Теодор Курентзис: Музыка - это вирус

Этот дирижер привык удивлять. Он сыграл «Свадьбу Фигаро» в хосписе и сейчас планирует исполнить Моцарта в «Бутырке». Он влюблен в русскую культуру и считает, что нельзя оставлять голодными тех, кто жаждет истины. О шансоне, деструктивных песнях Пугачевой и людских привычках Теодор Курентзис рассказал ТАЙГЕ.info.

Этот дирижер привык удивлять. Он сыграл «Свадьбу Фигаро» в хосписе и сейчас планирует исполнить Моцарта в «Бутырке». Он влюблен в русскую культуру и считает, что нельзя оставлять голодными тех, кто жаждет истины. О шансоне, деструктивных песнях Пугачевой и людских привычках Теодор Курентзис рассказал ТАЙГЕ.info.

…В четыре года Теодора Курентзиса обучали игре на фортепиано. С семи лет он брал уроки игры на скрипке, а когда ему исполнилось 12 лет - поступил одновременно на теоретический факультет и факультет струнных инструментов Греческой Консерватории в Афинах. В 1990 году Курентзис стал главным дирижером Musica Aeterna Ensemble в Афинах. Свою первую оперу – «Фальстаф» (Джузеппе Верди) - он поставил в 2001 году в московском театре «Геликон-опера».

Как дирижер и солист Теодор Курентзис принимал участие в концертных программах Санкт-Петербургского симфонического оркестра, оркестра Мариинского театра, оркестра «Виртуозы Москвы», Большого симфонического оркестра (БСО), Российского национального оркестра (РНО), Государственного академического симфонического оркестра (ГАСО), оркестра «Новая Россия», оркестра «Pratum Integrum». С 2003 года Теодор Курентзис постоянный дирижер Национального филармонического оркестра России (НФОР). В Новосибирском академическом театре оперы и балета (НГАТОиБ) в октябре 2003 года Теодор Курентзис выступил в качестве дирижера-постановщика балета «Поцелуй феи» Игоря Стравинского, а через полгода - оперы «Аида» Джузеппе Верди. С мая 2004 года он – музыкальный руководитель и главный дирижер НГАТОиБ. В том же году на базе театра создал камерный оркестр «Musica Aeterna Ensemble» и хор «New Siberian Singers» (художественный руководитель – Вячеслав Подъельский).

За последние несколько лет Теодор Курентзис исполнил более 20 мировых премьер различных произведений. Он - лауреат двух Национальных театральных Премий «Золотая маска»: «За яркое воплощение партитуры С. С. Прокофьева» и «За впечатляющие достижения в области музыкального аутентизма». Корреспондент ТАЙГИ.info задал этому выдающемуся человеку несколько вопросов.

ТАЙГА.info: Какое событие в Вашей жизни можно считать поворотным, точкой отсчета, с которой Вы осознали себя музыкантом? Неужели в четыре года, когда сели за фортепиано? 

- Я не знаю. Понимаете, музыка – это вирус. Ты не осознаешь, что он у тебя в крови, пока не сделаешь анализ. 

ТАЙГА.info: Когда же Вы сделали анализ? 

- Давно, много лет назад. Для меня музыка никогда не была стремлением, она была явлением естественным. Стремление вызвано желанием человека быть кем-то, кем он пока не является. Для меня же с детства жить с музыкой было так же естественно, как дышать, хотя хотел я стать астронавтом. 

ТАЙГА.info: Кого Вы считаете Вашими учителями? 

- У каждого человека внутри находится Великий учитель. Какое-то время он молчит, но когда-нибудь он все же находит выход к свету, начинает учить. Главное, не затыкать уши. По-другому это называется талант.  

Если говорить о реальных учителях, то их у меня было четыре: Диен Аривас (профессор Греческой Консерватории), Илья Мусин (профессор Санкт-Петербургской консерватории), Джордж Хаджиникос (греческий дирижер, пианист и философ), Косас Паскалис (профессор «Афинской Академии»). 

ТАЙГА.info: Ваш принцип творчества – разрушение академизма классической музыки. Чем он так плох? 

- Это издевательство. Что делает академия? Она расставляет искусство, любовные грезы, чувства и слезы по полкам, расчленяет на категории и хранит в архивах. Вот эта слеза налита тогда-то, и воспринимать ее надо так-то. Однако эти люди, которые разливают слезы по сосудам, сами совсем не умеют плакать! 

А что они делают дальше? Проводят систематическую работу с людьми, показывая, как и куда правильно наливать слезы. Они сами никогда не плакали, но учат других, как плакал Моцарт или Бетховен. Они считают, что делают хорошее дело, когда приближают искусство к канону, тем самым предлагая брать законсервированную пищу, а потом продавать ее. Но зачем переваривать, как робот, пищу, которую уже переварили до тебя?! Молодые люди должны получить доступ к знанию через глубокое исследование, через сомнения дойти до истоков, узнать корни. Иногда нужно пойти в противоположную сторону, чтобы доказать правду, докопаться до истины.  

