посвященные ныне здравствующим авторам: прозаический опус Александру Городницкому, романс Веронике Долиной, Дмитрию Сухареву.
Песни Юлия Кима проникнуты юмором и доброжелательной иронией. И не только песни, сам рассказ поэта о своем сочинительском процессе весьма забавен. Например, придумав строчку «Он и гений биологии и титан родной поэзии» о Дмитрии Сухареве (Сахарове), Ким стал искать рифму к слову поэзия. И нашел - Индонезия. «Оставалось только присобачить Сухарева к Индонезии», - пошутил Юлий Ким. Шутки-шутками, а к концу первого отделения зал уже вовсю подпевал: Индоне-е-езия, Индоне-е-езия, Индоне-е-езия, любовь моя!

Для театра и кино
Вторая часть встречи была рассчитана на знакомство публики с кино- и театральными работами Юлия Кима. Навряд ли есть человек, не смотревший "Бумбараша" или "Двенадцать стульев", "Формулу любви" или "Про Красную Шапочку", тексты и вокальные номера к которым сочинил Юлий Ким. Драматург Ким является автором либо соавтором мюзиклов, либретто, постановок, среди которых фолк-опера "Клоп", "Московские кухни", "Страсти по Бумбарашу", "Страсти по Митрофану" и другие. В песнях для театра и кино Юлий Ким развивает традиции литературной стилизации. Как заметил когда-то Лев Анненский, Ким в своем творчестве как будто с кем-то постоянно перемигивается, переглядывается, перекликается. Сам автор о своем творческом методе говорит проще: «У меня есть особенное пристрастие к использованию чужих сюжетов, как у Вильяма Шекспира и Евгения Шварца». При этом Юлий Ким очень вольно обращается с текстами первоисточника. Так, когда он показал текст пьесы «Как солдат Иван Чонкин самолет сторожил», написанной по роману Владимира Войновича «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», самому Владимиру Николаевичу, то услышал в ответ: «Три своих фразы я, кажется, узнал». Причем, уточняет Юлий Ким, он ошибся на две. В другом спектакле, по пьесе Фонвизина «Недоросль», он вложил в уста Скотинина песню, благодаря которой тот стал восприниматься не тупым животноподобным персонажем, а милым коллекционером свинок. Вообще, в Юлии Киме удивительным образом сохранилась вера в человека, в чудесное свойство человеческой доброты. Несмотря ни на что, его взгляд светел, а душа открыта. Его песни, подобно волшебной палочке, преображают невеселые события реальности в поэтические образы, которые, хоть и с грустной иронией, но все же рождают чувство приятия родной истории и культуры такой, какая она есть.
Эх, Россия, ты Россия,
Ты родима сторона,
Непонятна, необъятна – только сердцу дорога!
Эх, Россия, ты Россия,
Ты родима сторона.
То ты мачеха чужая, то ты матушка родна!
Этой песней из спектакля «Как солдат Иван Чонкин самолёт сторожил» (премьера состоялась накануне. – прим. Тайги.инфо), которую Юлию Киму помогли исполнить актёры «Красного факела», и завершился вечер.