Можете себе представить академию поэтов и любовников (любовник и поэт – это одно и то же)? Как Вы себе это представляете? Например, Вам признаются в любви, но тут приходит педагог и говорит: «Так не правильно!» Показывает, как надо. Потом выучившийся любовник и поэт приходит к Вам и признается в любви по правилам академии. «Да пошел ты!» - скажете Вы и будете правы. 

ТАЙГА.info: Кто же начал эту тупиковую традицию?  

- В какой академии учились Моцарт, Брамс, Чайковский, Вагнер? Рок-музыканты могут, не зная нот, играть лучше профессионалов, потому что они делают это с чувством. Поэтому у них быстрее идет процесс развития: два года занятий, и он уже такие пассажи на гитаре играет, какие на скрипке никто не осилит!  

Настоящая система образования убивает психику человека, желающего развиваться. Сегодня музыканты не умеют импровизировать, ансамблировать. То, что есть у народников, академисты потеряли. Ко мне приходят выпускники консерватории, у которых дома в рамке диплом – подтверждение от государства того, что они достойные музыканты - но они ничего не умеют. Лишь воспроизвести набор красивых звуков и слов, и только. Разве можно этим соблазнить женщину? Музыка должна соблазнять! Для зрителя театр должен быть соблазнителен. Соблазн в искусстве – это самый первый вызов, это магия, волшебство. А если его нет, то зачем вся эта суета, декорации?  

ТАЙГА.info: Опера, как-то сказали Вы, явление неестественное. В чем выражается ее неестественность? 

- Постараюсь объяснить. Ритуальный вид искусства не должен быть естественным по меркам реализма этого мира. В академиях учат гипертрофированному реализму, доходящему до карикатуры. Ритуальное искусство находит другие выходы к зрителю, через другой поток сознания. Когда слово из современного языка перестает быть просто словом, оно оказывается архетипом, элементом древнего лексикона, когда у вас происходит дежавю, вы вспоминаете, что где-то уже это слышали этот звук, - вот это ритуальный вызов, это другое измерение. В храме поют именно так. Нет просто белого, просто черного, просто красного, там есть и другие непридуманные тона. Так и опера. Она должна через конкретный сюжет затрагивать другие начала. Если не стараться делать это, опера будет только ridicule, смешной.  

ТАЙГА.info: Аутентизм, если я правильно поняла, помогает Вам бороться с академизмом классической музыки. Есть ли другие способы его разрушения? 

- Аутентизм - это не разрушение академизма, это разрушение ложных традиций. Если внимательно посмотрите «Дона Карлоса» или «Аиду», то увидите в них определенные задачи композитора. Если же музыкант говорит «это мне неудобно, я не буду делать так», он считает, что знает больше композитора. Что после этого сказать? А если ты делаешь то, что написано композитором, тебя называют радикальным музыкантом. 

ТАЙГА.info: Вас называют не только радикальным, но и модным музыкантом. Где проходит граница между музыкой востребованной, популярной и модной?   

- Правило каждого настоящего артиста – противостоять самому себе. Когда ты долго строишь свое изваяние, свою скульптуру, свой памятник, надо набраться сил и, разрушив его, начать строить новый. Это правильный путь. Так делали монахи, когда строили свой дом, а потом сжигали. Как это соотносится с модой и популярностью? Разные категории людей имеют разные стремления. Есть поклонники Deutsche Grammophon – популярной классической музыки, слушающие Анну Нетребко, диски Герберта фон Караяна. Они считают: если блестит, значит - золото.  

В России тоже есть фанаты звезд – тех масштабных имен, которые сегодня составляют мейнстрим современной музыки. Я не обсуждаю их творчество. На их концертах зрители счастливы, но дальше они не ищут исполнения этих произведений, они довольствуются тем, что им дали. Есть люди, которые любят Аллу Пугачеву и Филиппа Киркорова. Они красят губы в красный цвет и хлопают в концертном зале «Россия». Эти люди другого культурного класса, чем первые, они менее изысканны в искусстве. Однако эти две категории зрителей похожи – они привыкли довольствоваться тем, что им дадут. Их трогает сам вид музыки, а не исполнительство. Так, простая советская баба слушает Пугачеву и плачет потому, что когда-то ее мама в коммунальной квартире слушала Пугачеву и плакала. Или дядя говорит племяннику: «Вот Караян – великий музыкант, слушай его». Это своего рода внушение, которое вызывает привычку прослушивания, а затем приобретает моральные оттенки: что хорошо, а что плохо. Большинство музыкантов и не музыкантов считают, что хорошо то, к чему уже все привыкли. Но это не объективное положение вещей.  

ТАЙГА.info: А Вы, значит, делаете эксклюзив… 

- Я сейчас говорю не о себе, я просто рассуждаю о положении вещей.  

Есть другая категория людей, которые любят альтернативную поп-музыку. Эта музыка претендует на поэзию, на какую-то философию. Те, кто слушают Kensa, Sonig Youth –  более начитанные и заинтересованные в музыке люди. Так, есть альтернативщики в классическом искусстве. Они ищут первобытности в музыке, аутентичного исполнения современной музыки и новое прочтение традиционных текстов. Вот эти-то люди очень голодны сегодня в России, потому что для них нет достаточного количества пищи. 

Некоторым из тех, которые в мейнстриме, тоже скучновато, они тоже интересуются творчеством аутентистов, как человек, женатый на  прекрасной блондинке, смотрит на брюнетку с экзотическими чертами лица. 

То, что делаю я, можно, если хотите, назвать модой, это не помешает. Я не стараюсь быть маргинальным специально, просто я  делаю вещи, которые противостоят мейнстриму. При этом моя популярность мне не мешает, иначе как я буду проповедовать мои идеи? Каждый может оценить это по-своему, но правда в том, что  я питаю самую большую массу жаждущих альтернативной музыки людей. Мои враги – смертники мейнстрима и те, которые не стали в силу разных причин популярными. Они  могут сказать: «Вот он – популярный, он не наш». А мода… как аудитория привыкла слушать говно, так она может привыкнуть слушать хорошую музыку.

ТАЙГА.info: К вопросу о г… Чем вредна та музыка, которую привыкла слушать аудитория?

- Разная музыка затрагивает разные слои человеческого духа. Например, шансон затрагивает слой, ассоциирующийся с агрессией, алкоголем, дракой. Истоки этих песен - в тюремном мире. Человек, слушающий шансон, добровольно загоняет себя в узкие рамки тюремной культуры. В результате, либо он должен будет жить по ее правилам, либо уходить из нее. Сложно просто слушать музыку, просто как музыкальный фон, не привнося ее в свой образ жизни. Шансон – музыкальное выражение тюремной жизни, это самая популярная музыка в стране! И сегодня физически слабые подчиняются сильным. Но ведь это основной закон выживания в обществе обезьян! 

ТАЙГА.info: Эта музыка деструктивна? 

- Алла Пугачева тоже деструктивна. Ее музыка заполняет опустошенную человеческую жизнь фальшью и силиконом.  

ТАЙГА.info: Когда-то Вы собирались играть в больницах и тюрьмах. Как сейчас обстоят планы с этим? 

- Мы уже играли в хосписе, сейчас собираемся играть в «Бутырке» Реквием В.А. Моцарта. Тюрьма не должна быть местом, где надо уничтожать или наказывать людей, это место, где нужно людей менять. Возможно, музыка поможет  найти им какую-то надежду на будущее, вернуться к благодетелям.  

ТАЙГА.info: То есть, Ваша  задача сформировать привычку слушать хорошую музыку? 

- Ну конечно. Причем ее можно сформировать только в Новосибирске. В других городах кто поднимать театр будет? Все хотят жить спокойно, чтобы у них была работа и зарплата. Никто не хочет перемен, все живут, сколько отмерено - «День прожит, и слава Богу». Зачем быть в огне?  

ТАЙГА.info: В Новосибирске Вы не первый год. Заметны ли какие-то изменения в восприятии публикой классического искусства? 

- Другие, новые люди стали ходить в театр.

ТАЙГА.info: И в этом есть Ваша заслуга. Вы стараетесь делать искусство, которое было бы первым. Какие качества характера помогают Вам быть в первых рядах, а какие – мешают? 

- Господь помогает. У меня все происходит интуитивно, я внимательно слушаю внутреннего Учителя, он  указывает и дает силу. Я не могу сказать точно, что мешает. Честно, даже не знаю, что ответить на этот вопрос.

ТАЙГА.info: Вам не нравится, как преподают в консерватории. Не собираетесь стать педагогом? 

- Понимаете, все музыканты театра – мои ученики. У меня и так их много, так что больше  взять я не могу. Я учу их другим правилам игры.  

ТАЙГА.info: Воспитать слушателя легче, чем воспитать человека (к вопросу о том, почему Вы не торопитесь стать отцом)? 

- Я маленький еще. Пока я воспитываю музыкантов, все они связаны со мной человечески. Невозможно, чтобы музыка существовала отдельно от жизни. Это как узкие брюки, в которые ты не влезешь, если не похудеешь. Так и музыка, которая подойдет тебе, если ты готов для ее восприятия. 

ТАЙГА.info: На каком этапе репетиций Вы понимаете, что нашли понимание с музыкантами, что они увидели, что хотел сказать композитор? 

- Это происходит в один прекрасный момент, это чудо! Объясню на примере. Вы встречаете одного человека и долго беседуете о любви. Это не значит, что вы друг друга любите, но ищете, размышляете о любви. Все идет своим чередом, и вдруг однажды утром Вы понимаете, что не можете жить без этого человека. Чудо в том, что Вы не можете предугадать, когда это произойдет. Это не от людей зависит, а от богов.  

Беседовала Алина Хабирова